Точка отсчета

("Улитка на яблоке" - фото Эмилии Зоммер)

***
Там, где в призрачном тумане
я увижу яблонь цвет,
свет поманит и обманет:
только тень, а света нет.

Так бывает… - Не бывает, -
мне на это отвечает
Свет-Душа. И тела - нет.
Рай потерянный восстанет
через миллионы лет.

***
Знаешь, я ведь мечтаю
о человеке, который бы спас меня.
Знаешь, я просто таю,
когда думаю, что это ты.

Знаешь, я ведь иду сокрыто
на полшага тебя позади.
И на камнях, и в море открытом
точно ступая в твои следы.

След мой в душе твоей
на полшага тебя позади.
Свет твой в душе моей:
не разгляди меня -
пощади, пощади!

И по щекам стихи мои
разрываются как бумага.
И на щеках моих слезы твои -
как белые соки алого мака.

***
Словно гость из далекой страны,
возвращается память.
Я была, я плыла по реке -
я была только пламень

утонувшей души -
свет свечи,
Свеченье-Душа,
её белая странность.


***
Я только бабочка,
что начинает жить.
Я молодость свою -
не помню.

Я только девочка,
которой кокон свить.
Всю память пропою -
и - вспомню.

***
Я не знаю, как быть,
что с тобою мне делать:
вместо сердца давно
ты в груди у меня.

Разве можно так жить,
чтобы сердце мне пело
и не ныло - про то,
что храню я, любя.

***
Вздыхает роза -
и весна приходит.
Ты пьешь её лучами
жизни новой.
Очнешься -
и по небу бродишь -
как ласточка
после зимы суровой.

***
Улетаю - от вспышек грозы -
неживыми тенями разлуки.
Мировые холодные руки
обнимают в обратном пути.

Уплываю - от берега Солнца -
в царство вечных алмазных мук.
Не поможет холодный стук
позабыть твое жёлтое сердце.


***
Весна сказала:
- Роза соловьиная умрёт!
Но мир музыки вечен:
сердцедар
соловьиной розы взойдёт
розой беспечной,
розой прощальной,
трелью над миром!

***
Я не еду венчаться -
значит, я не люблю.
Поезда электричек
уходят во тьму.
На порог провожу
или дома сижу -
Я не еду венчаться,
ни о чём не тужу.
И терпенье и дыба -
видно, кончились враз.
Я не еду венчаться.
Я не еду за Вас.

***
Пусто в сердце моём.
Лишь шаги уходящего лета.
Только вспышка грозы,
на мгновенье сверкнув,
остается на памяти в нём.

Только вспышка грозы.
Только точка любви.
Только точка отсчёта.
И стою, замирая.
И считаю, считаю шаги.

***
О, последние взоры
уходящей весны -
будто старые громы
умершей звезды.

В чем-то целом и вечном
умираем, мой друг:
колесу наших встреч
не замедлить разлук.

***
Детство стареющей тени -
в отсветах протуберанцев.
Домик в овраге малины…
Столб телеграфный отбросит
чучело тени до дома.
Руки стареющей тени
тянутся-тянутся к дому.
Там, где в овраге малина,
домик стареющей тени.

***
Белка сидит в орешке -
катится шар голубой.
Кинем: орёл или решка -
и поиграем с тобой.

Катится шар голубой
и - улетает в небо,
как мировой прибой -
в тёмную, сонную небыль.

***
Ночь. Сердце упало,
перевернулся взгляд.
Словно иду направо,
а попадаю в ад.

В адской какой-то качалке
кружится голова.
Мне ничего не жалко:
вечная ночь - права.

***
Ты научил меня не ревновать.
И каждый день тебя терять
мне больше не  составит муки.

Ты научил любить без слёз.
И каждый день теперь всерьёз
в молитве складываю руки.

Ты научил меня любить.
Не обещать и не просить,
а просто так - в разлуке.

***
И распахнутся грозы -
звёзды весенние в снег.
И упадут, как слёзы,
звёзды прощения в сад.

То, что пройдёт над нами,
и будет живая вода.
То, что станет мирами,
и будет нам вечный свет.

