Венец унижения или Грустная сказка

Венец унижения
или Грустная сказка


Комедия в пяти актах



Действующие лица

Истерия – вдова
Осилия – знакомая Истерии 17 лет
Винченцо – сын Истерии
Марианна – жена Винченцо
Анион – друг Винченцо
Велина – подружка Осилии
Незимина – подружка Марианны
Гурия – подружка Осилии
Стела – сестра Осилии
Касио – друг Винченцо
Асканио
Трипон – двоюродный брат Винченцо
Эврис – муж Незимины
Люцина – дочь Истерии. 15 лет
Лара
Ноэль – друг Асканио
Гадалка
Цит
Ливин
 В  эпизодах
Священник
Шут
Люди
Могильщики
Критик и остальные


Пролог
Выходит Критик, пожилой, в галстуке.
Критик
Я критик, и как критик написал
Статью об этой пьесе, вот она
(достаёт статью, надевает очки и начинает читать)
Сказать по правде, я её читал,
Но не сначала, много пропускал...
В ней столько строк, что я б всю жизнь
И всё равно бы что-то пропустил
По-моему, так каждый поступил б
К чему читать, ведь это не Шекспир?
Сейчас пишут все, да все кому не лень,
Так что же всех читать или смотреть?
Безграмотная выскочка – поэт
Нас учит жизни в двадцать с лишним лет
Прожил бы тридцать или сорок лет,
Он не был бы умнее, чем мы все,
Вместо того чтоб слушаться других,
Он учит нас, как нужно всем нам жить,
И если каждый выскочка-дурак
Станет учить нас жить, что ждёт тогда всех нас?
Любой тогда начнёт учить других,
Кто знает до чего можно дожить?
Писать легко! Писать, а не читать.
 Я сам бы мог и лучше написать.
Ведь о последствиях не думает никто,
Лишь только я забочусь обо всём.
Кто знает завтра, что он скажет всем?
Если сейчас, он не считается ни с чем,
Он завтра может прямо заявить,
Что мы ничто и нам не стоит жить,
Что наш парламент грабит лишь людей,
Что президент такой же, как и все,
Это ж не правда! Каждый ведь из нас
Хорош по-своему, будь он король иль раб,
У каждого своя в жизни цена,
А он ровняет всех – это нельзя!
Я критик, сам поэт, интеллигент,
А он никто, он вылез среди всех,
Даже для критики, для критики моей,
Он слишком мал. И глуп.
Я всё уже сказал
Не ждите от бездарности ума,
Это не пьеса, пошлость лишь одна,
Она не покорит и не изменит мир
В ней смысла нет. И это не Шекспир.
(заканчивает и пытается уходить, навстречу ему выходит шут, в разноцветной одежде, презрительно смотрят друг на друга. Критик уходит, шут выходит на середину сцены)

Шут
Кто это был? Нет, кто бы это не был,
Нельзя соврать, он здорово одет,
Хотя слишком смешно в такой одежде
Я ни за что не вышел бы, о нет!
Он не умеет видно одеваться,
Не видит свою жизнь со стороны,
И слишком пёстро шутит позволяя
Себе одно и тоже говорить,
Но тихо, тсс! Ведь это всё неважно
Ещё секунда, две и сказочная жизнь
Пройдёт как сон, пред строгим вашим взглядом
Не оставляя думаю тоски.

(закрывается и тут же открывается занавес.)
(Начинается спектакль.)


 
Акт первый
Сцена первая
Комната, в которой находятся Истерия и Осилия
Истерия
Осилия, О милая Осилия,
Еще не замужем ты?
Сколько ж тебе лет...
Уже семнадцать, - это ведь не мало?
Пора уж думать о своей судьбе.
Мой сын женат, а то бы я уж с счастьем
Имела бы невестку твоих лет.
Характером и внешностью, не скрою,
Любой бы мог быть счастлив, так как бог
Рядом с твоей невинной красотой!
Осилия
Не надо так твердить, а то зазнаюсь
Я и начну, себя вести
Так, будто, правда, все, так же считают
И что достойна  я больших вершин.
Истерия
А разве нет? Ведь ты еще ребенок
О счастье ты мечтаешь лишь порой
И думаешь, решаешь как ребенок
Серьёзности в тебе нет никакой!
Есть у меня один уж на примете,
Он молод и умен, пусть неучтив,
Зато его величию и чести
Любой бы мог завидовать в груди.
(Осилия делает смущенную гримасу).
Ну не кривляйся, право, в самом деле,
Должна же ты, когда  ни будь избрать
Кого-нибудь. Ты можешь ведь решиться…
Осилия
Должна, могу. Но как-то не хочу (смеется)
Истерия
Пока не хочешь... Но вскоре может статья,
Что ты найдешь кого-то по себе,
Которого не будешь ты стесняться
Затем что будешь счастлива! Поверь,
Любовь подобна первому рассвету
Последнему закату и цветку,
Листки, которого и то – благоухают
Среди ничтожных запахов вокруг.
Достойна ты, иметь такое счастье!
Красива ты и девственна душой
С тобой никто в достатках не сравнится,
Но разве ты не знаешь, как порой
Бывает грустно, радостно и странно
То холодно, то жарко, то смешно,
И этот смех сменяется слезами,
А слезы высыхают лишь от слез
Которые в глазах его искрятся
То искренно, то лживо, как в твоих.
Все муки, как страдания и радость
В какой-то миг рождаются от них.
Когда при встрече не находишь места,
И счастлива от взгляда одного,
Что ничего не хочешь, только вечно
Смотреть с тоской и счастьем на него.
Он может быть тебе, лишь самым лучшим
Самым прекрасным, светлым и большим,
А для других казаться самым худшим,
Ничтожным, глупым, малым и смешным.
Осилия
Быть может! Только вряд ли мне по сердцу
Удастся хоть кого-то подыскать
Я знаю многих, только мое сердце
Не ощущает то, что хочет ощущать.
Истерия
Не торопись, быть может в своей жизни
Еще не повстречала ты того,
Кто смог бы, покоривши твое сердце,
Стать тем, о ком мечтаешь ты давно.
Я знаю, есть один на этом свете,
Который мог бы сердце покорить,
И не одно твоё, но только также
Он ищет равную для сердца своего.
Откуда знать, в чем скрыто наше счастье,
По сердцу ищем равных мы себе,
Но равных нам не видим! И порою
За всякого решаемся идти...
Пока прекрасны мы, имеем право – выбрать,
Потом уже лишь выбирают нас.
И этот выбор словно лотерея,
Может быть к радости, а может быть к слезам.
Нам  счастье мнится светлым и далеким,
Оно же близко и порой темно,
Его мы ищем где-то, не находим
И лишь оно само находит нас в свой срок.
Он, так же как и ты беспечен и свободен,
Счастлив собой и искренен душой,
Его как любят, так и ненавидят
Затем что он не терпит в людях ложь.
Похож он на тебя, то слишком прост, то сложен,
То весел, то упрям. Ребенок, как и ты
С ним рядом ты поймешь, что значит счастье,
И все начнут завидовать тебе!
Осилия
К чему мне зависть? Вечно ль длится счастье?
Истерия
Счастье живет, пока живет любовь.
И если ты как любишь, так и любима,
То счастье длится вечно день и ночь!
Покамись не прервется жизни сила.
Осилия
Ну, если он действительно таков,
И если он сумеет моё сердце
Действительно понять и покорить,
То я решу, возможно, что...
 (делает задумчивый жест)
Истерия
Суметь – сумеет! Кто если не он?
И разве есть на этом свете сердце,
Какое невозможно покорить,
Поняв его так тонко и умело,
Его, увидев, скоро ты поймешь,
Что я ничуть его не завышаю.
В действительности так же он хорош,
 Как на словах моих, ты убедишься в этом
Мужчины все иль слишком хороши,
Иль слишком – плохи, средних не бывает.
 И если говорим мы, так себе,
То это ничего совсем не значит.
Ну а теперь иди. Всю ночь свою теперь
Ты будешь представлять его. Поверь мне,
Я знаю толк. И думаю, что ты
Не станешь сомневаться также в этом.
Истерия
(оставаясь одна)
О, глупое дитя, поверила ты мне,
Что счастье есть в замужестве обычном,
Не трудно выйти замуж! За кого?
Вопрос лишь в том, поможет ли то в жизни.
Да, за кого?.. Мы любим выбирать,
Но получаем то, что остается,
И это счастье как бы не назвать,
Нам только болью в сердце отдается!
Много ль счастливцев ходят на земле,
Довольные уделом своей жизни.
 Настолько, что не стали бы мечтать.
О чем-нибудь другом. Ведь все капризны
Мы все живем, мечтая о большом,
В итоге не находим своё счастье.
И только лишь смиряемся. Уж год
Мой сын женат, но разве это счастье?
Они живут, мечтая овдоветь,
Друг друга, обвиняя в недостатках.
Он не уступит ей, она ему,
При всех лишь создавая миф о счастье,
Они любезны, делая лишь вид
Что счастливы, готовясь съесть друг друга
Но путь считают все,  что счастливы они,
Чем думают, смеясь, что так несчастны1
 Тот Анион, хотя и так хорош,
Он не рожден любить кого-то вечно,
В крови его живет распутство страсть,
 Непостоянство жизненного счастья,
Он будет ей ночами изменять,
Она же ждать, страдая и ревнуя,
Не это ль счастье ждет она теперь?
(лицемерно смеется)
Поверивши что, будет оно долгим.
 Возможно, и презренного урода
Уж за красавца жизни посчитать,
Если о нём как о красавце видном
Кому-нибудь подробно рассказать.
 Осилия, о милое дитя,
Мне жаль тебя, но жалко не настолько,
Чтобы жалеть об участи твоей
Несчастной и до боли одинокой.
Мой сын Винченцо, знал ли, он женясь,
Что ждет его потом, после женитьбы
Он счастлив был, надеясь на любовь... как зря.
Несчастен он, несчастна, будь ты тоже.
(Входит Люцина!)
Люцина
Мать, ты одна?
Истерия
А с кем еще мне быть?
Ты разве видишь здесь еще кого-то?
Люцина
Нет, но я слышала слова
И думала с тобой ещё есть кто-то!
Истерия
Тебе послышалось. Устала за весь день.
Осилия недавно приходила.
Несчастное дитя, у ней ведь нет родных,
Как  с матерью она со мной делилась.
Не так уж много видела она.
Лишь красота одна её награда.
Задумала помочь ей я, хотя
Ещё пока не знаю, лишь решаю.
Люцина
Помочь? Но чем? Надеюсь не деньгами?
 Как будто больше некому помочь!
Ведь у тебя самой свои есть дети
Ты думаешь о них, как о других?
Истерия
Конечно, думаю, о ком мне еще думать?
Это не то, что представляешь ты.
Не только деньги в горе помогают.
Без веры в сны и в деньгах нет цены.
Я помогла ей только лишь советом
Тебе они, я знаю, не нужны,
Но если бы меня ты слушалась хоть редко,
 То поняла бы толк и цену их.
Люцина
Что толку лишь в словах обыкновенных
В пустых речах – всё это лишь слова!
И я могу учить кого угодно,
Чему угодно, просто рассуждать,
Что толку только в этих разговорах?
Им следовать трудней, чем их давать,
Любая вещь нам кажется дороже
Любых советов, ведь она видна!
Советы же, бесценные советы
Не ценятся и в этом их цена.
Истерия
Глупцы считают, слушая кого-то,
Всю глупость они этим выдают,
Что их умнее нет, и что советы,
Они и сами очень верные дают,
Но стоит ли с сужденьем торопиться,
Слушать других полезней, чем твердить
Без умолку о том, что ты умнее
Находчивей и радостней других,
Умея льстить, мы учимся коварству,
В доверье постепенно заходя.
Глупцы ведь верят лживым восклицаньям,
Гораздо больше дерзким новостям.
Приятно знать всем, что они прекрасны,
Забавны, мудры – это ведь слова
Ради того и стоит претворяться
Врать, лицемерить, чтобы распознать,
Что на душе, на сердце их творится,
Чтоб знать, кого и как разоблачать.
Таи свои желания и чувства
Скрывай тоску и ярость от людей.
Вот мой совет: А то настанет время
И всё тебя используют во вред!
(входят Винченцо, Касио и Трипон)
Винченцо
Ужасный день! Ужасней не бывает,
Как будто зло преследует меня
И норовит больней ещё ударить,
Чем ударяло прежде. Никогда
Не стоит верить лживым обещаньям
Из уст любимых все, что сладко – яд,
Который в миг впивается в сознанье
И убивает всё, что живо в нас.
Глупец наивный, можно ль жёнам верить?
Их вздохам, клятвам, деланным слезам…
В словах их мрак, в коварстве неизбежность,
В делах неясность, ветреность в сердцах!
Истерия
Что же случилось?
Винченцо
Что со мной случилось?
Ты еще спрашиваешь? В общем, ничего!
Дурак! Наивный! Глупый! Несмышленый,
Способный верить глупостям её.
А как её любил я, как ей верил?
Как ждал, надеялся – печаль эта пройдет.
Касио
Пройдет, конечно, только что взамен ей
Останется, когда она пройдет?
Трипон
Презренье, злоба, ненависть, смиренье,
Обыденность, привычка, ничего.
Винченцо
Но лучше ничего, чем неизвестность,
Пугающая больше нас всего
За что? О Боже, что тебе я сделал,
Чем тебе в жизни так не угодил,
Что ты послал мне вместо счастья горе,
А вместо радости проблемы от любви.
О женщины, рожденные лукавством,
Пороком, грустью, лестью для того,
Чтоб нас все время мучить неустанно
И получать ещё блаженство от всего.
Все женщины рождаются на свете
Лишь для того чтоб просто мучить нас,
И так задумано, ничто с этим не сделать.
Это понятно так же, как и то,
Что ты, Трипон, кузен мой самый близкий,
Касио – друг, Истерия же мать,
Понятно всё, но разобраться сложно
Во всем, что так понятно каждый раз.
Истерия
Мой сын, Винченцо, что тебя тревожит?
Ты соришься всегда по пустякам.
Она не ангел - это всем известно,
И ангел не стерпел бы твоих фраз.
Винченцо
Задело за живое? Что ж понятно,
Вот доказательство тому, что я был прав.
Неправда так не колит- это ясно
Кто грязен, тот скрывает грязноту.
Кто ростом мал, тот ищет места выше,
Кто глуп,  тот хочет выглядеть умней,
И точно так же тот, кто слышит правду,
Печалится той правдою задет.
Истерия
Причем тут, правда? Ты не понимаешь,
Кто мне она? Невестка, ты же - сын,
Кому ещё я радости желаю?
Коль не тебя, кого должна любить?
Как любящая мать я знать желаю,
Что приключилось, только поясней,
Из твоих слов я мало что узнала,
Хотя пыталась, больше, нежели все.
Винченцо
Мы с ней ругались, было, всё прекрасно,
Совсем недавно стал я замечать,
Что что-то изменилось в ней как будто,
Но что никак не мог пока понять,
Вскоре я стал присматриваться тайно
За каждым взглядом, жестами её.
И что же ничего мне не внушало,
Что мне верна она своей душой.
Невинность, честность – вот девиз всех женщин,
Казалось мне до некоторых пор.
Но понял я лукавство и корыстность
Скрываются за честностью порой.
Они всегда растягивают сети,
Незримые для глаз, мы познаём
Не понимая, как попали в сети,
Мы вырваться пытаемся. Смешно!
Своим лукавством держат они крепче
Стальных цепей. Мы верим их словам.
И как бы позволяем им зачем-то
Обманывать лукавством тем себя.
Она мне изменяет, вижу сердцем,
А сердце мне, я чувствую, не врёт.
Иначе всё на свете было б ложью,
И ложь была бы правдой.
Люцина
Что ты ждешь?
Раньше её ты вроде ненавидел,
Хотел убить за мелочь, что теперь?
Винченцо
То было раньше, не было причины
Настолько сильной чтобы делать то.
Люцина
Не может быть. Ты что в этом уверен?
Винченцо
Нет, но мне кажется, и кажется, так  есть.
Люцина
Что, кажется, не значит ещё правдой.
По крайней мере, может быть, и нет.
Винченцо
Да, может быть, но, может быть и правда.
И как понять то, правда или нет.
От правды до неправды слишком мало
Истерия
В любом сомненьи часть от правды есть.
Трипон
Убей её и станет всё понятно,
Если она была тебе верна,
Ты будешь знать, она не надсмехалась
С другими над тобою никогда.
А если грешна, то вздохнешь свободно,
Что за измену ты ей отомстил.
Касио
И станет легче, это, безусловно.
Я сам бы точно так же поступил.
Люцина
О да, Винченцо, слушайся советов,
Они умны, в них всё наше лицо.
Лучше убить жену свою однажды,
Чем каждый раз любовников её.
Истерия
И всё-таки не стоит торопиться,
Ты можешь заблуждаться, как и все.
Не все ведь грешны, только подозренье,
Как правило, уж падает на всех.
Касио
Не стоит торопиться, это верно,
Быть может и не так уж страшно всё,
Как это кажется. Я знаю Марианну,
Не  склонна она к подлости такой.
Но если она все-таки лукавит,
Нет слов, чтоб обругать её за всё.
Я сам убью любого, кто коснётся
Святыни дома друга моего.
И буду убивать его, как крысу,
Испытывая радость от того.
Он кровью истечёт, станет молиться,
Но не прощу за это никого.
Винченцо
Спасибо друг. Я все-таки надеюсь,
Что я ошибся, осудив её,
И не имея точных подтверждений,
Дал повод вам для сплетен на неё.
Плохое в нашу голову приходит
Скорее, чем хорошее всегда.
И даже если всё намного проще,
Мы думаем, безвыходна судьба.
Возможно, она ночью плохо спала,
А может, разболелась голова.
И мне это изменой показалось.
Что мне она зачем-то неверна!
Странно, неправда ли?
Люцина
О да,  вполне забавно
Не знала б я, что выйдет так опять,
Я удивилась бы, но оттого, что знала
Я просто и не знаю, что сказать.
( Уходит Люцина, за ней следом Касио и Трипон)
Истерия
Мой сын, теперь, когда остались мы  с тобой
Наедине, я дам тебе совет.
Не стоит верить всем на этом свете,
Тем, более не зная суть вещей.
У самого тебя должны быть взгляды
На эту жизнь и суть этих вещей.
Прислушивайся, спорь, но делай вывод
Лишь только свой из собственных идей.
Она верна, быть может, может правда,
Тебе почудилось, но просто убедись,
Чтоб не прослыть посмешищем случайным
В глазах её, в глазах своих друзей.
Спокоен, будь, пускай проходит время,
Когда всё успокоится совсем,
Нагрянешь ты в негаданное время
И убедишься прав ты или нет.
В таких вещах не стоит торопиться
Поспешность вызывает только смех!
Терпенье и учтивость – вот в чём сила,
Венец успеха всех больших проблем!
Винченцо
Да ты права, я должен примериться,
И осознать ошибку, но потом,
Нагрянуть вдруг и точно убедиться,
Кто прав был я или же все кругом?
(уходят)

