Называя имена

"Стоит устам захотеть рассказать - и речь погибает. Стоит разуму захотеть понять свой исток - и мысль умирает." (Дзен)

 ..............................................
Горькая настойка
                в прозрачном животе
Вопросов тощих: «Когда?» и «Где?»
Хотелось им создать семью, создать наследников – возможно!
Возможно
                на карусели плыть, облизывать мороженое,
Или осторожно
Друг в друга проникать – хоть это сложно

При тех условностях, что в их среде царят.
Так что
               напялив слухов
                сухой и жесткий на себя наряд,
Сидят
            (внутри всё – суета сует)
Рядом,
             на расстоянии руки.
А впрочем – рук у них как не было, так нет.
Ведь рук наличие предполагает,
                как ни крути,

Некую активность.
А также – позитивность творческих потуг и конструктивность
Мышления. Хотя,
Если присмотреться –
                у них нет рта,
Ушей и глаз. Практически нет бытия,
А также совести, как следствие - морали…
                Немота

Зияет выпаденьем пения
Приемника, гудения жуков, журчанья за стеной (подобно звуку «гм…» смущения
Из-за спины и шелеста шелков.)
Шары гигантских и уродливых значений
И смыслов слов
Падают обрубками
                горящих птиц на плечи.

Куда ни повернут они лицо -
Гладкое и чистое младенчески яйцо,
Кругом чума, разруха, мертвечина.
Маячит виселица вдалеке,
На фоне узколобых,
                Чингисхановых небес.
                Причина –
Имя!
           Точнее – имена. Подобно паутине на щеке –

Практически неосязаемы,
                но надоедливо и липко,
Всеназывающе вопят и обдирают словно липку
Вещи.
            Предметы вдруг становятся предметами
Для быта,
                очищенными от сомнительных исканий
Поэтов,
               Раздетыми рассветами,
Или одетыми в себя, как камни.

Дадут вопросы имя мне –
Тоже.
           Я под прицелом.
                Я гляжу в тоннель.
                Я в чьей-то персональной тишине,
(Которая с ошейником и на цепи) и наблюдаем кем-то.
Вот – вот раздастся имя.
Мое…
            И послевкусие акцента…
Божественные близнецы – слова…
                И вечности холодный поцелуй…
                Рот разинув, падает пустыня

Навзничь, подминая под себя весь век.
А в глубине Вселенной,
                на другом конце тоннеля – снег,
И стынет поседевший Имярек.