Сладкой ватой плыли облака...

… Сладкой ватой плыли облака,
Утро окуналось в бездны света,
Ветер трепетал слегка-слегка,
Освещаясь солнечным рассветом…

«Это сказка», - ты сказал тогда.
И закрыл окно. Чтобы не дуло.
За окном горели облака,
Да фонарь качался желто-хмурый.
Ты не верил никогда в меня.
Я, схватив пальто,
 Открыла двери:
«Что же ты мне скажешь, когда я
То найду, во что упорно верю?!»
Усмехнулся. И холодный взгляд
Вызов бросил мне в лучах заката.
«Ты, я знаю, только бы и рад,
Чтоб вернулась я к тебе, заплакав!
Нет. Я слишком много заплатила
За мои убитые мечты.
Мне твой мир – как верная могила,
Мне твой мир – как кислород в пыли!»
Вылетев… Заплакала и села,
Подпирая дверь самой собой…
«Я прорвусь сквозь вьюги и метели,
Но тебя я не возьму с собой».

Выбежав в холодные метели,
Я стояла, утонув в закате.
«Я дойду до этой смутной цели…»
А в ответ – холодные раскаты…
Я брела в пустыне белоснежной,
Не ища дороги и путей,
Моя карта – в сердце, и надежда
Мне укажет ту, что всех верней.
Я брела своей дорогой белой,
Веря в то, что я найду рассвет.
Ни отважной не была, ни смелой,
Но за мною мчался следом свет –
Яркий, выразительно прекрасный,
Он летел, растапливая лед;
Чувствовала только – не опасный…
Он же продолжал смешной полет.
Так и шли – два путника в пустыне…
То была, наверное, душа.
Я не знаю. Так и не спросила.
Я она – померкла и – ушла.

Я стояла на краю заката,
В самом центре пламени рассвета,
Вспоминая, что ушла когда-то,
Чтоб найти свою частичку света.
Под ногами сладкой ватой плыли
Разрезая небо, облака.
Надо верить – сказка станет былью,
Надо знать, что все – в твоих руках.