Они пытаются меня контролировать

ОНИ ПЫТАЮТСЯ МЕНЯ КОНТРОЛИРОВАТЬ

==============================================

Они пытаются меня контролировать.Они, эти непонятные они попытаются запретить мне сделать это.Обязательно попытаются.
Я схватил из серванта отцовский пистолет с 16 патронами и дополнительной обоймой.Он купил их по пьяни еще в 90-е, когда повздорил с хачиками, чтоб защитить наши неприкрытые тылы.
Рука моя сразу налилась тяжестью, кисть приобрела более мужественные очертания, проступили со всей суровостью вены и мелкие мышцы слловно заиграли на рукояти.
О, великий богоподобный архитектор, создавший оружие...Воистину, слава тебе...
Они пытаются меня контрлировать....
Ровно без пятнадцати шесть (5:45) ежедневно кроме субботы и воскресения, я направлялся на работу, а точно за две минутя до этого в туалет, что рядом с выходом из квартиры, заходил мой свежепроснувшийися отец, и мне не приходилось перед уходом посещать санузел.
От того и стоит сделать вывод, почему ежедневно кроме выходных я покидал свой дом в дурном расположении духа и кишечной микрофлоры.
А раньше я выходить не мог-надо же было когда-то спать.
Ах, почему же не ты, великий архитектор оружия, создавал мою жизнь и мой миропорядок-ведь вышел же бы он в таком случае более приличестующим.
В те сутки еще ко всему умер мой распоследний герой с детства и до наших дней.
В общем, день как-то сразу не задался.
Я вылетел, зацепившись сумкой за ручку двери, и побежал вниз.
На лестнице куча банок из-под коктейля и окурки от "Chesterfield" на верхних этахжах до "Optima" на нижних.Вырваный с корнями из стены почтовый ящик (кв.9-12).
Улица.И этот сопровождающий как наждачная бумага по коже холод-и некуда идти.Этот трехминутный по протяжненности город-запаянный аквариум с песком и муравьями, какие бывают в американских мультах.Солнце здесь более заметно, чем в настоящих городах.Только его значение здесь гораздо меньше.Как чудесно, что мы можнм видеть с тобой одно и то же солнце (с).
Зимнее время.Мглистый воздух и огромное давление выхлопных газов.

