Из сборников За гранью рая и Лазоревая тишь

ВАЛЕНТИНА  ЭФЕНДИЕВА

(Из сборников: «За гранью рая»
 и «Лазоревая тишь»)

СВИРИСТЕЛЬ

В лесу, насыщенном прохладой,
Стволы деревьев воздух пьют.
Но их не тронуть, не погладить
За доверительный уют,

Где много пыла, мало толка.
Лишь тихость, медвяной покой,
Приблизить могут даже волка
И сделать бодрым час, другой.

А птицы в разноцветных кущах
О чём-то вечном свиристят.
Но мрак становится всё гуще –
В глубинах леса духи спят.

И потому боится челядь
Вступить в огромный сонный храм.
А месяц, лихо подбоченясь,
Проходит по сырым верхам.

Когда-нибудь проснётся Пушкин,
Чтоб сказки заново пропеть:
Они – царевна на опушке
И рыбка, пойманная в сеть!

ТРОН  КОРОЛЕВЫ

Утро лебедью, в белом наряде,
Плыло по небу ныне, как встарь.
Кто тебя, моя Зимушка, рядит
В скромный снег? Ты – невеста, чья стать,

Словно дикая свежая нежность,
Хладным пухом легла, как вуаль,
И, несхожа с метелицей прежней,
Навеваешь на сердце печаль!

Строго выглядит трон Королевы –
Кто создал изо льда торжество?
Мудрость Змия и молодость Евы,
И с любым Человеком родство!

Не покинь мою лёгкую душу.
Дай ещё насладиться красой,
Той, что стих мой взвивает и кружит
Тихокрылой снежинкой босой!

ОТРАЖЕНИЕ

Лучи – это солнца ресницы,
А взгляд у светила лукав.
И облако в небе резвится,
Схватив горизонт за рукав.

Стрекочут над лесом сороки
О праздничной памяти дней,
А осень стоит на пороге –
Ещё побеседую с ней!

В мечтах поднебесья летала
Голубкой, орлице подстать,
Ресницы, как косы сплетала,
Вся – песнь и любви ипостась!

Но даже в расширенной выси,
Над скомканной тучей замлев,
Я знала: куда бы ни выйти,
Мой замок, мой дом – на земле!

КОРОЛЕВСКИЕ КОРАБЛИ

Уплывают мои корабли
В запредельные чуждые страны.
Умирают мои короли,
Мои принцы, смелы и желанны.

И, как рыба о звёздчатый лёд,
Бьюсь о кромку застывшего брега.
Никогда не узнать наперёд,
Где объявится дух. Он - мой  регент.
 
А за ним ждёт, какая тропа,
Рай Господен  иль бездна унынья?
Никогда не умела роптать.
И такою осталась поныне.

Я стою, как скала на мели,
Глажу времени кудри седые,
Зная твёрдо: придут корабли,
Оживут короли молодые!

ШИПЫ  МОЛВЫ

Когда устанет звёздная когорта
Перед  очами  солнечной орбиты
Кичиться, словно новенькая «Хонда»,
И козыри  вселенной будут биты,

Я не уйду в шушуканья и сплетни
Малёваных подружек  топ-модельных.
Стихи не только розы, но и плети,
И много в них ещё оттенков дельных.

Повсюду вьюжит «кухонное» братство,
Заносит души пошлости трухою,
Но мне - не им - за звёздный  остов браться
Горячею и влажною рукою!

Восстань, стихия,  робости замена,
И я сыграю соло первой скрипки.
Долой, шпана, моя сегодня смена!
И знайте, я не допущу ошибки!

АРОМАТ  НАПИТКА

Поэзия – прекрасен  сей напиток,
Хранимый в строфах тонкий аромат!
В ней чувства страсти каждого пиита
И дум седых – познаний закрома!

Она легка, доступна, словно дева,
Чей взор манит, даря роскошный Рай!
Её нектар – изысканное тело
И юности созревшая пора.

В ней цвет зари, чарующие звуки,
В ней чёткий ритм воинственных шагов!
Холодный взгляд, магические муки
И камышовый шорох берегов!

Прислушайся к истоку водопада,
Возникни прорастающей травой.
А в тишине мерцает свет лампады
Над гордою седою головой!...

Певунья снов в своей  любви обильной,
Ты как молитва страждущих сердец.
Предстань же очарованною былью
Иль превратись в космический вертеп!

ЧЁРНЫЙ  ВОРОН

Как цеплялась за жизнь
Нависая над пропастью!
Ворон чинно кружил
Надо мной не от робости!

Скулы злоба свела –
Каркай ночкой  чернявою!
Я на солнце цвела,
Ты под веткой корявою!

Не люблю чёрный цвет
С детства самого малого –
Крепок он, как цемент
«Голубка» захудалого!

Что терять, не терять –
Всё  в пути переменится.
Мне ль Судьбу укорять,
Что любовь переселится

На чужую ладонь
И на очи жемчужные?
Жжёт мне пятки юдоль,
Я ведь дама замужняя!

ШЕРШАВАЯ  ГРУСТЬ

Озябшее сердце от тяжкой тоски
Притихло под сенью цветастого неба.
То счастье распалось, как грунт,  на куски
И выглядит жалко, порою нелепо!

И мечется сердце в потёмках души,
И свет отдалённый мерцает, как свечка,
Да ветер беспутный зачем-то кружит,
Песок поднимая и листья под вечер.

И наземь бросает шершавую грусть,
И снова несётся в просторы земные.
Мне слышится листьев засохших  не хруст,
А  будто ожили мечты расписные!

ЦЕПКИЙ  УХВАТ

Чтобы мысль сочеталась с душой,
Наполняя восторги наитием,
Нужно то, чтобы ты снизошёл
Пониманием или соитием!

Грациозен, слегка грубоват,
Зная цену азам философии,
Ты, как цепкий словесный ухват,
Выдаёшь миру мысли особые!

Как поэзии жжёт эликсир.
Обжигая сомнения ветхие!
И кого за тебя ни спроси –
Твои ноты элегии - верхние!

В них и боль, и по жизни тоска
За ушедшую молодость гибкую.
Кто тебя не успел приласкать
Золотой океанскою рыбкою?

И, как воин, на строках один,
Режешь словом промозглые душеньки,
Чтобы новый поэт-паладин
Не блистал на словах «разутюженным»!

Как ты мыслишь духовной мечтой,
Где прозрела поэзия верностью,
Чтобы жалкое слово «Ничто»
Не склонялось к душе вечной серостью!
               
ПУСТОШЬ  ДУШИ

Погас закат, как уголёк,
На небе синем.
Меня ты словом уколол
Под вечер зимний.

И ждёшь прощального тепла
Во взгляде грустном.
На дне душевного дупла,
Одна лишь пустошь!

Ищи спасения у тех,
Кто жарок телом.
Прошла пора младых утех,
Жизнь оскудела!

Ведь от свиданий до разлук
Мысль безутешна!
Мой утончённый сердца слух
Опять замешкал!

В косых лучах звезда горит,
Слегка мигая,
Меня ты  словом не кори,
Иных лаская!