Cрывание Завесы с Грации

(TEARING THE VEIL FROM THE GRACE)

Библейские хоры парят высоко за закрытым завесой светом
Лебединой песнью для колыхающихся воронов, пойманных в ночи.

Трагическое, более того, магическое отречение от бога
Слишком ужасное, чтобы вкусить лидерство и целомудрие
Тех, чьи длинные оковы адресованы всем святым.

Свободно сияющие души оторваны от данного Богом Рейха.
Оскорблённые, осквернённые, изгнанные с глаз долой.

И Дьявол знает, мы искали победу,
Рискуя сорвать повод.
Но когда был выброшен худший жребий,
На кону были наши жизни.
Шпиль иглы вонзился в наши глаза
Так что учёные могут сказать, что нас ослепила гордость
Подобно греху Отца нашего
(И капризу нашего рода)
Который буйно процветает в Исайи и Мидиане,
Вновь обращая свой взгляд к грозовым небесам...

И после того как мы столетиями ползали и унижались,
На распростёртых крыльях наступает наш мрачный день.

Ибо вечность – это копрофагическая
Перевёрнутая вспять голова,
Жадно поглощающая своё говно
И мы жрали дерьмо
До тех пор, пока оно не стало нашим пристрастием
А теперь из нас брызжет грязь
Чтобы возместить убытки.

Чтобы вернуть то, что однажды было потеряно
И возвысить свой трон над звёздами Бога.

"Чтобы бросить свой гнев во врата и недры
Отдалённой страны чудес
Где мы, проклятые
Однажды удовлетворённые, бежали
Словно моряки (сперма) с фаллического моря".

Мы должны пересечь ужасные океаны,
Чтобы возвысить свой трон над звёздами Бога.

Поднимается тринадцатый знак Зодиака
В рясе и с косой, чтобы вдохнуть восход...

Раскидывая впереди себя тени войны подобно пророчеству
Ночной народ множится из обширной бездны
… Отвратительный жнец заброшенных уродцев
И когда душная Темнота разоблачится, они поймут
Она – не натуральная блондинка
Чем ниже Она спускается, тем мрачнее становится
И Вечер дует на Её коленях во имя Сатаны.

Ликующий Сатана
Кричит, застыв в слипшемся жемчуге,
С болью просыпаясь от зимней спячки.

Буря и гром наполняют этот оркестр,
Молния бьёт огнём.
Чёрные тучи окутывают Землю,
Чьи холодные груди держали нас
На позорных столбах близ утёса,
Но теперь солнце не хочет восходить
Серповидный месяц свободен...

Бодрый  Сатана
Саблей рубит глубокую рану
Небес на куски, слишком тонкую, чтобы проникнуть в неё. 

Мы нападаем, словно волки из густого тумана,
Чтобы возвысить свой трон над звёздами Бога.

Святые смиренные козлы принимают удар
От неистовых догм в охоте на небесную медведицу,
Возведя цитадели и монашеские кельи,
Что пахнут благословлённой ****ой,
Как в женском монастыре, где ржавеют кресты
Из под тридцати грязных платьев монахинь с бритыми ****ами,
Умоляющих о глубоком вожделении.

Мы получаем устав Нашего Настоятеля,
Гнева
И Смерть видится в конце тоннеля
Случаются ужасные вещи
На глаза недевается пелена и зазубренные рога.

Распарывая швы судьбы, прошитые мечтами,
Мы питаемся глотками небесных воров.

И Бог знает, мы ищем победу,
Срывая с себя цепи,
Чтобы вбить гвозди слепой веры в тех,
Кто провёл нас через заблуждение и ужас.
Беженцы зацепились за корону, облепленную мухами,
Вымазанную красным мёдом.
Пластырь из множества шпилей, что стремятся подняться,
Ища Мессий, которые вскоре умрут от нашей руки...

Подобно актёрам
В этнической пьесе
Наши сердца надели маски
Мёртвых грачей под дождём.
Мир был нашим монастырём
Без молитв, без позорных поклонов
Наши однажды яркие блестящие перья
Колющие как рога, теперь посерели и высохли..

Вечность вращалась, мы становились мифом,
Месть превратилась в глыбу,
Что прорывается из нашей крытой бездны
Словно смазанный небесный кулак.
Теперь врата широко раскрыты словно вульва,
Наш ужас льёт через отверстие,
Где однажды целовались сферы и Архангелы
Аллилуйя!

Ликующий Сатана
Приходит, атакуя.
Ночная буря
Оплакивает повернувшиеся вспять потоки воды,
Поглощающие их нацию.

Ублюдки!

Теперь божество – это червивый рот
В мрачном высоком доме,
Кишащим болезнями.
Так пусть же правда будет сказана,
Что Изгнанные, что стремились
Вновь восстать, победили.

Мы дышим благодаря их гнили,
Теперь наши души ликуют под звёздами Бога.