маленькая поэма

Над каждой строчкой -
Поворотом головы,
Глазами, отведёнными внезапно
От темноты за стёклами,
От звона
Трамваев и от тиканья часов -
Подумать и помедлить -

Есть грозовое правило огня.
Я весть о нём слыхал,
И разговоры
В пустом трамвае
Подтвердили весть.

(Надежды горизонта утолять,
Вести беседу с белыми огнями
На краешке бетона, в темноте
Под чёрный рокот нефтяного моря,
И отводить глаза от проводов,
И никого не ждать на полустанке...)

Начало соткано.
Светлеет нить.
Узор неярок и огонь неярок.
Причудлив только линии изгиб,
Которой нарисован этот сумрак.
Он огибает каждый лист на ветке
И каждым сном в отдельности шумит.
Я знаю: по-другому и нельзя -
Попробуй-ка понять - что произносит
Весь хор ночной, все шпалы сообща,
Все провода, натянутые туго,
И рельсы все,
И пассажиры все...

Пространство, размыкающее губы,
Над озером шумит, над водоёмом,
Над каждым домом - но одной и той же
Секретной фразой - разные огни
На разных этажах оно зажжёт.
Начало соткано. Колышет ветер
Ответные, бессмысленные вспышки
Как вымпелы безумной темноты.
Они надолго замирают, тают
И снова разгораются, но город -
Не озеро, и век им не светить.

...Постой. Какой-то незнакомый отсвет
Готов сорваться и сказать своё -
Там, на краю платформы, за складами,
Где стебли трав - до самого бетона
Метёлками своими достают.

Опять. Какой-то шорох непонятный
Как  будто вдоль всего, чего коснулись
Колючие огни многоэтажек -
Пронёсся - отразился - и умолк!

Молчишь и ты, усталый и угрюмый,
Пути не знающий, бредущий ночью
Вдоль тёмного перрона,
С сигаретой,
Зажатой в уголке пустого рта.

Молчишь и ты - безлюдной тёмной ночью,
Холодной ночью с жёлтыми огнями,
Несносными, как едкий концентрат,
Насильно разъедающий потёмки -
На рубеже порывистого ветра,
Унылого бетона городов,
Бескрайнего перрона; поездов;
Гудков; электросварки; проводов...

Коснись того, о чём никто не знает.
Пусть  тени веток скрадывают суть,
Пусть сер и безутешен этот ветер,
Пускай бетон на каждом рубеже -
На разных этажах – огни. Иные?
Одни и те же? Разные? Скажи!

- Не знаю. Этажи как этажи.
Невидимый – там кто-то зажигает
Огни в пространстве сна и темноты...
Но я не знаю – кто. Никто не знает.
Начало соткано. Коснись и ты.

...........................................


Все перья перепутал птицелов,
Все струны на гитаре переставил.
Заходишь, торопливо узнаёшь
Какую-то похожую одежду,
А лишнее - на полку. На лице
Застыло выражение потери.
- Не всё на месте?
- Понимаешь... Всё,
Но всё не то. Хотя и непонятно -
Как в темноте по полкам разложить
Одну и ту же вязкую невнятность,
Одну и ту же фразу без конца,
Один и тот же отсвет от экрана...
- Ну, это что-то вроде волшебства,
И действует отлично, ночь за ночью...
- Я трогаю всё тою же рукой
Всё те же вещи. Глядя из окна
На те же ветки. Но какую память
Надеюсь разбудить? Какой рассвет
Увидеть? Над какою колокольней?

- Шагай. Ступай. Не думай ни о чём.
Иди - куда идёшь. Не вздумай падать.
Смотри: вон там и там идут другие
С такою же приснившеюся явью
В бессмысленных и сумрачных глазах...

- Один и тот же голос монотонный
Командует тобою, путник сонный,
Он эту явь и держит на плечах...

...

На пыльную поверхность лёг листок
Прожилками осенними наружу -
Песочный цвет и отсвет кирпича,
И стебелёк пластмассовый горчит.
Остынет, задрожит, перевернётся
И затвердеет, заскребёт стекло,
И вдруг - глядишь - окажется снаружи.

А что-  внутри? Кто смотрит за окно
И видит лист и голые деревья,
И серую, пожухлую траву?

Сейчас он встанет и наденет куртку,
И шапочку, и тёплые ботинки,
И выйдет прогуляться в темноту,
Пропахшую бензином и дождём.