-****ь, надо в Москву переехать,-внезапно твердо решил я и стал намечать дату и бюджет будущего переезда.
-Сука, смен двести еще отпахать надо, и то если все откладывать.
-Решено,с сегодняшнегодня еще двести смен и жди меня, столица нашей родины, город Москва.
Открыл дверь мне прыщавый худосочный апоплексик Женя с раскрасневшимся от синьки лицом надувного пролетария.Такие будто сами себя ***рят палкой по спине, чтобы быть деятельнее и яростнее.
-Здорово!-сказали мы оба.
-****ь, мудак!-подумал я.-Еще две сотни смен и все ваши тошнотворные ебла более никогда не увижу (да простит меня читатель за такое обилие неприличествующих выраженеии-ведь по другому никак)
Всеми 32 зубами я вгрызался в себя за эту жалкую работу.Истово ненавидя нас, я отправлялся в цех и подобно шлюхе отдавал этим мудакам на растерзание собственный мозг.
Одажды я придумал легенду о том, что чем то болен и временами не могу ничего сказать по причине физических неудобств.Приходил на работу с листом. на котором черным маркером старательно выводил-"Говорить сегодня не могу-заболел!"Но скоро весма от этой схемы пришлось отказаться-так сильно резала сдух бессмысленная болтовня о походах друг другу в гости и сложностях личной жизни и от том, как же я, ****ь, сегодня неаккуратно работаю.
-Ну куда ты торопишься...Делай на совесть!
-Домой, ****ь, я тороплюсь!
-Да как ты со мной разговариваешь!
-Да как ты, ****ь, этого заслуживаешь.
Поддавшись херовому (хоровому) осуждению, я продолжил потное существование без надежды что-то изменить в течении оставшихся 1999 смен.
Наступило время обеда.
Мой верный друг посчитал, что существует толькло шесть видов матерных слов, но именно слово "****ь" казалось мне особенно сочным в силу определенных лексико-морфологических причин.
В такие минуты работы ужасало меня то, что будучи среди тех, ктот не был людьми по определению, я и сам переставал частично им являться.Но ради мечты, чтобы хотя бы попытаться стать человеком, надо было перестать временно являться им.Но, сделав шаг назад для двух вперед, главное не оступиться и не упасть в эту уютную пропасть всесогласия.
Именно тогда я впервые вспомнил о своем пистолете.
Он так холоден, тяжел и вот, направляя его на одного из непонимающих сотрудников, ты радостно опускаешь курок-осечка!Они, непонимающие и вправду того, что же в руках у тебя, все так же с бессмысленными опустошенными всегда лицами и кто-то даже не перестает двигатьтся и работать.
Ошибка спускового механизма обухом лупит меня по затылку, смення буйную эйфорию безумнымм исступление...и снова...
Осечка...Осечка...Осечка....
Несмазанный механизм и подносишь к собственной голове.
Осечка...
И снова лупишь по ним.
Осечка...Осечка...выстрел и радостно кровь с ошметками белковой стркуктуры отпечатываются на стенне напротив.ЯХУУУ!!!
Но это лишь то, что с закрытыми глазами кажется реальностью.
Я говорил, говорил, говорил, только бы их не слышать.
-Как ты можешщь брать в долг, если не имеешь постоянного дохода?-сказала мне мать однахжды.Повторите это вслух и поймете. за что я ненавижу сферу производства.
Меня не хотели, не хотели отпускать на свободу.Барахтались в унижениях, которые мне по професси приниматьне положено.Я одеваюсь и выбегаю из этой буржуазной свинофермы наружу.В воздухе пахнет необходлимостью вернуться сюда еще 199 раз.О, это запах, он не выветривается из меня никогда.
И я прикладываю руку к сердцу и вскидываю вверх на манер фашистского приветствия.Мне на фашизм в общем то ровно, но ведь я же солдат, солдат Великой Трудовой Конформистской Армии.Самый поганый клерк, секретарь или даже кофе-машина кажутся мне столь независимыми и сияющими, что снова приходится возвращаться в свою оболочку.
Беру и иду к своему другу филологу.Но работает почему то электриком.Выкручивает лампочки сегодня, чтобы было, что вкручивать завтра.Он часто смеется, часто грустит.Где-то здесь скрывается ложь.Или иллюзия.Попытка доказать свое сумасшествие-маленький консервный бунт, когда уже готовая к употреблению пища хочет изъявить свое право на жизнь.Но консервный нож уже занесен, чек выброшен-возврату не подлежит.
-Надо сходить куда-то.
-Давай на дискотеку!
-Ты идиот...
-Ты тоже.Прекрати бояться...
-Я не боюсь, просто...
И вот я один у входа внутрь.Захожу и понимаю, что мое лицо здесь будто бы помнят.Мои ноги чуть согнуты.
Они попытаются меня контролировать.
Они подходят, толлкают, я падаю на пол.Провторяется еще раз.
-Извини.-последнее, что говорю я.-Я виноват-правда не хотел.-сцеживаю.
Все успокоилось и медленно медленно на спуск...
Осечка...
Я бегу в туалет-лишь бы никто не заметил.Запираюсь в кабинке и передернув затвор еще раз.
Осечка...
Дико перезаряжаю, достаю обойму, ставлю на предохранитель, снимаю.
Выстрел!...И штукатурка посыпалась вниз.
Вбегаю на танцпол, протискиваясь плечами в круг, собравшийся вокруг танцующих и, поднимая пистолет, начинаю в страхе разряжать его в окружающих.
Женские стоны, но я стараюсь выпустить больше в мужчин-пули не всегда летят, куда я хочу.Толпа не сразу понимает, то вдруг бежит и бежит, и этот бег как circle mosh опоясывает меня, закрутив бешеный разум все больше и больше.
Маленькая девочка лет пяти лежит с пулей в теле (откуда она здесь?), один шаг и я слышу хруст ее несформировавшегося черепа...В отвращении отворачиваюсь...Аррр...Ненавижу детей, тем более мертвых.
А именно сейчас у меня столько права ненавидеть.
Они больше не пытаются меня контролировать.
Я выпускаю в них свои пули, именно вних!Не в собственную ненависть,неустроенность или несправедливость-именно в них.
Новая обойма-если бы они захотели. они успели бы за это время меня обезоружить.
О как же быстро я пишу эти строчки!"!!
Человек с оружием-следующая ступень эволюции.
Мой ствол теплый и мои обоймы пусты.Некоторые поняли это.Я стою неподвижный и жалкий.Вроде плачу.Народ начинает вновь собираться в круг.Их обезумевшие лица.
В газетах напишут-было тринадцать погибших, но я то знаю, что эти две обоймы не знали промаха.
Сейчас я стою на месте и, поймав взгляд одного из них, вижу-сейчас меня разорвут...Обезумевшая толпа напирала друг на друга, наперерез бросалась на меня и била, била, ломала мне кости-сначала руки, ребра, затем череп.Я все еще вижу, лежа лицом вверх и все понимаю.
Они такие же,как - убьют не презрение к миру, не собственную слабость-они убьют меня.Мы так похожи, только у них нет этого пистолета, запасной обоймы и неотвратимого желания понять-до какой степени они готовы терпеть, чтоб не сделать это...