Заброшенный лагерь Краслага

Было!
Снится? НЕ сон...
В Красноярской тайге
Как-то брёл вдоль реки,
по распутье, весной.
Слева – сопка и лес, непроглядной стеной.
Нет опоры в грязИ,
с каждым шагом, ноге.

Справа – мнёт Ангара
"в шутку", вздыбленный лёд.
Где - скачУ, где – сползаю опять в колею.
Словно, я - поперёк всей Природе стою!
Я в испарине весь!
Тут мне - не до красот...

Было!
За поворотом,
под нависшей горой,
встал, чернее земли, подгнилОй частокол.
Весь «колючкой» увит брёвен тёсаных скол.
Окна, в срубах немых, жуткой бьют чернотой.

По периметру – вышек охранных каркасы.
Посреди, "крашен" гнилью, застывший барак.
На меня взгляд из прошлого бросил ГУЛАГ!
Взгляд не добрый, смурнОй, Злом пропитанной массы.

Было!
Вот я у входа в барак тот  застыл.
Нары - в два яруса,
справа и слева.
"Холодок" - по спине!
Мне б – "сто грамм",
для "сУгрева"!
Мне барак тот моё подсознанье включил...

Было...
Я – в телогрейке.
Хлоркой номер: "сто восемь".
Запах смрадом разит,
от тряпья и от пота.
Нас с пол-сотни «ЗеКа».
Слышен утренний ропот.
Ещё пьяный «попкарь»*, матом темень "полощет"...

Тени полу-живых,
мы на плац выползаем.
А конвой, в искушеньи, пальцем гладит курок...
Чёрный, злобный терьер тянет в нить поводок,
Захлебнувшись своим, злобным, в сущности, лаем.

Нам идти на "войну"...
Не на жизнь, а на смерть!
Битва – лесоповал,
Мы тайге - супротИв!
Сколько жизней с обеих  сторон положив,
Нам "За Сталина!" здесь суждено умереть...

... Было.
Я встрепенулся.
Чую, ноги не держат.
И тайга вот затихла,
траур чёрный на ней...
Лишь река салютует
льдом в громаду камней.
Да вот сердце в груди
что-то колет и режет...
Было...


*Совершенно мистическая, но реальная история, случившаяся со мной в Кежемском районе, Красноярского Края, на р. Ангаре. И с - "ознобом по коже", и с ощущениями, что волосы "встали дыбом"... Как будто всё Зло, скопившееся там, ждало меня "в засаде". Чтобы обрушиться на ЖИВОГО - накопленным...   Было!
* "попкарь" - сленговое прозвище представителя лагерной охраны.