Снегопад рассказ

          Небо  снизошло вниз, земля устремилась вверх в отчаянном порыве, и грянул Великий Снегопад, единым мерцающим монолитом. Границы времени и пространства размылись. Ночь источала белое свечение, и день погас под саваном, то ли великолепной, то ли кошмарной пелены. Свет и мрак схлестнулись в нервном объятии, как страстные любовники, ненавидящие друг друга. Геомагнитная обстановка была крайне напряженной.               
          Не спалось, хотелось курить. Все было как-то не так: бесконечно-нереальный снегопад за окнами, ядовито зеленые фосфорицирующие цифры на часах и странный шум на лестнице. Отсутствие мужа, пропадавшего в очередной командировке. Недавняя ссора с детских лет знакомой подругой Еленой. Пришлось выползти из теплых недр кровати и тащиться на кухню за сигаретами. В зеркальной стене прихожей проплыло сутулое отражение: нечто в бигуди и длинной розовой пижаме. Сквозь густо намазанный ночной крем бессонницей блестели глаза. «Господи, завтра же начну заниматься собой. Парикмахер, педикюры, маникюры, солярий, бассейн, тренажерный зал, и, конечно, же диета. Не сутулится, не ныть, ногами не шаркать». Все это можно повторять как заклинание каждый день, но никакие  кутюры-педикюры не смогут стереть это беспомощно-тоскливое выражение в глубине глаз, непонятно откуда явившееся ощущение большой обиды на весь мир и совершенно неистребимое осознание собственной ненужности, никчемности, невостребованности, впустую, в пропасть летящей жизни, заживо  гибнущей души и неверия в счастье. Света разрыдалась. Так бывает. Жалость к самой себе, бесценной и неоцененной, является признаком незрелой души. Инфантилизма. Но в молодости такое простительно. Это норма. Гормональный всплеск накануне определенных дней. Потом, правда, бывает стыдно вспоминать: и чего, собственно, ныла? Вот и сейчас слезы  прорвали гортань щемящим сладким потоком и облегчили душу, полную неясных предчувствий. Было  почему-то мучительно жалко своего мужа Вадима, который находился где-то далеко за сотни километров от нее один, в гостиничном номере. Присев на табуретку, Светлана глубоко затянулась, но на этот раз дым не принес успокоения: в памяти всплывали недавние Ленкины слова, будоражили, вызывали досаду. Кто ее, собственно, тянул за язык? Это же надо, ляпнуть такое про Вадимчика, пускай  даже из самых лучших побуждений. Как это она сказала: «Есть что-то недоброе в людях, которых часто без видимых причин кусают собаки». Вадика, действительно, почему-то не любили животные, и собаки в частности. Вот совсем недавно он пришел с прокушенной рукой. Но ведь это просто оттого, что у них  в семье никогда не было никакой живности. При виде собаки, Вадим, естественно, испытывает страх, а зверь воспринимает это как угрозу, и вот результат - такие вот неприятности. В принципе Вадим очень добрый и отзывчивый человек. Светлана познакомилась с ним в переполненном автобусе в час пик. Это на балах кавалеры все как один расшаркиваются перед дамами, изображая  из себя джентльменов и рыцарей. А в такой человекодавилке, как московский автобус, да еще в спальном районе, да еще в час пик рыцарей встретить практически невозможно. Шансы сведены к нулю. На сто тысяч один. Так вот, Вадимчик и оказался этим одним на сто тысяч. Он, просто, вынес ее на руках из этого автобусного кошмара. Донес до дома две большие сумки, починил сломанный каблучок, остался попить предложенного чайку, а потом и насовсем. И Света никогда об этом не жалела. Она резко обрывала все грязные намеки о том, что приезжему провинциалу запросто досталась московская квартира, прописка и бесплатная домработница. Говорят из зависти, это же очевидно. Правда на подругу Ленку это вряд ли могло распространяться, завидовать она не станет, эта ослепительная  красавица, настоящая Елена Прекрасная. С детских лет Света любила ее, и верила подруге всем сердцем. Тем обиднее было выслушивать от Елены все эти высказывания о Вадимчике. Пусть лучше свою личную жизнь устроит. Потому что даже такой красавице как она тоже нужно определяться. Света уже нашла своего принца. Главное, что он очень добрый, и это даже внешне заметно. Большой, вальяжный, любит поесть, поспать. Иногда шутит невпопад. Но ведь он любимый муж, принимаемый со всеми своими достоинствами и недостатками. Единственный и родной.               
          Шум на лестнице становился все более явственным и тревожаще- невыносимым. Светлана решительно встала, и пошла, посмотреть, что там все-таки происходит.               
