теперь точно
глинтвейнами, да детством своим задыхающимся тебя брать
это голое сердце и макушка в снегу - вот и вся моя рать,
вот и вся моя рать, мой соколик, и я буду тебя брать.
но ты стал взрослый и совершенно невыносим.
ты не счастье сто лет мне, но ладно уж, доставай, открывай
от каких еще вьюг теперь согревать тебя, укрывать,
смотри, как душа моя-когтеточка платьицем падает на кровать
столько соли во рту, столько боли, ну ладно уж. наливай.
И вот так в зубы стиснуть всё самое нежное, горькое, летнее
и, шатаясь по комнате, как на тонущем корабле
прохрипеть только воздухом: значит слушай. это последнее,
теперь это точно уже, ты слышишь меня, последнее
что я пишу тебе.
Свидетельство о публикации №109122700944