Мысли о языке

Все, что здесь написано, могло бы родиться в виде запредельных интуиций. Пока я ждал, когда они оформятся в некие логические построения, сами интуиции стали потихоньку испаряться, поэтому ниже приведены всего лишь хаотические осколки так и не возникшего воздушно-стеклянного замка.


Бог. Человек. Язык. Пространство, время, вселенная.

Бог непознаваем по сути, а только по своим проявлениям, энергиям. Да, есть Писание, есть творения и подвиги святых отцов Церкви. Но всё это проблески Иного, пока нам полностью или частично недоступного. Наш удел молитва, славословие Творцу всяческих благ.

Человек есть проводник Божественного в этом мире посредством разума, мышления, проявляемого через язык, всё остальное отличающее его от окружающего мира  лишь внешние признаки, вспомогательные орудия.

Язык это самое уникальное явление. То единственное, что делает человека человеком. Причём явление реально существующее, которое можно «потрогать руками», которое можно изучать с помощью его же самого, что уже само по себе поразительно.

Происхождение языка загадка из загадок. «В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово». Научные версии, от простого к сложному, противоречат сами себе. Все изученные варианты известных древних языков как минимум не проще современных, а на самом деле более сложны в своих структурах. Представить себе гения, создавшего язык с нуля, дело невозможное в принципе.

Речь не идёт о развитии, как раз, наоборот, налицо постепенная деградация. Так, например, в древнерусском языке существовало только 7 прошедших времён, 5 склонений, 7 падежей, двойственное число и пр. Но это только внешняя сторона, а по степени осмысленности языковых конструкций, созвучности реалиям окружающего мира, конкретности соответствия лексики менталитету народной стихии производить сравнение с современными отвлечёнными замусоренными вариантами просто нет смысла. Преимущество только количественное, больше железок и техники – больше слов.
Древний язык это творение титанов,  существующей цивилизации недоступное, даже в категории понимания замысла.

Единственный приемлемый вариант происхождения языка связан с теорией Германа Вирта, свидетельствующей о явной локализации возникновения языка именно в северной полярной области и соответствующей гениально простой и одновременно потрясающей по замыслу символике годового солнечного круга, отправной точкой которой служит период зимнего солнцестояния и идея рождения умершего Сына Бога. Алфавиты всех священных языков, в том числе и церковнославянского, завязаны на этой символике.

Не существует языка вообще, язык всегда национален и связан с конкретным народом, имеющим источник в виде общей крови и общей исторической судьбы.

Язык не просто инструмент передачи информации и средство общения между людьми, в нём самом хранится огромная информация историческая, мировоззренческая, системообразующая. Этот глубинный таинственный пласт лежит абсолютно нетронутым. Но только родной язык способен приоткрыть завесу своему носителю, ибо, по всей видимости, существуют скрытые вибрации языковых структур и голоса крови.

Всё громче раздаются голоса, что какая-то часть подсознательной информации, прежде всего языковой, передаётся из поколения в поколение в виде концептов, а не усваивается в процессе обучения, точнее за счёт этого усваивается гораздо легче. Механизм освоения первого, родного, языка разительно отличается от освоения всех последующих. В младенце заложен некий алгоритм, своего рода виртуальный учебник родного языка Человек, пытающийся творить или постигать тайны окружающего мира не на родном в историческом для себя плане языке, просто оторван от основного фонда своего потенциала, он способен только ползать, а не летать.

Означают ли, скажем, согласные звуки корней основных слов языка какую-то связь с объективной реальностью, с тайной сутью обозначенных ими вещей или понятий или это отвлечённый случайный набор устоявшихся фонем? Ответ лежит очень глубоко, но может ли он быть отрицательным?

Русский язык уникален. Несмотря на многие негативные моменты, накопившиеся в нём, он поражает удивительной степенью архаичности. Исторические построения позволяют найти этому объяснения. Миграционные потоки оказывали куда меньшее влияние на лингвистические изменения, чем, скажем в Европе, скорее всего благодаря близости прямых предков русского языка изначальному стволу.

Русский язык уникален также своей преемственностью. На протяжении всей своей истории у него не было точек разрыва в развитии литературного языка. Было всё, периоды упадка, положительные и отрицательные влияния, вспышки озарений и прочее, но перерывов в развитии не было. Восстановлены по письменным источникам, именно восстановлены, а не реконструированы, только три диалекта старославянского языка. Это древнерусский язык, один из вариантов южнославянского болгаро-македонского диалекта, непосредственный источник известного нам церковнославянского языка, а также новгородский диалект, наиболее сильно отличающийся от остальных диалектов по причине того, что он первым отделился от общего ствола. Все три диалекта вошли в состав русского языка.