          Дверь на лоджию пожарного выхода была распахнута и снизу уже основательно занесена снегом. Холодный воздух смешавшийся с крепким водочным перегаром, исходил от черной шевелящейся кучи на полу. Тяжелая возня двух тел сопровождалась пьяным  матом, сопением и прерывистым дыханием. Вдруг в руках того, кто был сверху, блеснул нож. Светлана неожиданно для себя громко закричала, и замахнувшийся замер. Воспользовавшись моментом, лежащая на полу темная масса вскочила, и, как показалось Светлане, на четвереньках шмыгнула в приоткрытую дверь на площадку к лифтам. Светлана оторопела. Это была большая черная собака. Остававшийся на коленях человек вскинул лицо, и на Свету выкатились мутные с покрасневшими белками шары глаз. «Ч-че орешь? - нелюбезно поинтересовался он. - Счас прописку проверю. Понаехали тут!… Дамочки!… А я  для вас стараюсь… Эти твари всех сопляков перекусают…» - И он вдруг громко заржал, наверно живо представляя себе искусанных сопляков и рыдающих над ними дамочек.
        - Я сейчас милицию вызову! - решительно сообщила Света, пятясь к двери. При слове «милиция», мужичок резво вскочил, смачно сплюнул и двинулся в ее сторону. Перегарное облако шлейфом потянулось за своим носителем.  В этот момент Светлана вспомнила, что у ее оппонента имеется нож, и что есть силы оттолкнула зловонную фигуру. Ослабленное алкоголем                тело качнулось и рухнуло в открытый проем пожарной лоджии. Дрожа от страха  девушка бросилась скорее закрыть на щеколду, шуршащую по полу и уже порядком заснеженную дверь. Но упавший, мужичонка, почему-то не спешил рваться обратно. Через стекло было видно, как он неподвижно застыл, осев у перил и держась руками за голову.               
        - Вот и посиди там, проветрись, алкоголик несчастный! - в сердцах бормотала Света,  поспешно возвращаясь домой.
          Возле лифта она увидела плашмя лежавшего огромного ньюфаундленда. Вот кого ей стало вдруг по-настоящему жалко, и кому нужно было срочно помочь.
          Любимая подруга Елена не заставила себя долго дожидаться, примчавшись с другого конца Москвы. Было только пять часов утра, но для красавицы Елены не существовало времени, когда она могла плохо выглядеть или быть не в духе. Энергетическим сгустком она пронеслась из «Беляево» в «Отрадное», прихватив с собой целую сумку продуктов, медикаментов, всевозможных женских приспособлений для поддержания своего быта, здоровья и внешности в надлежащем порядке. Вместе с ней охотно прибыл некий ветеринар, симпатичный парень по имени Виктор, с маленьким кожаным чемоданчиком. Пес был осмотрен, обласкан, перебинтован и уложен под капельницу. Слава богу, ножевое ранение оказалось неопасным, «касательное поверхностное рассечение кожи» - определил симпатяга–доктор. Рану тщательно обработали, зашили и измученная животина, попив воды, тихо заснула. Светлана заварила на кухне свой любимый чай с земляникой, достала из Елениных пакетов  большой кусок домашнего пирога, какие-то баночки с разной вкуснятиной, и все заметно повеселели. За чаем выяснилось, что родители Виктора даже зимой живут за городом, в доме, отапливаемом печкой. Такая собака там придется кстати, будет охранять стариков, красивое, но безлюдное место. «Построим во дворе ей большую будку, а станет холодно, в дом переберется. А летом будем все вместе на природу ездить, в пруду купаться, у нас же теперь свой водолаз. Вон, какой красавец. Подлечим, подкормим, и все будет тип-топ » - уверенно докладывал Виктор, как зачарованный, глядя на Елену. У Светланы от жалости к широкоплечему Айболиту даже немного защемило сердце. Но, несерьезная сердцеедка Ленка, обычно меняющая кавалеров со скоростью звука, на этот раз вдруг как-то притихла, в ответ не проронила, ни слова, и даже, наоборот, когда Виктор окончил свою речь, ответила ему таким взглядом, какого Света у нее еще ни разу видела. В нем было и удивление, и благодарность и еще что-то такое, отчего ее синие глаза стали темно- лазурными, глубокими и теплыми. Какие-то, прямо, дивные очи а не глаза. Впрочем, минутой поудивлявшись, Светлана уже отвлеклась на хлопоты по укладыванию гостей поспать. Ночь выдалась тревожная, надо было и отдохнуть. Про злодея, оставленного на пожарной  лоджии она старалась не вспоминать, но мысль о нем где-то глубоко внутри все-таки язвила сознание. Под утро она вылилась в жуткое подозрение, заставившее ее вскочить с постели и начать лихорадочно натягивать на себя первую, попавшуюся на глаза одежду.   
        - Что с тобой? - встрепенулась Елена.  -  Лена, Леночка, я прошу тебя, никому ничего не говори, - помертвевшими от ужаса губами прошелестела Света, - может быть я человека убила!
