Вышивающая ветром

лаская взглядом нежным сумрак,
ушла душой в морскую гладь.
"его" разорванный рисунок
сложить пыталась, как могла.


пыталась склеить кровью липкой
от ранок острого клише,
или зашить багровой ниткой               
из глаз, что стали, как мишень.               


печальный шепот губок пухлых,
да струйки обжигавших слез,
на небо мост ей вили хрупкий
из дивных виноградных лоз.


в когтях гнетущего мытарства,
в слезах сжимала кулачки.
ища ответы взгляд метался,
сквозь туч повисшие клочки.


одна в ночи, едва живая.
страданье голос источал.
холодным ветром вышивая,
безумно пульс в висках стучал.


кем отражусь в очах творца я?
сумеет ли простить мой грех?
лишь звезд ей вторило мерцанье,
слегка надеждою согрев.


туман все поглотивших мифов
был маяком ее челна.   
волной, скрывавшей облик рифа,
была вовсю увлечена.


средь паутины жутких каверз
крыло родное обрела,
и, в муках несусветных скалясь,
в груди оставлена стрела.


как никогда, манящим блеском 
пучины лик пред ней предстал.
и волны отвечали всплеском,
приняв ее тончайший стан.