В современной цивилизации существует преобладание левополушарного мышления, связанного с рацио и логикой, над правополушарным, определяемом интуицией, тягой к творчеству, метафоричностью. Что есть, то есть. Но проблема в том, что в период возникновения и развития языка, ситуация, скорее всего, была обратной. То есть мощнейший инструмент языка, связанный в основах с правосторонним мышлением, стоит на службе куцей существующей гармонии мышления, командующей парадом построения человеческой цивилизации и священнодействием слепой творческой интуиции. У языка завязаны очи, а левосторонний гомо сапиенс слеп от рождения, оба по евангельскому определению упадут в яму.

Возможно, языки в той или иной степени транслируют друг друга по смыслу. Но когда два носителя языка обмениваются в своём диалоге концептами, присущими именно этому языку, не так важно то, что они произносят, а важно то, о чём они не говорят. И как это многозначительное молчание перевести на другой язык? Практически непересекающиеся вселенные.

Отсюда смысл изучения других культур, означающий распыление своих познавательных способностей по чужим мирам, становится весьма сомнительным, когда буквально под ногами рассыпаны бесчисленные сокровища родного языка, доступные только тебе, а времени, чтобы овладеть ими, никогда не хватит.

Древнерусский язык, допустим, «Слова о полку Игореве» по своей органичности мне гораздо ближе современного русского языка. Единство и гармоничность языка, исторического момента, литературного выражения, народной души соответствуют друг другу идеально, что создаёт неповторимый мощный резонанс осмысленного звучания, проникающего прямо в самые сокровенные закоулки русской души.

Заимствования, кальки, благие реформы делают из языка кособокое чудище с богатой историей болезни, но он представляет собой абсолютно разбалансированный организм, раскраивающий наше бытие на непредсказуемые, уродливые клочки несчастной жизни, где наша участь весьма жалка – бродить неприкаянными странниками в непонятных нам мирах.

Например, в старославянском, древнерусском языках существовало правило открытого слога, когда слог всегда оканчивался на гласную, то есть согласные никогда практически не сливались. Отсюда исходит напевность русского языка, отсюда же легко понятен оптимальный способ построения русского стиха, но филологи исписали тонны бумаги, чтобы объяснить нам, как за деревьями разглядеть лес, как будто у нас нет собственных, пусть уже достаточно зашоренных глаз.

Стихия народного говора всегда выше словесной утончённости литературных салонов и научных кабинетов. Из этого живоносного источника исходит основной импульс развития языка. Русский смерд, крестьянин всегда был свободен в творчестве созидания культуры и Божьего мира. Его «темнота», непонимание всего иноземного всего лишь благородное смиренное осознание величия родной культуры и языка, которая просто беспредельна по своей глубине, понимание чего всё чаще и чаще не хватает нашей элите. Представьте себя на месте крестьянина, от твоего решения, от твоих знаний, от твоей сопричастности родной природе и Божьему промыслу зависит жизнь большой семьи, рода. Это не убогие хитроумные потуги современного делового человека, как объегорить ближнего своего.

А культура русского быта, жилища, выработанного тысячелетиями, где каждый предмет имеет продуманное место, каждый узор наполнен глубочайшим символическим смыслом. Этнография бездонное хранилище сокровищ, которое нельзя рассматривать в отрыве от языковых корней. Песни, сказания, пляски, вышивки, орнаменты, народные промыслы послужат разгадке тайн, сокрытых в языковых недрах. Трагедия отрыва аристократии от родной языковой стихии чуть ли не главный источник всех бед.

Схема проста. Необходимо проникнуть в тайны извлечения информации непосредственно из самого языка, затем, постепенно раскрывая закономерности языка как явления, гораздо более масштабного, чем мы себе его представляем, наметить пути развития языка, соответствующей той высокой степени гармоничности, присущей его древним образцам, и, наконец, подчинить основные методы творчества, во-первых, этим закономерностям, а, во-вторых, этим вышеупомянутым задачам. Человек уподобится мудрому змею, с помощью языка укусившего себя за хвост, ибо язык это Демиург, творящий одушевлённую вселенную, как говорим, так и живём, и никак наоборот.