          Синего закоченевшего собакоубийцу втроем они втащили в квартиру. Растирания конечностей, нашатырь и сердечные капли подействовали на него слабо. Замороженный что-то нечленораздельно мычал, периодически вращал приоткрываемыми глазами и был, конечно, жив, но как-то вроде и не очень. А когда его пытались поставить на ноги, он не удержался и с грохотом повергся вниз, источая чудовищные звуки и запахи. Вконец отчаявшаяся Светлана, достала из холодильника запрятанную бутылку водки и предложила всем по рюмочке. И в этот момент неожиданно выяснилось, что пострадавший все-таки жив. При знакомом запахе ноздри его затрепетали, взгляд приобрел некий смысл и после первой жадно заглоченной стопки он окончательно пришел в себя, и полез драться. Точный тычок под ребра вернул его в состояние вялого похмелья, но говорить уже он мог и все вспомнил. Заметив, что Светлана переживает по поводу его самочувствия, тут же начал ее шантажировать, намекая при этом, что дело можно было бы и загладить, согласись она на соответствующую компенсацию. Но тут Елена пошла в наступление. Она категорически заявила, что не стоит поднимать шума, из-за ночного инцидента. Ведь «Андрюха из бойлерной», (так он представился), сам хулиганил еще тот: жестоко обращался с животным, женщину оскорблял, угрожал ей. И вообще, теперь всю квартиру придется целую неделю проветривать. Так что, может быть ему лучше забрать бутылку, часть закуски и побыстрее проваливать? - «А сумка?» - вдруг возмутился Андрюха - «Сумку мою куда дели?» Светлана вспомнила, что на его плече ночью действительно что-то такое моталось. Минут через пять Виктор принес довольно чумазую гигантскую спортивную сумку. Не обращая внимания на все андрюхины протесты, из нее были извлечены моток, веревки, топор, (целый «набор палача»,  заметила Елена), и какие-то изящные дамские вещички, которые истопнику, ну никак не могли принадлежать. Это были: красная кожаная сумочка на тоненькой золотой цепочке вместо ремешка, в ней пачка долларов, косметичка и ключи на брелке. - «Что это? Что? Чье это? Украл? Говори, украл?» - безрезультатно взывала Светлана к Андрюхе. Андрюха морлчал. Не подействовали даже напоминания о милиции, хотя по всему было видно, что попасть туда ему очень не хотелось. Нагло выпучивая налитые кровью глаза, мужичонка все отрицал, рыгал и продолжал скандалить. Тогда снова принесли бутылку водки, поставили перед взором неумолимого Андрюхи, и тот заговорил.    
        - Бабеха из соседнего дома Сереню и меня наняла. Собаку, говорит, из квартиры надо выволочь незаметно и в котельной спалить. Она ей надоела, мужа кусает, а тот слабовольный, жалеет зверюгу. Кобель этот от родителей покойных ему достался, и он от него избавиться ну никак решиться не мог. Так и ходит все время покусанный. Ну, она и решила: пока мужик в командировке, все это дело самой провернуть. Заплатила нам хорошо, врать не буду. И водяры с собой дала. Пса усыпила чем-то, а уж мы оттащили. Но черт дернул Сереню у нее еще и сумку спереть. Обстановка в квартирке, говорит, дорогая, и если замок сменить не успеет, то при случае там можно пошарить. Но я против был. На нас же в первую очередь и подумают. А Сереня говорит: мужу своему про нас она не вякнет, потому что за собачку он на нее и обидеться может. Ведь без его ведома, извела, а мужики этого не любят. Ну, мы, как водиться, сначала выпить решили. Псина кульком лежит, не шевелится. Видно она ей таблеток от души сыпанула. Бросили его в подсобку, и загуляли. А он, кобель этот, очухался и сбежал. Я за новой бутылкой опять в подсобку зашел, гляжу - «ексель-моксель», его уже нет. Чо делать? Кинул в сумку топор, веревку там и все такое, и догонять. Далеко он не ушел, слабый был очень, по следу видно - падал без конца. В подъезд и пришел за ним. И если бы эта истеричка хрен его знает откуда ни выскочила, все вообще было бы в норме.
        - Врет он. Что-то тут не так. Не может женщина быть таким чудовищем. Вот так, просто, взять и убить собаку. Ты же видела, какие у него глаза, видела? - спустя час, в сердцах говорила Светлана.
          Душегуба-Андрюху, наконец, выдворили из квартиры, и тщательно проветрили помещение. Потом проводили Виктора, осторожно помогая перенести на руках в машину измученного ньюфаундленда.
         Потом, после долгого совещания за чаем Елена, наконец, приняла решение и объявила его Светлане: - «Пойдем, посмотрим, что там происходит. Адрес нам известен. Надо и вещи вернуть и, вообще, поговорить. Может, он врет, алкаш этот. Может, батарею чинили какую-нибудь, сперли ключи, в дом залезли, когда никого не было, собаку усыпили и выкрали. Пес породистый, пышный. Продать можно, или на шкуру пустить. А что касается женщин, Светочка, то поверь мне, как будущему следователю, что, бывает, и мужа с детьми не пожалеют, не то, что собаку».
