***
Я сижу под пыльным абажуром.
За столом один я в час ночной.
Сотни лет нестиранным велюром
Шторы памяти повисли надо мной.
Между строк теряется надежда,
Что вернётся прежняя любовь,
И печаль декабрьская бесснежна,
И тоске я наливаю вновь…
Всё внутри святое прогорело,
Удобряя поприще золой,
Да только то, что было выпито — не грело,
И уж ничто не звало за собой.
Развращаясь в тыловом обозе,
Вера превратилася в нарыв
И почила, как ни странно, в Бозе,
Напоследок всех презреньем одарив…
Утром солнце просочится в окна,
Хмель пройдёт, погаснет абажур,
И останется печаль, как меч Дамоклов,
Да прелой памяти нестиранный велюр…
декабрь, 1997 год.
(январь 2007 года.)
(Из сборника «Бессонница», 1997 год. Восстановлено в рамках сборника
«Мёртвый сезон», осень 2006 — 2007 год.)
Свидетельство о публикации №109122302604