Пойдём за ним. Не будем отвлекаться
На перемену ветра, облака,
Дыханье гроз в соседнем полушарии,
На рокот волн, на паруса и звёзды,
Хоть это всё и есть за горизонтом,
Но - именно - не здесь и не сейчас.

Пойдём, как будто нету никого,
А просто мы решили прогуляться,
Полюбоваться грязью на асфальте,
Бродячим псом, да проволокой ржавой,
Да осенью, да пьяными людьми
На каждом перекрёстке, да рекламой...
Как будто больше ничего и нет.
Как будто это всё и есть - "снаружи".

.................

Прелестная погода. Сколько раз
Твердить себе, что стоит лишь встряхнуться,
И сумрак отступает на глазах!
Чернеет снег... Белеют облака
И зеленеют многия заборы,
Но там, где раньше обитали кошки,
Теперь засели звери покрупней.
А впрочем, есть надежда, что вон там,
Где выгнулась холмом земля, и дети
Играют под деревьями в футбол,
Никто не подойдёт и не попросит
Чего-нибудь взамен за то, что я
Пришёл туда, куда меня не звали...
Эй, кто это? Ну точно. Так и есть,
Вон тот в тёмно-зелёной треуголке,
И он идёт сюда. Что?! В треуголке?
В зелёной?
- Вы... - сейчас он скажет, - сэр...
Вы господин такой-то?
- Безусловно. Но что...
- А то, что я имею честь
Вас пригласить последовать за мною.
- Последовать за вами? Но - куда?
- Э-э, как бы это вам сказать.... Наружу.
...Ну что на это скажешь, господа?

............

...- И я весь мир таскаю за собой?
- Весь мир, и всех людей, и эти здания,
И запахи, и небо, и светила....
Всё, всё.
- Так, значит, ничего и нет?
Один лишь взгляд, одно лишь ощущенье?
Один лишь я?
- А кто это, кого вы
Так называете? Который - вы?
- Позвольте... Это странно. Вот же я!
- Конечно, безусловно, только, право,
Мне кажется, вы поняли не всё.
Смотрите на меня. Смотрите снова.
Ещё раз. Ну так что?
- Ну, это странно.
Вы то исчезнете, то возвратитесь,
То в свитере и джинсах, то во фраке,
То вы рыбак в тулупе, то - ковбой,
То - снеговик с морковкой вместо носа... Я вижу сон?!
- Конечно же.
- Всегда?
- Всегда, всегда. Покуда не проснётесь.
- А что случится, если я проснусь?
- Ну и вопрос! Вне всякого сомненья -
Вы попадёте в настоящий мир.

***

Начало было соткано, не так ли?
Начало было соткано не так.
Один герой на сто ролей в спектакле,
Всего один герой - и тот дурак.

Он ходит мимо приоткрытой двери,
Он видит свет, он знает, что пора,
Что кончилась печальная игра...
Он знает это точно - и не верит.

Он для чего-то дёргает звонок
И вспоминает - так ли это было,
И топчется, и трогает замок,
И, наконец, опять проходит мимо.

И серою дорогой в серый сон
Уходит. А шагнуть бы - и спасён!

...............

"Вы попадёте в настоящий мир"!
Ну перестаньте ухмыляться, сударь.
Я сам не верил. Думать не гадал,
Гадать не думал, что такое будет...
А произнёс - без всякого стыда.
А впрочем - нет: и думал, и гадал,
И верил, и придумывал, и помнил,
Что это всё уже не в первый раз -
И был рассвет над тою колокольней,
И был маяк, покуда не погас,
На каменной гряде чужого моря...
Чужого? Не такого, как у нас.

...............

Остерегись! Считается нелепой
Светящаяся нить под облаками,
И то, что я - не я, а просто ветер
С прозрачными и вечными руками,
С невидимым лицом тысячелетним...
А я летел над снежными горами
И видел башни городов восточных,
Туманных и далёких, словно горы,
И населённых теми, кто приходит
Под парусами пасмурных циклонов,
Под гроздью солнц, под светом незнакомых
Созвездий - и звезду свою находит
На небосводе эльфов и драконов...

Но дальше нить уводит, и восход
Другой звезды нам освещает ход,
А между тем - стемнело на дороге,
И скоро остановка, пешеход.

..............

- Закурим?
- Вон автобус.
- Не подходит...