          Дверь никто не открывал. На лестничной клетке было тихо. Девушки прислушались. Похоже, что и в квартире никого не было. И тут Елене в голову пришла совершенно ненормальная мысль: «А, давай, откроем ее же ключами, все быстренько посмотрим, сумку оставим и уйдем. Ну, сама подумай, как мы объясним, откуда у нас сумка? А начнем про пьянь эту рассказывать, неизвестно чем еще обернется. А если она на самом деле собаку им вот так выдала? Кому приятно признаваться, что он - сволочь? А вдруг она на нас же в милицию и заявит? Потом, может быть, и выясниться, что мы приличные, законопослушные, но зачем же нам силы и нервы тратить? Можно, конечно, соседей попросить сумочку передать. Но, что они за люди и в каких отношениях с этой дамочкой, мы не знаем, правильно? Ну, что ты на меня смотришь, как палестинец на израильтянина?  В крайнем случае, оставим сумку без объяснений и уйдем.» - убежденно стрекотала Елена, подталкивая затосковавшую от нехороших предчувствий Светлану.
        В квартире пахло дорогими духами, кофе и недавно отлакированным паркетом. Все выглядело необычно. Стеллажи с книгами. Бронзовые, деревянные, керамические фигурки, картины на стенах. Напольные вазы. Множество вещей, предназначение которых трудно было определить. Ленке весь этот адреналин безумно нравился. Она разрумянилась, глаза блестели охотничьим азартом авантюристки, попавшей в несерьезную ловушку. Видно было, что она с упоением только и ждет опасностей и острых ощущений, надеясь через секунду выпутаться, и произвести на свидетелей незабываемое впечатление. Этакая Мата Хари. Светлана же, ни на шутку испугавшись,  томилась двусмысленностью их сиюминутного положения. Ее небоевая душа  изнемогала в ожидании чего-то непоправимо ужасного. Страх усиливался с каждой минутой. «Неважно выглядишь.» - невозмутимо заметила Ленка, методично осматривая все вокруг. Эта небрежно брошенная фраза окончательно вывела Светлану из себя. «Ты как хочешь, а я пойду!» - решительно заявила она подруженьке. Елена ничего не ответила. Казалось, она, просто, не замечала того, что творилось со Светланой. «Ну, почему, почему я с самого детства вляпываюсь с тобой во всякие сомнительные истории? Почему ты не можешь без приключений?» - безнадежно взывала она к Ленкиной совести.
        «Тсс!» - Елена вдруг приложила палец к губам. Кто-то открывал ключами входную дверь. Незамедлительно требовалось куда-нибудь спрятаться. Через минуту, замерев, и почти не дыша, подруги неподвижно застыли под огромной, покрытой шелковым струящимся до пола покрывалом, кроватью. Слышно было, как в квартиру вошли двое. Женский голос по-хозяйски мелодично зазвенел надменной трелью, и в ответ ему ласково зажурчал голос мужской. С первых же нот было ясно, что это давно  слаженный дуэт. Но в голосе мужчины было еще и нечто такое, что заставило Свету вдруг окончательно погрузиться в предобморочное состояние. Она посмотрела на Елену, и в ее глазах нашла подтверждение своей неправдоподобной догадке.               
        «Нет! Не он! Это мерещится!» - прокричала взглядом Света. «ЭТО – ОН!! ОН!! Вот, сволочь, бабник, предатель, подлец! » - с отчетливостью приговора утверждали глаза Елены. Сомнений не оставалось, бархатный баритончик принадлежал Вадиму, бесподобному и единственному, который находился сейчас за сотни километров отсюда. Повалившись на кровать, любовники  долго возились, причмокивали и шумно кряхтели, восхищаясь друг другом, неистово сопели и стонали. Страстные стенания чернотой вспухали под глазами Светланы, и даже в прикроватных сумерках было заметно, что ей очень плохо. Елена мертвой хваткой держала ее за руку, и всем своим существом молила-приказывала: «Молчи!» Так и лежали они под этим сладострастно-свинским колыханием, застывшие и распластанные в нелепой позе, растерянные и подавленные в прямом и переносном смысле.
