А. С. Пушкину

Сияют златом храмов купола –
Россия к Богу лик свой обратила!
Наверное, другая Русь была,
Когда природа гениев дарила…
Его стихи, спустя столь много лет,
Нас заставляют мыслить всех иначе:
От Пушкинских поэм - исходит свет,
Весь мир, читая их, смеется, плачет.
…И вот уже ... карета у крыльца,
И тройка вороных коней в упряжке,
И женщина, звон слыша бубенцов,
Из кресла, встав, спешит к окну, бедняжка,
Роняет на пол кружевную шаль,
В предчувствии беды лицо бледнеет,
Она еще не знает, что вуаль
Печали на чело вот-вот оденет…
Возможно ль?! Пушкин сам предначертал
Себе судьбу, как многие поэты!
Он от интриг вокруг него устал, -
Так беспощадны были нравы «света»…
Честь женщины запятнана – позор,
Исход один – дуэль на Черной речке,
Дантес спокоен. Как надменен взор!
Глаза – убийцы. Выстрел – без осечки.
Разверзлись небеса и тишина
Зловещей стала. Души в черном мраке,
Остановились стрелки на часах.
О! Струйка крови на атласном фраке…
И падал снег, так девственно красив,
Из белого, став за секунду алым –
Алмаз поэзии лишился сил:
По капелькам жизнь тело покидала…
А дома, от порыва ветра вдруг,
Посыпались со звоном стекла в спальне,
И Натали почувствовала - друг
В беде! Звон приближался ...  погребальный!
Чу!
Сани тихо въехали во двор,
Его внесли лакеи осторожно,
Толпясь, друзья все вышли в коридор,
Не веря в то, что было невозможным!
Открыв глаза, он улыбнулся всем,
Обвел жену и домочадцев взглядом
И прошептал тихонечко затем:
«Морошки дайте, лекаря не надо…»
Тотчас спустились в погреб, принесли
Душистой спелой ягоды немножко,
Чтоб жар унять, ладони Натали,
В уста вложили мерзлую морошку…
Он уходил с достоинством, без слез,
Прощаясь с этим миром тихо,
                в Вечность, 
Ярчайшею звездой из прочих звезд
Он отправлялся к Богу, в Бесконечность.
Еще не зная, что его перо,
Останется в веках, загадкой миру,
Он преподал России всей урок:
Какую его сердце пело Лиру…

…Прошли века и снова у окна,
Накинув шаль, ждет женщина карету,
Несовременна, может быть она,
Но как близка ее печаль поэту!