Молодильный снег

Я хотела бы, чтобы меня звали Рене Вивьен, чтобы мой журнальный столик был вместо Журнального зала, чтобы зеленый чай бежал из открытых вен туда, куда я ему мысленно приказала. Я хочу использовать плохие рифмы и от этого не краснеть, а потом использовать хорошие рифмы, всегда довольствуясь малым, потому что рифмы – это очень плохая снедь, и, желая себе питаться Журнальным залом, я хотела бы, чтобы меня звали Рене Вивьен – очень изысканное имя той Прекрасной эпохи, когда любые поверхности предвосхищали тлен и в таком состоянии были совсем не плохи. Любая слава имеет значение, любое лыко в строку, покупаешь яд в ближайшей аптеке и всё начинай сначала, ночь, улица и фонарь, не всех ли я обреку на исчезновение, если теперь смолчала. Масло масленое, красавицы из алебастра, разорванное в клочки письмо из другой провинции – эта морская дева любит конфеты, скорее всего «рачки», вот и обертки лежат возле локтя слева.