грязные раны

рубашки смирительной клочья кружат.
не боги увы, за плечами с крестом,
холодной воды отодвинув ушат,
колит все лед в сердце пустом.


исклеванных глаз смирение сыто
вокруг озирается, к ложу скользя.
из глаз беспощадно золота слитки
крадет, высекая "жалкий слизняк".


ноздри на венах жадно вдыхают
смех психопатки у батареи. 
смерть приручила своими духами,
памятью манит своих удобрений.


рыбой на суше держаться пытаюсь,
псом одичавшим безумно кричу,
тянет в объятия пламенно старость,
плавит, играючи, кольца кольчуг


на пол стекая нитью медовой,
к богу взывает крестик с цепочкой.
колени кипят от влажных ладоней,
тело дрожит, сжавшись в комочек.


волны проклятий разбиты о скалы,
капают слезы ручного отжима.
громкий галдеж пустого вокзала.
не отпускают, кричат этажи нам.


смеются жестоко, улыбку осклабив,
требуют вспять, снами пугая.
домом теперь нам сплетения кладбищ,
встретимся снова на тихом кургане ...