Люстры полет

     Анализируя процессы, связанные с потерей интереса у нашего народа к изящной словесности, я решила ознакомиться с творчеством признанного поэтической элитой автором. В частности, открываю для себя мир поэта Георгия Иванова, так любимого Е. Евтушенко и прочими метрами поэтического слова. И попытаюсь понять, чем он так интересен первым и почему безразличен вторым. А делать такие выводы я могу уже судя по тому, что его не растянули, как когда-то Евтушенко по цитатам, не звучат его песни с экранов телевизоров и в радио эфире, и просто-напросто не ходят по рукам, как когда-то песни Высоцкого. Итак, давайте вместе в с вами зачерпнем водицы из этого источника. И если и не удастся насладиться, то во всяком случае знание творчества признанных поэтов нам пригодится в дальнейшей деятельности да и  для эрудиции в том числе.

* * *
"Я не любим никем! Пустая осень!
Нагие ветки средь лимонной мглы;
А за киотом дряхлые колосья
Висят, пропылены и тяжелы.

Я ненавижу полумглу сырую
Осенних чувств и бред гоню, как сон.
Я щеточкою ногти полирую
И слушаю старинный полифон.

Фальшивит нежно музыка глухая
О счастии несбыточных людей
У озера, где, вод не колыхая,
Скользят стада бездушных лебедей.
Серебряный век русской поэзии.
Москва: Просвещение, 1993.

Уф, сколько негатива всего в нескольких строках, потому вместо ожидаемого "Ах", слетает с уст "Ух", негативя дух. И помимо общего состояния нестояния автора, вызванного ропотом на жизнь бездельника (не побоюсь этого слова, ибо труженник рад свободной минуте и за счастье считает возможность отполировать ногти и послушать музыку), здесь слышится голос дьявольского уныния, причем беспросветного, без всякого лучика надежды на светлое завтра и веры во всемогущество Всевышнего, вызволяющего нас из всяких несуразных ситуаций. Но все дается по вере, потому и предъявлять требование быть светоносным к ропотнику, считаю проявлением глупости в высшей  степени, "высшей нелепости" словами Евтушенко. Для сравнения приведу собственные строки:


Наша встреча будет пышной.
Соберу цветов букет,
Испеку пирог я с вишней,
Суп сварганю на обед.
Соловьев, пичужек, крачек
Кряду приглашу в тот день,
Чтоб нам пели про удачу,
Про сирень.
Аромат ее так сладок,
И свежи листы.
А в руке в стопе тетрадок
Ты.

Говорить о поэтической ценности данного произведения Г. Иванова не приходится, ибо я не отыскала ни одной метафоры, достойной внимания критика, лимонная мгла не вызвала должного аппетита, и более того вызвала сомнения по поводу зрительных способностей автора, поскольку желтый цвет ассоциируется с солнышком, летом, теплом,  но никак не мглой.. . И слова известной песни "Синий туман" раскрывают в полной мере этот зрительный обман.  Выражение "полумгла сырая" - явная тавтология, "счастии"- архаизм, "несбыточные люди" - бред, как и "стада бездушных лебедей", причем выплеснуто это с такой ненавистью, которой автор не наделил даже фразу, обращенную к  ненавистной сырой мгле. Таким образом, при детальном разборе этого шедевра мы не обнаружили ничего кроме сетований пенсионера на подагру и мигрень, вызванную непогодой. Но у природы, как говорится, нет плохой погоды, потому и сетовать на нее бессмысленно. А это означает одно - не добродило это вино, пить его опасно - "Минздрав предупреждает". Но мы его только пригубили, продегустировали, так сказать, в силу своей профессии и данного небом предназначения, и чтобы дать возможность автору избавиться от этого умозаключения, мы пройдемся еще по нескольким поэтическим тропам гения.


* * *
Как древняя ликующая слава,
Плывут и пламенеют облака,
И ангел с крепости Петра и Павла
Глядит сквозь них - в грядущие века.

Но ясен взор - и неизвестно, что там -
Какие сны, закаты города -
На смену этим блеклым позолотам -
Какая ночь настанет навсегда!
Георгий Иванов. Белая лира.
Избранные стихи 1910-1958.
Москва: Яуза, 1996.


И вот мы прикоснулись к белой лире, надеюсь, белыми ручками, хотя автору это таковым может и не показаться. Но ему уже нечего опасаться в силу нахождения его в числе ангелов и потому плывущему теми самыми огненными облаками над Землей. Спорить с Ангелом мы не будем, тем более, что взор его ясен, и что там он может сказать только тем, кому доверяет, кому свои знания и видения вверяет. Но что такое закаты города не знает даже он, поскольку если имелся бы в виду Армагеддон, то там между этими словами присутствовал бы дефис. А поскольку этот текст прошел три редакции, то допустить наличие ошибки в этом месте мы не можем. Последнюю строку по характеру своей экспрессии даже к оскюморону не отнесешь. Выражение "какая ночь" вызывает ассоциации восторга, но не ужаса, связанного с концом света. И эта еще одна ропотника примета. Повторяться и тем более пугаться этим  предсказанием русского "Настрадамуса" мы не будем, и, не обнаружив и крошечки поэзии,  и глубокого смысла, пойдем туда, где жизнь не будет кислой. И для сравнения  приведем поэтические строки  произведения из творчества Л.П.

