Рига. Часть 4. Поэтическая встреча

Собираясь в Ригу, мы не помышляли о проведении поэтической встречи. Мы ехали исключительно к Руте Марьяш. Но, узнав о том, что в гостинице, в которой мы остановились,  имеется небольшой зал, как нельзя более подходящий для проведения  подобного рода камерных встреч, мы загорелись этой идеей. А почему бы и нет, коли мы уже здесь, в Риге, и ещё есть возможность оповестить и пригласить на эту поэтическую встречу пишущих авторов и просто ценителей поэзии?  Лишь бы пришли, нашли время и желание,  ведь в Риге  8 января - рабочий день. И как же приятно было увидеть, что небольшой зал к назначенному часу начал постепенно заполняться.

Волнение перед чтением бывает разным. Одно дело - выступать перед уже знакомыми тебе людьми, другое дело - оказаться в новой для себя обстановке и перед незнакомой аудиторией. Сказать, что мы совершенно не волновались, значило бы погрешить против правды.

Но вот следует представление друг другу гостей из Москвы и рижан, идут первые взаимные реплики, а потом и первые стихи, и волнение постепенно исчезает, просачивается в проем приоткрытой двери, а вместо него  в комнату вплывают подносы с чаем, кофе и сладостями. А в углу стоит новогодняя ёлка. А за окнами – зима, смеркается, неслышно мелькают автомобили, троллейбусы развозят рижан по домам, жизнь идёт своим ходом. Мы в Риге. Мы читаем стихи. И чувствуем по лицам сидящих в зале, что наши стихи нравятся.

Среди пришедших на нашу встречу Алина Нежина – писательница, член Международной Ассоциации Писателей и Публицистов, Вера Панченко – поэт, переводчик, журналист, член Союза писателей Латвии  и Союза российских писателей, а также наша стихирянка Любовь Голубчикова.

Мы читаем, мы стараемся. Как замечательно звучит «Фарукка» у Инны Заславской - как-будто впервые слышу её сегодня! А «Король» Марины Шапиро вызывает полный восторг у Алины Нежиной – она вслух восхищается  шапировскими фантазиями и образами,  в глазах – неподдельный интерес. А мне сегодня выпала огромная честь: Рута Марьяш читает мой «Послевоенный сенокос»…

Чтение идёт по кругу. Впервые слышу, как читает Люба Голубчикова. На Стихире (http://www.stihi.ru/avtor/lubova) я с ней общаюсь уже больше года; мне очень нравится её чувство юмора, безукоризненный поэтический слух и лёгкий слог её стихов, а также её умение откликаться на стихи искромётными экспромтами. Вот и сегодня её стихи вызывают всеобщие улыбки и удовольствие. Для Любы эта встреча тоже очень важна, и она волнуется не меньше нас, ведь сегодня она впервые лично знакомится со своими маститыми землячками-рижанками, держит свой экзамен.

Нас открывают для себя, мы делаем свои открытия…

Вот я и подошла к главному своему открытию сегодняшнего вечера. Всего несколько стихов прочтёт Вера Панченко, но как духовны и глубоки они, сколько в них русскости…Сколько сибирской неброской красоты в её лице, сколько прожитого в её взгляде, обращенном немного в себя, но очень приметливом. Потом, уже в Москве, я выйду в Интернете на страничку Веры на сайте Seminarium Hortus Humanitatis
http://www.humanitatis.info/vera%20pavsenko%20.htm
и зачитаюсь её стихами!

Жаль, что у Веры нет странички на Stihi.ru
Жаль, что у нас было всего два часа времени, которых нам, конечно же, не хватило на стихи и общение.
Но как хорошо, что эта встреча оказалась возможной!
Мы также очень рады тому, что наши сборники стихов будут переданы в Библиотеку русской литературы имени Николая Задорнова, открывшуюся в декабре в Риге к его столетию.
А впереди ещё один интереснейший день – последний наш рижский день. И проведём мы его в Юрмале, а точнее, в посёлке Дубулты, в Доме-музее Аспазии.
Об этом – в моём следующем, последнем эссе, в начале февраля.


А здесь - несколько стихов Веры Панченко, сибирячки, волею судеб оказавшейся и Латвии и прожившей здесь практически всю свою взрослую жизнь.
Какие насквозь русские стихи, какой русский язык, какая душа в них живёт...

* * *

Пафос жизни  - певучее жречество,
Я служить ему обречена.
Свежим воздухом дышит отечество,
Неразменная величина.

Летний ливень, воздушная скиния,
Торжествующий шорох и шум,
Голубика, глазастая, синяя,
На кустах дожидается инея,
И сладимая, словно изюм.


Сопка, лысая в сторону севера,
Снег сушила еще до весны -
Каждым солнцем, а было их семеро,
И всегда своим ликом ясны.

Пафос жизни, моя первородина,
Где напето и нахороводено,
Пел отец и на скрипке играл,
Знать не зная, что жизнь - ритуал.

********

Зима расписалась на белом листке,
Сдавая свой месяц в архив,
Который она прожила налегке,
Прогнозы все перехитрив.

Крещенье - в куртейке на рыбьем меху,
И лишь под конец января
Тяжелое небо истерла в труху -
На нем обнажилась заря.

И поскрип настырно преследует шаг,
И воздуха щиплет густень,
И мой современник бежит на ушах,
Морозом прихваченный день...

И вот у дождя одолжила стило,
Капель - восклицательный знак,
Зиме без него неспособно зело
Февральский тащить порожняк.

**************


Дорожные стихи

*********

Купе – это камера пыток,
Такою ценой я должна
Сибири развертывать свиток,
Столетья читать письмена.

Оправдано действо масштабом,
В пути оправданья полно,
И суткам, как курочкам рябым,
Нестись золотыми дано.

Оторвана – четвертью века,
Приближена – стуком колес,
Твоя забайкальская Верка
Теряет горошины слез.

Застигнута часом свершенья,
Как будто себе вопреки,
Ведь люди и их положенья –
Друг другу всегда чужаки.

И время – как гений злодейства:
Две вещи совместны при мне –
Мельканье и медленность действа,
Как разные планы в окне.

Мир скроен по меркам сибирским,
И сшит на сибирский фасон,
Становится дальнее близким,
И явью становится сон.



***********
Завился мышиный горошек –
Земли рукодельный венок,
Украсить могильный порожек
Завился зеленый вьюнок.

Полно у земли подопечных,
Забытых на веки веков,
Число их до чисел конечных –
На каждого хватит венков.

Земля не оставит заботы –
Нам надо понять наперед,
И кладбища копят, как соты,
Густой утешения мед.

И все населенье упорно
Спускается в дом земляной.
Сработаны судьбы топорно,
И только горошек наборный
Справляется с этой виной.