Дядюшкин Дом Статья

Статья была опубликова в журнале "Российский адвокат" за № 5 2009 года

За двадцать с лишним лет адвокатской практики я неоднократно прибегал к заключению мирового соглашения между сторонами как к способу урегулирования гражданско-правового спора на основе взаимных уступок. Как известно, право на его заключение предусмотрено ст.ст.З9, 173 ГПК РФ— в случае, если истец и ответчик достигли согласия об условиях разрешения спора, необходимость в дальнейшем разбирательстве отпадает. Разумеется, судьи имеют право не утвердить соглашение, если оно противоречит действующему законодательству или нарушает законные права и интересы других лиц. В заседании условия, изложенные сторонами устно, заносятся в протокол и подписываются обеими сторонами, а документ, представленный в письменном виде, приобщается судьей к делу. затем он утверждает соглашение, выносит определение о прекращении производства с указанием условий достигнутого.
Кроме того, в случае заключения мирового соглашения с клиентом адвокат должен обязательно разъяснить ему, что в соответствии со ст.ст. 220 — 221 ГПК РФ он не имеет права повторно обратиться в суд с тем же иском (исключение составляют только гражданские дела о расторжении брака), даже если в тексте присутствует пункт, согласно которому истцу и ответчику разъяснено содержание ст.ст. 220 — 221 ГПК РФ, на практике оказывается, что адвокат и судья забыли это сделать.
Известно множество случаев, когда в надзорном порядке отменяли судебные определения об утверждении мирового соглашения. Например, если оно ущемляло законные права и интересы сторон или не было продумано с технической точки зрения. Так од нажды в моей практике служитель Фемиды утвердил договоренность о разделе домовладения в натуре, в то время как судебной строительно-технической экспертизы проведено не было. В результате, когда клиенты попытались выполнить условия своего соглашения и произвести раздел дома, это оказалось технически не- реальным.
следует отметить, что я письменно предупредил своего клиента о возможности негативных последствий такого шага, благодаря чему в дальнейшем избе жал с ним же конфликта, а впоследствии помог оспорить определение о прекращении производства по делу и об утверждении мирового соглашения. Изучая данную проблему, я пришел к выводу, что и раньше таких дел было немало, ведь не просто так Пленум Верховного суда СССР в своем постановлении от 31.07.1981 года за М 4 «О судебной практике по разрешению споров, связанных с правом личной собственности на жилой дом)) указал, что, утверждая мировое соглашение о разделе дома, суд согласно ст.34 ГПК РСФСР обязан проверить: не противоречит ли оно закону, не нарушает чьих-либо прав, имеется ли техническая возможность раздела дома?
Похожий случай был у одного моего коллеги. Стоматолог удалил по ошибке его клиенту здоровый зуб, и тот обратился в суд с иском о возмещении морального вреда в размере 100000 рублей. В итоге стороны заключили мировое соглашение, по которому врач обязался в течение одного месяца установить потерпевшему искусственный зуб на штифте. Но этого было нельзя делать по медицинским показаниям: костная ткань нижней челюсти пожилого человека была деформирована. В результате у него образовалось гангренозное воспаление, и часть челюсти пришлось удалить. Мой коллега помог доверителю обжаловать судебное определение о прекращении производства по делу и об утверждении мирового соглашения, а также взыскать с безответственного стоматолога солидную сумму за причиненный моральный вред. К слову сказать, письменное предупреждение о негативных последствиях в случае заключения мирового соглашения было колле гой оформлено должным образом, и это уберегло его от необоснованных придирок со стороны доверителя.
Конечно, предвидеть все негативные последствия, которые могут наступить в результате заключения мирового соглашения, нереально, поэтому одним из способов разрешения возможных разногласий адвоката с клиентом является письменное предупреждение, которое можно составить в произвольной форме. Главное, чтобы оно отражало точку зрения по вопросам, связанным с условиями договора, и причину несогласия с клиентом по всем возникающим вопросам, и соответственно имело подпись самого доверителя как доказательство письменного предупреждения.
Нередко доверитель рассматривает мировое соглашение как собственное поражение, уступку другой стороне. Поэтому я в своей практике не всегда прибегал к его заключению и убеждал своих клиентов пойти на него только в самых трудноразрешимых гражданско-правовых спорах, когда было ясно, что сама судебная тяжба заводит стороны в тупик длительного и бессмысленного конфликта. При этом бывали случаи, когда клиенты даже
отказывались от моих услуг, подозревал, что я состою в каком-то тайном сговоре с другой стороной, хотя впоследствии, как правило, они все же приходили к мировому соглашению — их споры действительно были трудноразрешимыми с правовой точки зрения.
Приведу пример. Однажды ко мне обратилась жительница одного из подмосковных городков. Дядя оставил ей по завещанию в наследство старинный двух этажный дом, но ее двоюродный брат утверждал, что он тоже имеет завещание на этот дом. Я попытался ее успокоить: силу имеет тот документ, который был составлен позднее. У доверительницы было завещание, подписанное дядей в последний день жизни. По ее словам, после посещения нотариуса его разбил паралич, и ближе к вечеру он умер, не приходя в сознание. Каково же было наше удивление, когда ее двоюродный брат в суде представил точно такое же завещание, заверенное тем же числом, и повторил слово в слово ее рассказ! Чуть позднее была проведена судебно-подчерковедческая экспертиза двух завещаний, которая подтвердила абсолютное тождество дядиной подписи. В общей сложности тяжба по данному делу шла около трех лет, изрядно измотав нервы истца и ответчика, которые все же, в конце концов, вняли советам своих адвокатов, то есть моим и моего коллеги, и заключили между собой мировое соглашение, по которому дом их дяди считался их общим наследственным имуществом и делился между ними поровну.
Конечно, возникают вопросы. Каким образом в один и тот же день дядю могли посетить два разных нотариуса? Почему они не помнят точного времени своего прихода? Почему именно после их визита старика разбил паралич? Впрочем, мне давно уже было ясно: их бедного дядю разбил паралич задолго до того дня, когда он поставил подписи на завещаниях. В тот момент он был уже фактически недееспособным, чем каждая из сторон и воспользовалась на свой лад. Именно поэтому наследники даже не пытались потребовать назначения посмертной судебно-психиатрической экспертизы. Если же принять во внимание, что у обоих отсутствовали родители, что их связывали родственные отношения, то они и без завещания имели законное право на наследство в равных долях. Таким образом, брат и сестра сами себя наказали долгой судебной тяж бой, пытаясь добиться получения наследства только в одни — свои — руки. Очень похожий случай мне рассказал один уважаемый коллега. Три брата-фронтовика были очень дружны, но подстрекаемые своими алчными супругами стали делить родовое гнездо, наследственный дом своих родителей. Процесс длился несколько лет, изматывая их морально и физически, пока братья не умерли, а их жены не пришли, наконец, к мировому соглашению. Все эти примеры свидетельствуют как о необходимости заключения мирового соглашения ( в тех случаях, когда вполне очевидна бессмысленность или не разрешимость гражданско-правового спора), так и о бесполезности, а иногда даже об опасности его заключения (когда оно не было продумано сторонами, а было продиктовано исключительно одним лишь их желанием поскорее прекратить спор по существу дела и выйти из судебного процесса).