Сцена вторая
(Красивая природа вокруг, деревья, цветы, трава,
Входят Осилия, Велина и Гурия, периодически слышно пение птиц)
Осилия
Какой прекрасный день. Весна. Нельзя представить
(Обращаясь к Гурии)
Смотри, вокруг какая красота,
Что хочется кричать, смеяться, плакать,
Жаль, что не всем дано это понять.
Жаль, что на свете этом существуют
Слепые люди в полной темноте.
Они не могут видеть как прекрасно
Все то, что окружает нас везде,
Но больше них жалею я зачем-то
Людей, что слепы в собственной душе.
Они хоть видят, но не меньше слепы
Любого, кто всё видел в темноте.
Как можно, видя это всё, не видеть,
Не замечать, зачем-то презирать.
Из-за того, что собственным уродством
На красоту нельзя нам повлиять (пауза)
Тиран не тот, кто зла желает,
А кто тиранов создает.
Скорей всего это бывает
От безразличия кругом
Велина
Слова, слова, всё лишь слова,
Они творят, уничтожают,
Мы все хотим не делать зла,
Но все равно в нем утопаем.
Осилия
Что ты хотела сказать этим?
Велина
А ничего, всё лишь слова,
Пустые звуки,  грусть на сердце
И бесполезность от добра.
Можно сказать всё, что угодно,
И очень скоро позабыть,
О всём, что кажется прекрасным,
Только сейчас, лишь в этот миг.
Осилия
Да пусть хотя бы лишь мгновенье,
Нам хорошо, мы можем жить
Если отнять это мгновенье,
То, что останется? Вся жизнь
Будет казаться серой плоской,
И в ней не будет ни добра,
Ни зла, лишь только безразличье.
Это страшней любого зла.
(Гурия от них отстала, собирая цветы)
Велина
Наивна ты как будто бы ребенок.
Мир невозможно взять и изменить (пауза)
Легче жить так, как все, чем вечно строить
Из воздуха прекрасные дворцы.
Осилия
Реальность, неужели же реальность
Реальнее реальности самой.
Чем не реальнее иметь большую душу,
Чем каменное сердце за душой.
Велина
В мире, где царствуют лишь деньги,
Кому нужна твоя душа?
Осилия
О никому! Я это знаю,
Но она есть ведь у меня.
Велина
Да есть, пока, но очень скоро
Может она и камнем стать.
Не мы владеем своей жизнью,
Судьба решает всё за нас.
Что в жизни делает нас злыми?
Так это только сама жизнь,
Ее страдания любые,
В ее понятиях любых
(Подбегает Гурия с цветами)
Еще одна наивная явилась.
Где ты цветочки эти набирала?
Все что красиво, все имеет цену,
Пока не увядает навсегда.
Гурия
Но и увядши, красота прекрасней
Цветущего уродства на земле.
Мы как цветы, как лепестки увянем,
Когда-нибудь, не ведая зачем.
Мы рождены, затем лишь, чтоб увянуть
И превратиться в вялый лепесток,
Сморщинившийся, сгорбленный опавший,
Ненужный никому, живящий в долг. (Пауза)
О, не хочу я, не хочу стареть,
И не хочу всё это я увидеть!
Лучше в расцвете жизни умереть,
Чем дожидаться слишком долгой смерти.
Мы каждый день теряем что-нибудь,
И каждый день с нас сыплются листочки.
Мы сожалеем о минувших днях,
Но что мы можем сделать? Ничего же.
Мы в двадцать лет уже как бы стары,
Жалея, что нам лет не восемнадцать.
А в сорок лет мы станем сожалеть
И за - за того, что нам уже не двадцать.
Но что мы можем этим изменить?
Если представить то, что к нам вернется,
То детство, юность  или же мечты,
Что мы изменим? Правда! Ничего ведь.
Мы проживем бесцельно как всегда
И отцветем, как эти вот цветочки
Жалея, что не пользовались всем,
Что было нам дано...
(выпускает из рук цветы)
Этой природой. (Пауза)
Хочу всегда быть вечно молодой,
Хочу всю жизнь пробыть, как есть красивой,
Хочу любить, страдать, забыв о всем,
Хочу, чтобы всегда меня любили.
О, эта жизнь – жестокая судьба,
Безжалостная видимо напрасно,
Мы сожалеем, любим, строим жизнь.
О, наша юность! Как же ты прекрасна.
Пройдет семь лет не будет ничего
От этих дней. Осыплются цветочки.
И мы поймем для жизни небольшой
Как мы мгновенны, как же мы мгновенны
Велина
Смешно, смешно бояться неизбежности.
И ко всему же чувствую, что я
Гораздо старше лет своих чтоб видеть
Не вечность и желанность бытия.
Я жить начну, когда мне будет тридцать,
Когда создам семью, увижу всё,
А на сегодня кто я – Вазелина,
Ребенок, не познавший ничего.
Осилия
Есть многое, всего на этом свете,
Что и не стоит вовсе познавать
И оставаться вечно тем ребёнком,
Который не обязан всё решать.
(Забегает Стела)
Стела
Я еле вас нашла. Осилию ищет
 Истерия. Люцина к нам пришла
 И  говорит, что это очень важно.
Осилия
Что именно?
Стела
Откуда же мне знать?
(Осилия делает удивленный вид)
Велина
Да эта жизнь полна сплошных загадок,
Каких-то тайн, скрывающих от нас.
Действительность. В действительности просто.
Это не тайна. Только лишь слова.
Уж сколько раз бывало, представляла,
Я что-то тайной радостью большой.
А, в самом деле, это всё являлось
Обычной ситуацией простой.
Гурия
Нет неотложных дел на этом свете,
Серьезно всё, но только лишь на миг
Проходит время всё, что так серьёзно,
Становится до крайности смешным.
Велина
В любой таинственности – это как всегда,
Скрывается обычная судьба
Стела
Да, кстати, я совсем забыла
Сегодня утром, как я поняла
Из слов Люцины, к ним приехал кто-то
Ни то их родственник, ни то не знаю кто.
Он много путешествовал и видел
Почти весь мир, и что-то там еще
Кто его знает что? Я поняла лишь только,
Что он богат и больше ничего.
Осилия
Да, это правда, мало интересно.
Гурия
Ты в правду так считаешь?
Осилия
Да, а что?
Сейчас ведь стало модным видеть лишь пол мира,
Что есть особенного в этом? Ничего.
Мы судим лишь о том, о чем не знаем,
И даже о чём знаем, но чуть-чуть.
Бывает очень трудно разобраться,
Насколько знаем мы, что судим как-нибудь.
Велина
Выходит так, мы ничего не знаем,
А то, что знаем, знаем так себе...
Осилия
Я так не говорила, но казала б,
Если б слова имели, смыл, путь не весь,
Гурия
А как же деньги?
Осилия
Деньги, деньги, деньги.
Что деньги в этом мире – ничего,
Такое же ничтожество, как тот, кто
 Владеет ими взад и наперед.
Велина
Ужели ты и, правда, так считаешь?
Осилия
А разве нет? Ты только посмотри,
Что деньги, мусор, грязь одно название.
Сегодня есть, а завтра их уж нет.
Нам целый день приходится работать,
А через час глядишь, тех денег уже нет.
Всё думаешь, на что же их потратишь,
Не знаешь даже так ли или нет.
Куда деваются они потом, не знаешь,
Так быстро уплывают в никуда.
Хочешь понять, что приобрел на деньги,
И понимаешь, с того, что нужно было очень – ничего.
Велина
Но деньги для всех нас – необходимость
Осилия
Необходимость – больше ничего,
 Которой мы, обходимся лишь только,
Ища в них оправдание за всё.
Чем больше их, тем больше не хватает.
И с ними мы жадней, а не добрей.
Они дают одно лишь – превосходство,
А отбирают всё! Вплоть до идей.
(уходят)

Сцена третья
Комната, в которую входят Анион и Люцина
Анион
Ничто так не сближает человека,
Как общие заботы и дела.
Мне кажется, что в этом крае света,
Найду я то, что так давно искал.
Люцина
А что искал ты, если то не тайна
Анион
Не знаю точно, трудно мне сказать.
Для каждого оно бывает разным
Далеким, близким, радостным, смешным.
Довольно многим может быть плачевным,
Но всем в начале кажется большим
Люцина
Так что же это? Что же? Может счастье?
Анион
Забвенье, деньги счастье – всё одно.
Непостоянство. Всё надоедает.
Нет вечных чувств, нет вечных голосов.
Мы ищем то, что нет на этом свете,
И строим счастье только из мечты.
Нет выбора, иметь другое счастье
И мы имеем, то есть – одни мечты.
Весь этот мир похож на шар воздушный,
 Он одинаковый везде.
В Париже, в Риме, в Лондоне, в Нью-Йорке.
Везде тоскуешь, слыша глупый смех.
Лишь от незнанья просто многим мнится,
Что где-то лучше, где-то хорошо.
Хотя везде всегда одно и то же,
По-разному лишь чувствуется то.
Люцина
Что же ужели там ничуть не лучше?
Анион
Нет лучше, лучше! Только для других,
Смотря что, ищешь ты, и если только деньги,
То там намного лучше тратить их.
Люди хотят лишь слышать, что там лучше,
И потому приходится им врать.
Твердил бы я, что там намного хуже,
Никто не слушал бы, и верить мне не стал.
Люцина
Да это так, мы верим только сказкам
Реальности и так у нас полно,
Своих проблем и так у нас хватает,
К чему же знать чужие нам еще?
(Заходят Марианна с Незиминой)
Марианна
(раздраженно)
Мой муж совсем с рассудка уже съехал,
Стал обвинять меня во лжи.
Кто бы подумал, я и лжива?..
Как будто мир весь больше справедлив.
Как будто все не врут друг другу,
Или для пользы не вредят.
И что с того ведь мир не рухнет
Из-за наивных глупых фраз.
Можно ли глупость считать ложью
Из-за того, что ложь глупа
В какой-то мере даже глупость
Правдива в лживости сама.
Твержу ему, «я не виновна»,
А он – своё, «ты врешь всегда».
А кто не врет, хотя б немного,
Любой ведь врёт, даже дурак.
Потом уже совсем недавно
Стал утверждать, что он не прав.
Один раз чёрт с ним, свеж понятно,
Но он твердит то, каждый раз,
А завтра может снова скажет,
Что я врала ему. Опять
Станет искать в том подтвержденья
И как понять его? – никак.
Анион
(обращаясь только к Люцине)
Я думал, что мои проблемы –
Проблемы, но как здесь погляжу
Есть ещё большие проблемы
У всех кто ценит жизнь свою
Анион и Люцина уходят
Незимина
Мужчины слишком уж похожи
Все на друг-друга, что тут говорить?
Муж моей тетки с нею разошёлся
Только затем что стала изменять.
Подумать только можно ли за это
На произвол так женщину бросать?
Не думал он, что станет после с нею
Что станут говорить! Как будет жить!
Большое дело, всем ведь изменяют,
Только по разному. Но всем ведь, всем подряд.
В ней не было, что все зовут пороком.
Всю жизнь свою попасть хотела в рай.
Но на пути к желаемой той цели
Она сбивалась часто, каждый раз.
Кто не мечтал хоть раз в мечтах наивных
Хотя бы только в сердце изменить?
И что же? Кто мне скажет, что так грешно
Мечтать о том, что грех осуществить?
Мы слабы – вот всему причина
Прощаем мы им то, что нам никто, никто бы не простил
И что взамен услышим ли спасибо,
Когда-нибудь хотя бы мы от них.
О нет, не жди от камня ласки,
От ночи- дня и благодарность от мужчин,
Они способны видеть недостатки
Даже в достоинствах как малых, так больших
(Входит Эврис)
О, ты пришел! Ты не поверишь!
Мы говорили о тебе.
Эрвис
Охотно верю, даже представляю
Что ты могла рассказывать о мне.
Незимина
Только хорошее! Могла ли я неправду
Сказать, греша против себя?
Ведь всем известно, счастья не бывает
Без правды, что смиряет все дела.
Мы женщины слабы перед мужчиной,
Предвидя его истинную власть
О чем еще, коль не о нем любимом
Нам остается думать и мечтать.
Уходят


Сцена четвертая
Заходят Истерия и Осилия
Истерия,
 обращаясь к Осилили
Постой сейчас о всем узнаешь. Торопится
 Не стоит в этой жизни никогда,
У каждого из нас  бывает в жизни
Минуты те, что длятся как года.
Жди меня здесь. Я скоро подойду.
Осилия 
(остается одна)
Ждать, ждать, а что же остается,
Мы вечно ждем кого-то, и нас ждут.
Насколько это всё, надеяться, возможно...
Как глупо всё, насколько глупо всё!
Входят Истерия и Анион
Истерия
Вот познакомься, вряд ли я встречала
Кого-то более схожих, нежели вы
Я думаю, вам стоит подружиться
Это Осилия (обращаясь к Аниону). Это - Анион
(обращаясь к Осилили)
Я вас оставлю только не надолго
Надеюсь, не обидится никто.
(Уходит)
Анион
А здесь у вас не так уж скучно.
Осилия
Это, смотря уж для кого.
Ты не привык наверно просто
Привыкнешь, скучно станет всё.
Анион
Я не хочу тогда привыкнуть.
Осилия
Если б зависело от нас
Привыкнуть или не привыкнут,
Можно бы было обещать.
А так любое обещание
Если не лживо, то смешно.
В нашей судьбе только желанье
Нам остается от всего.
Анион
А ты наверно пессимистка
Раз так считаешь.
Осилия
Может быть...
Хотя скорее реалистка
Чем не реален пессимизм?
Каждый, кто счастлив, тот несчастен,
Каждый, кто лжив, в чем-то правдив.
Тот, кто изменчив, в чем-то верен,
Во всем нельзя быть лишь плохим.

Анион
Хорошим так же! Кто прекрасен
В одном, тот плох всегда в другом.
Не существует совершенства
Ни в  чем, нигде также ни в ком.
Все бесполезно, все мгновенно,
И счастье, радость и печаль
Так что же, вечна только зависть
К тому, кто счастлив больше нас.
Осилия
Кто недоволен жизнью больше? Я или ты?
Ведь, несмотря на всё, в ней есть порой и наслажденье.
Мгновенных чувств, глупых мгновенных фраз.
Но они вечны перед вечностью мгновенной
Мы часто любим тех, кто любит нас,
Не ведая за что, нас то же любят,
А от любви до ненависти шаг.
Мы ненавидим то, что даже любим.
Все потому, что любим лишь себя
Любя кого-то, думаем, что любим
Выходит, мы не любим никого...
И никого наверно не полюбим.
(Уходит)
Анион
Да, есть на этом свете исключения
Есть парадоксы, странности во всех.
Непостижимых в сущности явлений,
Дающих сомневаться в том, что есть.
Мы мчимся в даль, стоя на одном месте,
Считая, покоряем целый мир,
Но мы ничто в сравнении с вселенной,
Дающей нам возможность чтобы жить.
Мы путаемся в собственных желаниях,
Желая то всего, то ничего,
Мы не поймём ничто, даже страдая,
И каждый миг, теряя это всё.
Смеемся, плачем, любим и ревнуем,
Стремимся  к счастью, злимся - для чего?
Пред вечностью мгновенной мы как искры,
Что вспыхнут и погаснут все равно
Входит Истерия
Истерия
А где Осилия?
Анион
Ушла
Истерия
Уже! Так быстро.
О странное, о странное дитя,
Хотя красивое, но красота не может
Избавить нас от странности. Как зря
Мы вкладываем силы и мечтаем
Исправиться, стать лучше. Ничего
В себе не изменяем мы. Лишь хуже
Становимся от этого ещё.
Анион
Мы все бываем, странны, переменны,
Изменчивы в желаниях и мечтах,
Что привлекает  в нас, так это странность,
Кто слишком прост, не странен никогда.
Истерия
Ты тоже так считаешь? Что ж посмотрим,
На сколько странность может привлекать,
Я знала, вы похожи, но настолько,
Я не могла никак предполагать.
(входит Люцина так, что они её не видят)
Анион
Нет, вряд ли мы похожи, я по сердцу
За столько лет не встретил никого.
Люцина
(себе)
И вряд ли можно с  смелостью заверить,
Что кто-то здесь похож так на него.
Анион
Мы слишком разны, все на свете разны,
У всех свои желания, жизнь, мечты,
Нас что-то связывает, что-то разделяет,
И как похожи, так различны мы.
Истерия
Все говорят так до того, как встретят,
Кого-то, без кого не могут жить.
Бывают редкостью такие в жизни встречи,
Но в жизни раз случаются они.
Иной раз ждать приходится неделю,
Иной раз день, иной раз целый год.
Иной раз ждать приходится мгновенья.
Люцина
(себе)
Иной раз ждать приходится всю жизнь.
Истерия
Упустишь счастье, никогда не сможешь,
Не обрести, не позабыть его.
Люцина (опять себе)
Зато уж мы имеем, право видеть
В чём наше счастье, в том или другом.
Истерия
Подумай, потерять всегда успеешь,
Тем более, что в жизни не имел,
А обрести пускай и на мгновенье
Не сможешь потеряв. Даже на день.
(Истерия и Анион уходят)
Люцина
Я многое сказать могла бы в жизни,
Но чувствую, нет пользы, говорить.
Слова как вылетят, так растворятся  в  небе.
А смысл их не тронет чувств ни чьих.
Борись с неправдой, ложью, злом, что выйдет?
Станешь одна бороться против всех.
Эта борьба бессмысленна и вечна
Проще жить так, спокойно, как и все!
Не замечать ни злости, ни коварства,
Смеяться, лгать, завидовать, грустить,
Спасибо всё равно никто не скажет,
Если не ложь, а правду говорить.
О мать моя, ты верно поступаешь
Я научилась точно также жить.
Все думают коварством жить, есть – счастье,
Но это ведь не счастье! Это – жизнь.
По-разному её мы понимаем,
По-разному завидуем другим.
И так же разно боремся с несчастьем,
В ком злого больше? Кто мне объяснит?
Кто учит счастью в этой жизни всех,
Как правило, несчастен больше всех.
 (Уходит)
(Закрывается занавес, выходит шут в разноцветной одежде)
Ну что устали? Это ведь не всё,
Вас ждут еще скандалы, сплетни, зло…
Можно теперь кричать, свистеть, только не спать
Закончился ведь только первый акт.