Два огонька, и крики поездов,
Которые доносятся с вокзала,
Да шорох шин по мёрзлому шоссе.

Усталость одиночество догонит
И убаюкает, и слава Богу:
Пускай себе поспит в ночном салоне
Автобуса.
- Вот этот, вроде, наш.
Водитель объявляет: "До конечной,
По пятому маршруту".
Хорошо.
Горячее дыхание мотора,
Свет жёлтых ламп. Дорога. Сонный джаз
Несущихся дождливых переулков -
И никого в салоне кроме нас.

И снова: "Слушай. Если повезёт,
И эта дверь действительно открыта..."
"Какая дверь? И где её искать..."
"А если - эта? Та, что из салона.
Мы - медлим. А шагнуть - и - спасены!"
"Она закрыта. Видишь ведь, закрыта.
И хорошо! А то какой-нибудь
Дурак - шагнёт - и ноги обломает."

- Да я же не о том!
- А я - об этом.
И знаешь, мне немного непонятно.
Вот ты родился здесь? Родился здесь.
И я родился здесь. Но ты всё время
Пытаешься куда-то убежать.
- Ты знаешь: "не куда-то".
- Ну пускай.
Пусть даже правда есть какой-то мир,
В котором всё иначе, по-другому...
Вопрос не в том.
Зачем тебе туда?! Вот ты туда попал.
И что же дальше?
И для чего ты там? и чем здесь хуже?
- Да нет, не "хуже". Я ведь объяснял:
Здесь всё не настоящее. Почти что
Такое же, и всё-таки - не так...
- Да? Ну и что? Ведь ты же здесь родился?
- Послушай. Объяснять в десятый раз
Довольно скучно. Мне казалось, ты
Всё понял сразу: нет другого мира,
Есть только сон - и явь. Вот это - сон,
А я... Мне просто хочется проснуться...

Молчит. Ну что ж, пускай себе молчит.
Молчит и головой качает. Ясно.
"Я выйду раньше."
"Почему?"
"Неважно.
Я прогуляюсь."

Снова под дождём.
Теперь - свернуть направо. Этот дом?
Нет, кажется - не этот. Этот - раньше.
Эх, надо было ехать на другом
Автобусе...
Не думай ни о чём.
Иди куда идёшь. Не вздумай падать.
Смотри: за пеленою, за дождём
Знакомого заброшенного сада
Темнеют ветви. Видишь? Рядом - дом.
Попробуй, сделай шаг. Ещё один.
Теперь - ступенька. И ещё - другая.
Берись за ручку. Дёргай. Заходи.
Скорее! Видишь? Веришь? Вспоминаешь?

А между тем, стемнело до конца.
Стемнело так, что не видать лица -
Попутчика, извозчика, шофёра -
И серый ветер - тяжелей свинца.

И в темноте растёт тяжёлый гул
И сотрясает всё до основания.
И хочется бежать, и на бегу
Сойти с ума и потерять сознание.

А потеряв, порвать свою гортань,
Распарывая тела тьму и ткань -
И выйти вон. И, стряхивая ужас
Рождений, смерти, крови и свинца,
Хотя бы отблеск Твоего лица
Увидеть - и понять: я был снаружи.

Но мы - по отражениям скользим.
Несём, как флаги, веские причины.
Бормочем. Шепчем. Просто говорим:
"Мы - женщины.
Мы - дети.
Мы - мужчины."
...И - ржавыми доспехами гремим.

.................

Я говорю с поверхностью стекла.
Слова, звеня, отскакивают в память,
Осколками откалывая лак
Поверхности. Я голыми руками

Их собираю вместе. Нет причин
На этом останавливаться, кроме
Горючего состава звёздной крови,
Опасности - себя разоблачить,
Спалив солому перегнившей кровли -
Ведь звёздный свет - его не приручить!
...Пусть этот свет у каждого в крови,
А между тем, стемнело не на шутку.
И там, где фары вспарывают сумрак,
Одно лишь электричество горит.

........................

Что делать, если сумрак изнутри
Умеет улыбаться, говорить,
Показывать кино, сводить с ума,
Наказывать, рассказывать, ломать,
Прикидываться, пользоваться тем,
Что ничего не видно в темноте?

