***

                "Письма к любимому"

«Если любишь цветок - единственный в целом свете, какого больше нет ни на одной из многих миллионов звезд, - этого довольно: смотришь на небо и ты счастлив. И говоришь себе: «Где-то там живет мой цветок……»

1) Затих старый дом, я в таком в детстве бывала на малой Бронной у бабушки в гостях. Теперь остались только воспоминания, звуки, скрипы, запахи, запахи я всегда помнила особенно. Дубовый стол пах деревом и натиркой, «Софийка»-дурацкий квадратный дворик, куда нас пускали гулять одних, пах гипсовым пионером с горном в руках. Недавно я повернула в тот проулочек, где стоял тот дом,  и вот он- почти такой же, вот подъезд, а вот и гаражи на месте парка и пионера. Бабушка давно умерла, а я не была на ее могиле с тех пор ни разу. Зато она мне снится ночами, говорят, что это плохая примета- с того света тебя хотят предупредить о чем-то. Я все не успеваю спросить ее, о чем?

2) Я не счастлива, видимо, в меру своего ума, но по дурости своей мне кажется, что это особенно больно. Все в едином каком-то комочке собралось, сжалось внутри и бесконечно ранит. Я так хотела, чтобы меня любили так, как я хотела!....Глупые милые фарфоровые куклы смеются, глядя на меня. «Что ты пытаешься вытащить? До чего достучаться в нем?» Не знаю, но не могу остановится, не могу перестать….
А ведь раньше было иначе, и он тоже говорит это. Но не думает, не желает знать отчего?!!! Он ждал иного от тебя, иную тебя. Это уже звучит, как упрек. Только никто не упрекает именно в этом, да и не в чем не упрекают тебя и не задерживают тут рядом с собой.
Что же ты не уходишь? Что разговариваешь с куклами и игрушечным  медведем? Уходи, если можешь! Ты не можешь, медлишь, пытаешься поверить, что это какое-то недоразумение, неправильно и не вовремя сказанные тобой слова, породили очередную волну усталого презрения, завтра будет иначе, он скажет совсем другое. Медлишь, потому что нет сил от боли и обиды, медлишь, потому что ждешь. А может, ты боишься? Да я боюсь, просто боюсь впасть в такой ступор из которого не выбраться. В нем только ужас один останется и жуткая не притупляющаяся боль, что тебя могут так сильно не любить!...........

3)      Немногие в нашем мире жили так долго в мире грез. Даже в детстве их не посещали такие фантазии. Я же так точно выучила их язык, что попадаю в каждую ноту, даже если не встречаюсь годами, а не встречаюсь я с ними почти никогда.
Почему же разочарование так или иначе приходят к каждому из нас. И как получается, что именно женщины сравнивают так легко то, что и не пережили никогда. Боль решения, боль разлуки, боль утраты, боль обретения все теперь уже не имеет смысла. Нелепым выглядит любое начало, где герои встречаются и влюбляются с первого взгляда…
Вот так нелепо это и для меня, теперь. Сейчас бы я не знала куда смотреть и возможно не увидела бы того, чего и нет на самом деле. Пять лет так недавно и так давно. Вот я, в своей синей тайоте, еду на рождение к подруге, и меня отпустили. Ах боже, разве надо спрашивать? Было надо…
Теперь, вспоминая тот вечер, я помню движение, желание и опять желание….мужское, нетерпеливое, то, которому я уступила. Что бы это ни было такое, но даже сейчас, спустя пять не самых счастливых лет и я, и он, задаемся, видно, одинаковым вопросом: Отчего мы не можем быть счастливы? И нет вины, и нет виноватых.