Акт второй
Сцена первая
Вечер. Плохо освещенная улица. Незимина по веревке с трудом начинает слезать с балкона
Незимина
Мужчине в жизни незачем бояться,
Он не рискует стольким, скольким мы!
Случись хоть что, не станет даже плакать,
Не говоря уже о большем. Да всю жизнь
 Мы терпим их, рискуя своим счастьем,
Врём близким людям, мужу… для чего?
Как будто бы мы что-то получаем,
Кроме страданья, сплетен. Боже мой
Уж сколько раз сама твердила,
Что всё! Не буду! Хватит! Но опять
Сама не знаю почему – жалею...
Кто бы меня жалел или понял.
Входит Лара
Лара
Кто здесь висит так поздно? Незимина!
Что ты там делаешь?
Незимина
(зацепившись платьем)
Я вешаю белье…
Веревка оборвалась, ты же видишь?
(про себя, пытаясь, отцепится)
Дура должна везде засунуть нос.
Лара
Ты что-нибудь сказала?
Незимина
Зацепилась.
И не могу спуститься теперь вниз
Лара
Как это получилось?
Незимина
Я не знаю.
Я просто поскользнулась вот и всё
 (в сторону)
А завтра целый город разузнает
О том, что я повесила белье.
Лара
А что тебе не спится этой ночью?
Незимина
Так получилось. (Себе) Видимо судьба.
От этой дуры вряд ли я избавлюсь,
Пока не доведет она меня.
(Рвется платье и она падает вниз)
Лара
Ты что ушиблась?
Незимина
Нет, своим советом
Ты помогла мне слишком быстро слезть
Лара
А хочешь, дам еще один?
Незимина
Не надо.
Побереги его для собственных проблем.
Ты может, даже это и не знаешь,
Тобой довольны, будут многие мужья.
Не только чувств, но даже настроенье
Для этого пропало у меня.
Лара
Я так и знала, свалишься оттуда,
Кто вешает белье в такую ночь?
Незимина
Лучше бы ты знала, Как теперь обратно
Мне забираться. И к чёрту то белье.
Лара
 Попробуй встать.
Незимина
Ты умные советы
Даешь  всегда. Но если б я могла
Хотя б привстать. Я столько не сидела б
Ты думаешь приятно мне лежать?
Лара
Но ты сидишь!
Незимина
Невелико  различие!
Сижу я, иль лежу я, от боли ничего
Не чувствую! Стою, сижу, лежу я,
Какая разница? Не легче всё равно!
Как я несчастна, все живут как люди,
И только мне зачем-то не везёт.
Любая бы  другая так упала,
С ней не случилось бы, я знаю, ничего.
Лара
Постой, я позову кого-то быстро.
Незимина
Не стоит. Лучше льда мне принеси
А то нога распухла, видно вывих сильный,
Лёд приложу, и сразу всё пройдет.
Уходит Лара
 Незимина тут же встаёт и начинает лесть обратно.
Незимина
Откуда неприятность ты приходишь?
И в самый неожиданный момент.
То отнимаешь веру, то надежду,
То настроенье жить среди людей.
Вот твою мать! Опять ты зацепилась
Кто мог подумать? Глупая судьба.
О если нам уж не везёт сначала,
То не везёт обычно до конца.
Вот чёртовое платье! Кто придумал
Носить как украшение его?
Болтается лишь только под ногами
К тому же и цепляется за всё.
Входит Лара со льдом и начинает искать Незимину
Лара
Ты как туда залезла Незимина?
Незимина
Не знаю я, полегче что спроси.
Лара
А как слезать оттудова ты будешь?
Незимина
Да это слишком легкий был вопрос.
Буду молиться, что же остается,
В конце концов коль это не спасет,
То повредить тем более не сможет
На врят ли что-то хуже есть ещё.
Лара
Смотри, не упади опять как раньше!
Незимина
Уж я то постараюсь как-нибудь,
Пусть лишь бы эта юбка отцепилась
Я знаю, как уж дальше поступлю.
Я стану верить в бога,- обещаю,
Не буду врать, начну любить других,
Как будто что я сделала – не знаю,
Чем заслужила я болтаться…
(опять падает)
Лара
Посмотри!
Вот видно бог услышал те молитвы.
Незимина
Молчи, ты видишь, сглазила меня!
Теперь уже я точно всё сломала.
Мне не везёт ни с чем. Скорее дай мне льда
(кладет ей лед на ногу)
А! Он холодный!
Лара
Он почти растаял
Пока я ждала, что ты упадешь
Незимина
Он всё равно холодный! Пусть растаял.
Мне не везет с холодным даже льдом.

Сцена вторая
Комната, в которой накрыт маленький стол.
Шампанское, конфеты и т.д.
Асканио ходит из одного конца сцены в другой.
Асканио
(смотря на часы)
Ну, где она? Уж сколько прошло время?
И сколько можно думать или ждать?
О безалаберная, глупая, (смотрит опять на часы) не знаю
Как можно её так не называть.
Все женщины похожи друг на друга!
Как будто сотворены все они
Одним мужчиной: без каких-то данных,
И вечно безнадежностью внутри.
О, каждая секунда длится вечно,
Если считать секунды и часы,
Что мы проводим в вечных ожиданьях.
Мы ждем гораздо больше, чем они.
А те часы, что с ними мы проводим
Настолько быстры, что выходит, ждём
Мы их намного дольше чем проводим
То время  с ними, что всё время ждём.
Нет слов сказать, как бесит ожиданье
Вся жизнь идет, а кажется, прошла
В бреду, тоске, неведомом кошмаре
Который длится вечно для тебя.
И только миг, секунда того счастья
Мерещится и, кажется сладка…
Большая сладость приторна бывает,
Не вечность счастья – вечна, и сладка!
Жестокая, нет жалости, нет сердца,
Нет чувства боли, страсти у тебя.
Не ведала ты этого мученья,
Иначе разве заставляла б ждать?
Я знаю, льстят всем женщинам те муки
В своих сердцах довольны они тем,
Что вызывают ревность, страсть, мученья
В сердцах мужчин, не чувствуя потерь.
Но как жестоко стать простой игрушкой!
Забавной вещью в ласковых руках,
Которые сжимают твоё сердце (показывает)
Только из гордости над всем преобладать.
И каково не палачом уж быть, а жертвой?
Не королем на сцене, а шутом.
Совсем не ясно, кто над, кем смеется,
Над нами жизнь, или мы над жизнью! Врём!
Смеемся, плачем, любим, лицемерим!
Играем роли многие за жизнь
Но только нам не хлопают за это
Хоть наш талант с актерским не сравнить.
О гадкая, о вредная и гадкая
Как интересно, где она сейчас?
Её не мучает, конечно же, отчаяние
Ждать пять минут трудней, чем просто ждать!
Как ни гадка, ни вредна, всё ж – желанна…
Из-за того, что вредна и гадка
Как понимать весь смысл мук, страданий?
Когда бессмысленны и страсти и судьба.
Я сам пойду, пусть будет то что будет,
Ждать – бесполезно. Видимо судьба.
И от неё нам никуда не деться...
Все, что случается, случатся и так.
(Уходит)

Сцена третья
В то же время улица перед домом Истерии. Входят Осилия и Стелла
Стелла
Ты его видела?
Осилия
Да
Стелла
Ну и какой он?
Осилия
А никакой. Почти такой же как все
Бывают лучше, может быть и хуже
Что не бывает только на земле!
Стелла
Ты ничего совсем не понимаешь
Как можно относиться ко всему
Без интереса
Осилия
А разве в интересе
Весь смысл?
Стелла
Больше в интересе,
Чем в безразличии
Осилия
И это, смотря в чём.
Можно любить, не ведая, что любишь!
Можно грустить, не зная, что грустишь,
Смеяться, плакать – без какой-то цели…
И в грешном оправданье находить.
Мы слишком разны, все мы слишком разны
Хотя стремимся в общем к одному
Достатку счастья, что нам не хватает,
Того, что нахватает никому.
Коль счастливы, завидуем несчастью,
Коль умные, завидуем глупцу,
Коль нищие, завидуем богатым,
Коль смертные, - бессмертью самому.
Нам не хватает то, что не хватает,
Страданья тоже может не хватать!
Когда довольно долго длится счастье,
Но это очень редко как-никак
Нам кажется, что вечно мы страдаем
Смеёмся, плачем, спим, едим и что?
Зачем всё это никогда не знаем,
Твердим необходимо – вот и все.
Стелла
Сейчас ты так считаешь, только скоро
Станешь считать совсем наоборот
Жизнь изменяет нас, меняя ненамного
Хотя немного и заметнее всего.
Мы злы, бываем оттого, что любим,
Стремимся к счастью из любви к себе
Порою ничего не получая ,
Из-за любви к другим, а не к себе.
Осилия
Нельзя лишь по себе судить о ком-то
Мы слишком все различны.
Стелла
Правда? Что ж,
Я вижу ты влюбилась ненарочно
Осилия
Кто, я?
Стелла
А кто ещё? Не я же!
Столько болтала. Столько ты болтала,
Что я не сомневаюсь уж сейчас!
А я то думаю: чего она бормочет.
Осилия
Ты ненормальная!
Стелла
Не ври хотя бы мне!
Осилия
Да я не вру.
Стелла
Зачем тогда ты злишься?
Осилия
Я и не злюсь.
Стелла
Ты злишься, злишься видно же уже!
Осилия
Ты точно ненормальная.
Стелла
Вот видишь?
А я что говорила, злишься ты.
На правду нам не стоит обижаться
Её мы не изменим, сказав нет,
А я то думала, ты правда притворялась.
Осилия
Молчи уж, Стелла! Это не смешно.
Стелла
По-твоему смеюсь я, ты считаешь?
Смеешься ты, пытаясь скрыть любовь!
Осилия
Не знаю, что сказать…
Стелла
Молчи уж лучше...
Пусть  всё будет известно только нам!
Я обещаю, что не выдам тайны,
Не под каким предлогом.
Осилия
Перестань!
Стелла
Теперь ты видишь, что сама ты шутишь?
Не можешь подождать и полминутки
Ведь в каждой шутке есть частичка правды
Но есть ли в каждой правде доля шутки?
Осилия
Пошли домой смотри уже как поздно.
Стелла
Пошли, пошли, устала я с тобой!
Единственное что теперь осталось
Это пойти домой, лечь спать, забыв об этом всём.


Сцена четвертая
Начинается с того, как кончается первая
Незимина
Я так и знала, так я это знала
Мне не везло на свете никогда!
Я с детства в неприятность попадала
Быстрее чем куда-нибудь. Всегда
Я жить пыталась правильно, невинно
Была хорошей доброй, ну и что?
Невинность от порока не спасает,
Как не спасает честность от долгов!
На этом свете нет наверно бога,
Иначе, как не видит он всего?
А если есть он все-таки на свете,
Какое сердце всё же у него!?
Входят Осилия и Стелла
Стелла
 (обращаясь к Осилии, не видя других)
А я тебе всё время говорила
Не строй себя умнее, чем ты есть
А то придется...
Осилия (указывая головой)
Лучше посмотри туда вот.
Стелла (Осилии)
Кто это Незимина? Что ж с ней?
(подходит к Незимине)
Хорошая погода. Что случилось?
(говорит только Осилии)
Когда не знаешь, что сперва спросить,
Спроси любую глупость чтобы после
Спросить что-то умнее.
Осилия (тоже Стелле)
Не смеши.
Незимина
Я вешала белье, потом упала
Стелла
Серьезно? Да? О чем ты говоришь?
Клянусь, что никогда не постираю
Больше белья (Осилии), а вешать будешь ты.
Осилия
Скорее я тебя просто повешу.
Стелла
Вот видите? Как интересно, мне за что?
Ты хочешь, чтоб я точно так  упала?
Осилия
Хочу, чтоб помолчала вот и всё.
Стелла
А что плохого я тебе сказала?
Никто не любит умных, знаю я,
Но не могу же сделаться глупее
Из-за того, лишь, чтоб влюбить в себя.
(обращаясь к Незимине)
А где твой муж?
Незимина
Он спит.
Стелла
Тогда понятно.
Незимина
Понятно что? Я делала сюрприз
Стелла
И это получилось, сразу ясно
Он будет рад услышать про сюрприз.
(Входит Асканио)
Теперь все в сборе
Асканио
Что с тобой случилось?
Стелла
Упала со второго этажа
Асканио
Это серьезно?
Стелла
Было бы, серьезней,
Если б упала с пятого она.
Незимина
Вся жизнь наполнена сплошным лишь невезеньем,
Нам не везёт по жизни каждый день.
В любви, деньгах, в обычном настроении
И просто в жизни с завистью людей.
Мы строим то, что рушится с годами,
Проходит день, другой, и для чего?
Одно несчастье вслед другим нечестьям
Сменяется неведомой тоской.
Что делать: воевать или смириться,
Жить каждый день, не ведая зачем
Или пытаться выжить чтоб увидеть
Тот новый день такой же, как и все?
Меняется ли жизнь, с изменой жизни?
Правительство меняется, страна,
Но жизнь всегда бывает неизменной
И остается неизменной до конца!
Мы все живем и ищем оправданья,
Оправдываясь тем, что мы живём,
Наверно просто лучше оправданья
Мы не находим жизни. С каждым днем
Мы ищем счастья, в груде всех несчастий
Оно нам мнится сказочным огнем
На самом деле не огонь, а искра
К тому же незаметная при том.
(обращаясь к Асканио)
Дай руку, я хочу подняться,
Как в жизни от всего мы устаем.
Ища всю жизнь, мы не находим счастья,
Пока проблем для счастья не найдем.
Лара
У счастья есть своя альтернатива,
Оно доступно только дуракам,
Людей же умных счастье избегает,
И ум и счастье слишком много нам.
Стелла
А то, что ты умна, уж видно сразу,
Какой дурак с балкона упадет?
Чем больше мук – сильней воспоминанье
Об этих днях, когда уж всё пройдет.
Уходят


Сцена пятая
Улица возле дома Истерии. Входят Винченцо, Касио, Трипон
Винченцо
Теперь уж скоро! Мало ждать осталось,
Еще два дня. Тогда решится всё.
Я делаю всё так, как подобает,
Нет слов как с нетерпеньем жду того
Касио
Но что?
Винченцо
Молчи! Не следует заранее
Всё то, что таит сердце – выдавать,
А то случайно выданная тайна
Может на всё в дальнейшем повлиять.
Терпи мой друг, ты первый, кто узнает,
Что у себя на сердце я таил.
Но не сейчас. Спустя два дня не более
Я не хочу расстраивать свой пыл.
Часы идут ходьбою черепахи,
Порой секунда длится целый час,
Но я спокоен! Ждать совсем недолго,
Чтоб утолить возникшую печаль
Трипон
Ты нам не доверяешь?
  Винченцо
Если б мог я
Кому-то доверять или же нет
Тогда б я знал, что стоит, что не стоит,
Кому-то доверять и весь секрет.
Дело не в том, что в ком–то сомневаюсь,
Я сомневаюсь видимо во всех.
Только не в вас, но это чтоб сомненьем
Не подтвердить сомнения. Весь грех
Свершенный под покровом темной ночи
Всегда бывает разным. Скрыв дела,
Он покрывает лица тёмной маской,
Чтоб не было отличий среди нас.
Дождаться нужно. Всё теперь я понял!
Ту цену, за какую стоит жить.
В войне любой о мире разговоры
Лишь тянут время, чтоб набраться сил.
Наивна жизнь, что с трепетом стремится,
Окутать мир своею добротой.
Во всем есть умысел другим непостижимый,
Тот умысел скрывает в себе соль.
Уходит
Касио
Что он задумал?
Трипон
Вряд ли то понятно.
Всё что угодно может это быть,
Пока не воплотит он в жизнь, не станет ясно
Уж я то знаю, знаю его жизнь.
Она полна то бурь, то ураганов
Холодных, жарких, вьющихся ветров
То переменно яростных и слабых
Стремящихся с любых семи сторон.
Выход один лишь ждать, что дальше будет
У зла как и добра шансы равны
Чтоб не случилось, это не коснется
Ни одного из нас! Ну что ж, пошли?
Уходят


Сцена шестая
Улица. Входят Осилия, Велина и Гурия
Осилия
Прошёл ещё день! Что же изменилось?
Вся наша жизнь проходит день за днём
И ничего не светит нам в дальнейшем
Так скучно, одиноко день за днём
Гурия
А что ты ждешь? На что ты уповаешь?
Ужели ты считаешь, можем мы
Чего-то сделать, создать, изменить в нас
Или влиять на суть нашей игры?
У каждого из нас свои должны быть роли
Мы их играем грустно и смешно
Порой не так, как этого хотели б,
Но всё равно не можем ничего.
Кто создал нас, тот видимо смеётся
Над нашим горем, судьбами, ему
Мы просто куклы либо развлеченье,
Не знающие всю свою судьбу.
Он может нас убить, может возвысить,
Обидеть, выжить просто оскорбить,
Повесить, сжечь, коль нет, то обесчестить
Ради сюжета всей нашей судьбы.
Со стороны никто из нас не может
Видеть себя, а тот, кто видит нас
Со стороны (указывает на зал) – не менее смеется
Над тем, что горём, мукой мнится нам
Для бога мы игрушки, развлеченье
Творение и подобие его
Больного так сказать воображенья
Бессмысленно – бесцельного во всём.
Мы рождены за тем, чтобы погибнуть,
Исчезнуть как виденье от сна,
И что мы есть, если не есть виденье?
Сон, впечатленье разное от сна.
Коль вспомнить всё, что было с нами раньше,
Покажется прошедшее лишь сном
Было ли с нами это, в самом деле,
Или во сне, мы это не поймем.
Велина
Хватит о грустном, что вы, в самом деле,
Как будто нет хорошего у нас?

Гурия
Меняемся ролями, кто был грустен
Становится смешным, кто был смешон
Становится серьёзным, даже чувства
Меняются со временем. Мы ждём,
Что нас поймут, одобрят, пожалеют…
Хотя не жалость, зависть нужно ждать
Как мы себя, так все себя лишь любят.
В ущерб себе никто не станет понимать!
(пауза)
Осилия
И сразу замолчали, что так быстро,
На свете разговоров больше дел,
А тем для разговоров ещё больше
Особенно о нашей жизни всей.
Но мы порой не пользуемся этим,
Скорей даём возможность ту другим.
Других же уговаривать не надо
Любой уж рад о ближнем говорить.
И о себе конечно же не скрою,
Как я, так большинство любит себя,
Но отними любовь эту и что же?
Мы станем, не похожи на себя.
Велина
У каждой вещи есть свои законы,
И видно нужно, чтобы было так.
У всех у нас свои на вещи взгляды,
И каждый вывод собственный создаст.
(Все кроме Осилили собираются уходить)
Гурия (уходя)
Пошли
Осилия
Нет! Вы теперь идите
А я хочу побыть теперь одна.
(Уходят)
Жизнь часто изменяет наши взгляды
На всё что окружает вечно нас,
Ни что в себе почти не понимаю,
То грустно мне, то весело, смешно.
Когда вокруг всё выглядит печально,
И грустно, когда выглядит смешно.
То дикий смех терзает моё сердце,
То странный плач наполнится в него,
Себя понять мне трудно в этой жизни,
А жизнь понять вообще мне не дано.
Чем больше я живу, тем больше убеждаюсь,
Что с каждым днём понять это трудней
В пять лет своих мы больше понимаем,
Чем в сорок пять, когда уж знаем всё
Входит Анион
Анион
Я много думал, долго ли придётся,
Мне ждать, чтобы увидеться с тобой
Прошел лишь день, но кажется, что больше...
Осилия
Время лишь длится столько, сколько ждешь!
Анион
Не стану спорить, каждый ощущает
По своему и радость и печаль.
И каждый видит в том, что ощущает
Реальность и правдивость своих фраз.
Жизнь –есть фигура сложная в пространстве.
Мы смотрим с разных на неё сторон.
И потому одним она прекрасна,
Другим проста, третьим сложна.
Кому-то она даже неприятна,
Но всем она зачем-то дорога!
С тех пор как в первый раз тебя увидел,
Я много думал, знаешь, о тебе,
Всё время ждал, когда опять увижу,
Такой я не встречал ещё нигде.
Осилия
А я тебе не верю!
Анион
Это правда!
Коль врал бы я, поверила бы ты.
Когда мы врём, тогда нам только верят.
Не верят, когда правду говорим.
Разве не можешь ты любить кого-то,
И кто-то полюбить тебя? Скажи:
Разве для этого нужно ещё хоть что-то
Кроме того, что есть у нас в груди?
Осилия
Всё это знаю я, слова – одни лишь звуки,
Их многие твердят лишь посмотреть,
Что скажут им в ответ, или же просто
Чтоб посмеяться...
Анион
Так не верить всем?
Всю жизнь во всех лишь только сомневаться,
Когда нас любят, думать что нам льстят,
Врут, лицемерят, думая о пользе…
И никого к себе не подпускать?
Откуда знать, что ты не рассмеёшься?
Что ты сама не хочешь посмотреть,
Люблю ли я, смеюсь, или же просто также
Как ты не знаю верить или нет
Осилия (отбегает от него)
Молчи! (себе) Слова! О, боже, что со мною?
Я понимаю то, что не могу
Ответить «Да» и «Нет» одновременно.
И что мне делать дальше не пойму.
Сказать, быть может, я должна подумать,
Будем друзьями просто, - всё не то.
Сто раз трудней решиться что-то сделать,
Нежели решить, что делать. Как смешно!
(усмехаясь)
Не думала, что в жизни мне придётся,
Когда-нибудь не знать что говорить.
Хотеть сказать, но от волненья просто,
Не смея даже звук произнести.
Ужели так случается со всеми?
И все не знают, как им поступать,
Желая крикнуть, умолкают в сердце,
От жажды, замирая и тоски?
Назвать это любовью или страстью
Минутным увлеченьем всё равно.
Ничуть не легче! Да! Ничуть не легче,
Даже сложнее, может. Боже мой!
Сама себя и то не понимаю!
Чего хочу? Что делаю? Что жду?
Однообразным кажется страданье
В однообразном сказочном бреду.
Анион (подходя к ней)
Молчать? Так что ж? Бывает молчанье
Красноречивей слов любых. В бреду
Мы выдаем мечты свои, не зная
Что кто-то их использует. Смотрю,
Ты рассмеяться видимо желаешь,
Нам нравится кого-то унижать
И мы сердцами, судьбами играем
На крае жизни, строя идеал.
Осилия
Это же так, порой судьба играет
Скорее  нами, а не мы судьбой.
Не мы судьбу, а нас судьба бросает
На произвол пред жизненной тоской
Анион (берет ее за руки)
Верь, я люблю, люблю и обещаю,
Что тысячу раз, я это докажу.
И тысячу раз любить не перестану.
Что скажешь ты?
Осилия
Пока не знаю (целует ее)
Анион
Ответа лучше я и не хочу (опять целуются)