        Неожиданно раздался телефонный звонок, и не успевшая отдышаться Анжела, взяла трубку. Удивительно, как быстро у нее менялся голос в зависимости от ситуации. Гортанно-хриплые вопли разгоряченной самки за секунду уступили место нежнейшему словесному ручью. «Да. Да! Да! Как  хорошо, что ты позвонил! - медово защебетала она,- Ленечка, боже мой, наконец-то ты. Я уже волновалась. Думала, позвонишь перед вылетом, и все ждала. Почему не в «Чухино»? Да я же за продуктами сюда примчалась. Ты что, забыл какой сегодня день? Отметим, как положено, годовщина свадьбы - это не пустяк. За Барни не волнуйся, он в доме остался, даже не во дворе. Что? Страшный сон про него приснился? Ну что за глупости. Когда я тебя только отучу от этого? Интересно, а по кому ты больше соскучился, по нему или по мне? Ну, ладно, шучу я, Маугли, ты мой. Значит, в Шереметьево в четыре часа. Ты нашу «Тойоту», я надеюсь, помнишь? Ну, вот и хорошо. Буду встречать. Целую. Жду, жду, мой родной. При встрече зацелую до смерти. Целую, целую, целую!»               
        - «Маугли» звонил, беспокоится. Ему про собачку нехороший сон      приснился. Спрашивает, хорошо ли себя чувствует Барни. А ты как думаешь Вадюся, как собачка себя в раю чувствует? - игриво поинтересовалась Анжела.
        - Я откуда знаю, - мрачно отозвался Вадюся. - Никак, наверно. У животных души нет. Они дохнут и все. И вообще… Не нравится мне, как ты с ним разговариваешь. «Любимый, целую, жду, годовщина свадьбы.» Может ты от него все-таки как от мужика тащишься? Помнишь, ты говорила, что он классный? Конечно, красивый, богатый, законный… А, может, не стоит тебе счастье ломать? Может, изменим наши планы, не будем его убивать?.. Сучка ты. Лицемерка. Забыла, из какой грязи я тебя вытащил? Да я тебя… -
          Звонкий удар пощечины оборвал его ревнивый монолог. Но Вадимчик не замедлил с ответной оплеухой, и началась самая настоящая потасовка. Незадолго до этого нежно ворковавшие голубочки, вдруг превратились в рычащих монстров, закружившихся в каком-то адском клубке. Первой из этого круга, прикрывая разбитый глаз рукой, вырвалась Анжела.
        - Идиот! - завизжала она, подбегая к зеркалу, - ты же мне синяк поставил, козел безмозглый! Как я ему объясню, откуда у меня синяк? Ты что, все дело завалить хочешь?
        - Да какая разница, что и как ты ему объяснишь. Он же труп уже сегодня будет. Ты сумей его в нужном направлении и с нужной скоростью отправить, а что он про тебя думать будет - вскрытие покажет! Ты его накрутить сумей, что бы он вслед за своей собакой рванул, вот тогда и посмотрим, на что ты способна, кроме как задом в койке крутить - напирал Вадим.
        - Ага! Труп! Чужими руками жар загребать, дурак пузатый! - голосила Анжела, пытаясь изо всех сил запудрить поврежденную красоту. Так, матерясь, угрожая и обвиняя друг друга в подлости, они еще минут десять выясняли отношения.
          Из их искренних речей Светлане и Елене стало ясно, что эта парочка давно знакома и приехала в Москву из одного города, где лет пять, они были мужем и женой. Оказалось, что познакомились супруги в злачном заведении. Потом, уже в ходе семейной жизни, судя по всему, они вместе совершили какую-то кражу. Но в тюрьму на два года попал только Вадим, взяв все на себя. Анжела, не долго думая, продала их общую квартиру, и прикатила за счастьем в столицу, где и вышла замуж. Выйдя из тюрьмы, Вадим понял, что  у него, фактически, нет ни жены, ни жилья, ни денег, и тоже рванул в Москву за предавшей его красоткой. Как это ни странно, но между экс-супругами снова вспыхнул страстный романчик. Через знакомую паспортистку криминальный дуэт навел справки обо всех одиноких москвичках, и выбор пал на Светлану. А наивная Светка прописала к себе мужа, и даже сделала его квартиросъемщиком. И вот теперь, под кроватью, лежа в позе эмбриона, униженная и морально уничтоженная, она хотела раствориться, сгинуть, умереть, потому что жить с тем, что она услышала, узнала, было невозможно.
        Помирившись неожиданно быстро и попив кофе, нежная парочка принялась обстоятельно обсуждать детали готовящегося по их словам «мероприятия». Голос Анжелы стал неожиданно жестким и обрывистым. Говорила она теперь очень серьезно и строго.
        - Значит так, все идет по плану, и никаких срывов быть не должно. Главное, это то, что мы убрали из дома эту тварь. Господи, как этот проклятый пес портил мне жизнь, только ты знаешь. Да, кстати, как твоя рука? Все еще болит? Ну, ничего, скоро все это будет нашим. Не хотели по-хорошему, пусть будет по-плохому. Ну не спи, Вадик! Не спи. Еще столько надо обсудить. Не расслабляйся раньше времени, слышишь?
