Год Тигра и Ефрата

С пришествием, год Тигра и Ефрата,
Зажавший в междулапьи Вавилон.
Пойдем ли мы ордою ассирийцев
Громить соседей, лавки, магазины
И иже с ними? Птичьим молоком
Семирамиду голуби вскормили,
Что ей не помешало стать убийцей,
Вкусив отраву власти. Нин был глуп
И получил, конечно, по заслугам,
Поскольку, искушая человека,
Мы искушаем разве что судьбу.
Задумайтесь о том, вавилоняне,
Вторично замышляющие башню –
На сей раз, чтобы россыпь языков
Собрать в единый. Но земным – земное,
Небесному – небесное. Покуда
Неплохо бы привыкнуть к чужакам
И обретаться с ними по соседству,
Не оскорбляясь чьим-то инородством
И не теряя своего родства.
Охота, верно, пуще, чем неволя –
Охотный ряд невольничьего рынка
Под черный флаг созвать немудрено.
Москва однажды вспыхнула от свечки,
А нынче хватит половины спички,
Чтоб загорелась не одна Москва.
Но не собрать кочующее войско
В подвешенных садах Семирамиды:
Пленяются не зеленью садов,
А зеленью совсем иного рода
Отравленные души властелинов
И плоть изголодавшихся солдат.
Оттачивает в сердце Вавилона
Кривую саблю Навуходоносор,
И незаметно наступивший год,
Назвавшись годом Тигра и Ефрата,
Ведет приготовления к началу
Пока еще не ясного конца.