Случай на войне

           Случай  на   войне.

И  на  войне  были  моменты,
Порой,  смешные,  и  до  слёз.
Я  расскажу  один  из  этих,
Случайно  он  дошёл  до  нас.

Тогда  Москву  обороняли,
Сорок  второй  год,  на  носу,
В  окопах  часть  одна  лежала,
Напротив,  немцы  на  посту.

Друг  перед  другом  те  лежали,
Морозной  ночью.  Тихо.  Снег.
И  потихоньку  замерзали.
На  то  и  есть,  он,  человек.

Солдатам  русским   для  согрева,
По  сто  грамм  водки  дали  всем.
Всё  хорошо.  Стало  теплее. 
Спирт  по  крови  тепло  несёт.

Да,  хорошо!  Но  очень  мало.
Сто  грамм.  Уж  лучше  б  не  давать.
И  негде  взять,  какая  жалость,
Нельзя  дразнить  русских  солдат.

Сто  грамм  конечно  испарились,
Переглянулись  тут  бойцы,
И  к  командиру  обратились:
«А  не  послать  ли  нам  гонца!».

И  самый  ловкий,  бесшабашный,
Отправлен  был  в  опасный   путь,
Он  пересёк  совсем  бесстрашно,
Линию  фронта   в  пять  минут.

Сумел  добраться  незаметно,
К  окопу  немцев, вбил  там  кол.
Продел  верёвку,  парень  этот,
Вернулся  так  же  он  ползком.

И  тут  бойцы  повеселели,
С  кого-то  валенок  стащив,
Его  к  верёвке  нацепили,
Туда  записку  положив.

«Мы  валенок  вам  посылаем,
За   это   «шнапс»  должны  вы  дать».
Посылку  эту   отправляют,
И  с  интересом  стали  ждать.

Минут,  так,  несколько  проходит,
И  вот  приходит  к ним  «ответ»
Бутылку  «шнапса»   тут  находят,
Всё  вышло!  И  сомнений  нет.

Все  быстро  валенки  снимали,
Плевать  им  на  мороз  сейчас.
И  друг  за  другом  посылали,
Обратно  немцы   гнали  шнапс.

И  вся  разулась  уже  рота,
Ведь  Новый  год,  и  нужен  шнапс.
А  фрицам  ведь  тепла  охота,
Зима  такая  лишь  для  нас.

И  вдруг,  другие  обороты:
Внезапно   прибыл  генерал!
Чтобы   поздравить  с  Новым  годом,
Что  он   в  итоге  увидал?

И  генерал  был  в  потрясенье:
Вся  рота  в  лёжку,  наповал.
Окоп  весь  в  «аромате»   зелья,
Точнее -  страшный  перегар.

Бойцы  в  ботинках   все  при  этом,
С  обмотками. Почти – что   все.
В  мороз,  под  тридцать,  обувь  эта,
Конечно,  ноги  не  спасёт.

Рёв  генерала  тут  раздался,
Тяжело  раненых  поднял,
Начальник  ясно  выражался,
«Картину»  всем  обрисовал:

«Разбор  на  месте  и  мгновенный,
Потом  расстрел,  и  без  суда,
Без  следствия,  как  за  измену,
За   сговор с  немцами,  сюда  ж.

Дух  перевёл  и  обратился:
«Мне  поздравлять  ещё  других,
Пока  я   к  вам  не  возвратился,
Вернуть  все  валенки  от  них».

                Враз  тишина  тут  над  окопом,
И  тут  похмелье  началось.
Солдаты  смотрят  исподлобья,
Туда,  где  немцы  пьют  в  тот  час.

И  вот  они  лишь  со  штыками,
Угрюмо,  без  приказа,  все,
Пошли  на  немцев,   рот  в  оскале, 
Чтоб  валенки  добыть  вновь  все.

Без  выстрелов,  и  за  минуты,
Взяли  позиции  врага.
Ну,  там,  прирезали  кого-то,
Кому-то   дали  «по  рогам».

И  всех  потом  разоружили,
Забрали  валенки  свои,
И  шнапс  конечно  не  забыли,
Опохмелившись,  вновь  к  своим.

За  пол  часа   все  уложились,
Пред  генералом  вновь  стоят,
Все  в  валенках.  Но  дух  кружился,
«Топор  хоть  вешай» - говорят.

И  генерал   слова  не  ищет,
Он  с  одобреньем  им  в  лицо:
«Перед  собой   теперь  я  вижу,
Достойных,   армии,  бойцов».

Потом  немецкий  репродуктор,
Орал  неделю   к  нам  тогда:
«Эй!  Русиш  швайн» - кричал  там  кто –то:
 «Отдай  нам  шнапс!  Швайне  банда!»