Сегодня в известиях 140 лет войне и миру

http://www.izvestia.ru/culture/article3136648/
Миру - мiр
140 лет назад вышел в свет главный роман Льва Толстого
Константин Кедров

Трудно даже поверить, что когда-то не было любовного треугольника: князь Андрей - Безухов - Наташа. Не было дуэли Пьера, соблазнительной Элен с мраморной грудью, и в школьных сочинениях не анализировали встречу Болконского со старым дубом.

"Война и мир" - на первом месте в списке самых читаемых произведений на земном шаре. А ведь сначала Толстой написал лишь несколько глав под общим названием "1809 год". Был еще замысел романа "Декабристы", но всё растворилось в любви Наташи. Всё - да не всё. В сухом остатке, шутка сказать, 1812 год. Очень обижались ветераны на Льва Толстого. Мол, не так отобразил, принизил их подвиг, высмеял не только Наполеона, но и Кутузова. Знакомая песня - люди хотят видеть мир таким, каким хотят. Но ведь и Толстой имеет право видеть по-своему. История субъективна, потому что без людей ее нет.

Взялся Толстой словами передать две битвы - Аустерлиц и Бородино. В обоих сражениях главное действующее лицо - хаос. К этому современники, да и потомки, оказались не готовы. Обвиняли Льва Николаевича, что он поделился опытом Севастопольской кампании, в которой участвовал лично и где хаос действительно имел место. Но Толстой пошел еще дальше. Стал отрицать воинское искусство как таковое, отказывая в умении сражаться даже Наполеону. Наполеон проиграл, потому что вмешался. Кутузов победил, потому что не вмешивался в ход событий. Всячески оттягивал начало Аустерлица. А во время Бородинской битвы ел курицу.

Так почему же, почему Толстого с одинаковым интересом читают и русские, и французы? И бонапартисты, и убежденные пацифисты? Да потому, что литература важнее войн. Все происходящее в душе Толстого нам интересно. Настоящая мировая душа - с бородой и в толстовке. Потому и роман "Война и мiр" называется. Мiр в душе - вот что обретают Пьер и Наташа. Потому и не захотелось дальше о декабристах писать.

В школе почти не изучают сонное видение Пьера в плену. Он видит учителя, француза, который показывает ему хрустальный глобус, состоящий из множества капель, каждая из которых отражает весь глобус. Так устроен мир - говорит учитель. В каждом человеке весь мир. Уточняю: война и мир.

Один американский издатель решил приумножить популярность романа и выбросил из него все философские ремарки и батальные сцены. Мол, вполне достаточно любовной канвы. Это издание читатели так и не раскупили. Вот она, загадочная русская, американская и какая угодно душа.

В свое время Виктор Шкловский написал целую книгу об исторических моментах 1812 года, которые Толстой обошел молчанием. Тут и крестьянские бунты, и "обычные" военные зверства, вплоть до поедания трупов. И Тургенев заметил однажды, что не удержался граф, пустил-таки патриотического петуха в рассуждениях о силе русского духа. Что поделаешь, ведь и олимпийские боги подыгрывают в "Илиаде" то троянцам, то грекам. Толстой подыграл своим, иначе это был бы не Толстой, а кто-то другой. Духовное превосходство было на нашей стороне изначально - потому, что мы защищались, а Наполеон нападал. Так, по крайней мере, это выглядит у Толстого.

"Война и мир" стала русской библией XIX столетия. Приятно, что в начале XXI века эту библию читает и перечитывает весь мир.