Храним мы фотографии...

   Летняя ночь напоена зноем. Немолодой  статный мужчина сидит на открытой веранде под чернильно-синим испанским небом. На столе бокал с белым сухим вином, гроздь винограда на серебряном блюде и ведерко со льдом. Прикрыв глаза, он вслушивается в шум прибоя и голоса посетителей этого небольшого уютного кафе. Сегодня здесь немноголюдно, поздний час и изнуряющая жара последних дней дают о себе знать. Так всегда бывает в это время года. За те годы, что он владеет этим заведением, ничего не изменилось, все повторяется из года в год.

   - В странные игры играет с нами жизнь. Иногда кажется, что ты понял правила и теперь-то победа близка, и вдруг снова резкий поворот и ты уже играешь на другом поле.
   А я, что осталось от былого авантюриста? Остепенился, повзрослел, осел в этом небольшом городке и только фотографии на стенах любимого кафе напоминают о былом увлечении и той сумасшедшей жизни.

   В этот момент на небольшую импровизированную сцену поднялся невысокий смуглый крепыш, уроженец этих мест. Устроившись на высоком табурете, он взял в руки гитару, и сразу стихли голоса, казалось, даже ветер затих. Волшебные звуки рождали струны, когда к ним прикасались пальцы виртуоза. Он играл здесь по вечерам вот уже несколько лет. Услышав однажды его игру на одной из улиц, хозяин пригласил его в свое заведение и с тех пор сам уже не брал в руки гитару. Как обычно, музыкант играл любимые испанские мелодии, чарующие и зажигательные, полные чувственности и страсти. Но вдруг струны зазвенели пронзительно и трогательно, мелодия была так легка, что казалось, ветер играет песню весны и первой нежности.  При первых аккордах владелец поднялся со своего места и покинул веранду. Он сам не знал, что заставило его уйти, но память настойчиво рисовала картины прошлого.

   Зимний предновогодний вечер в его родном городе. В небольшой квартире двое, горят свечи, искрится огнями елка, в бокалах пенится шампанское. Он играет для нее. Они не друзья и не любовники, просто два человека, оказавшихся в эту волшебную ночь рядом, в ночь, когда сбываются желания.
В его памяти вновь зазвучали ее слова: «Ты живешь  на кончиках моих пальцев… Выключи свет, закрой глаза, и я закрою -  сегодня я не хочу видеть, только ощущать. Твое дыхание путается в моих волосах и вместе со звенящей тишиной сливается в мелодию нашей любви. Ее могут услышать и понять лишь двое, в такие вот редкие минуты, когда две души сливаются в одну».
   Утром она ушла и больше они не встречались. Воспоминание о той ночи, да несколько снимков, которые он сделал тогда, будучи еще начинающим фотографом. Немного...

   Побродив еще по пляжу, он вернулся  в кафе. Отдал несколько распоряжений на завтра и уже собирался подняться к себе, когда к нему подошел молодой человек и спросил его, действительно ли он является хозяином этого места. Посетитель неплохо говорил по-испански, но по акценту он угадал в нем соотечественника.
   - Да, я действительно владелец. И если Вы не против, давайте говорить на нашем родном языке.
Молодой человек с удовольствием согласился, ничуть не удивившись.
   - Знаете, моя супруга сразу сказала, что здесь чувствуется славянская душа. Но подошел я к Вам по другой причине. Скажите, что за женщина изображена на фото в том конце зала?
   Он мог не смотреть туда, он прекрасно помнил, что там висит портрет той, о которой он только что вспоминал. Сам не зная почему, он оставил его здесь, среди множества более поздних снимков, которые принесли ему славу и деньги. А может, потому и оставил. Было в той фотографии что-то живое, может благодаря необычному цвету ее глаз, которые, казалось, видели твою душу насквозь.
- Не знаю, почему Вас так заинтересовал этот снимок, это моя давняя знакомая.
- Вы знаете, я не скажу, чем вызван мой вопрос. Позвольте мне познакомить Вас с моей супругой, это доставит ей удовольствие.
- Конечно, всегда приятно встретить соотечественников здесь, вдали от дома.

   Они подошли к столику, за которым спиной к ним сидела стройная девушка с длинными светло-русыми  волосами. Когда она обернулась, его сердце замерло. Перед ним стояла она, такая же, как в то последнее утро. Вот только цвет глаз, они были голубыми как у него…