Сцена седьмая
Вечер перед домом Истерии. Входят Винченцо Триопон, Эврис и Люцина
Винченцо
Кто ловит мышь, не ставя мышеловки,
Захлопнув крышкой, к черту, её мать?
Под тёплой кожей может находиться
Холодное и сердце и душа!
Мы быть должны, готовы к переменам,
Любой недуг последствие прикрас.
Осознанный в желаниях, презренных,
Во имя блага вашего для нас.
Настало время вот уже сегодня,
Осуществить заветное пришло.
Где Касио? Куда теперь он делся?
Я должен был обрадовать его.
Трипон
Никто не знает. Будто провалился.
Винченцо
Ну, ничего, узнает он потом,
Лишь жаль что не разделит эту радость
Он в этот миг божественный со мной!
Время не ждёт, нам надо торопиться,
Не мы торопим время , а судьба
Решается порой в одно мгновенье
Как в пользу нас...
Трипон
Таки и не в пользу нас.
Уходят

Сцена восьмая
В то же время Истерия перед иконой в темноте зажигает свечку
Истерия
О, Бог, молю, услышь мои молитвы!
Хотя бы раз заметь меня средь всех,
Я знаю, есть ты, есть на этом свете!
И можешь помогать всем на земле.
Так помоги и мне, пошли мне в жизни счастье,
Путь будет всё лишь так, как я хочу.
Неужто я желаю больше счастья, чем заслужила?
Веря в тебя. Кто?
Да кто сильнее меня верит?
Кто чаще ставит свечки, говорит?
Кто день и ночь в молитвах возвышает
Всю твою волю, власть или мечты?
А много ли хочу я? Только – денег,
 И только счастья, много ли то мне,
Если всю жизнь я лишь тебе молилась
И возносила имя твое? Грех
Старалась я карать все время в людях,
Спасая мир от гнусти. Вечно злу
Я строила какие-то коварства
Во благо мира людям и добру!
Если б не я, то грех бы жил повсюду,
Пуская корни в почву твоих дел,
А грех любой он должен быть наказан,
Чтоб каждый знал: к чему ведёт их грех!
Что разве нет? Разве должны быть в жизни
Зло, грех в равне с твоим добром?
Разве должны не действовать законы
Понятные огромным большинством?
И разве есть, кто верит в тебя больше,
Кто хочет справедливости сильней?
Не мной, давно придуманный тобою
Этот закон касаться должен всех!
За грех любой, кто жив,  должен нести страданья
И каяться, страдая. Ну а я
Счастлива буду лишь от их страданья,
Если не будет счастья у меня.
Люди ничтожны все в своих заботах,
Никто не стоит счастья и любви.
Только в несчастье могут они верить,
И жить законом божьим, не грешить.
Как верю я, никто другой не верит!
Как я люблю, никто другой не любит! Ох!
И вряд ли кто ещё сильней меня желает
Избавить мир, от всех его грехов.
(Гаснет свечка, через несколько секунд зажигается свет)
Заходит Люцина
Люцина
Мне нужен твой совет.
Истерия
Совет, как странно.
Ты никогда не спрашивала их.
Люцина
То было раньше, сейчас же интересно,
Как поступила бы на месте моём ты.
Истерия
На твоем месте – это интересно.
Люцина
Не меньше, чем забавно. Но скажи
Вначале, кто тебе дороже в жизни
Я иль Винченцо?
Истерия
Как это сказать?
Люцина
Скажи, как есть!
Истерия
Вы оба мои дети
И вас обоих я, поверь, люблю.
Люцина
А если что-то, что тебе дороже
Твоих детей?
Истерия
Я что-то не пойму.
Люцина
Скоро поймешь!
Зачем-то в этой жизни кого-то любим мы,
А кого-то нет.
И ничего не сделать, лишь смеряться,
Если тебя не любят среди всех.
Истерия
Зачем ты так считаешь, я не знаю?
Люцина
Его ты любишь больше, чем меня!
Всё для него,  всё для кого угодно.
Но только лишь совсём не для меня.
Истерия
Ты глупая ревнуешь? Это ж странно!
С чего взяла ты, что тебя я не люблю?
Ведь ты ребёнок...
Люцина
Именно ребёнок.
Видишь ребёнка ты и больше никого.
А то что мне порой бывает грустно,
Порою весело, порою не смешно,
Не знаешь ты! Ведь я только ребёнок!
Ребёнок просто, больше ничего.
А что если ребёнок встанет взрослым?
Захочет жить по-своему, как ты?
Станешь ли ты удерживать ребёнка,
Лишая счастья от своей любви?
Истерия
Но ты ведь так не думаешь,
Ты просто хочешь узнать,
Что думаю лишь я?
Люцина
Нет, почему же, думаю, есть повод
Чтоб так не думать мне хоть иногда?
Зачем тот, кто рождает нас на свете,
Считает, что имеет все права
На нашу жизнь? Затем лишь, что позволил
Нам жить на этом свете просто так.
А спрашивал ли кто, хотела ли родиться
Я в этой жизни проклятой сама,
Чтоб не иметь не только этой жизни,
Но даже прав чтоб жить в ней для себя?
Истерия
Зачем ты говоришь так? Ты же знаешь,
Что я стараюсь всё ради тебя!
И если запрещаю тебе что-то,
То это лишь для пользы, для тебя.
Люцина
Откуда знать, что нам идет на пользу,
Что просто так, а что только во вред?
Мы понимаем всё лишь слишком поздно,
Если потом понять можем вообще.

Истерия
Уж лучше поздно, нежели никогда!
Люцина
Нет лучше никогда, чем слишком поздно!
Лет через пять я стану так стара,
Что и понять всё будет невозможно.
Истерия
Тебе нет и пятнадцати ещё,
Ты говоришь, как будто всё прожила
Люцина
Коль не прожила – проживаю всё.
От этого не легче.
Истерия
Да не легче
Люцина
Но ты ведь знаешь, я его люблю!
Истерия
Он не тебе судьбою предназначен,
Смирись дитя, я для тебя хочу!
Люцина
Хочу ли я, чтоб ты хотела? Как же
Холодным сердцем нужно всех любить,
Чтоб, так же как и ты не знать страданий,
Не понимать чьей-либо тоски.
Не плача по ночам от обещаний,
Которые даёшь сама себе.
И ничего не можешь с ними делать.
Затем что кто-то хочет для тебя
Только добра и лучшего удела.
Я не хочу! Ни год ждать, ни пять лет,
Ведь даже месяц длится слишком долго,
Чтоб ждать того, что станешь ты для всех
Взрослее и намного совершенней.
Но неужели через десять лет
Я буду жить и верить по другому,
Любить, смеяться, плакать, говорить,
Что переменится с годами? Только – совесть.
Она от бед бывает тяжелей
И своим грузом давит нам на жалость.
Сгибаемся под грузом мы её
Но ничего не можем мы исправить.
Истерия
Ты будешь, благодарна мне ещё,
В твои года никто не любит долго.
Устала я! Закончим разговор.
Несчастна ты сейчас, счастливой, будешь после.
(Уходит)
Люцина (себе)
Как могут люди боль не понимать?
Как будто бы смеясь над этой болью,
Ни мук чужих, ни снов не замечать,
Желать добро, давая лишь страданья.
О боже, есть ли кто-нибудь на свете
Несчастнее меня вот в этот миг.
Мне кажется, что нет сильней страданий,
Чем те, что ощущаем мы в любви!
Весь этот мир наполнен пустотой,
Где каждый в праве думать, что не властен
Решать, влиять, смеяться над судьбой
Своих детей для них всё время малых.
Но что в судьбе детей? – В своей судьбе
Никто не может толком разобраться,
Свою печаль кладя на жизнь других,
Считая, что всё это так и надо.
Они твердят, что любят, ценят нас,
Но любят в нас одно своё творенье,
Свой эгоизм, свой гонор, кровь и плоть,
Не думая, что все мы слишком разны.
Мы разно думаем, мечтаем и живём,
Смеёмся, плачем, чувствуем все разно,
Лишь, кажется, страдаем равно мы,
Но даже и страдаем слишком разно.
Чем дольше жду, тем меньше понимаю
Я эту жизнь, любовь, свою судьбу,
Всё время, путаясь в себе и спотыкаясь.
О всё, что разбросалось на пути.
Не уж-то жизнь от самого рожденья
До зрелых лет принадлежит не нам,
И тот, кто нас родил на этом свете,
На нашу жизнь имеет больше прав? (пауза)
(Заходит Стелла)
Я знаю, мир такой большой
В нём столько доброго, и злого!
Сказал бы кто, что в нём принадлежит уж мне?
Если и жизнь зависит от кого-то.
Стелла
А хочешь, я скажу? – Страданья
Его никто не станет отнимать.
Оно твоё и видимо по праву
Должно принадлежать тебе всегда.
Люцина
А ты всё шутишь?
Стелла
Разве это шутка?
Хотя возможно многих рассмешит
Такая шутка, если это шутка!
Но всё ли шутка, то, что нас смешит?
Люцина
Скорее, что печально, то серьезно.
Стелла
(задумчиво)
Печально и серьёзно, может быть,
Это серьёзно, нежели печально
А может быть, печально, если уж скорей.
Люцина
Какая глупость!
Стелла
Глупость ты считаешь?
Я думаю у глупости нет глаз.
А если нету глаз, над ней смеяться
Грешно как над калекой без прикрас.
У каждого из нас есть недостатки,
И если это глупостью назвать,
Воспринимать серьёзно – то смеяться
Нам будет не над чем, нам будет всё мешать.
Люцина
Тебе, как танцору, всё мешает
Стелла
Не мне, а всем! Коль сходишь на банкет –
Там явно все танцоры, и всем что-то мешает
Хотя любой влюблён в свой каждый жест
Люцина
О чем ты говоришь?
Стелла
Я? О танцорах.
А ты о чем подумала?
Люцина
Да так...
Стелла
Об этом тоже. Кстати, как выходит случай,
Нам всё мешает, а точнее все.
Люцина
Ты в первый раз, сама того не зная,
Глупость сказав сейчас, сказала правду.
Стелла
Да, странно, когда правду говорю,
Всегда все думают, что это только глупость.
А когда глупость, думают, что правда.
Выходит в правде глупость есть, а в глупости есть правда.
По крайней мере, я так нахожу.
Люцина
Теперь только бессмыслица! И вправду
Страдать сейчас, чтоб ни страдать потом
Закон библейский – вот чему нас учит
Какая разница сейчас или потом?
Ведь всё равно страданье нас погубит.
Стелла
Страдать, грустить, одумайся – живи!
Откуда знаешь, что нас ожидает?
Люцина
Одно и то же, видимо, мечта
Проходит мимо, когда мы её желаем.
Стелла
А ты не жди, надеждою своей
Мы отдаляем цель наших желаний.
В конце концов, желаемая цель
Бывает не настолько уж желанной.
Кто слаб, всегда завидует сильнейшим.
Тот кто умен, завидует глупцу.
По той весьма естественной причине
За глупость не страдают по уму.
Кто видел всё, жалеет, что он смертен!
Кто смертен, тот надеждою живет!
Какая разница с надеждой ль жить на свете
Иль без надежды - всё равно умрём!
У каждого свои есть основанья
Грустить, смеяться, думать, умирать
И каждый не находит оправданья
Чтобы хотя бы что-то оправдать.
Один грустит, что умерла собака,
Другой грустит, что сломана нога.
У каждого грустить свои причины,
Но наша грусть волнует только нас.
(Уходят)
Закрывается занавес, выходит шут и говорит
Конечно люди – это не «Пикник»
Мы лишь над глупостью смеяться все способны,
Закончен Акт второй, задуматься,- и что?
Лишь только начинается вся повесть!
(Уходит).




Акт третий
Сцена первая
Спальня Винченцо
Комната, в которой находится кровать,
На которой лежат Касио и Марианна
Касио
А где твой муж?
Марианна
Не знаю, собирался
В отличие от тебя весь день свой провести
В кругу друзей. Валяется, наверно,
В какой-то забегаловке. Убил
Меня своим он глупым подозреньем
Уж лучше пусть он будет где-нибудь
Чем здесь.
Касио
Я то же так считаю,
Пока я здесь пусть будет где-нибудь.
Марианна
Сейчас наверно он проводит время,
Гуляет, веселится где-нибудь
Нет, чтоб меня забрать хоть раз куда-то
Хотя бы в театр. Больше не хочу.
Касио
Как жаль, что я не с ним.
Марианна
Еще не поздно
Можешь идти, покамись он не пьян
Касио
Я пошутил.
Марианна
А я вполне серьёзно,
Ведь время с ним ты лучше проведёшь.
Касио
Но не на столько лучше, чтоб решиться
Уйти отсюда, чтоб пойти к нему.
(Пытается обнять ее)
Марианна
Оставь меня! Ты значит: так считаешь,
Я развлеченье только для тебя!
Касио
Нет почему, не только развлеченье…
(Марианна отталкивает его)
Хотел сказать не только для меня.
Марианна
(вставая с кровати)
Дурак! Зачем я только мужу изменила,
Как чувствую пред ним я не права!
Ведь он не изменяет мне с другими,
Уж я то знаю!
Касио (идя за ней)
Вряд ли это так.
Марианна
Ты говоришь, чтоб просто успокоить
Меня. Я знаю – это так.
Но что поможет мне, я так несчастна,
Вина моя в несчастье, не в грехах.
Касио
Я знаю, что нам сделать.
Марианна
Нет, уж хватит.
Нельзя же это делать столько раз,
Побойся бога!
Касио
Что?
Марианна
Мы плохо кончим,
К тому же…
(Касио поднимает ее и несет на кровать)
Нет! Не надо! Я сама.
(Бросает ее на кровать)
Я не хочу, я чувствую сомненье,
Предчувствие не может мне соврать.
Какой же ты настырный и упрямый,
Не надо, подожди, о только не сейчас.
Касио
А если бы вошел сюда Винченцо?
Что сделала бы ты?
Марианна
Смеешься ты?
Уж лучше умереть, иль провалиться
О никогда так больше не шути!
Гаснет свет
Ну, перестань! Сказала я – всё! Хватит!
Ты не возможный! Глупый! Отцепись!
Устала говорить я. Всё напрасно!
Ну ладно уж возьми и подавись.
(Стучат в дверь, зажигается свет)
Касио
Вспомнишь дерьмо, почуешь сразу запах.
Марианна
Лезь под кровать! Нет! Лучше спрячься в шкаф.
Нет, нет. Куда же тебя спрятать?
Придумала, на люстру залезай
(Становится на кровать и лезет на люстру)
Он дальше носа всё равно не видит.
Может наверх совсем не посмотреть.
О, как похож отсюда ты на свечку,
(Стучат)
Сейчас иду. Старайся не упасть.
(Открывает двери, входят Винченцо, Эрвис и толпа.)
Марианна
Винченцо, ты так рано возвратился,
Но что с тобой, пришел ты не один?
Винченцо
Скоро узнаешь! Все сюда входите,
Надеюсь, что мы вовремя пришли.
Марианна
Ты выглядишь усталым, что случилось,
Не умерла ли матушка твоя?
Винченцо начинает ходить по комнате, открывать шкафчики,
шкатулки и всё, где можно и невозможно спрятаться
Хотя она меня и не любила,
Но всё же жаль, мне было бы. Всегда
Кто-то живёт, а кто-то умирает.
Живым как видно больше не везёт.
Иначе как понять, что после смерти,
Нас не волнует то, что в жизни так печёт?
Ты что-то ищешь?
Винченцо
Где его ты прячешь?
Марианна
Кого его? Я что-то не пойму.
Винченцо
Ну, ничего я сам найду. На жалость
Всегда находит ярость, коль не грусть.
Марианна
Ты что, опять меня подозреваешь.
А я то думала, случилось что-нибудь.
Уж столько раз я всё тебе прощала,
И потому обиды те терплю.
Тебе жена нужна была другая,
Которая держала бы тебя
В своих руках ничто не позволяя,
Тогда бы ты послушным был всегда,
Всё делая с её лишь позволенья,
И так как говорила бы она,
Тогда ты понял бы насколько я святая!
Перед любой, кто держит так себя.
О ни добро, ни честность в этой жизни
Ни ценятся, всё ставят нам в вину.
Коль не было б греха на этом свете,
То и невинность ставили в вину.
Винченцо
Ответь, где он? Найду, ведь будет хуже.
Марианна
Ты сумасшедший, кто здесь  должен быть?
Кроме тебя, меня, и тех,  кого привёл ты?
Тебе нельзя под вечер столько пить!
Винченцо
Кто сознается в собственных пороках?
Каждый желает от любого скрыть
Свой тяжкий грех. Свершаемый так подло…
Марианна
Нельзя же по себе о всех судить!
Как будто нет невинности на свете?
И не нужно возможно обвинять
В виновности от самого рожденья
Из-за того, что всё возможно, так сказать.
  (Винченцо все переворачивает)
Стыдись, Винченцо, в твои годы
Иметь маразм ещё смешно.
Дождись пока лет пять иль десять.
Потом проститься тебе всё.
Будь проклят день и месяц нашей свадьбы.
Зачем я в этот день не умерла?
Пускай тот день веселый стал бы жалким,
Но я бы девушкой, что важно умерла б!
Тогда никто не стал бы сомневаться
Кого уж после смерти обвинять?
Уверена никто бы не старался б
И сущность всего этого понять.
Винченцо
Ты лживая уродка.
Марианна
Это правда!
К кому можно уродку ревновать?
Ведь муж единственный, кто зарится и на уродство,
Коль нет богатств с другими обладать.
Винченцо подходит к Марианне и хочет ударить её.
Марианна отбегая и прячась за кого-то, кричит
А! Я знаю, почему ты разозлился.
Ты не нашёл здесь снова никого!
Знала бы я, заранее пригласила б
Кого-нибудь, чтоб ты его нашёл.
Даже не прятала бы, посадила б в кресло,
Чтоб ты не мучался, подолгу не искал!
Хотя уверена, войдя, ты не заметил бы
Его и в кресле, став в шкафу искать.
Касио чихает
Эврис
На сколько это правда!
Винченцо
А это что такое?
Марианна
Это не то, что ты подумать мог.
А если честно, я сама не знаю!
(после того, как Винченцо на нее посмотрел)
Не думаешь ли ты, что… Боже мой!
И как ты мог об этом так подумать?
Когда-нибудь врала ли я тебе?
Когда-нибудь, хотя бы на мгновенье,
Давала ль усомниться я в себе?
Винченцо
Сейчас посмотрим, вот она вся правда.
Вот добродетель лживая в слезах,
Надутая без временным страданьем,
Я так и знал, я это так и знал!
Ведь я был прав, тогда как говорили,
Что я безумен, мнителен уж я
Тогда был прав, теперь уж все смотрите
К чему ведет доверчивость всех нас.
Марианна
Пусть будет так, пред богом я – невинна,
Откуда знать, что это наверху,
Быть может это пыль, вода, иль крыса.
Да, крыса, кто ещё залезет к потолку?
Винченцо
(ударяя палкой по люстре)
Сейчас увидим – это правда крыса
Свернулась,  и как будто бы мертва.
И крепко держится…
Марианна
Не надо быть жестоким
Она тебе не сделала ведь зла!
Винченцо
А это никому ещё не ясно,
От крыс бывает больше нам вреда,
Чем от людей таких же вот незваных
Носителей болезней в города.
А ну слезай.
Касио
Вы сами разбирайтесь
К чему мне лезть в семейные дела?
Винченцо
Не залезать, слезать тебе велел я
(Марианне)
Ты как считаешь, крысу я поймал?
Марианна
Это не крыса, надо же не крыса!
Но как была похожа на неё.
Так кто же это, может приведенье?
Винченцо
Надеюсь, это то, что я искал.
Марианна
И я надеюсь, что искал ты приведенье,
Вселяя в душу общие сомненья.
Винченцо
Время расплаты доброе настало!
Касио
(прыгая с потолка)
Как странна жизнь, чихнешь, и всё пропало.
Винченцо (чуть не плача)
О, Касио, не уж-то это ты?
Ты клялся мне убить в тоске любого,
Кто бы коснулся святости моей,
И что же ты! Виновник этой соры,
Кому же можно верить? – Никому!
Все лживы, подлы, злы и лицемерны.
Во всем, ища лишь пользы. Не хочу
Поверить в то, что нет ни в ком надежды,
Что этот мир наполнен пустотой
И нету никого на этом свете.
Одни всегда в несчастьях мы везде.
Нас окружают все только из лести.
Но как ты мог? Не верится то мне!
Ведь как тебе, я никому не верил!
Скажи, что нет, скажи, что это ложь,
И я клянусь, что я тебе поверю!
Зачем молчишь, уже ли ты не прав
И всё, что я сказал и в правду – правда?
Был бы другой любой, я бы не стал
Так огорчаться, даже этой правдой!
Но как ты мог? Как рушатся мечты!
И разве мало время проводили
С тобой мы вместе, ели, пили мы…
Чем можно замерить всё это в жизни?
Ничем, ничем прошедшее то в нас
Не заменить! Сильны мы на словах
Когда бессильно  пробуем прощать
Смешны мы в своих собственных глазах…
А что я ждал, что думал, что искал?
Как будто бы я больше заслужил?
Обидно мне не то, что я смешон,
А что смешон твоей только заботой.
Пошел же прочь! Отныне нас с тобою
Ничто не связывает. В память прошлых лет
Даю тебе идти, куда захочешь
Любой другой не выжил бы, а ты
Живи, чтоб помнить! Только чтобы помнить!
(Касио уходит)
Обращаясь к Марианне
А ты, о лживое, презренное созданье,
Достойное помоек, - жить в хлеву.
Сдыхая под забором, голодая
Жалея, что родилась. Никому
Не делавшая доброго – так сдохни
На улице, среди отбросов, тварей, как и ты
Не знавшая стыда за грех, отчаянье
Подобье только жалкое жены!
Марианна уходит
Я счастлив тем, что все-таки дознался,
Всему когда-то должен быть конец.
А то любая станет изменять нам
Не чувствуя ни боли, ни вины.

