Платон о демократии

Платон о демократии

Доброе зерно при хорошем уходе и плоды породит добрые, а худое зерно как ни поливай – только уродливые плоды и выродит.
Раз уж классическим образцом общественного устройства считается античная древнегреческая демократия, есть резон обратиться не к современным её восхвалителям – теоретикам официозной и продажной идеологии (истории, философии), а к свидетельству современника тех времён. И обратимся не к простолюдину, и не к поэту, поскольку уже тогда художественная братия стала воспевать не то и не так, изменяя своему первоначальному священному ремеслу в соответствии с русской пословицей – чей хлеб жрёшь, тому и поёшь.

Обратимся сразу к высшему авторитету (отдавая дань авторитарному типу современного восприятия информации и мышления), к философу, в мощи ума которого не сомневается даже современная наука, не могущая на имеющемся мировоззренческом фундаменте даже приблизиться к уровню понимания древним мыслителем основных проблем Бытия. Речь идёт о древнеэллинском философе V – IV в.в. до н.э. Платоне (настоящее имя Аристокл). В одном из главных своих трактатов – «Государство» Платон пишет:
«Демократия... осуществляется тогда, когда бедняки одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных разгонят, а остальных уравняют в гражданских правах и в замещении государственных должностей, что при демократическом строе происходит большей частью по жребию». (Обращаю ваше внимание на то, что речь здесь идёт о бедняках, а не о НАРОДЕ, что, согласитесь, не одно и то же. Интересен также и основной метод замещения государственных должностей – жребий, который современные демократы испугались использовать из-за его священного характера).
«При таком государственном строе люди, приговорённые к смерти или к изгнанию, тем не менее остаются и продолжают вращаться в обществе... Разгуливает такой человек прямо как полубог» (т.3, с.344).
«Человеку оказывается почёт, лишь бы он обнаружил своё расположение к толпе» (т.3, с.345) (и здесь речь о толпе, а не о народе).

Далее Платон описывает демократического человека, свойства которого рождаются как результат демократического правления.
«Его хвастливые речи... в битве с бережливым началом... одержат верх и с бесчестьем, как изгнанницу, вытолкнут вон стыдливость, обозвав её глупостью, а рассудительность назовут недостатком мужества и выбросят её, закидав грязью... Опорожнив и очистив душу юноши, ...они затем низведут туда... наглость, разнузданность, распутство и бесстыдство, увенчивая их венками и прославляя в смягчённых выражениях: наглость они будут называть просвещённостью, разнузданность – свободою,  распутство – великолепием, бесстыдство – мужеством» (с.348).
«Если кто-нибудь ему скажет..., что одни вожделения надо развивать и уважать, другие же пресекать и подчинять. В ответ он будет отрицательно качать головой и говорить, что все вожделения одинаковы и заслуживают равного уважения» (с.349).
«Изо дня в день такой человек живёт, угождая первому налетевшему на него желанию... В его жизни нет порядка, в ней не царит необходимость» (с.349).
«В демократическом государстве только и слышишь, как свобода прекрасна и что лишь в таком государстве стоит жить...» (с.350).
«Когда же во главе государства, где демократический строй и жажда свободы, доведётся встать дурным виночерпиям, государство это сверх должного опьяняется свободой в неразбавленном виде, а своих должностных лиц карает, если те недостаточно снисходительны и не предоставляют всем полной свободы...» (с.350).
«...там не станут почитать и бояться родителей (всё под предлогом свободы!), переселенец уравняется с коренным гражданином, а гражданин – с переселенцем; то же самое будет происходить и с чужеземцами» (с.351).
«Душа граждан делается крайне чувствительной, даже по мелочам: всё принудительное вызывает у них возмущение как нечто недопустимое. А кончат они... тем, что перестанут считаться даже с законами – писаными и неписаными, – чтобы уже вообще ни у кого и ни в чём не было над ними власти» (с.352).
«Какая болезнь... подтачивает демократию и порабощает её. Этой болезнью я считал появление особого рода людей, праздных и расточительных... Их мы уподобили трутням...» (с.352).
«При демократическом строе они, за редкими исключениями, чуть ли не стоят во главе: самые ядовитые из трутней произносят речи и действуют. ...При таком государственном строе, всем, за исключением немногого, распоряжаются подобные люди» (с.353).
Узнаете, читатели, гнилую суть правящих паразитов и принцип ПАРАЗИТИЗМА, усиленно и насильственно насаждаемый сегодня в обществе? Не сегодня ли написаны эти слова?

Не забыл Платон и о работниках искусства, инженерах человеческих душ античности в лице трагических поэтов:
«Обходя... государства, собирая густую толпу, подрядив исполнителей с прекрасными, сильными, впечатляющими голосами, они привлекают граждан к тирании и к демократии... Они получают вознаграждение и им оказываются почести... со стороны тиранов, а на втором месте и от демократии» (с.358).

Почему Платон, убийственно точно выявляя пороки современной ему демократии и словно бы описывая наше современное положение дел, так оценивает этот строй, который он буквально припечатывает к позорному столбу истории?
Всё проясняется при знакомстве с классификацией государственного устройства у Платона. Он выделяет 5 типов государства, из которых «хорошим и правильным» является один – царский (или аристократический), а четыре остальных являются порочными и больными и следуют друг за другом по мере возрастания порочности и деградации: тимократия , олигархия, демократия и тирания.
И вот эту третьей степени порочности государственную систему, третью (предпоследнюю) фазу прогрессирования болезни государства нам рекламируют и вбивают в сознание как единственный путь в светлое, сытое будущее, путь, которому «нет реальной альтернативы».
Воистину нет предела лицемерию фарисеев от идеологии в общемировом агитпропе!

Страдающие избытком интеллигентности (которая является видом Духовной болезни) и учёности (то есть, узкофизического взгляда на Мир) современные мыслители-идеологи могут возразить насчёт демократии двумя железными аргументами (живём-то не в золотом, не в серебряном, и даже не в бронзовом, а именно в железном веке). Платон-де жил на заре зарождения научной мысли и многого ещё не мог знать. А во-вторых, время тогда было другое – всё-таки почти две с половиной тысячи лет назад и может быть то, что было тогда болезнью, к нашему времени уже выздоровело.
Ментальная гордыня, провозглашающая древних мыслителей недоумками, а современных учёных мужей воздвигающая на вершину человеческих знаний (пусть даже – на данном историческом этапе) – вот естественный результат рассмотрения всех процессов на Земле через призму идеи ПРОГРЕССА.