Дружественно Оленьке

Ты меня уверяешь, что мне надо писать, отдаться этому всецело и безвозвратно,
А я все мямлю, что потеряла слова, мысли, рифмы, да, впрочем, и чувства,
И что мои музы ушли куда-то туда, далеко, кароче, вернулись обратно,
И что я вообще бездарность и уж лучше займусь садоводством и буду сажать капусту,
Но тут понимаю, что капуста вроде не к месту, что скоро зима и ничто уже не цветет.
И мне в общем в ближайшие пять хотелось бы стать невестой, но это уж как повезет…
Ты меня уверяешь, что все еще будет, непременно случится и произойдет со мной,
Я, конечно, тебе улыбаюсь, киваю и возвращаюсь в тот угол жизни, который зовется мечтой.
У меня там, знаете ли, новые обои в цветочек и лампы горят очень ярко во все время суток,
Там нет секса на раз, рваных чулок, мятых лиц и вот этих анти-смешных прибауток,
Которых так много – просто запасы на целые годы – в карманах твоих темно блю джинс,
И мы там каждый вечер пьем джин без тоника, играем на трубе и танцуем твист,
И чтобы ты там не твердила, подружка, такого со мной тут не произойдет ни в жизнь…
Увы… Ты меня уверяешь, что я очень сильная девочка, такие со всем справляются,
Выходят в дамки из пешек, и в общем-то сами всегда всем твердят: «Держись»,
Встречают хороших людей, выходят замуж, рожают детей и в итоге все их мечты сбываются….
Я улыбаюсь, киваю из своего мечтательного угла и думаю о том, что только я и знаю,
Как такие девочки как я умеют преувеличить улыбочку и приуменьшить грусть,
А потом прореветь под одеялом всю ночь – а утром глаза опухшие – ну и пусть,
Ведь можно сказать, что контрольная и  учила слова – благо все знают, что я часто их забываю.
Ты меня уверяешь, что все будет отлично, зовешь то коричной булочкой, то маковым пирожком,
И мне хотелось бы верить тебе, дорогая, но я же знаю, что будет завтра и даже потом…
А ты сидишь у меня на кухне, прихлебываешь чай из чашки с жирафами, потом уходишь домой пешком,
И я оставаясь мыть чашки все думаю, что люблю тебя каким-то очень большущим сердца куском.