        - Итак, все должно случится сегодня. Я встречаю Леонида в аэропорту и по дороге в Москву сообщаю неприятное известие. Скажу, что буквально полчаса назад мне позвонил на мобильный какой-то мужчина. Будто он нашел на дне глубокого оврага возле «Чухино» раненого Барни. Видимо, он убежал из двора их дачи, а потом, то ли машина сбила, то ли, просто, сорвался со склона. Телефон мужчина прочитал на ошейнике, сам он лыжник, долго там находиться не сможет - ведь сейчас темнеет рано, а ему домой добираться далеко. Леонид, конечно, тут же помчится  выручать своего любимого друга. Полетит со страшной скоростью, невзирая на снегопад и дорожные пробки. А дальше все будет просто. Он доберется до оврага, выйдет из машины и начнет спускаться вниз. В это время я ударю его сзади по голове заранее припасенной гантелей. Надеюсь, он сорвется и полетит вниз. А высота там очень приличная. Внизу будешь ждать ты, и в случае необходимости добьешь его. Черепно-мозговая травма в результате падения с высоты, и все занесет снегом. Не останется и следа. Но останется квартира, дача, антиквариат и свобода. Ведь в случае развода нам, Вадимчик, ничего не светит. Ничего. Так родители Леонида и пожелали в своем завещании. А развод уже маячит. Совсем недавно Лене настучали о том, что у его жены есть любовник. Это ты. Ведь когда этот проклятый пес тебя в последний раз искусал, пришлось скорую помощь вызывать. Шум, гам, срам, и все такое.
          А ты хоть знаешь, чего мне стоило, замять этот скандал? Ты же выл, как бешеный. Все соседи на лестнице собрались. Даже сейчас, как вспоминаю твою рожу, хохот душит. Если бы ты видел себя со стороны, голозадое чудовище! - предавалась воспоминаниям романтичная Анжела. Захлебнувшийся  от возмущения Вадим, засопел, подбирая слова для ответа.         Но тут Анжела быстро поменяла тему, замурчала, зашептала что-то ласковое, и через некоторое время «пусик, сюсик, Вадюсик» с аппетитом почавкивал какой-то снедью, впихнутой в него ловкой рукой с наманикюренными пальчиками. 
        - Слышь, Анжел! - вдруг деловито поинтересовался он - а если он не поедет собаку спасать? Что она ему, собака-то эта? Упала и упала, и хрен бы с ней. Новую заведет, если уж он без этого жить не может.»
        - Да ты что! Совсем ничего не понимаешь? Я же тебе говорила. Эта собака у них - семейный фетиш. Талисман. Дух, жизнь оберегающий, и все такое. Его папаша востоковедом, был, много лет в Индии работал, жену заставлял в Ганге купаться. Представляешь, река, в которой плавают не до конца сожженные трупы. Жара страшная, смрад, рядом плещутся больные чумой, проказой, лихорадкой. На некоторых струпья видны, язвы. Всякие там йоги-моги, индусы-пердусы. Несчастные всех мастей. И во всех этих испражнениях стоит белая женщина, ухоженная, цивилизованная, (жена ученого), воздевает руки к небу и без конца загадывает одно желание - родить ребенка. Просит, просит, умоляет. Как будто ТАМ (Анжела закатила накрашенные глазки вверх) кто-то ее услышит. Говорят, что по дну Ганга какая-то серебряная жила проходит и все обеззараживает. Лично я в это слабо верю. Мало того, они ходили там к какому-то бальяну или баньяну, ясновидцу что ли, и он им будущее предсказал. Вот мол, при возвращении на родину у них сын будет, который проживет долгую и счастливую жизнь, и его будет бесконечно любить преданная жена, и что дважды будет спасен от смерти добрым духом в образе собаки.
        - Но самое интересное - продолжала Анжела, - что потом было. Они в Москву вернулись, и через какое-то время завели собаку. Однажды осенью, профессор ее во дворе выгуливая, случайно мокрый от дождя поводок из рук выпустил. Собака, несмотря  на все окрики, запрыгнула в мусорный контейнер, и изо всех сил копая лапами и носом, в зубах полиэтиленовый пакет вытащила. А в нем оказался едва живой новорожденный ребенок. Уже и не пищал даже. Проваляйся он там еще полчаса, умер бы. Конечно, семья профессора восприняла это, как знак свыше. А усыновленного малыша Ленечкой назвали. Вот так собака Леониду в первый раз жизнь и спасла.
       - Второго не будет. Капут всей вашей мистике, - мрачно пошутил Вадюся.
       - Да уж, слава богу, еще вчера скотину эту аннулировали. Как она тебя кусала, мой дорогой! Больно еще? Скажи. Ну все, все… Не буду больше вспоминать. До свадьбы заживет. А свадьбу мы устроим шикарную. Не сразу конечно, приличия соблюсти надо. А потом и ты, наконец, от этой своей романтичной идиотки избавишься. Квартира же на тебя переписана? Продадим ее, а жить здесь будем.