Сцена вторая
Комната, в которую входят Истерия. Люцина, Винченцо и Трипон.
Винченцо
А я был прав, она мне изменяла!
Так подло, гадко врала мне всю жизнь
И думала, что я не догадаюсь;
Нет ничего, что можно было б скрыть!
Люцина
Чему ты рад, тому, что ты обманут?
Тому, что дал другим об этом рассуждать,
Скажи, что этим ты добился?
Винченцо
Вам женщинам всё это не понять!
Ведь я был прав, когда все говорили,
Что я не прав, что кажется всё мне.
Ну что теперь мне скажут? Я не прав был?
Вот так то, я был прав! Был прав! Не мне
Стыдиться нужно собственных поступков.
Я никому ни в чем не изменял…
Имел я право жить нормальной жизнью…
Кто скажет, нет? Кто скажет я не прав? (пауза)
Или достоин был я той измены? (пауза)
Не справедливо как-то поступил? (пауза)
За что? За что измену я познал
И кто виновник, Касио, мой друг.
Нет никакого в жизни оправданья,
Тому, кто предает своих друзей
Всю жизнь, притворствуя над дружбой надсмехаясь
Ну что теперь, кто скажет – "Я не прав!"
Что должен был смириться и простить все?
Как будто бы не понял ничего
Играя роль глупца, - прощать и верить?
Ничтожество, скотина, как он мог
Я до сих пор не в силах в то поверить
После всего что было – вот дерьмо
Нет слов сравнить его ни с чем на этом свете.
Истерия
Ты правильно Винченцо поступил.
Не стоит осуждать себя за это.
Друзья, какие портят нашу жизнь
Не стоят и крупицы нашей жизни.
Он подло, как изменник поступил.
В отличье от тебя он был ничтожен
Своим поступком всем он доказал,
Что низок он! И худшего достоин,
Нет оправданья должного ему,
Которое хотя бы ненамного
Могло смягчить тяжелую вину.
Его вину! Он больше всех виновен.
Он другом назывался за спиной.
Искал он даже в дружбе интереса,
Нет оправданий, нет прощенья тем,
Кто даже в дружбе ищет интереса,
Забудь про них и это всё пройдет.
Винченцо
Уже забыл, теперь я знаю цену
Той низости и подлости его
И вряд ли впредь кому-нибудь поверю.
Уходят

Сцена третья
Комната в доме Касио. Входит Касио
Касио
О жизни ложь, в ней трудно разобраться,
Что хорошо, что плохо – всё одно!
Судить кого-то – просто, а решиться
В судьбе своей на что-то – тяжело.
О, если б люди просто представляли б
Себя на месте чьем-нибудь, они
Даже убийц, и то не осуждали б
Мало ль причин кого-нибудь убить?
И разве не рождаются в нас мысли
Кого-нибудь и просто убивать?
Нас сдерживает страх пред наказаньем
Страх, что нас могут также наказать.
Страшна нам смерть, но что мы ждём от жизни?
Что может жизнь хорошего нам дать
Кроме тоски, раскаянья? Ведь в жизни
Нам ничего нельзя вернуть назад.
О, если б мог вернуться день вчерашний,
О, если б я заранье знал судьбу!
Всего лишь день! Неужто это много,
Я изменил бы всё, но как я глуп
Желая то, что вовсе не свершится,
Живя прошедшим в памяти свей,
Стараясь подавать в себе бесчестье,
Не в силах изменить свой тяжкий грех!
Винченцо прав, ничтожен я, призренен,
Достойный смерти! Что ж он не убил?
Я заслужил любого наказанья,
Ничтожен я!.. Но я её любил!
Дана нам совесть вроде наказанья.
Кто может нас сильнее угнетать?
За все грехи, за все наши деянья,
Чем сами мы, свой путь тоски избрав?
Я помню всё! Мы были с ним друзьями,
Ни день, ни два, а много, много лет!
Его любил, любил я очень сильно
Только её, любил, намного ведь сильней!
К чему мне жить? Что ждёт меня на свете?
Кроме презренья, мук – всё суета!
Сегодня, завтра, год пройдет иль десять,
Наступит смерть – зачем же не сейчас?
Виновен я и нет мне оправданья
Я всех предал, но я её – любил!
Завидую я всем, кто жить лишь начал,
И ничего ещё не пережил.
(Закаливается)
Какая все же смерть? Прошла вся жизнь и даром!
Зачем я жил? За что я умираю?
Дружба, любовь и счастье – их ни стало,
Как странна жизнь, чихнешь, и всё пропало.
(Умирает)

Сцена четвертая
Улица. Входят Винченцо и Трипон.
Винченцо
Я не могу забыть! И днём и ночью
Все время думаю. И не могу простить
Как это мог он сделать?
Трипон
То не сложно,
Сложнее в то мгновенье отступить.
Винченцо
Я не могу поверить, он смеялся
Всё это время просто надо мной!
И что я сделал? Ни убил и ни унизил
А дал уйти лишь просто; вот и всё!
А кто другой простил бы то? Никто ведь!
Кто в гневе том уйти бы дал? – Никто!
Я слишком просто с ними обошелся!
Я должен был хотя бы сделать зло,
Ударить чем-то, сделать так же больно
Унизить, обесчестить, оскорбить,
Лишить всего, всего чего возможно.
Но только не так просто отпустить!
Трипон
Ещё не поздно, есть у нас причины
Ему ещё за это отомстить.
Что скажешь Друг? Раздавим как скотину?
Отплатит он за всё сполна. Пошли!
Винченцо
Да я готов, в крови моей есть пламя
И жажда мести жарче, чем всегда
Я выпью кровь его как воду - наслаждаясь
И успокоюсь этим навсегда!
Уходят

Сцена пятая
Комната в доме Касио, где он лежит мертвый, входят Винченцо и Трипон
Трипон
Бог сам за нас уж сделал это дело.
Гляди, он мертв.
Винченцо
Постой я посмотрю.
Мертвее не бывают. Как же странно
Два дня назад он жив был, теперь – нет.
Что значит жизнь, однако, в самом деле?
Она может прервется и за миг.
Трипон
Как жаль, что мы не можем насладиться
Его мучением, болью в этот миг!
Винченцо
Он мертв. Он мертв и значит невиновен,
Смерть искупает все наши грехи.
Трипон
И чёрт с ним, чёрт с ним. Низменный подонок
Над кем ты издевался? Расскажи!
Молчишь вот так то. Глупое отродье
Всю жизнь ты был лишь трусом  меж людьми.
Ты видеть не желает, говорит он!
Он думает, что всё ему простят
Ничтожный раб и трус, самоубийца.
Винченцо
Мне кажется, что я в том виноват!
Трипон
Ты, что его жалеешь? Он же низок!
Он насмехался вечно над тобой
Позорил нас, святое наше имя.
Винченцо
Но он же мертв!
Трипон
Теперь он к счастью мертв!
А был бы жив, не долго бы прожил он
Таким как он не стоит долго жить.
Винченцо
Пошли скорей: Мне жалко, тем не менее (пауза)
(в последний момент смотрят на труп)
Кто знает, есть ли смысл жить?

Сцена шестая
Похороны Касио, много людей, уже спустили гроб, засыпают землей  и Истерия, Люцина о чем-то говорят шепотом со скорбью.

Истерия
(шепотом вы то время, когда священник читает молитву)
Мне жаль его, он был еще так молод!
Мне кажется, он не был виноват.
Незимина
Если не он, она во всем виновна,
На женщине всегда больше вина.
Люцина
Конечно, коль не он, - она виновна.
А не она, то все, только не вы!
И хорошо, что есть, кого винить нам,
А то кого винили б ещё мы?
(из толпы)
Потише
Истерия
С его смертью всё смешалось,
Не ясно кто был прав, кто виноват.
Незимина
Мы все уйдем так, - каждый в своё время,
Кто знает, что нас ждет еще уж там.
Истерия
Когда мы умираем, нашу жизнь…
Всю нашу жизнь хоронят вместе с нами.
Проходит день, другой, кроме родных
Никто о нас потом не вспоминает.
Незимина
Да это так, и трудно сознавать,
Что всё, зачем живём мы – умирает.
В какой-то миг, всё это пережив
Мы также вслед за этим умираем.
Люцина
Я знаю, многие мечтают
О чьей-то искренней любви.
Как будто кто-нибудь достоин
Пусть даже что-то не любви.
Лара
Он мёртв, конечно, не прилично
О нём плохое говорить…
Но ему нет ведь оправданья,
Он так бесчестно поступил.
Люцина
Откуда знаешь ты?
Лара
Он спал с ней
Все говорят.
Гурия
Не может быть.
Лара
Все может, может, уверяю,
С людьми приходится нам жить!
Люцина
Когда грешны мы, то считаем,
Что все грешат, кто вокруг нас.
Истерия
Когда невинны кстати тоже
И это трудно уж понять.
Незимина
Как жаль, что думают все люди,
Что они вечно будут жить,
И, что расплата за мученья
Им никогда уж не грозит.
Гурия
Даже в печальные минуты
Нас раздирает дикий смех,
Здесь своя радость - это счастье,
Чужая радость - это грех.
Велина
(после паузы, медленно)
Да это так! Любовь, как видно – грех!
И каждый хочет скрыть ее - забыв о ней…
Лара
Не каждый правда видит в ней свой грех.
Гурия
Любовь не грех. Любовь  это бессилие.
(в другой стороне)
Анион
Когда мы с тобой встретимся?
Осилия
Не знаю.
Анион
Я ждать устал. Каких-то пять минут
Уж мне казались б вечностью в разлуке.
Осилия
Любая вечность длится пять минут.
И как понять, что ты со мной не шутишь?
Что не играешь просто, чтоб польстить
Своей гордыне? Разве ты не шутишь?
Разве тебе нужна вся моя жизнь?
Если забыться можно и мгновеньем
Потом чтоб рассмеяться "Мол, была
В жизни моей такая, что любила,
Но мне она как вещь была нужна".
Анион
Зачем ты так считаешь?
Осилия
Я не знаю!
Но если ты не любишь, то скажи!
Забыть сейчас тебя мне было б легче,
Чем если после - всё равно - забыть.
Анион
Я не хотел бы даже расставаться
На день, на два и даже полчаса.
Забыть тебя? Не легче ли пытаться
Забыть, томясь про самого себя?
Чем можно доказать другим, что любишь?
Словами, жестами, делами? - Ведь ни чем!
Слова могут быть лживы, жесты - вялы
Дела же на мгновенье хороши
Так чем же доказать кто правду любим
Не спать ночами, плакать, умирать?
Не спать ночами вряд ли кто увидит,
А если плакать, будет всем смешно.
Что ж умереть, но разве смерть докажет,
Что всё могло быть правдой - даже ложь?
И если даже смерть это докажет
Станет ли легче? Дальше от любви,
Которая не дышит и не может
Сказать словами, жестами, слезами
Что и обман был поводом любви.
Осилия
О, как хочу я верить, что всё – правда.
Пусть даже ложью будут все слова!
Я завтра буду здесь на этом месте
Коль любишь то придешь, а нет то не судьба.
Анион
Готов тебя я ждать здесь, хоть до завтра.
Осилия
Ах, да, забыла, ровно в три часа.
Не опоздай, смотри же. О до завтра!
Люцина направляется сюда.
(Подходит Люцина, берет Осилию за руку и уводит.)
Люцина
А я тебя ищу везде и всюду
Пойдем со мной там надо помогать.
Нашла ты миг теперь для разговоров.
Скорей пошли. Заждались нас уж там.
(Все начинают потихоньку расходиться).
Анион глазами ищет кого-то. ( Подходит Гурия.)
Гурия
Могла бы я помочь тебе?
Анион
Не знаю
Смотря уж, чем ты хочешь мне помочь.
Гурия
Ты что-то ищешь?
Анион
Нет, скорей кого-то.
Гурия
А есть ли разница?
Анион
Теперь уж никакой
Здесь видно все для пользы любопытны.
Только к чему все это нас ведет?
Гурия
Зачем так грубо?
Анион
Так для интереса…
Кто любит нас за грубость иль грехи?
И кто нас не полюбит ради денег,
Если ко многим будем мы добры?
Гурия
Не все же любят только ради денег.
Анион
Конечно, любят и за красоту.
За нежность и покорность - за мгновенность.
За то, что вечно в нас,  за зло - не любят!  Нас не любят.
А все добро становится в нас злостью
В конце концов, не вечно ж уступать,
Любить всегда, ни что не получая?
Волей не волей станешь презирать!
Я сам в себе порою сомневаюсь.
Что я хочу, что делаю - кричу
И видя, как молчат все – умолкаю!
К чему же всё? Всё это ни к чему!
Как люди все похожи друг на друга
И исключения редки. Не пойму
К чему ещё стремлюсь я? Но люблю я,
По-моему и вправду я люблю!
Остерегись быть слишком любопытной
И бойся свою ценность потерять,
Не каждый ведь оценить твою нежность,
Пусть будет даже трижды он дурак.
(Уходит)
Гурия
(со злостью)
Дурак! Несчастный! Глупый! Чёрт с тобою.
Ты думаешь, что ты один такой?
Так чёрт с тобою. В жизни миллионы
Таких как ты. И лучше есть еще.
(подходит Трипон)
Трипон
Что-то случилось? Ты такая злая.
Гурия
(раздраженно)
Отстань хоть ты, мне сейчас не до тебя!
Если везёт, везёт на что не надо,
На то, что надо видно – никогда.
(уходит)
Трипон
Как будто бы не любит, только злится,
Хочет, чтоб я – отстал, но ясно всем,
Они всегда твердят одно, другое…
А думают о третьем между тем!
Только дурак от счастья отступает
И сразу же уходит, слыша нет…
Со временем они к нам привыкают,
И любят нас сквозь время уж сильней!
Один раз нет, другой раз нет, и третий,
В четвертый раз их нет, звучит как "да".
Они считают: "если столько нет, и любит,
То значит правда – любит, любит он меня.
Надо лишь ждать, она меня полюбит!
Хоть тысячу раз прогонит - не уйду,
Не потеряю веры и надежды
В конце концов, я своего добьюсь.
(уходит)

Сцена седьмая
Улица. Входят Гурия и Велина
Гурия
(вздыхая)
Ох, я и не знаю, что мне делать!
Какое же мученье так страдать.
Чем чувство безнадежней, тем сильнее
Оно томит желаньем обладать.
С ума схожу не находя себе же места!
Везде мне скучно, грустно, все равно.
Забыться хоть на миг. Но это невозможно.
Забывшись, даже помню обо всём.
Зачем когда легко всё, мы – не любим,
Когда же сложно, сходим мы с ума?
Наверно просто трудности мы любим
Какие создаем всегда любя.
Велина
А ты не думал больше, успокойся,
Со временем проходит почти всё,
А то, что остается не тревожит,
Сквозь время всё ведь кажется как сон.
Гурия
Легко сказать не думай, успокойся,
Когда сама не любишь никого,
Когда спокойно спишь, и ничего не хочешь…
Конечно же, легко! Но мне то, каково?
Я не могу! О как это жестоко!
Я заставляла многих так страдать,
Ничто не чувствуя, лишь сейчас я понимаю,
Что ощущать могли они тогда,
Обиду, злость, презренье, униженье
И всё за чем? Как мир не справедлив,
Нам безразлично то, что нам доступно,
И так желанно то  (пауза), что никогда не покорить!
Пойди к нему, найди его скорее,
Скажи ему, что я его люблю.
Только не сразу, а скажи, что хочешь,
Только чтоб он не сразу понял всё.
Лишь намекни, а если не поверит
Тогда скажи, скажи,… не знаю, что.
Я так еще ни разу не любила.
Велина
Не думаю, чтоб это помогло.
Гурия
Но все равно скажи. Поможет или нет мне,
Понятно будет после. Ну, иди.
(Велина уходит)
Я ждать устала. Все потом расскажешь...
И больно мне и хочется любить.

