пятничная гостья

Она всегда приходит в пятницу. Проходит в зал, забирается с ногами на диван, и, куря одну за другой мои сигареты, начинает рассказывать, что произошло с ней за прошедшую неделю. Она рассказывает - я слушаю. И никогда наоборот.

Ее зовут Селена. Для друзей просто Сэл (Сэл for sale – любит шутить она). Подозреваю, что Селена – это не настоящее ее имя. Скорее всего, по паспарту ее зовут как-то иначе, возможно, просто Елена. Ей кажется, что имя Селена ей подходит – эдакая вся из себя загадочная лунная девочка. А на самом деле это не так - выглядит она довольно простенько: нечесаные космы непонятного цвета (темно-русые? каштановые? рыжеватые?), вечно одни и те же поношенные джинсы, мятая футболка, - вот вам и вся Селена. 

И рассказы ее всегда довольно просты и однообразны. Какие-то гулянки в барах и ночных клубах, очередные попытки устроиться на работу, размышления, где бы перехватить денег (у меня Селена по каким-то своим соображениям никогда не берет взаймы). И, конечно, мужчины. Несмотря на то, что у Селены вроде бы есть постоянный парень, самые разнообразные мужчины постоянно появляются в ее жизни и вскоре исчезают, не оставив следа. Селена рассказывает мне все в подробностях. Зачем? Я не знаю. Так уж повелось. Она рассказывает – я слушаю.

Иногда я думаю: а зачем мне все это? Может, она мне и вовсе не нужна, эта странноватая Сэл? Ведь, строго говоря, нас даже подругами назвать нельзя – мы слишком разные во всем, и вряд ли у нас когда-нибудь могут быть общие интересы. Как бы то ни было, она неизменно приходит каждую пятницу – я даже удивляюсь: откуда такое постоянство у этой непостоянной девчонки?

Но в эту пятницу Селена не пришла. И не позвонила. Я ждала ее до полуночи, потом легла спать. Провалявшись с полчаса в кровати, я поняла, что заснуть не могу. Я волновалась за Селену! Она ведь много лет подряд являлась в пятницу, а теперь ее нет… Что же могло с ней случиться? Позвонить Сэл я не могла – она меняла номера телефона с непостижимой для меня частотой, и последнего ее номера я просто не успела записать.
Потом прошла еще пара нервных часов, и я окончательно поняла, как эта неряха Селена дорога мне, как я ее люблю! Я в прямом смысле не находила себе места – мерила шагами комнату – из угла в угол.

А около трех часов ночи зазвонил телефон. Я схватила трубку, умоляя Небеса, чтоб это была она. Потому что, если б это оказалась не Сэл, я просто не смогла бы этого вынести.
Но это была она.
- Слушай, приезжай скорее, угол Горького/Цветочная! У меня проблемы, не шучу! Нужна твоя помощь. Приезжай! Скорее, пожалуйста!
И Сэл отключилась, не дав мне ничего спросить.

Я сразу сообразила, что угол Горького и Цветочной - это в отдаленном районе города; но, ничего не поделаешь, надо было ехать, и ехать как можно быстрее, пока с Селеной не случилось беды.
Я никогда раньше не выходила так поздно одна, поэтому волновалась вдвойне: и за Селену, и за себя.
Натянув вынутые из шкафа первые попавшиеся старые джинсы и мятую футболку, я выскочила на улицу, бросилась к выжидательно стоявшему на остановке такси, - и вот уже я еду по ночному городу, благодаря Бога, что в это время не бывает пробок; а из динамиков доносятся слова популярной этим летом песенки «She always comes on Friday». Но мне сейчас наплевать на песню; я ежеминутно подгоняю таксиста, чем, видимо, страшно его раздражаю.

И наконец мы на месте! Расплатившись, я выскакиваю из машины и сразу вижу Селену. Не заметить ее невозможно – она стоит на углу в свете фонаря и держит пистолет в вытянутой вперед правой руке (а, может, револьвер? Я совершенно не разбираюсь в этих вещах). Метрах в трех от Селены стоят люди – человек 7-8,  и Селена кричит им: «Не подходите! Стрелять буду!» Люди и не думают подходить, но и расходиться тоже не спешат. Подойдя ближе, я вижу лицо Селены: бледное, с морщинками у глаз и в уголках рта, с синими тенями под глазами. И почему я всегда считала ее молоденькой девушкой? Теперь я ясно вижу, что ей как минимум под тридцать, а, скорее всего, уже давно за тридцать, да что там за тридцать – ей, должно быть, около сороковника…

И тут почему-то мне становится спокойно: я точно знаю, что мне нужно делать и ничего не боюсь. Я обхожу людей, а потом начинаю медленно идти дальше – к Селене. И когда расстояние между нами становится настолько маленьким, что я могу протянуть руку и коснуться Селениной руки с пистолетом, она отчетливо произносит, глядя мне в глаза: «Не подходи! Убью.»
Но я, конечно, и не собираюсь останавливаться. Я не верю, что Селена сможет в меня выстрелить. Сейчас я просто заберу у нее пистолет, возьму за руку, и мы поедем ко мне домой. А дома я напою Селену чаем и скажу ей, чтоб она больше никогда не вляпывалась в опасные истории. Потому что, если с ней что-нибудь случиться, я этого не переживу. Ведь мы с ней подруги!

Но, конечно же, я все наврала. Нет у меня никакой подруги. Я никому не могу позвонить среди ночи с просьбой о помощи. Никто не примчится меня спасать. И что же мне остается делать? Только отстреливаться!