Ни слова

Я никогда не слышал от неё ни слова, внутри у неё иногда шумела вода
Прикосновение, будто слой белой краски, отпечаток моей ладони на испарении её тепла

У меня горячка, я держу её за руку, и капельки пота стекают ложбинками линий на ладони, вдоль дрожащих пальцев, объединяясь с конденсатом в один ручеёк

Молю её нагреться – но она глуха к моей просьбе
иду на кухню – нервно зажигаю газовую конфорку, которая даёт мне столько тепла сколько нужно

Согрелся, и хочу опять лечь в углу на пол, но не могу сойти с места: периметр комнаты поглощается скрежетом, словно трением воздушных шариков о зубы злобных соседей прислонивших уши к стенке

Они слушают, так и спят, прислонившись к стене, их голова сопровождает все хаотичные искания моего тела, сквозь сон шепчут: измена измена измена
Их пуховые одеяла требуют наказания, встают на дыбы и допускают щекотные стебельки холода к своим хозяевам, что прорастают геранями содроганий

Когда очнулся, уже было тихо. Осталось ощущение еле слышного скачущего по комнате эха, отталкивающегося мощными задними лапами и мурлыкающего, но всё же эха

Лежу возле неё, касаюсь – она горяча и влажна
Чувствую твердую плоть, встать на ноги невозможно и при попытке вдоха раздаётся шепот воды в моих лёгких

Батарея – вялотекущая поросль, цветущая закрытыми кранами сквозь выходы моих пор
Мы никогда не произнесём ни слова