И распахнётся проза -
звёзды прощения в сад.
И упадут, как слёзы,
звёзды поэзии в снег.

***
Возвращаюсь к судьбе -
Божья теперь невеста -
руки на грудь кладу.

Кто сказал, что к тебе -
и не двигаясь с места -
я не приду?

***
Едкий дым сгоревших веков
повисает над пропастью лет.
Где последний разума кров -
не узнать нам ответ.

Едкий дым над родным очагом -
переходный период в память.
Только бы всё воскресло потом:
и огнём, и душой, и словами.


КАРТИНА МАСЛОМ

Из запасников души
достаю я акварели.
Где размытый след лежит -
слёзы краски съели.

Потускнела акварель -
напишу картину маслом.
Чтобы не было потерь,
боль сдеру - поставлю
          «Здравствуй!»


ГОЛУБАЯ СТРЕКОЗА

Эпоха образов прошла…
Со свитков акварели
вновь голубая стрекоза
за тонкой сеточкой стекла
глаза в глаза глядела.

И на стене в тиши ночной
два-три поблекших тона
вдруг уводили за собой,
как будто ты пчелиный рой,
шпалер не вызывая стона.

Пусть на стене твои глаза -
о, голубая стрекоза! -
живут неповторимо.
Как в декорации слеза
они - незаменимы.


***
Временные сказки:
кто-то новые тексты ткёт.
Тончайшие краски -
узел века развязан.
Но осень сбирает листья
в последний полёт.

***
Дерево древней реки -
синее ночи.
Ветви его глубоки
и не очень.
Но дерево древней реки
синие вены пророчит.
На теле твоей руки
ищу синее дерево речи.

Рука - только бледная карта
ярко-синей реки.
И женский голос заката,
как эхо, звучит и звучит.
На дереве древней реки
ищу синее дерево речи.
И слышу: любить и любить
и - оттаивать - в вечность.

***
Тишина любви.
Тишина земли.
Тишина веков.

Говорит земля!
Говорят века!
Говорит любовь!

***
Город умыт дождями,
щурит глаза зонтами.
Где же в тучах просвет?

Шторы спущены смоком,
не нарядиться в смокинг.
Вот и сброшено в Лету
    очередное из лет.

***
В грохоте города
выкроила оконце,
выгородила солнце
и нарисовала улыбку: «Да!»

Бремя города.
Время города.
Час мой короток.
Говорю: «Да!»


ЮНАЯ БАЛЕРИНА
(Этюд)
Учебники, колготки,
пачки и пуанты -
разбросаны по комнате
как будто бы гранаты.
На ней - купюры мысли -
как платье от магната.
И как бинты свисают
развязанные банты.


***
Птица могла оказаться
зелёной радостью,
дерево – радугой,
если в цвету.
Вход твой в поэму
расцвечен красками:
художник сам
выбирает весну.

В хаосе красок находит
обломки радуги -
и они оживают, не дав
погаснуть имени.

Какой интересный язык
порождают эти цветы,
которые пахнут,
как тишина
и мелодичная,
мягкая музыка.

***
Эфирный лепесток у самых башен.
О, если б не стеклянные преграды.
Священна буря, если ей не страшны
осыпавшихся лепестков парады.

Эфирный лепесток - природы трепет.
Не смыть ожога в огненном аду.
Священна буря, что из страха бурю лепит:
из лепестков - как веру - осыпая все по одному.

***
Снилось, что будто бреду я в песках наугад.
Будто бреду я туда, где сад.
Будто в бреду я сорву твой плод
и уплыву: будто любовь - это плот.

Утром разбудит твоя любовь.
И поднимусь на плоту я ввысь.
Словно пульсируют вместе кровь и любовь.
Будто на пульте разума правит твист.

Вечером выйду взглянуть на мириады звёзд.
И упаду, пропадая в ответном взгляде -
Словно любимый - смотрит и растворяет.
И растворяет во взгляде, словно мешает
                ложечкой рая.