А наш отель стоял посередине

Вы простите меня и мою неумелую лиру,
Размышлением этим задеть никого не желаем,
Но долина Кедрон разделяет собою два мира –
Елеонскую гору и каменный Ерушалаим.
      Он снаружи стеной обнесен, ощетинен углами,
      В нем бушует аработорговля в черкизовском вкусе…
Если бы прокуратор на это хоть в щелочку глянул –
Он бы враз полюбил то, что было при нем и Иисусе.
      Древний город и злой. Здесь Спасителя смерть ожидала,
      И об этом Он знал (Он же Бог!), и, наверное, странно
      Было видеть Ему, как толпа возглашала: «Осанна!»
      И зеленые пышные ветви под ноги кидала…
А как только воскрес, Он покинул предательский город
(Впрочем, разве не все таковы на Земле города?)
Он апостолам молвил: туда, в Галилею, на гору
Отправляйтесь и ждите…
                Те поняли сразу – куда.
      До сих пор там под ласковым ветром лепечут оливы,
      Изукрашены россыпью черных и масляных бус…
      Пролетают века, а земля в изумленьи счастливом
      Вспоминает о том, как по ней проходил Иисус…