        - А Светку куда? -  заинтересовался Вадимчик.
        - Потом решим. Сто дел в один день не делают. - Деловито отозвалась Анжела. О Светиной жизни и ее судьбе они рассуждали, как о старом ненужном шифоньере, отслужившем свой срок. Может и ее однажды отволокут в бойлерную, как водолаза Барни, внука той самой ньюфаундленши, нашедшей когда-то новорожденного Ленечку.
                           Светлана не плакала, ничего не говорила, и, только запрокидывая голову назад, подставляла лицо под свежие хлопья не прекращающего свой бесконечный полет снега. Всматриваясь в белое непрозрачное небо, она как будто пыталась разглядеть там что-то, и крутящаяся мгла отвечала ей таким же сосредоточенным невидящим взглядом. Снегопад был сейчас в самый раз. Он успокаивал горящую кожу, восстанавливал обрывки мыслей и чувств. Приоткрыв рот, Светлана жадно глотала морозную пелену, и от этого ее дыхание становилось сиплым, а мысли холодными и ясными. Сейчас была раздавлена не она, а ее прежняя, наивная жизнь. Нет, она не умрет, она просто больше не сможет жить так, как  жила раньше. Не сможет плакать, не сможет, как прежде, легко доверяться людям, и никогда уже не сможет разгладить морщинку, прорезавшуюся над переносицей, как и закрасить тонкую белую прядь, неожиданно возникшую на виске. Этот снег уже не растает. Никогда. Но сейчас надо было думать не себе. ЕЕ УЖЕ УБЕРЕГ БОГ. Добрый дух в образе собаки. Сейчас надо было помочь другому человеку, который даже не подозревал о смертельной опасности, нависшей над ним. Помочь неизвестному по имени Леонид. Стряхнув с себя остатки наваждения, вмиг повзрослевшая Светлана взглянула на свою любимую подругу. И Елена вздохнула с облегчением - то, чего она больше всего боялась, не будет. Не будет истерик, ненужных восклицаний, ступора. Надо было сконцентрироваться и спокойно, но быстро продумать план действий. Времени оставалось мало. Из окна они видели, как Анжела села в свою новенькую «Тойоту» и помчалась в аэропорт встречать Леонида. Вадим поехал в другую сторону, чтобы спрятаться в карьере у села «Чухино». Вызвав по телефону Виктора, девушки быстро описали ему ситуацию. «Еду. - коротко ответил он, - но со мной будет Лева. Я не успел отвезти его домой.» « Барни.» - поправила Елена. «Что-что?» - переспросил Виктор. «Да нет, ничего. Ждем тебя. Приезжай скорей.»  И опять, как вчера ночью, глаза у Ленки стали как горячее ярко-синее море. Неземная искрящаяся лазурь полыхнула по окоченевшему от бесконечного холода, миру. Несмотря на свое подавленное состояние, Светлана не могла не заметить этого. Ну и дела, подумала она. Просто чудеса какие-то. Неужели?.. Ленка?..
          Видимо, не зря будущей профессией Виктора должна была стать хирургия. Действовал он точно и быстро, без паники и лишних жестов - как в операционной. В ближайшем киоске была куплена новая план-карта Московской области, и на ней нашли точное месторасположение поселка «Чухино». Рассчитали время, за которое они туда могли бы попасть точно в срок и поняли, что торопиться надо. Елена и Виктор сели впереди, а на заднем сиденье расположились Светлана и Барни-Лева, доверчиво положивший огромную голову ей на колени. И вот здесь, уже в машине, ощутив теплую беспомощность этой измученной гигантской головушки, Светлана тихо заплакала от щемящей нежности к великолепному зверю, спасающему мир людей.
          Машина неслась в снежной пелене, с включенными подфарниками, сигналя и нарушая все правила движения. Наконец, мелькнул указатель с надписью «Чухино». Они пролетели поселок, и сразу за ним не обнаружили указанного поворота на карте.
        - Не может быть! – в отчаянии закричала Елена.- Он же был там, на карте, я сама видела!   
          Светлана, сжав руки в кулаки, мерно раскачивалась из стороны в сторону как болванчик. Виктор о чем-то сосредоточенно думал. На его лице  ходили желваки. Потом, видимо приняв какое-то решение, он быстро развернул машину обратно в сторону поселка, и уже при въезде в село резко затормозил возле двух, стоящих на обочине местных жителей.
       - Скажите, где у вас поворот к дачам «Научного городка»?
       - Это, где карьер, что ли? - переспросили мужички.
       - ДА!! ДА!! - закричали девушки вдвоем во весь голос.
       - Так это вам в «Чухино» надо.
       - А у вас как село называется? -  осевшим голосом спросил Виктор, и все замерли.
       - А у нас «Чунино». Это вам кругаля давать надо. Здесь все, кто в первый раз, всегда путают. Еще километров пять переть надо. До карьера-то. А вы что,..