Сцена восьмая
Возле кладбища. Входит Осилия.
Немного погодя говорит
Осилия
Неужто обманул? О как это нечестно!
До трех часов осталось пять минут…
Неужто он не мог прийти заранее,
Хотя бы вот на эти пять минут?
А что если он просто рассмеялся
И мне придется ждать здесь полчаса...
Если не жизнь всю - это так жестоко
Я с детства ненавидела ведь ждать.
(Входит Анион)
О, ты пришел. Я подумала, что не придешь уж.
Анион
Зачем же? Ты сама сказала - ровно в три часа - не опоздай.
Осилия
Ты слишком пунктуальный. Очень, слишком.
Анион
Но я ведь всё равно не опоздал.
(целует ее)
Осилия
Не думаю, чтоб просто рассмеяться
Жестоко ты желал бы надо мной,
Но я боюсь чего-то, что? О, я не знаю!
Того, что есть внутри, во мне самой.
Боюсь того! Всего и остального,
Боюсь не ощутить и потерять!
Боюсь и потерять, лишь ощутив то.
Не зная, что боюсь вот здесь весь этот страх.
Анион
Это не страх наверно, а желанье
Всю жизнь готов лишь видеть, ощущать,
И просто слышать нежный сладкий голос,
Который слышу, вижу, ощущаю
Я в этот миг, и в тот самый час.
Три дня прошло, как мы с тобой знакомы
Три дня как мало это уж - три дня,
Но как у много! Каждая секунда
Казалась часом, час же целым днем,
А день ничуть не меньше, нежели годом
Кто скажет, что три дня - не срок,
Для чувств таких – не срок?
Хочу всегда быть только лишь с тобою,
Чтоб засыпать и просыпаться на одной
Кровати, и, проснувшись ощущать лишь,
Что всё, что я люблю всегда со мной,
Что я могу смотреть и прикоснуться,
И это не окажется лишь сном,
Который переменится под утро
Рассеявшись в объятии моём.
Осилия
Чем меньше знаешь, больше видно любишь!
Я вечно бы хотела жить любя.
Анион

Давай сыграем свадьбу в воскресенье.
Осилия
До воскресенья ждать еще три дня.

Анион
Тогда сегодня, завтра…
Осилия
Нет, в субботу.
Что скажут, поженились за три дня?
Анион
А есть ли разница? Другие дружат годы
И всё равно не могут так любить.
С годами наше чувство лишь проходит,
Если в начале станет оно гнить.
(целуются)
Осилия
Возможно всё. За день может свершиться,
Что ждёшь ни день, ни два, а ждешь и ждешь всю жизнь.
И за всю жизнь потом ничто не повторится,
То, что за день один может произойти!
Всё слишком хорошо, чтоб длится долго,
Может нам кажется и снится это всё?
О, если так, я не хочу проснуться.
Анион
Ты не проснешься, это ведь не сон.
(целуются)

Сцена девятая
Комната в доме Винченцо. Входят Истерия и Винченцо.
Винченцо
Как много бед прошло за одни сутки,
Но кто виновен, если б это знать?
Я думал Касио, но он так быстро умер,
Что грех его за что-то обвинять.
Истерия
Ты смотришь лишь вокруг себя, не видя,
Что ты винишь во всём всегда не тех,
Мужчина в этом менее виновен,
Чем женщина, и это ясно всем.
Не сам же он стал лезть и добиваться?
О, женщина коварна, как змея,
Коль не захочет, кто её заставит?
А коль захочет, кто сможет избежать?
Здесь много есть таинственных нюансов,
Которые лишь сводятся в одном,
Она сома виновна в смерти той, коварстве,
В измене, в тех несчастьях, больше уж никто.
Винченцо
Так пусть живет, нуждаясь, голодая
Сдыхает под забором в нищете.
Истерия
Ты так считаешь, - это же ей надо!
Жить, независимо смеясь ещё сильней!
Такие не сдыхают под забором,
Не голодают вечно, не клянут
Свою судьбу за все свои несчастья,
Они в несчастьях пользу лишь найдут!
Она мечтает вырваться отсюда,
И начать жить спокойно, вновь – греша.
Такая жизнь ей станет лишь призваньем,
Ничем её таким не наказав.
Винченцо
Так что же сделать мне? Убить? О, я бы сделал
С большим уж удовольствием...
Истерия
Зачем?
Пускай живёт. Убийством этим тяжким
Ты причинишь лишь зло только себе!
Врываясь в клетку за своё незнание,
Что жизнь может стать хуже, нежели смерть.
Пускай живёт, пускай ничто не знает,
И думает, что всё это прошло.
Но ты будь строже к ней! За каждым её шагом
Следи, не позволяя ничего.
А будет злиться, требуй с неё больше,
О дне том каждый раз напоминай,
В конце концов, та жизнь её исправить…
Если не сможет раньше доконать.
А я то нежной буду с ней, то грубой,
Пускай поймет, что в сердце у меня,
Конечно, если сможет, если сможет,
А если нет, тем лучше для меня.
(уходит)
Винченцо
Судьба играет вечно с нами в прятки!
Мы вечно ищем, но не знаем что,
Когда находим, что-то, понимаем,
Что зря искали вовсе. Как назло
Выходит всё зачем-то наизнанку,
Мы гонимся впотьмах за пустотой,
Желая разгадать, в чём смысл правды,
Который не понятен! Что мы ждем?
Хватаясь за всё и всё роняем,
Одно, другое, нам противно всё!
Что нас винит, слепит и защищает?
Если просвет какой-то в жизни? Никакой!
(Входит Марианна)
Марианна
Ты дома? Что же это даже лучше.
Забыла вещи я свои забрать.
Хоть я и не виновна, пусть так будет!
Бог видит всё!
Винченцо
Изменчивая тварь.
Марианна
О, это слишком! Вряд ли ты имеешь
Право теперь меня так сильно оскорблять,
Я ухожу, довольно, в самом деле.
Кто как себя, меня бы не понял?
Винченцо
Где ты шаталась?
Марианна
Что так интересно?
И что это за слово не пойму
"Шаталась... (пауза) - где его ты мог услышать?
Небось, в притоне. Как это смешно.
Винченцо
О сколько лжи, коварства и презренья
Заложено в столь маленькой душе!
Во всём виновна ты! И без сомненья.
Марианна
Конечно, больше некого винить.
И всё можно сказать: что я не верна,
Что я коварна, лжива. Что же ждать?
Если своей вины за всё не видишь,
Можешь, кого угодно обвинять!
А разве я коварна больше всех здесь?
И лжива разве больше, нежели все?
Легко стать в этой жизни даже шлюхой,
Когда вокруг лишь это говорят!
Пусть будет так, пускай я буду шлюхой,
Но чем ты лучше, чем лучше меня
Ты хвастаешься тем, что я - стыдилась б,
Кому-то даже просто рассказать.
И в чём различье все мы, все – продажны,
Вся разница, наверное – в цене,
У нас одна и та же вроде ценность,
Но разная цена у нас для всех.
Мужчины, женщины в итоге просто – шлюхи,
Считающие – это не их грех,
Хотя за всё, за всё, то, что сверкнет
Готовы мы на всё! Убить, призреть,
Любить, лукавить, врать и притворяться…
Что свойственно любому - то не грех!
Попробуй же случайно растеряться,
И даже невиновность ставят тебе в грех.
И вот вся жизнь! Так я ли лицемерна?
Так я ли лжива, подла? Нет - вся жизнь,
Попробуй в ней не лгать, не продаваться,
Она тебя раздавит, как червя.
Скажи, что пожалеет, не обидит,
Поймёт твоё несчастье, не добьёт
Увидя как ты сам себя жалеешь
Не нанесет решающую боль.
Так кто виновен, я? Другой? Иль третий?
Нет, виновата в этом лишь судьба!
Её ведь мы себе не выбираем
Как туфли, чтоб не сжалось бы нога.
Ты думаешь, что я не сожалею
Что раз смеюсь, то мне лишь хорошо?
Что не хочу кричать, бежать на веки
От этой жизни, больше, нежели кто?
Ты думаешь, что я не понимаю?
Что мне не больно? Что хочу так жить?
Но что могу я? Говорю "так лучше"
Сама же презираю свою жизнь!
Могло ли быть иначе? Я не знаю,
Над нами шутят - это так смешно!
Старайся улыбаться, чтоб не плакать
Мы держимся за то, что нас гнетет.
Винченцо
Я ничего совсем не понимаю,
Все изменилось будто бы во мне
За эти дни. Во всё, что я ни верил,
Мне кажется, поверил я теперь!
Как изменять способно нас страданье,
Злость пред бессильем, поиски вины,
Стремился я к возмездью, но пред смертью
Бессилен был, за что-то отмстить.
Ища вину в другом, стал также сомневаться,
Что кто-нибудь виновен. Каждый раз
О невезенье судьбы спотыкаясь,
Как смерть способна все в нас изменить!
О Касио! Я помню, как мы жили,
Что связывало, радовало нас.
Кого винить? Как ты спешил покинуть
Весь этот мир, но что ты доказал?
Что ты сильней?! Что жизнь ничто не стоит?!
Что все пройдет?! Какой только ценой?
Любой хоть раз мечтал уйти от жизни,
Но каждый ли способен был на то?
Перед глазами всё, что было раньше,
И все, что уж не будет никогда.
Два дня назад ты жил, грустил, смеялся,
Теперь же безразличен ты ко всем…
Вернуть бы всё, всему готов поверить,
Всё изменить, забыть или простить.
Мы каждый раз шагаем через пропасть,
И каждый раз желаем перейти
Всё зачеркнуть и заново родиться,
Чтобы пройти всё снова, но не так.
О, если б раньше знать о всем, что будет
Чтобы потом об этом не страдать.
Кого винить, никто не виноват.
Марианна
Мне точно также трудно все понять.
(Входит Люцина)
Люцина
О, вы уж помирились, что так быстро?
Или же долго правильней сказать.
А впрочем, ничему не удивляюсь,
Что только невозможно ожидать!
(Винченцо и Марианна улыбаясь, уходят)
Мы соримся и миримся мгновенно.
Как плачем и смеемся, любим, лжем,
Страдаем, ненавидим, лицемерим.
Мгновенно – как испытываем боль.
Проходит день другой от силы месяц,
Мы забываем всё, и даже злость,
Которую испытывали в сердце,
Готовясь разорвать всё, что придет.
Что вечно в наших чувствах, коль так быстро,
Они сменяются из искренности в ложь?
От ненависти к страсти, безрассудству,
От не любви – к любви за одну ночь?
В нас вечна только зависть к превосходству,
Прожил бы Касио ещё хотя бы день,
И он тогда уж точно не решился б
Даже за всё на свете умереть!
Пытаясь так понять хоть что-то в жизни,
Мы тратим нервы, портим себе кровь.
И всё равно ничто не понимаем…
Зачем всё так? И что нас дальше ждет?
Смех? Горе? Счастье? Грусть и слезы,
Одно и то же с каждым новым днём…
Смерть - не проходит! Все же остальное
Проходит как мгновенье, что так ждешь.
Они уж помирились - всё сначала
Как будто - ни случилось ничего,
Не один раз я это всё видала... (пауза)
Зачем же умер Касио? - Не знаю.
(уходит)
Закрывается занавес.
Выходит шут
Вас, что шокировал так сильно третий акт?
Я вижу многие от злости пали в транс
На что-то обижаться было б зря
Здесь не идет холодная вода.

Не надо торопиться уходить
Четвертый акт всё может разъяснить
Не интересно разве чем же всё
Закончится? - Раз началось оно.

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
Сцена первая
Комната: Входят Стелла и Осилия
Осилия
О, ты себе еще не представляешь,
Что я сегодня днем пережила!
Стелла
Да вряд ли я себе не представляю
Наверно просто в школу не пошла.
Осилия
Да нет, намного хуже, или лучше…
Не знаю, как сказать это точней.
Стелла
Зачем точней ты говори понятней,
Чтоб это было ясно, не точней.
И если что-то хуже или лучше?
Осилия
Поверь мне, есть!
Стелла
Как интересно, что?
Наверно то, на что я не решилась б
И даже за все деньги ни за что.
Осилия
Да! То, что ценим мы превыше денег,
Порой со всем бесплатно отдаём.
Чем больше ценность, ценится дешевле,
Но разницы порой нет никакой.
Стелла
Ты говоришь загадками.
Осилия
Я знаю!
Стелла
Я рада, что ты знаешь. Только мне
От этого совсем не стало легче...
(Осилия смеется)
Над чем же ты смеешься?
Осилия
Надо всем.
Стелла
Вот это уже более понятно,
Раз надо всем- то значит над судьбой,
Раз над судьбой - то значит над свершённом,
Раз над свершённом - значит над собой.
Осилия
Ты быстро догадалась, но не верно
Раз надо всем, быть может, над собой,
А раз над всем, судьбой, и совершённом
Тогда выходит, что и над тобой.
Стелла
Кто любит надсмехаться над другими
Не любит, чтоб смеялись так над ним.
Поэтому ты знаешь эта шутка
Не получилась у тебя как у других!
Ты можешь на меня не обижаться,
Но я должна сказать: в ней нет судьбы
Вот если б ты другому, так сказала
Было б смешно и вправду от души.
Осилия
Ты знаешь, я невинности лишилась.
Стелла
Когда сейчас? О чем ты говоришь?
Неужто  лишь от слов моих?
Осилия
Нет раньше, и не от слов, тем более твоих.
Стелла
Я так и знала этим ты и кончишь!
И кто же он? Хотя не говори.
Какая разница мужчины так похожи,
Их отличают только из нужды,
И только по одежде не иначе...
Их без неё вообще не отличить.
Хотя не стану врать, и женщин тоже,
Но женщине, возможно – всё простить!
Я так и знала, так это и знала!
Он не просил случайно тебя сесть?
Осилия
Что? Сесть? В уме ли ль ты?
Стелла
Сперва ответь мне.
Осилия
Ну да просил и что такого здесь?
Стелла
Если мужчина просит тебя сесть,
То будь, уверена, попросит и прилечь,
Потом снять кофту нежно улыбнуться;
Хотя у них одно лишь на уме
Лишить тебя того, что ты хранила
От самого рождения тридцать лет.
Осилия
Это уж глупо, брось такие шутки.
Во-первых, мне не тридцать вовсе лет.
Стелла
Пускай семнадцать, разве это мало?
Лишить легко, трудней не залететь.
Осилия
Он обещал на мне, потом жениться!
Стелла
Конечно, обещал бы, кто иначе даст?
Ты видела когда-нибудь больного,
Который не о чем бы не мечтал?
Осилия
В эту субботу будет наша свадьба.
Стелла
Тогда зачем ты торопилась, не пойму.
Семнадцать лет, зачем неясно ждала,
И не могла три дня уж подождать
Так мало времени не надо торопиться
И столько сделать, можно не успеть.
Осилия
Если как ты сказала торопиться
Можно хотя бы что-нибудь успеть.

Сцена вторая
Улица. Входят Анион, Асканио и Ноэль
Анион
Любовь, любовь так, что же это - чувство?
Часть нашей жизни, краткой, и ль вся жизнь?
В минутах сладких, долгих ожиданьях,
Как радостных, так грустных – никаких!
Два дня, два дня, но как же это долго,
Коль не с терпеньем ждешь, то каждый день
Длится как год, как год, если не дольше,
За то и год потом пройти может как день.
До этого же каждую секунду
Мы вспоминаем, думаем о ней,
Как с радостью, так с нестерпимой мукой,
Не находя покой себе нигде.
Асканио
Что для меня? Так это только мука,
Если б могли несчастия других
Учить нас в жизни не свершить ошибки,
То можно было б их не совершить.
Но нас даже свои никак не могут
Надолго хоть чему-то научить.
Мы вечно, коль свершаем все ошибки,
Всегда одни и те же и всю жизнь.
Анион
Два дня, два дня как длятся они вечно.
Асканио
Подумаешь, другие ждут всю жизнь!
Всю жизнь лишь ждут - ничто не получают,
И только ждут, и ждут всю свою жизнь.
Анион
О, как она прекрасна, как невинна,
Как не похожа в жизни на других!
Ноэль
С влюбленным трудно говорить о жизни,
Он слышит лишь себя, а не других.
Пошли, давай оставим не надолго
Его с самим собой. Ведь все мы свою жизнь
Устраиваем сами. То, что удастся,
То удастся нам, а нет, то некого винить.
(Асканио и Ноэль уходят.)
Анион
Да уходите, что вам ждать? Не стоит!
Понять пытаться радость или боль…
Ведь всё равно, что мы не ощущаем,
Нам непонятно, странно и смешно.
Когда у нас болит нога, душа иль сердце,
Кто кроме нас ещё так чувствует ту боль?
Да можно пожалеть, понять, поверить,
Но ощутить нельзя чужую боль!
И так же радость, смейся без причины,
Кричи, визжи от счастья, для других
Ты будешь лишь казаться сумасшедшим...
Что счастлив ты - никто не ощутит.
А это же так просто, всё так просто!
Любой наверно это пережил,
И пережив сквозь многое, - не помнит,
Или же помнит, но лишь не говорит.
(Входит Велина)
Велина
Надеюсь то, что я не помешала
Тебе о жизни,  и о разном размышлять?
Анион
О нет, чтоб размышлять, пока не помешала,
И не смогла бы размышлять мне, помешать.
Велина
Да! Что ж тогда я просто лишь хотела
Тебе сказать, что кое-кто просил
Меня узнать, не смог ли бы ты – время
Своё ему немного уделить.
Анион
А что ему нужно лишь моё время?
И почему ему не попросить
Кого-нибудь ещё? Ведь мое время,
Не так огромно, что б его делить.
Велина
Это не он, - она, и твое время,
Ей было бы желательней, чем всех
Других, пусть вместе даже взятых
И посланных за это ей взамен.
Ты ей любим, но ты её не знаешь,
Она красива, нежна и умна…
Ей нечего желать, одно у ней желанье,
Взаимности добиться от тебя!
Анион
А мне то, что от этого - смеяться?
Ловить возможность? Радоваться? Жить?
Что мне от этого? Мне что-то не смеется,
Не радуется и не в счастье жить.
Велина
Напрасно! Её многие желают,
И многие хотели бы достичь
Хотя бы сотой части тех признаний,
Которые достичь не хочешь ты.
Анион
Теперь я счастлив, раз многие желают
То пусть желают - многие, а мне
Не так уж нравится, что нравится всем, многим,
В конце концов, я так смотрю на жизнь.
Разве виновны мы уж в том, что в своей жизни,
Кого-то любим, а кого-то нет.
Не разделить ведь нам своего сердца,
На всех, кто нас полюбит, а мы нет,
И не лишать же собственного счастья,
Себя самих ради любви других.
Тем более что собственное счастье
Нам кажется совсем, совсем иным.
Велина
Так значит, нет, и это так жестоко!
Сказать ей правду всю, я не смогу...
Она ведь любит, любит сильно очень.
Анион
А я другую – сильно так люблю,
Что думаю всегда, хочу её увидеть
Не сплю ночами, жду как никогда,
И каждый час люблю ещё сильнее,
И за того, что так уж долго ждал.
(Уходит)
Велина
Не знаю я винить ль его в чем-то,
Если он любит! В чем виновен он?
А если нет, то кто  тогда виновен
Если не любит вовсе никого?
Как сложно всё понять, сказать, представить.
Наши мечты не стелятся под жизнь,
А эта жизнь не стелиться под нами,
Скорее стеллит нас под свою прыть!
Кричи, страдай, бастуй, но не изменишь,
Ни своих чувств, ни мук, ни этот мир,
Чем раньше свыкнешь с тем, что жизнь –такая,
Тем легче её грусть перенести.
(Уходит)