Ты дикую лошадку
Пытался приручить.
Кормил травою сладкой
И жить хотел учить.
Узда чужда подруге
И непригодна ей.
Взбрыкнула. Кнут, подпруга
Ей голода страшней.

Вы и без моих пояснений видите, что это несоизмеримые вещи. И потому, не доставляя боли Георгию, в данном случае не победоносцу, мы прогуляемся еще по одной аллее его сада, чтоб отыскать там души усладу.

* * *
"Не о любви прошу, не о весне пою,
Но только ты одна послушай песнь мою.

И разве мог бы я, о, посуди сама,
Взглянуть на этот снег и не сойти с ума.

Обыкновенный день, обыкновенный сад,
Но почему кругом колокола звонят,

И соловьи поют, и на снегу цветы.
О, почему, ответь, или не знаешь ты?

И разве мог бы я, о посуди сама,
В твои глаза взглянуть и не сойти с ума?

Не говорю "поверь", не говорю "услышь",
Но знаю: ты сейчас на тот же снег глядишь,

И за плечом твоим глядит любовь моя
На этот снежный рай, в котором ты и я.
<1922>
Русская поэзия серебряного века.
1890-1917. Антология.
Ред. М.Гаспаров, И.Корецкая и др.
Москва: Наука, 1993.


Конечно, предсказанное нами сбылось, мы увидели красоту увядших роз даже в мороз, и сразу вспомнились слова известной детской песенки - "Какой чудесный день, работать мне не лень, со мной мои друзья и песенка моя". Но, правда, эти "яблоки на снегу", в данном случае розы, вызывают  ужасно негативные ассоциации, ибо находиться там они могут только в одном случае - при траурной процессии, вызванной похоронами. Фразу весьма противоречивого содержания "как мог я не сойти с ума", мы даже не будем комментировать, дабы автора лишний раз не третировать. Поэтически очень слабо. Смысловая нагрузка тоже на уровне ответа на выше заданный вопрос. Если он не о весне поет, то причем здесь соловьи, если просит не о любви, то зачем пристает к воображаемой собеседнице с животрепещущими вопросами, и что делает за ее плечом та самая любовь? Лукавство в каждой строчке. И нет поэтической ни одной почки - ни одной тайнописи, ни одной находки смысловой, технической. Одним словом, магия слова здесь не стояла даже за плечом. Но мы попытаемся поискать ценности еще  теперь уже при помощи самого Е.Евтушенко.

* * *
"Я научился понемногу
Шагать со всеми - рядом, в ногу.
По пустякам не волноваться
И правилам повиноваться.

Встают - встаю. Садятся - сяду.
Стозначный помню номер свой.
Лояльно благодарен Аду
За звездный кров над головой.
Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995".


Обнадеживает то, что данное проиведение написано технически правильно, мысль лаконична, но прозаична и нелогична. Если учесть то обстоятельство, что автор прогнулся под современые условия существования и идет  со всеми в ногу (метафора), то под адом следует понимать его несогласие с действующим режимом, выворачивающим ему руки, но тогда каким образом он может представлять собой звездный купол? Я понимаю, чем эти строки могли так покорить Е.Е, учитывая метафористичность строк. Но метит шельму Бог, и потому оксюморон "счастливый ад" вызвает отпад. Выражение "лояльно благодарен" вызывает жалость к этому носителю стозначного номера, потерявшему свою индивидуальность и гордящегося этим. Впрочем, в этом видится солидарность и Е.Е., шагающего в ногу с любым временем, был бы зведный купол Кремля над головой. Чем не обетованная земля?- и не надо все начинать в очередной раз с нуля. Для сравнения приведу свои строки на эту тему.


Недавно некто мне сказал:
что хочешь ты, стихи слагая? -
богатства, почестей, похвал -
всемирной славы, полагаю.
Я отвечала: не важна
мне слава, пусть ее не будет.
Бог дал мне дар, его должна
употребить на пользу людям.
А ждать наград за то грешно.
И" Богу Богово " несу я.
Такое правило дано,
не проронить чтоб слова всуе.
А хлеб насущный по сей день
я добываю, чем придется.
Мне неприятна праздность, лень -
занятие всегда найдется.
И не ханжу как лицедей.
Я перед всеми, как пред Богом.
Хоть и слыву среди людей
я очень странной и убогой!

И завершая это экскурс по местам боевой славы державы, я приведу еще одно очередное стихотворение автора, дабы не утомлять вас однообразием этого материала.

* * *
"Мне весна ничего не сказала -
Не могла. Может быть - не нашлась.
Только в мутном пролете вокзала
Мимолетная люстра зажглась.

Только кто-то кому-то с перрона
Поклонился в ночной синеве,
Только слабо блеснула корона
На несчастной моей голове.
Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995".

А здесь даже сам Евтушенко попадает впросак. Так и хочется его спросить: Ну разве можно так? Какая еще мимолетная люстра? Я понимаю, что это вокзал, да пусть даже это будет сам Аэропорт! Разве можно брать осветительные приборы в оборот? Откуда у люстр такая летательная способность? Все остальное даже обсуждать не хочется. Воистину верны слова о том, что "там, где начинается тщеславие, заканчивается разум"!!!

Материал :