часть третья. На закате

Смеркалось. В полумраке все едины,
Кто сив, кто бел, кто воронён по масти,
Конюшенный взбив сено как перину,
Зевнул во весь оскал своей широкой пасти.

День близился к концу, усадьба затихала,
Лишь изредка похрапывали кони,
От сюда и берёт своё начало,
История о лошадиной доле.

У входа на конюшенный приют,
Коптили фитиля не ярким светом,
И гарь от них до самого рассвета,
Опять мешала жеребцам уснуть.

Вот и нашли забаву жеребцы,
Как будто их вожжами подхлыснули,
Оскалив от и до свои резцы
На пегость старую озлобленно взглянули.

Взглянули, тут же подошли поближе,
"Зачем это они ко мне подходят?
Я ж не хотел ни чем их беспокоить..."
И пегий сжался, даже стал чуть ниже.

И тот час два удара под лопатку,
"Эгей! Прими уродец оплеуху!"
"Гляди, чего-то он поник.""Что, брат, не сладко?"
"Чужому здесь не рады, понял сука?"

"Дай я его!" "Нет, нет постой! Я тоже!"
"Да у меня удар -не удержаться!"
"Вы только посмотрите, что за рожа"
"К нему противно даже приближаться!"

Но пегий не ответил хамством хаму,
Он только лишь вздохнул и отвернулся,
И наспех языком лизнувши рану,
Огромные глаза со жмурил с грустью.

Он молча плакал и на то была причина,
И рана свежая его кровоточила,
А из толпы злых, молодых и сильных,
Расширив ноздри вышел конь красивый.

            У людей как в прочем у скота,
            Старость наполняет страхом душу,
            А я молод я ещё пока не трушу,
            А у пегова другие брат дела,
            Дела!

            И бывает старость многолика,
            То грязна она, то одинока,
            И от жизненных утрат всегда убога,
            И взывает к помощи до хрипа!
            И снова тихо!

                Пусть дождём прольётся боль
                Пусть утратим веру в чудо,
                Этот мерен он чужой,
                Он пришёл из неоткуда
                Чужой!

           Да я молод и силён не в меру,
           Где тебе старик со мной тягаться,
           Я тебя поставлю на колени,
           И унизив буду наслождаться,
           Будем драться!

           Ну чего ты вылупил глаза,
           Это страх и он поверь прекрасен,
           Здесь сегодня только ты да я
           И давай ка без соплей и басен!
           Твой труд напрасен!

                Пусть дождём прольётся боль
                Пусть утратим веру в чудо,
                Этот мерен он чужой,
                Он пришёл из неоткуда
                Чужой!

Ещё один удар пришёлся в грудь,
И мерен захрипел и покосился,
И с боку кто-то захотел его лягнуть,
Но пегий от удара отклонился.

"Не сметь! Стоять! Не трогайте его!
Я узнаю тебя! Ты Холстомер! Что верно?
Прости, не сразу я признала" "Ничего!"
"Всё видно от того, что выглядишь ты скверно.

"Скажи, а узнаёшь ли ты меня?
Как видишь и меня коснулась старость,
Вот только имя не стареет у меня,
Я той же Визопурихой осталась.

Я подойду к тебе поближе, подожди.
Дай обниму тебя. Ты тоже постарел"
И свою голову ему на плечи опустив,
Она лишь всхлипнула "Да, ты Холстомер!"