Сцена третья
Улица. Входит Гурия
Гурия
Мужчинам в жизни легче признаваться
Кому-то в своих чувствах, нежели нам!
Они ведь не теряют что-то с этим,
Не падают, в чьих либо глазах!
И в случае отказа не сдаются,
Не думают зачем-то отступать!
А женщине чрезмерная гордыня
Мешает и один раз уступить.
О, эта неизвестность хуже смерти!
Не знаешь, что подумать, что решить.
В то время как не знаешь, что же будет,
Ведь ничего нельзя нам изменить.
(Входит Велина)
Что он сказал? Ты видела его? Ответь мне.
Зачем же ты молчишь? Что он сказал?
Велина
Совсем не то, что ты ждала услышать,
Мужчинам никогда нас не понять!
Гурия
Я так и знала! Когда мы позволяем
Им нас любить, они не любят нас!
Но что, точнее он сказал? Ответь мне.
Велина
Что он другую любит, больше ничего.
Гурия
(с обидой, раздражением, злостью)
Другую любит? пусть тогда он любит!
Пусть будет счастлив, пусть лишь с ней живет!
Мужчины все ничтожны, бессердечны,
Жестоки, подлы как никто другой!
(с обидой, злостью)
Скотина, тварь, ничтожество, подонок,
Он думает, что он один такой?
Такие и туфлей моих не стоят!
Ни говоря о большем. Ничего!
Ещё придёт, попросит на коленях,
Что б я его простила, поняла,
Тогда посмотрим... смогу ль простить - не знаю!
Но пусть страдает, злится, так как я!
(начинает плакать, пауза. Сквозь слезы, усмехаясь, говорит)
Я столько раз сама так унижала
Своею нелюбовью всех подряд!
Разве могла представить я что вскоре,
Сама от этих мук буду страдать?
Был бы другой любой на моем месте
Я знала б, что советовать ему,
А чем себя могу я успокоить?
Лишь тем, что ждать, но что я не пойму.
Легко смеяться, если есть причина,
А если нет, приходится вздыхать,
И заливаться смехом без причины,
Который прекращается в слезах.
Легко любить, коль нет причин – сердится,
Коль сердишься любовь-это кошмар!
Как быстро счастье может превратиться
В одно несчастье - кто бы это знал?
Велина
Не нужно плакать. Лучше успокойся
Никто из них не стоит наших слез!
И кто бы не был он, он чувств таких не стоит,
Раз их не ценит.
Гурия
Лучше перестань,
Пока печаль не тронула тебя
Внушаешь ты другим закрыть глаза,
Не думать больше, всё скорей забыть.
Не чувствуя легко то говорить!
Но если бы печаль ты эту ощущала,
Давать советы глупые не стала б.
Любой совет, какой бы он ни был
Не сможет нас заставить не любить.
Уходят

Сцена четвертая
Дом Эвриса. Входят Эврис и Незимина
Эврис
Ума не приложу, и как могла ты ночью
Вдруг выпасть, пусть случайно из окна?
Незимина
Я столько раз тебе ведь говорила
Сама не знаю, всё случилось так
Настолько быстро, что не ощутила
Как оказалась под окошками лежать.
И счастье Лара мимо проходила,
Она ведь мне, коль честно помогла.
Правда её я раньше не любила,
Теперь же стала даже уважать.
Эрвис
А что твоя подружка Марианна?
Незимина
Но я ведь не такая как она!
И я, её совсем не понимаю
И вряд ли её можно оправдать!
Эрвис
Вот если б я, на месте был Винченцо
Убил бы сразу, а не то, что он.
Незимина
Ну, это ты, и я не сомневаюсь,
Но он слабак, он не такой как ты!
Эрвис
Не каждый на великое способен,
Хотя любой об этом говорит!
В последний миг, как правило, ничтожный
На это не решается - бежит.
Незимина
О, как ты прав, ты перед ним мужчина!
Не всем не изменяют как ему!
Тому, кто не достоин – не изменят,
Лишь изменяют тем, кто слаб или же глуп.
Эрвис
И надо знать на ком нужно жениться,
Чтоб не остаться после в дураках!
Незимина
Конечно же, сейчас так редко удается,
Найти порядочных, ведь все почти грешат!
Эрвис
Я счастлив тем, что ты уж не такая!
Незимина
Конечно, я тебя ведь так люблю!
Эрвис
Но все равно ревную, ведь не знаю,
Что будет завтра, лучше быть готовым ко всему!
И запрещать тогда пока не поздно,
Нельзя уж слишком сильно доверять
И не следить за всем, что происходит...
От жёстких правил нет совсем вреда.
(Уходит.)

Незимина
Зачем же не родилась я мужчиной?
Жила бы тогда так, как захочу!
Ни перед кем совсем не унижаясь,
Пытаясь оправдаться. Не пойму
Зачем мужчина может жить, как хочет,
Являться поздно, шляться, выпивать!
А женщина не может? Потому, что он мужчина?
Но чем он отличается от нас?
Умом? Рассудком? - Многие мужчины
Глупее многих женщин. Но тогда уж чем?
Неужто только этим? Только в этом
Различие понятное уж мне.
О как не справедливо! Во всем – несправедливо!
Зачем они имеют больше прав, чем мы?
Неужто мы не можем иметь права, какие есть у них?
(Входит Лара)
Как хорошо, что ты зашла; скажи разве понятно,
Что женщина имеет меньше прав, нежели мужчина?
Разве то понятно? Где справедливость? Нет её для нас!
Вот если б ты, когда-то вышла замуж…
Скажи, была рада, если б он,
Имел бы все права на твоё счастье,
Распоряжаясь как своим – тобой?
Лара
Ну, если бы я только вышла замуж…
То почему бы нет? Наоборот,
Была бы просто счастлива - смиренью,
Лишь бы мне выйти замуж - неважно за кого.
Незимина
Ты в жизни ничего не понимаешь!
О чем с тобой таком я говорю?
Как не понять другим проблем всей нашей жизни,
Так видно нам нельзя понять других.
Лара
Нет, почему же? Всё я понимаю.
Незимина
Ты понимаешь, только глупость говоришь!
Как можно быть довольной оттого, что
Не можешь делать то, что хочешь ты?
Лара
Но муж всегда всё делает как лучше!
Старается для дома, для семьи…
И если что-то требует - то это,
Идет на пользу нам же, как и им.
Незимина
Как сразу видно, ты не выйдешь замуж!
Не обижайся - просто это не судьба,
Таким как ты везет в другом уж счастье,
В котором не везло мне никогда.
Всю жизнь мечтала я прожить свободно,
И не зависеть так ни от кого!
И что же мне судьба дала лишь бремя,
Иметь семью зависимость и дом.
А ты всю жизнь мечтала выйти замуж,
Иметь семью, детей, в итоге что?
Ты независима, свободна, но как видно,
Мои мечты не сжилися с тобой.
Лара
Как и мои с тобой!
Незимина
Уж это точно!
Всё исполняется, но лишь наоборот,
Мечтой о счастьи - будешь лишь несчастна,
Мечтой о деньгах - сдохнешь в нищете,
Начни мечтать о смерти, о прошедшем,
Так доживать до старости, умереть в сто сорок лет.
Лара
А разве многие мечтать могут о смерти?
Незимина
Нет! И поэтому не долго так живут,
Лишь перестать им так за жизнь держаться,
Они гораздо дольше проживут.
Лара
Кто говорит, что нет в жизни смешного?
В ней каждый миг и каждый шаг - смешон.
В ней нет как раз обычного, простого,
Всего же остального, больше чем нужно.
(Уходят.)

Сцена пятая
Комната, в которой находятся Истерия, Люцина и Винченцо
Истерия
Скорей идем, нам надо собираться
Нас пригласили ведь на свадьбу, ну пошли.
Люцина
Вас пригласили, вы и собирайтесь.
Истерия
А ты что, неужели не пойдешь?
Люцина
Сейчас лишь платье чёрное одену,
И бантик черный сверху завяжу,
Чтоб как невеста тоже выделяться,
Среди толпы, и полной скукоты!
Истерия
Ты думаешь, что это остроумно?
Люцина
Я разучилась думать - как и все!
Но только все и не умели думать,
А я же разучилась думая о всех.
(Уходит)
Истерия
Кто не скрывает злость, тот остывает
Быстрее, нежели тот, кто злость таит.
И у неё пройдет всё это лишь с годами.
Не понимаю, что её так злит?
Ведь у неё всё есть, и что ей не хватает?
Рывками ей то грустно, то смешно.
То переходный возраст видно слишком ранний,
Хотя не так уж рано проявился он.
Всё в жизни странно! Всех мы вроде знаем,
И думаем, что знаем хорошо,
Но вскоре с каждым часом понимаем,
Что толком мы не знаем никого.
Кто кажется нам добрым – злым, быть может,
Рассерженным – лишь сдержанный на вид,
Всё на словах лишь кажется хорошим,
На самом деле каждый по себе...
Живи сто лет и всё равно не знаешь:
С кем ты живешь, растишь какую тварь,
Или же любишь, многие умеют
Скрываться за невинностью - крича
О лживой добродетели, о вере,
На самом деле зло в себе – тая,
О своей боли в жизни говоря
С кем мы живем, мы этого не знаем!
Кого растим? И с кем свой делим хлеб,
И за всю жизнь, возможно не узнаем,
О вредности, о подлости людей.
Винченцо
Да это точно. Многие так глупы
Что и не видят глупости своей!
Бегут за тем, что длится так недолго,
Себя, считая лишь умнее всех.
И, что потом? Смешны они лишь только!
Над ними все смеются, говоря,
Про них за их глазами эту правду,
Они ж не понимают ни черта.
И думают, что все их уважают,
Любят и ценят. О, как они глупы!
Они не могут все, даже представить,
Себя хотя бы раз со стороны.
Истерия
Не все, конечно, могут видеть
Себя, как мы себя со стороны!
С корыстью, злостью люди строят планы
С одной лишь целью, сделать зло другим.
Они считают всех они умнее
Собой, не представляя ничего.
Они грешат и прячут свои лица,
За общее несчастье, видит бог!
(Уходят, с другой стороны, тут заходит Люцина)
Люцина
Кого волнуют слезы наши, боль?
Страдания о несбыточном, прекрасном?
Все время исчезающим, и вновь
К нам возвращающимся, но только не прекрасным.
К чему мечтаем, любим мы, всё ждём,
Не дожидаемся и снова  ожидаем?
Мы слишком любим собственную жизнь
Чтобы лишить себя с чего-то в жизни!
Эгоистичны, но бессильны перед всем,
Ловящиеся в собственные сети,
Обманываясь в нежностях речей,
Невзлюбленные жизнью - злые дети,
Не ведавшие ласки и тепла,
От своих чувств живущие как в сказках.
Не видя своих собственных грехов,
Мы всех виним в своих же недостатках.
(Уходит)

Сцена шестая
Комната: Осилия сидит возле зеркала в белом платье
 и примеряет фату, рядом стоит Стелла.
Осилия
Нет, эта мне совсем уж не подходит.
Стелла
Нет, уверяю, другим она к лицу!
Осилия
Смотри только: на что это похоже?
Стелла
Я уверяю всем она к лицу.
Осилия
Мне кажется, я выгляжу как дура.
Стелла
Тебе не кажется, - действительно так есть!
То ей фата не нравится, то платье,
То, что… не знаешь. Вот это вот примерь.
(Подает ей большой таз)
Осилия
А это мне зачем?
Стелла
На всякий случай!
Надо же в жизни всё предусмотреть!
А вдруг случится дождь пойдет, ты будешь
Что б не промокнуть, прятаться под ним!
(Показывает, как она будет это делать)
(Заходит Велина)
Велина
(обращаясь к Стелле)
Ты так идешь?
(та быстро опускает таз)
(Осилили)
Нет времени смотреть
Надень вот это,  это, и вот то, нет, то - не надо
Все и так лучше. Что пошли (прямо Стелле),
А ты иди вперед, и розы принеси
(Уходит)

Сцена седьмая
Комната, в которой находится Гурия (одна, сидя за столом)
Гурия
Счастье: когда нам не везёт наверно то же счастье,
Которое испытывает нас. За что? За что?
Как непонятно! В чём провинилась? В чём ошиблась я?
Чем лучше та, что большего достойна, чем я?
Своею красотой? Умом? Рассудком? Может добротою?
Чем она лучше? Чем? - Ничем! Ничем! Ни в чём!
Однако жизнь играет просто с ними,
Смеясь над нашим счастьем, - мы смешны!
Сами того, не чувствуя, не зная,
Своей любовью пройденной!… Кричи
Терзайся, смейся, ненавидь всё,
Сумей в себе всё это пережить!
Сумея пережить, скажи, что стоит
Любить, чтоб мучаться, и мучаться, чтоб жить...
Он думает, его я не забуду,
Что вечно буду думать, вспоминать,
Что я не выйду замуж, не сотру всё
Из памяти, когда-то навсегда?
Я всё забуду, буду жить как раньше,
Смеяться, петь, любить других! Что нет?
И разве стоит плакать, унижаться,
И ждать того, что в этой жизни нет?
Не стоит! Ни один того ни стоит!
Чем раньше то поймешь, - тем лучше. Для чего
Ведь всё равно никто то не оценит,
И всё равно никто то не поймет!
(Входит Трипон)
Трипон
(кладет ей руки на плечи)
Ты что опять на что-то разозлилась?
Гурия
Нет почему. С чего ты это взял?
Наоборот, мне весело сегодня,
Мне весело, да так, как никогда!
Трипон
Так ты согласна быть моей женою?
Гурия
Согласна я? О нет! А впрочем, да!
Зачем не быть, зачем-то мне согласной?
Ведь ты и вправду любишь лишь меня!
Трипон
Конечно же, люблю!
Гурия
Я это знаю.
И мне завидовать наверно будут все.
Вот только, что надеть к свадьбе не знаю...
Я волосы покрашу в желтый цвет!
(рукой поднимает волосы и смотрит на них)
Трипон
Ты, что это серьезно?
Гурия
Да, конечно!
Ты думаешь, что мне не подойдет?
Трипон
Я не об этом... правда, ль, что согласна
Ты выйти замуж?
Гурия
Конечно – правда, что ж еще?
То, правда, если, правда, ты так хочешь,
А если нет, как хочешь, поступай,
Но если ты сейчас же не решишься,
То никогда потом и не мечтай!
Трипон
Я этот день ждал больше чем два года,
И рад, что и не верится как рад!
Нет, что дождался рад, что и не верю.
Гурия
Рад, что дождался или то, что ждал?
Трипон
И то, и это, и вообще не знаю…
Я рад то, что дождался то, что ждал,
И ждал, что и не верил, что дождусь я,
Но дожидался то, чего не знал!
Гурия
(задумывается, потом усмехается)
Это сказать, возможно, было проще!
Это не важно, главное ты ждал.
И ты дождался. Знал ты или рад был
Уже неважно, всё равно ты ждал!
Трипон
О, ты одна меня так понимаешь!
И ты одна могла бы понимать!
А можно я тебя, сейчас же поцелую?
Гурия
Конечно можно! (когда он к ней подходит) Только не сейчас.
Трипон
Когда же?
Гурия
Завтра после свадьбы.
Трипон
Я не могу так долго уже ждать!
Гурия
Тогда не жди, ложись уж спать пораньше…
Трипон
А я хочу сейчас!
Гурия
Ну, хорошо, иди сейчас же спать!
Во сне я поцелуюсь, - обещаю!
Трипон
Во сне - всегда, а в жизни никогда!
Гурия
Уже недолго ждать. Я повторяю:
Лишь после свадьбы или никогда!
(провожает его)
А я не разучилась издеваться,
Смеяться над своей де нищетой.
Что дальше будет - это я не знаю!
Хуже не будет. Знаю. Вот и всё!
Мы мстим одним как мстили нам другие,
И так же заставляем мстить других,
За месть одних. И что в конце выходит?
Никто не верит, все мы только мстим!
Назло другим своё мы строим счастье,
Назло другим! Другим или себе? Никто не знает!
Есть ли ещё выход? Наверно есть, а может быть, и нет!
Что б не случилось, я его забуду!
И это главное – про всё скорей забыть…
Не будет лучше... что ж это неважно,
Главное хуже вряд ли может быть.
(Уходит)

Сцена восьмая
Улица. Выходят Асканио и Ноэль
Асканио
Она дала мне знать. Сегодня ночью,
Сегодня с ней не будет никого!
И я приду к ней. Да! Сегодня ночью,
Мне кажется, я ждал это давно!
Если удастся мне достичь желаний,
И я сумею, наконец, сломить
Её гордыню, что вполне понятно…
То я уж знаю, как мне поступить!
Мне вечно все, иль что-нибудь мешало,
Злило, бесило, втаптывало в грязь!
Когда я, наконец, добьюсь, что так желаю,
Я успокоюсь раз и навсегда.
Мне сразу стане легче уж на сердце,
Я с облегченьем радостным вдохну…
Так долго я ещё не добивался
За столько лет поверь мне ни одну!
Как только я добьюсь, то дам возможность,
Тебе её добиться. Я смотрю,
Тебе, как и мне не безразлично
Все то, что я сегодня получу.
Ноэль
А разве мне отдастся она также?
Асканио
Конечно – Да! О чем же разговор?
Ты плохо знаешь женщин: кто их манит,
Тому они и рады! Сделай знак,
Скажи, что она лучше всех на свете,
Всех красивее, главное – умна,
Чем больше врёшь, тем больше они верят,
А скажешь правду, всё, считай, что потерял!
И потому не надо ошибаться,
Скажи ей то, что сам услышать рад.
Голубка, крошка, лучшая на свете,
Что лишь её ты так давно искал,
И что второй такой уж нет на этом свете.
Главное не сдайся и усомнится ей, не дай,
Скажи – люблю! Умру! Если не веришь.
От слов таких растает вся она!
А если пожалеть её сумеешь,
То всё. Считай, что всё,  она – твоя!
Жди меня, здесь пока не возвращусь я,
Я ненадолго по делам уйду,
Когда вернусь, отправлюсь прямо  к ней!
О счастье знать, что как войду, то буду сразу с ней.
А ты не унывай, и не тревожься,
Я всё потом тебе подробно расскажу,
Бери с меня пример, я этой ночью
Добьюсь её! Как только к ней войду.
(Уходит)
Ноэль
К чему мне беспокоиться – не знаю,
Как будто мне совсем не все равно?!
....Иди! Иди! Я посмотрю как быстро
Её добьешься ты. Поспорил бы на всё,
Что она ночью знаю, не допустит
Тебе даже увидеть своих ног.
Придумал! Расскажу  о нашем споре
Я ей, тогда и посмотрю, чего добьется он,
А он добьется, чувствую, добьется…
Только не то, что ждет, скорей – наоборот,
Добьется то, чего совсем не ждёт!
Она его и близко не подпустит
Если узнает всё! А что узнает всё
Не нужно сомневаться, - я уж позабочусь
Чтобы она узнала всё. Подробно даже всё.
Она его прогонит, нет, разгневит,
Унизит в его собственных глазах!
Он к ней войдет с надеждой на объятья,
Уйдет же с злостью! Это он не ждал?
Вот смеху будет-то! Себе я представляю;
Асканио в момент тот. Он лопнет, заревёт,
(говорит, испытывая удовольствие и улыбаясь)
От злости, невезения и боли…
Я представляю вид его. О нет!
Дали бы мне взамен всех в мире женщин,
Я выбрал бы на вид тот посмотреть!
Ведь столько бы за жизнь всю удовольствий
Не ощутил бы я – конечно! Спору – нет!
Я представляю только, что там будет
И не могу сдержать в себе тот смех (смеется)
(появляется Незимина)
А кстати, вот она идет, как будто
Сам Бог желает то, чего и я,
А что желаю я? - Лишь рассмеяться
Над тем, кто так уверен сам в себя!
(подходит к ней)
Асканио мне сказал сегодня ночью
Ты ждешь его. Он будет у тебя,
И, что ты обещала ему ночью
Позволить всё...
Незимина
Ты врешь мне как всегда.
Я ничего ему не обещала!
И ничего не мог  он говорить.
Всё это выдумал ты, для чего - не знаю.
Ноэль
Не мог я всё придумать – согласись!
Откуда знать мне всё, и так подробно,
Что он, сегодня ночью и с тобой.
Незимина
Если не ты, то он тогда придумал,
Не так уж много разницы во всём.
Ноэль
Не может быть? Ведь он со мной поспорил!
И доказательства мне должен принести,
К тому же он уверенно так клялся,
Что все сомненья сгладились мои.
Незимина
Ах, он несчастный, он с тобой поспорил?
Таких я доказательств приведу -
Ему, что клясться он не станет,
И побоится даже говорить!
И надо же такое чтоб придумать?
Какой, однако, должен быть расчет!?
Или же ты врешь, или твой Асканио
Слишком большого мнения в свой счет.
Ноэль
Нет, я не вру! Коль хочешь, можешь верить,
А коли, нет, как хочешь, поступай!
Ведь всё равно когда-то ты поверишь,
Я, главное тебя предупреждал!
Незимина
На что же он поспорил?
Ноэль
На два пива!
Незимина
Не дорого же ценит он меня.
Ну, ничего бог даст ещё оценит,
Припомнит это пиво меня!
Ноэль
Да если повезёт ему с тобою,
Тогда научить - он сказал: меня
Как нужно обращаться мне с тобою,
Чтобы добиться так же твоих ласк.

