На лодке Харона скрипач своенравный,
По воле Аида закованный в цепи,
Бросает монеты в забвения реку,
За ними ныряют бездушные тени.
Харон улыбается маской железной,
И голос его утопает во мраке:
«Скрипач, ты не сломлен, но тело разбито,
И зависть змеей задевает законы…
Я верую в падкость зимы увяданья.
А ты, проиграв, не укрылся от жала,
И чашу цикуты испив от печали,
Сбежал от толпы в запредельные дали.
Теперь тебя заживо здесь замуруют,
Лишат и дыханья, и жажды разбиться,
Когда ты захочешь признать пораженье,
Никто не услышит твой шепот молитвы».
Скрипач отвечает, смычок доставая,
Что воля богов – не исчерпана втуне,
Что вера и смерть – лишь две грани монеты,
А правда в искусстве себя выражает.
И встал он, объятый загробным сияньем,
Играть свою коду – рожденья и смерти…
А слуги Аида, замолкнув, смотрели,
Как дьявольски ловок скрипач Паганини
12.12.09
Скрипач
© Copyright: Дант Лаорти, 2010
Свидетельство о публикации №110011506574
Свидетельство о публикации №110011506574
Рецензии