Время. Фа-минор

Вечер. Улица пустая. Снег летит устало вниз.
Время нервно оседает на погнувшийся карниз.
Здравствуй, милое, родное. Как живешь ты? Как дела?
Ты молчишь - ведь ты немое. Ты бесцветно.  И мила
мне, простому, наша дружба. На углях и под дождем
или в темных переулках мы покружимся вдвоем.
Ты сидишь. Молчишь. Скучаешь. А потом, махнув рукой,
в чашку совесть выливаешь. Не соскучишься с тобой.
Может быть, уйдем отсюда, - чтоб никто не вспоминал.
Покажи мне мир на блюде из свинцово-серых скал.
Я хочу найти уютный, тихий-тихий уголок,
где спокойствие,  ответы; где я царь, палач и Бог.
Расскажи мне свои тайны. Может быть, (ну хоть чуть-чуть)
я потом во тьме хрустальной дам тебе передохнуть.
Отчего ты плачешь, время? (так внутри, на дне души,
обесцвеченная радость белым вереском шуршит)

Вечер. Улица. Дорога. Блеск витрин и фонарей.
Опустела вся округа, будто в мире нет людей.
У окна, стекая воском, свечка в вазочке горит,
освещая стол и стулья. Ветер шторами шуршит.
И, скучая, холодильник подуставший замолчит.
Вспыхнет газ. Железный чайник недовольно зафырчит.
Разбиваясь на осколки, память станет затухать.
Что же, время, будем праздник новогодний отмечать.
Ты сиди, я приготовлю. Не вставай. Я сам налью.
Выпьем: за любовь, за верность, за спасение, семью,
за слова, за чувства, честность, за обиды и мечты,
за неслыханную дерзость вечно юной красоты.
И, напившись, под куранты, будем весело скучать
танцевать на битых стеклах и молчать, молчать, молчать.
А наутро будет светел, чист, приятен белый свет.
Время мается с похмелья - алкоголя больше нет.
Ну а я стою под душем, отдыхая от всего.
Новый день. И чашка чая. Обреченность мотыльков.