Звездочет

Идет старик по пыльной дороге,
С небес над ним насмехаются боги,
Он изгнан, унижен и всем забыт.
Вдруг слышит он цокот чьих – то копыт,
Старик направляет свой взор на восток,
Где мир, как и люди, ужасно жесток.

Оттуда несется гонец на коне,
И все, что за ним - исчезает во тьме,
Везет он от Шаха секретный приказ,
Чтоб старец к нему возвратился сейчас.
Но путник, не хочет вернуться домой
Ему опротивел свой город родной!
Там страшные муки он принял любя,
И счастье свое схоронил он скорбя.

Ему вспоминалось, как звезды считал
И с радостью Шаху судьбу предсказал,
Но Шах, не желая подобной судьбы,
Велел старика, не смотря на мольбы,
Отправить в застенки и долго пытать
Чтоб правду о звездах от старца узнать.

Шах верил, что станет властителем мира.
Ему для побед, нужна была сила,
Хотел он, чтоб старец помог колдовством
И битвы закончил Шах, торжеством.
Но звездочет не умел колдовать,
Он был обучен, лишь звезды считать
И страшные пытки старик перенес
В застенке, где пролито озеро слез!

Шах понял, что время напрасно терял,
Обманом он внучку старца зазвал.
И старика привезти приказал.
Он звездочету в сердцах повторял: -
«Ты старый глупец, ты подумай о ней,
О девочке – внучке любимой твоей,
А если не выполнишь волю мою,
То эту девчонку предам я огню»!

- Воля твоя, – старик отвечал,
И голос его, еле слышно звучал, -
Я – звездочет, не колдун и не маг
Тебе передал лишь звезды твоей знак.
Не в силах судьбу я ничью изменить,
И это могу я сто раз повторить»!

На площади страшный костер догорал,
А старец, по пыльной дороге шагал,
Душа звездочета сгорела в огне,
А сердце рассыпалось пеплом во тьме.

Долго ответа от путника ждал,
Гонец, которого шах тот послал.
И наконец, старик прошептал: -
«Шахскую почесть сполна я познал!
Лучше умру, чем назад я вернусь,
Пусть на чужбине я смерти дождусь»!

Гонец ускакал в вечернюю мглу,
А старец упал на сырую траву,
К любимым он звездам тянулся рукой,
К себе призывая вечный покой.
И боги услышали эти мольбы -
Ангел небесный слетел с высоты,
Душу несчастного взял он с собой,
Туда - где нет места злобе людской.