4) Странное, не испытанное ранее чувство - быть одной среди всех и не любимой. Не в той среде, не тому нужна…  Где же тот, кто, твой?
Америка просто вежлива и занудна, ну и улыбчива искусственными своими улыбками, что впрочем, лучше, чем без нее. Зато Нью-Йорк прекрасен - это удивительное сочетание старых зданий и надстроенных над ними стеклянных современных айсбергов-небоскребов. Их блестящие тела стоят рядами, как кристаллы соли в стакане на задании по химии в школе. Почти полное отсутствие деревьев не мешает восприятию архитектуры города, а наоборот, как бы выявляет ее. Первый раз в жизни вижу и реально чувствую, как несколько чахлых цветущих вишен в сочетании с черным стеклом украшают улицу, будто там их целый сад.
А уж как хорош парк! Даже заунывная регулярность и присутствие светофоров не портят ощущение девственной природы среди гигантских сосулек. Это сильно…

5)   В детстве я любила бродить по асфальтной дорожке у дома после дождя и смотреть, как выползают на свет все розовые дождевые червяки мира. Их было так много,…особенно на середине пути, у «синих балок», так мы называли место, где торчали четыре глупые вешалки времен "совка" для сушки одежды. Когда-то, кто-то их видимо придумал. Вот чума была у этого человека в голове...
Червяки были такие розовые и беззащитные и жалко их было так же, как себя. ..
Моя подруга, Катька, этих чувств к ним не испытывала и шла себе спокойно, а я прыгала с одного чистого от их телец кусочка асфальта на другой, стараясь не раздавить.
Сколько же прошло лет, а эти синие балки, так и встают перед глазами, точно перевернутые грабли. Катька давно в Америке, и я съездила недавно. Возможно, она была права, что уехала, и что не верила, что им больно. Но тогда я еще не думала об этом, я …кружилась…………

6) Никогда не можешь угадать, что произойдет с тобой в будущем. Когда ты молод, ты мечтаешь. О чем-то неточном, не определенном, но, безусловно, прекрасном и счастливом. Так и, кажется, что счастье будет выглядывать из каждой лужи и брызгами по сердцу……….
        Когда же наступает действительность, ты только удивляешься тому, как так    произошло в твоей жизни, что ты здесь, а не в каком то другом месте. Может так происходит не с каждым? Или другие люди настолько разумнее и практичней, что заранее действуют по намеченному плану……..

7) Больше ничего не осталось от тебя, только одни воспоминания. Что мы делали, что видели одними глазами, как танцевали дома глупые танцы, ехали, курили, бродили по улочкам, пляжам, городам…
Помнишь Сан-Тропе? Нет, лучше не надо об этом вовсе!


8) Мы не соприкасаемся теперь. Не касаемся и не соприкасаемся, как тонко и мило. Ты выстроил свою жизнь, как стену, вокруг себя и меня туда не пускаешь. Стена только крепнет день ото дня, воины твои тренируются и закаляются, отстаивая крепость, а я продолжаю биться об эту твердую субстанцию голой грудью. Все последние веревочки, ниточки, паутинки подняты или перерезаны тобой, чтобы отстоять независимость крепости. Но от Чего? От любви, внимания, теплоты? Зачем же от этого обороняться? Видимо чувства эти в таком количестве выпавшие тебе сейчас обременительны, раздражают и мешают сосредоточиться на главном или том, что кажется тебе главным теперь - это дело жизни. Его надо успеть доделать, прежде чем что?
«Дай мне дожить, как я хочу!»,- говоришь ты. Дожить до чего? До смерти?!


«- Напрасно я ее слушал!
- Никогда не надо слушать, что говорят цвет!
 Надо просто смотреть на них и дышать их ароматом. Мой цветок напоил благоуханием всю планету, а я не умел ему радоваться. Эти разговоры о когтях и тиграх…Они должны бы меня растрогать, а я разозлился…
–Ничего я тогда не понимал! Надо было судить не по словам, а по делам. Она дарила мне свой аромат, озаряла мою жизнь. Я не должен был бежать. За этими жалкими хитростями и уловками надо было угадать нежность. Цветы так непоследовательны! Но я еще не умел любить….»