Приходится себя расшевеливать...

Приходится себя расшевеливать -
самому себе говорить:
- Смотри,
голуби на снегу нашли что-то -
оживление...

а как красиво вон тот
взлетел и увенчал собой ограждение -
чёрное
железное,
с острыми пиковинами
(такими бы древние
могли бы успешно убивать друг друга...)

а он, неяркого окраса
голубь дворовый, -
птица мира...

все заняты суетой пропитания -
нашли что-то,
этот же просто
сидит красиво,
красиво взлетев перед этим,
красиво крылья и хвост растопырив,
приземлившись на чёрное и железное,
между окончаниями
дротиков древних...

сердце мира - в нём,
сердце мира...

а над ним деревья,
не менее красивы, чем он,
не менее красивы...

начнёшь сравнивать их оголённые
в канун Рождества кроны
с чем-либо реально существующим под небосклоном этим,
тоже - красивым,
и образов легион
восстанет из пепла
потухшего было
взгляда:

фрегаты, верховые,
патриции, скифы,
пираты,
оголённые нервы
ведомых и неведомых
существований,
нервные системы сказаний,
не озвученных ранее,
ждущих терпеливо
узнаваний твоих
живых,
зачинающих перекличку
с не менее живыми
образами, воскрешающими
живой нерв жажды жизни,
заранее обречённой на умирание,
но оставляющей след -

свет,
упоминание,
упование на припоминание
того, что было
над чередой прожитых,
неважно кем и когда, лет...

небо всё в строгих,
но цветовых
с оттенками, переливах...

в перламутровых берегах -
сиренево-нежные,
лазорево-ультрамариновые,
розовато-бирюзовые,
цвета морской волны
протоки...

чаша целокупная
над миром земным,
перевёрнутая от избытка
исполненности таинствами,
неограниченностями -
познания
мира миром...

звуки капель о жесть козырьков -
музыка сфер...

царские врата
вхождения в радость
пребывания тебя
здесь,
сейчас
на живом
вселенском,
никуда не иссчезающем
ветру -
у самых глаз,
на острие твоего,
ищущего истинной радости,
взора...

былинным ковчегом -
обычная
городская квартира,
колеблясь в ритме
утверждающих высший смысл
любой жизни
фраз,
медленно, но верно
начинает двигаться в сторону всечеловеческого,
вневременного
Арарата
Духа...

и дворовый голубь
глядит на всё живое,
как на Ноя,

которого его
пра-пра-предок
от уныния спас...