         Не дослушав до конца, Виктор что есть силы захлопнул дверцу и с визгом газанул. Барни настороженно поднял голову и строго посмотрел. Виктор, поймав в зеркале заднего вида его взгляд, мгновенно взял себя в руки. Несмотря ни на что они должны были успеть. Должны!!
          Вот, наконец, роковой поворот. А там до карьера совсем близко. Еще немного, и вот, они у цели.
          Добравшись до указанного места, они обнаружили, что там еще никого не было. Все выскочили из машины, включая встревоженного Барни. У края дороги, действительно, был резкий, крутой спуск вниз - глубочайший карьер, занесенный снегом. И где-то далеко внизу маячила мужская фигура. «Вадим!» - охнула Светлана. Ждет все-таки. Ворон проклятый. До последней минуты в ней теплилась надежда, что она не увидит там, того, кого еще вчера считала своим мужем. Это было невыносимо, видеть притаившегося его на дне огромной воронки в ожидании чужой смерти. Она побледнела и отошла от края. Лена крепко обняла ее за плечи и заглянула в глаза.
       - Не бойся, - горько усмехнулась Света, - Вниз не брошусь.
       - Точно? – как бы шутя спросила Елена, но на всякий случай отвела ее подальше от края обрыва. В это время раздался резкий шум на большой скорости подъезжающей машины.
          То, что происходило потом, показалось Светлане кадрами из какого-то фильма. И хотя события развивались в нем стремительно, каждый момент этого фильма был как бы немного замедлен, и поэтому отчетливо запечатлелся в ее памяти на всю оставшуюся жизнь. Из сверкающей алым лаком «Тойоты» вышел человек. Высокий, широкоплечий с мужественным, но искаженным от страдания лицом. Увидев его, Барни стремительно рванулся к ему навстречу. С каждым мгновением они были все ближе, и Светлана видела, как выражение боли на человеческом лице медленно сменялось изумлением, все возрастающей надеждой и вот, наконец, таким ликующим счастьем, что лицо как бы все осветилось изнутри и залило ярким светом собаку и человека. И этот нереальный свет был одним из самым ярких и прекрасных явлений, какие только можно увидеть на земле. Никогда до и никогда после этого Свете не приходилось видеть такого красивого лица.               
          Потом боковым зрением, в зареве поразившего ее чуда, она увидела метнувшуюся за руль «Тойоты» серую женскую тень. Анжела в панике попыталась развернуть машину в обратную сторону и уехать. Резко дала задний ход, но, не рассчитав, выскочила на середину дороги, и машину закрутило. В этот момент из-за поворота на большой скорости неожиданно для всех выскочил огромный «Камаз». Удар пришелся точно в середину «Тойоты». Раздался грохот искореженного железа, и несколько раз перевернувшаяся машина рухнула с обрыва вниз. Но по какому-то странному трагической совпадению она точно угодила как раз туда, где в засаде сидел Вадим. Раздался глухой ухающий звук взорвавшегося бензобака, и взметнувшееся пламя поглотило корпус «Тойоты». На дороге растерянно стоял расставив ноги водитель нисколько не пострадавшего гиганта «Камаза», и отчаянно размахивая руками и матерясь, пытался что-то всем объяснить. Но его никто не слушал.
           Сверху падал снег. Чистый и бесстрастно холодный, он мягко обнимал землю, не позволяя обезобразить ее следами человеческой жизни. Снежная круговерть, казавшаяся хаотичной на первый взгляд, после многочисленных взлетов и падений ложилась на место предназначенное только ей. Все определялось Небом.               


          Год спустя, в большой московской квартире справляли сразу две свадьбы. Елена в пышной фате сидела рядом с Виктором и озаряла весь мир синим свечением  глаз. При криках «Горько!» лазурное сияние становилось еще ослепительнее, и даже не верилось, что человеческое счастье, материя невидимая, может излучать свет такой силы.
          В нежно-розовом шелковом платье, похудевшая и невероятно похорошевшая Светлана была похожа на цветущую вишневую ветку. Она осторожно держала за руку Леонида, и в ее огромных глазах тихо гудело радужное изумление. Она до сих пор не могла поверить, что этот рослый, красивый человек теперь ее муж. Навсегда.
          Рядом со столом, на почетном месте восседал красавец Барни, на шею которому неугомонная Елена, несмотря ни на какие протесты хозяина, надела гигантских размеров ярко-синий бант. Сам Барни относился к этому легкомысленному наряду снисходительно. Он ему не мешал. К тому же в этот момент все его внимание было обращено к небольшой корзинке, стоявшей рядом с ним на полу. В ней посапывала маленькая ньюфаундлендша Дэзи, подаренная Виктору и Елене его родителями. Ведь всем известно, что собаки приносят счастье.   

Марина М.