Автоэпитафия

Когда умру на склоне лет
От рака или же от СПИДа,
В моих глазах потухнет свет
И соберётся панихида.

Венки подпишут, гроб собьют,
У головы поставят свечи,
За упокой души нальют,
Произнесут быть может речи.

Когда закончится мой век-
Остынут ноги, руки, чувства...
Пусть каждый знает человек,
Что жил поэт, любил искусство.

Любитель грёз и женских тел...
Да только вот беда случилась-
Он необъятное хотел
Объять, но всё ж не получилось.

Его звезда погасла в миг,
Один лишь след в дали искрится.
Известности он не достиг,
Теперь лежит, не шевелИтся.

Простите вы ему грехи,
Здесь не уместна больше злоба.
Он жил как все-писал стихи,
Теперь лежит под крышкой гроба.

В последний провожая путь
Друзья присядут к изголовью,
Уже не бьётся больше грудь,
Лежит, с застывшей в жилах кровью.

Напишет кто-то некролог:
"Поэт в России жил и...Вымер.
Он не Есенин и не Блок,
Его зовут Кузьмин Владимир!"

Затем помянут, отпоют.
Как не печально, но он помер.
И на могиле крест вобьют,
И на кресте напишут номер.

Его душа покинет тело,
Помчится ввысь, куда-то в даль...
И ни кому не будет дела,
И ни кому не станет жаль.

Останется один в могиле,
На неизвестном всем погосте,
Среди дурмана трупной гнили
Сгниют когда-то его кости.

Он жил костром большим сгорая,
Как тот огонь, что грел камин.
Его душа у двери Рая-
Ты попадёшь туда Кузьмин!

И пусть потомки стих прочтут,
Себя ни в чём не утруждая.
За труд большой пусть не сочтут,
Хотел поэт так умирая!