И говорить с поверхностью пустой,
И искорки во тьме ловить рукой,
И отступать всё глубже в темноту,
И слово "снег" отогревать во рту,
И пялиться на россыпи огней,
И повторять, что veritas в вине,
И закрывать глаза, и видеть сны
О явном преимуществе весны
Перед зимой, и просыпаться там,
Где только снег да пепел по холмам,
И весело на цыпочках ходить,
И самого себя во сне будить,
И скашивать, и скашивать глаза,
И быть всегда не "против" и не "за",
И прочитать все книги до конца,
И ни в одной не увидать лица.

.........................

...Распался горизонт на полдороги -
На вереницы песен и картин,
Дорог и лиц, ошибок и причин,
На "я один", и "Бог Един", и "боги
Бесчисленны". Мы не предотвратим
Ответа на вопрос, и на пороге
Ответа "Сохранись!" - не закричим:
Кто знает, что получится в итоге.
Но - излечим компьютер или нет -
И даже если это не компьютер,
А на табло - бегут, бегут минуты,
Мелькают цифры - суток, зим и лет.

И значит, где-то набегает счёт
И где-то распрямляется пружина...
Что это? Заводная птичка? Мина
Замедленного действия? Машина
Пространства? Времени? Песок течёт,
И глина, из которой наша плоть,
Становится сыпучей и непрочной,
Как тот песок. И если этой ночью
Он кончится - то ставить многоточье
Опасно. Раз железо горячо
/А это - так, покуда не остыло
То, что стучит пониже, чем плечо/,
Я продолжаю. - Говорить? Идти?
Я продолжаю выдохи и вдохи,
Всё дальше по асфальтовой дороге
Меня уводит блюзовый мотив.

Смотри, смотри: опять листва шумит,
Такая чёрная на фоне неба,
И - слушай, слушай, как звезда горит,
И - что она подруге говорит,
Пока мы здесь разгадываем ребус.
По вертикали - тот, кто сотворил
Шесть дней - в которые другой какой-то
Свет отделил от тьмы, горизонталь -
От вертикали... "Эй, - кричат, - постой-ка!
Там по-другому!" Не смутясь нисколько,
Я соглашусь: не так. А, впрочем, жаль.
Так было бы гораздо интересней.
Что ж, виноват... И я целую крестик,
И поправляю порванную сталь
На деревянном грифе инструмента.
Пытаюсь голос северного ветра
Утихомирить: "Ветер, перестань!
Устали все от холода. Пусти
Другие ветры..." Впрочем, рассуждать
Всегда трудней, чем брякать на гитаре.
Молчу, молчу. (Без дыма нет пожара,
А без пожара - дым? Дойду до бара,
Чтоб прояснились мысли. Есть вода,
Но с этим замиранием в груди
Одной водою вряд ли обойдёшься...)
- Пойду, пройдусь. Хоть подышу.
- Пройдёшься?
- Пройдусь.
- Надолго?
Голос позади
Всё тише, ветер дует, как и прежде
Всё с севера. И зябко, и темно,
И наше одинокое окно
Одно горит. Там борются со сном
Два чудака - и видят странный сон -
О том, что пробужденье неизбежно.
А мне б - хоть гран уверенности в том.

Уходит время. Подрастает племя,
Как водится, младое (Ветер семя
Несёт по ветру, небо шевеля)
И незнакомое (А нам земля
Да будет пухом этих тополей,
Которые спилили). Ногу в стремя,
Последний Всадник, вкладывать постой...
(А пух у тополей густой-густой,
Такой, как сумрак крови... и вина,
Какого здесь не пьют). Не их вина,
Что тополя спилили. Во дворе
Дай мусору до пепла догореть,
Нет пламени без дыма, нет пожара
Без ветра... (Нет дождя без облаков,
Нет мира без войны, добра - без зла...
А? Продолжать?) Постой. Уже зола
Летит по ветру, воздух удобряя
Заранее - для новых миражей!
Смотри! Огни - на каждом этаже,
Там кто-то есть! Живой! Он просто дремлет!

И он помедлил. И ещё помедлит.

Ты можешь продолжать смотреть в экран,
Решать кроссворды, смаковать обиды, -
На каждом этаже огни горят.
Ему сказали. Он всё это видит
И сам. Он подождёт давать ответ
На наши бесконечные вопросы.
Ответ велик нам. Мы его не сносим.
Ответ велик, как файл, который просят
Открыть не той программой. Эта осень
Нас не разбудит. То-есть, не убьёт.
Не бойся. Спи. Он правда подождёт.

Весна 2000. Екатеринбург.