Староневский Новый год

Для большинства новогодние каникулы - время, когда осознаешь, что купленный в ушедшем году морозильник отнюдь не "помойка" и пустая трата денег, а систематическое заполнение его остатками упаковок с недоедками - не жадность, а прозорливость и бережливость. И именно в осознании этого женщины, вместо магазинных полуфабрикатов,  чертыхаясь, но всё-таки начинают готовить вкусную домашнюю еду. Но, Боже, как же это занимательно - наблюдать соотечественников, дорвавшихся до "шведского стола" в небольшой уютной частной питерской гостинице. Особенно удовольственно подобное занятие среднепоздним утром первого января свеженаступившего года.
Но, Боже, как же это занимательно - наблюдать соотечественников, дорвавшихся до "шведского стола" в небольшой уютной частной питерской гостинице. Особенно удовольственно подобное занятие среднепоздним утром первого января свеженаступившего года.
Фрустрированные неудавшимся торжеством не первой свежести дамы, вяло заедают своё «фи» нашпигованными «краковской» колбасой с «эдамским» сыром сэндвичами. И в перерывах, между засушливыми глотками зеленого чая, отчаянно строят глазки крайне немногочисленным похмелиозным мужчинам, не особенно-то обращая внимание на их матримональный статус.
Кто-то, очевидно наслаждающийся авитаминозом, сгребает в свою тарелку на всех заботливо накрошенные помидоры-огурцы, а кто-то, в сухомятку, громко давится мюсли-хлопьями, забыв от радости халявы, налить в них молока.
Наиболее "антиллехентные" мажут тостовый хлеб густой сметаной, сверху накладывают пластинки тепличного, в цельности фаллоподобного, огурца, смачно, с аппетитом эту конструкцию съедают, запивают апельсиновым соком и идут на второй заход. После, судорожно сжав ягодицы, бегут вверх по лестнице в надежде донести себя, не предав позор публичности.
Закуривая выпитые в утренней заторможенности кружки добротного свежесваренного "американо" ароматно- ментоловой сигаретой, на широком гранитном подоконнике староневской питерской парадной понимаешь: этот Новый год начался с очищения.
Много позже, с третьей попытки  дав уговорить себя покинуть  двуспальное  ложе,  выйти на увешанный  сталактитами сосулек  Невский, нос к носу столкнуться с персонажем, который как бы в оправдание своего обращения, просит прикурить, и только шумно выдохнув первую жадную затяжку, с надеждой интересуется своим  пространствопребыванием.
Месторасполагая затерявшегося в празднике, затепляя в его глазах мысль, замечаешь:  этот Новый год начался с осознания.
Пройдя метров двести, поравнявшись с троллейбусной остановкой, остановиться от прокуренного крика: «Где этот ****ый паровоз?!» И тут же, в извинение, услышать: «С Новым годом Вас, люди!»
Продолжая свой путь к ожидающим покрошенной булки у ворот Александро-Невской Лавры голубям,  ловишь себя на мысли: этот Новый год начался с вежливости.
И под вечер, наконец купив те самые мандарины, в поисках которых впустую остаток последнего вечера ушедшего года оббегал добрую половину исторического центра, забиться в уютную нору двухместного гостиничного номера, открыть бутылки шампанского (брют – себе, полусладкое – ей), знать, что все то, что не получилось в прошлом году обязательно получится в наступившем, все что должно было, но не случилось - случится и, может быть, мы даже будем счастливы.
P.S. Не случилось. Спустя год с четвертью, двадцать третьего марта одиннадцатого года, в годовщину нашей с ней первой  свадьбы, не дожив до тридцати шести, она умерла.
17.01.2010-28.08.2012, 10.01.2015, 04.12.2016