Незимина
Это сказал Асканио? – Не верю!
Ноэль
Конечно он! Откуда же я взял?
Он говорил она с ума уж сходит,
И вешается прямо на меня.
Незимина
Ах, он несчастный, как он мог такое
Подумать, а не то, что говорить!
Ах, он лишенный здравого рассудка…
Он говорил, что я схожу с ума?
Ноэль
Да! Да! Он так и говорил мне:
Она сходит с ума, сходит с ума!
Ещё сказал, что ты такая дура,
Что всё равно не сможешь отомстить,
Что хочет он лишь ночь одну развлечься!
Как только надоест - навеки отпустить.
Незимина
Я покажу ему такую дуру,
Что на всю жизнь запомнит он меня!
И потеряет всякую надежду не только врать,
Но даже – жить! И надо же так врать!
Ноэль
Как это правильно! Не каждая способна
За себя в жизни этой  отомстить.
Незимина
Но я не каждая, поверь, что я способна
Если не мстить, то также поступить!
Он на всю жизнь, да навсегда запомнит,
С кем, где, когда, и как себя вести!
Ноэль
Только одно прошу. Я не хочу, что б знал он,
Что это я о всём тебе сказал…
Незимина
Не беспокойся, я тебя не выдам!
Спасибо за совет твой и прощай.
(Ноэль уходит)
Уж надо, что он выдумал, что вещь я?
Ненужная бумажка для него?
Или же что? Уж я не понимаю!
Не знает он, какая я ещё!
Пускай пока надеется, пускай ничто не знает,
Я знаю, как мне дальше поступить.
И даже слабое невинное создание
В порыве гнева может зверем быть!
(Уходит)

Сцена девятая
Мастерская Эвриса
 За столом сидит Эврис. Входит Незимина
Незимина
Я не нашла твой нож. Просил ты, чтоб нашла я,
Но я не знаю даже где искать!
Весь дом почти, что верь мне, перерыла
И не нашла нигде. Мне очень жаль.
Эврис
Мне нужен для работы он, ты знаешь!
Я без него работать не могу.
Незимина
Но  я его везде поверь, искала!
И где искать ума не приложу.
Эврис
Ну ладно как закончу своё дело,
Я сам приду и сам его найду.
А ты ступай домой. Ни что нельзя доверить,
Вам женщинам, что больше говорить?
(Незимина уходит)

Сцена десятая
Дома у Незимины. Входят Незимина и Асканио
Асканио (подходя к ней)
Всё! Наконец мы вместе!
Я не верю, что я могу дотронуться, сказать;
И ты услышишь всё. Нет, я не верю!
Мне кажется я – сплю.
Незимина
Проснись скорей тогда.
Не время спать ведь я с тобою.
Асканио
О, это правда! Правда; и как сон
Не постоянна. Если это правда,
Я вечно хочу, правда, быть с тобой.
Незимина
Не уж-то вечно?
Асканио
Да! Всегда и вечно!
То есть всегда и вечно и всегда.
Ты идеальна, нежна, совершенна,
Доверчива, прекрасна и добра!
Тысячи других ничто перед тобой!
Один лишь взгляд терзает сердце мне,
Слова же рвут в груди его на части,
Скажи мне нет и всё сию секунду
Я выброшусь с окна!
Незимина
Нет подожди.
Асканио
Так значит да?
Незимина
Нет, не могу я!
Я не смогу потом смотреть в глаза
Друзьям, тебе и даже дома – мужу!
Вся жизнь моя прервется навсегда!
Асканио
О нет; верь, не прервется – обещаю!
Я не позволю, слышишь никогда,
Чтобы она прервалась, изменилась…
Не допущу я это – никогда!
Незимина
Ты говоришь так правильно и верно,
Что не могу не верить я тебе,
Конечно, не допустишь, и если не умру я,
Благодаря не столько всей судьбе сколько тебе!
Асканио
(подбегая к ней)
Я знал всегда ты лучше всех на свете!
Незимина
О неужели?
Асканио
Да! Ты лучше, лучше всех!
(становясь на колени, обнимает ее)
А в этот миг ещё и ещё лучше, (вздыхает)
Особенно сейчас вот в этот миг.
Незимина
(глядя в окно)
Скорей вставай! Мой муж идет обратно,
Наверное, он что-то позабыл.
(Асканио пытается встать, но чтобы его не заметили...)
(Она его задерживает)
Не знаю, что мне делать!
Асканио
Не волнуйся,
Я сам волнуюсь. В чем я согрешил?
За что мне в жизни столько наказанья?
Хотел я просто выпить отдохнуть,
Так нет, все здесь как будто бы специально...
В такой момент кто может знать судьбу?
Придумай что-нибудь!
Незимина
Но что могу придумать?
Ведь ты мужчина в жизни, а не я!
Асканио
Да я мужчина, я один мужчина!
Уж лучше был бы женщиной сейчас я!
Вам женщинам равняться ли мужчинам?
Когда вам выгодно тогда вы нам равны,
А коль невыгодно, то вы конечно слабы,
И мы должны решать всё, а не вы!
Незимина
Вот ты какой!
Асканио
Какой? Какой? Скажи мне?
Незимина
Трусливый, подлый, жалкий, паникёр!
А я то думала, нашла себе мужчину…
Асканио
(волнуясь)
Мужчина смелый знает, в чем рискнуть!
Не станет рисковать он ради женщин,
Чтоб свою глупость этим доказать,
Что значит трус? Я не боюсь ведь смерти!
Только зачем мне жизнью рисковать?
Нормальным людям свойственно боятся,
Нормальным людям свойственно знать страх,
А ненормальным свойственно бесстрашье,
В такой момент, кто хочет умирать?
Спасибо! Я еще не всё увидел!
Я многое ещё бы мог прожить,
В такой момент жалеешь всё на свете…
Зачем я очутился здесь, зачем?
Незимина
Чем говорить скорее лучше прячься,
А то вот-вот он будет уж в дверях!
Асканио
Куда, куда скажи же мне скорее!
Незимина
Там на балконе бочка есть в неё.

Асканио
(подходя к бочке)
Что в ней вино?
Незимина
Нет что ты? Это уксус,
Но он недавно был еще вином!
Нет, время думать что ты, в самом деле,
Какая разница то уксус иль вино?
Ты видишь всё равно там половина,
Замочишь только ноги вот и всё,
Зато ты жив, останешься - это всего важнее,
Какая разница что уксус, что вино.
Асканио
Да ты права нет разницы - тем более
Он не додумается здесь меня искать.
Нет просто слов, и надо же чтоб вернулся
В такой момент он - нечего сказать.
Конечно, я бы мог его зарезать,
Убить, как черепаху – раздавить,
Я мог бы разорвать его на части…
Но лучше спрячусь - ты правду говоришь!
(залезает в бочку)
(входит Эврис)
Уже пришел ты?
Эврис
Да опять как раньше
Пришлось мне бросить все свои дела,
Что бы искать его, чёрт знает где, кто знает
Куда его ты спрятать бы могла?
Незимина
Здесь его нет! Я это точно знаю!
Если бы спрятала его, я - знала б, где искать!
И ты уже нашел бы, если б только где-то,
Он был бы спрятан! Искать его здесь зря.
Эрвис
Не мог же провалиться он сквозь землю?
Совсем недавно видел ведь его!
И видел здесь своими же глазами,
Не мог же он уйти, пакамись я пришел?
Незимина
Конечно, он не мог уйти, раз видел
Его ты, где-то... Но как чувствую не здесь!
И он сейчас возможно в другом  месте,
В какой-нибудь из комнат, но не здесь!
Эврис
Быть может, что засунула куда-то
Его ты? Может в бочку – торопясь!
Незимина
Нет что ты! Там же уксус, ты же знаешь,
Он заржавел бы, не сошла же я с ума?
Эрвис
Да это верно, это верно,
Ты столько можешь, знаю соображать,
Но где тогда он я не представляю.
Незимина
Возможно, что на кухне, - поищи,
Скорей всего он там. Коль нет, тогда не знаю…
Но все равно за шкафом посмотри.
Эрвис
Вполне возможно, всё вполне возможно,
Пойду-ка я на кухню поискать.
Нет, он не мог так просто взять исчезнуть,
Я все равно найду его! И вправду
Он сам меня не станет ведь искать.
(Уходит)
(Незимина  подходит к бочке открывает крышку)
Незимина
Скорее вылезай, пока он вышел,
И уходи быстрей через балкон.
Нет времени раздумывать, он может
Опять вернуться. И всё, тогда уж точно всё!
Асканио
(вылезая весь мокрый)
Он что сказал, что он меня здесь видел?
Незимина
Да! Да! Но ты не унывай,
Мало ли что он дома мог увидеть?
Не всё же так серьезно принимать?
Асканио
Легко сказать не принимай серьезно!
А если он запомнить смог меня?
Тогда уж всё мне жить, тогда не стоит!
Незимина
Как ты волнуешься, печёшься за меня!
Асканио
Еще бы? Если он меня запомнил…
Незимина
Нет, я не думаю, чтоб помнил он тебя.
Во всяком случае, он многих за день видит!
Асканио
Как успокоила ты надо же меня!
Незимина
А что ты ждал? И чем ты недоволен?
Ты спасся ведь, и я тебя спасла!
Ты должен это помнить, должен помнить.
Асканио
Я это не забуду – никогда!
Ещё чуть-чуть я думал сердце лопнет,
Он что хотел и в бочку заглянуть?
Незимина
Еще бы! Он стоял уж возле бочки,
Но я ему сказала: (как всегда)
Что там любой заржавелся бы вскоре,
А то бы он и в бочку заглянул.
Асканио
(глядя на свой вид)
На что похож, я стал из-за него?
Я с радостью убил бы уж его!
Незимина
После того как друг его Винченцо
Нашел кого-то у своей жены,
Он точно также ищет здесь кого-то!
Это смешно до слез и грустно до тоски.
Асканио
Как просто так, без всякой на то цели?
Незимина
Да просто так, поверь мне просто так!
Теперь представь, как я живу на свете?
Быть в уксусе это такой пустяк!
Асканио
И ты всё - зная, ты всё это зная,
Мне не сказала, чтоб предупредить,
Избавить вот от этого мученья…
Незимина
Я думала не стоит говорить!
Асканио
Не стоит говорить? Горит всё моё тело!
С меня течет кислятина одна!
Представь теперь себя на моем месте...
(За сценой Эрвис)
Нашел я нож иди скорей сюда.
Асканио
Что он нашел?
Незимина
Не время объяснять! Всё!
Спускайся вниз скорее, я пошла,
Еще увидимся, а то он нас зарежет!
Асканио
Я чудом спасся, надо же. Прощай!
(Асканио исчезает).
Незимина заходит в дом. Входит Эрвис
Эрвис
Вот он смотри, а ты мне говорила:
Везде искала не нашла нигде,
А он лежал за шкафом.
Незимина
Как за шкафом?
Эврис
Сказала б лучше: лень было найти.
(Уходят)

Сцена одиннадцатая
Перед домом Незимины Асканио висит на балконе
Ноэль стоит снизу и заливается смехом
Асканио
Всё! К черту их – это того не стоит!
Ради чего я столько пережил?
Что я здесь делаю? Какого ещё черта
Понадобилось мне сюда придти?
Я чуть не умер! Мокрый весь, не сделал,
Я ничего, зачем сюда пришел.
И кто-то скажет это справедливо?
Зачем мне только в жизни не везёт?
Пропало всё и жизнь и настроенье,
Всё! Больше никогда не посмотрю
Даже на них. - Это того не стоит!
К черту их всех! Чуть-чуть я не погиб!
Было б, за что оно ещё понятно!
Вот умер б я - стало бы ей хоть жаль?
Нет – безусловно, коль не мы страдаем
То и не нам за всё переживать.
Всё к черту их, и к черту их и все!
Ноэль
(смеясь)
Ну что не получилось? Отказалась?
Асканио
Да я почти добился своего!
Только не вовремя этот болван ревнивый,
Козел рогатый, чтобы он сгорел,
Чтобы всю жизнь он в уксусе варился,
На медленном не гаснувшем огне!
Что б он упал и стал бы импотентом,
Чтоб он хотел и ничего не мог,
А если смог бы, то с большим мученьем
Только смотреть, и больше ничего!
В такой момент, когда мы всё решили
Где будем спать и как лучше лежать,
Он вдруг врывается и ищет, что не знаю,
Я еле успел спрятаться – представь!
И где ты думаешь? Никто не догадался б!
Скажу, ты не поверишь все равно,
В бочке, где был прокисший уксус!
(Ноэль постоянно смеется)
Он не додумался бы столько всё равно!
Я там сидел, а он искал повсюду!
Представь теперь, какой имел он вид!
Он думал, что найдет меня. Но как же,
Не так я глуп, чтоб дать себя найти!
Вначале он хотел искать и в бочке,
Я так перепугался, чуть не сдох!
Но к счастью бог меня не обижает,
Он обижает только дураков
Которые не спят спокойно ночью
И бегают и ищут своих жён
Какое счастье, что я живу иначе,
И сплю спокойнее.
Ноэль
Да конечно я уверен в том!
Ты помнишь, что поспорил ты со мною?
Асканио
Да я поспорил, но я не ожидал,
Что обернется всё вот так со мною…
Ноэль
Чего не ждешь того и ожидай!
Асканио
Чёрт с этим спором, я чуть-чуть не умер!
Но все равно не знаю, как сказать,
Обидно, я чуть-чуть не выиграл!
Ноэль
(смеясь)
Нельзя быть так уверенным в себе.
Надеюсь, что теперь ты понимаешь…
Асканио
Да что там? Просто мне не повезло!
Вот завтра я вернусь, и ты увидишь
Она мне не откажет ни за что!
(Уходят)

Сцена двенадцатая
Входят Велина, Незимина, Лара, Марианна и Люцина
Незимина
Вот наглость! Только уж представьте,
Как может наглость нами помыкать!
Считая, что одним своим желаньем
Они просто одаривают нас.
Велина
А что случилось?
Незимина
Что со мной случилось?
Лучше не спрашивать, несдержанный нахал,
Чёрт знает, что вообще уж возомнивший…
Как будто я гуляла тут и там!?
Лара
Кто!
Незимина
Этот вот Асканио – несчастный!
Судьбою обеспеченный глупец,
Считающий, что всё ему возможно
Раз он мужчина!
Марианна
Гад!
Незимина
Вот это вот скажи!
И этот гад, скажу, вы рассмеетесь!
Поспорил, что добьется он меня.
Если бы был он в десять раз моложе,
Я всё равно ему бы не дала...
И посмотреть на кончик своих пальцев!
Можно подумать так должно и быть,
Нас оскорбляют, мы же всё прощаем,
И никогда не можем возразить.
Лара
Да не скажи вот что же, в самом деле
Нельзя и улыбнуться как кругом,
Считают все, что мы даем уж повод
Для разговоров.
Незимина
Было бы за что!
Велина
А я бы никого и не простила
Если б со мною так произошло!
Незимина
И я уж не прощу, не сомневайся!
Прощу любого, только не его!
(Уходят все кроме Люцины)

Люцина
Как наша жизнь похожа на спектакль?
Смеясь над кем-то, мы других смешим,
Порою никогда не замечая
Как своим смехом кажемся смешны!
Нет никакого в мире постоянства,
Одним жить сладко, а другим не так.
А объяснить всё просто! В жизни каждый
На всё имеет собственный лишь взгляд!
Стараясь не упасть в чиём-то взгляде,
Мы всё равно в нём падаем и так!
Пытаясь, удержаться общих правил,
Мы уступаем в собственных правах!
И так смешим, и так над всем смеёмся,
Что не поймём, смеёмся, иль смешим!
Одно лишь ясно, жить непроизвольно
Спокойнее, чем легче, тем сложней.
(Уходит)
Закрывается занавес
Выходит шут и говорит
Все на часы поглядывать уж стали
И видно как устали ждать конца,
Последний акт остался, столько – ждали,
Так досидите эти полчаса.

АКТ ПЯТЫЙ

Сцена первая
В доме Истерии. Входит Истерия
Истерия (одна)
Осилия  так быстро вышла замуж
И Гурия буквально вслед за ней.
Два года уж прошло с тех пор как будто
Вчера всё было... как летят все дни!
Что не успеешь только оглянуться
Проходит год один, потом другой,
А что меняется? Ничтожнейшие люди
Живут прекраснее меня, - как будто бы назло,
Одно несчастье за другим несчастьем
Бежит и так боится опоздать,
Что слишком быстро за другим приходит.
Всё по сравненью с тем такая ерунда.
Простить бесчестье, подлецу измену,
Как мог Винченцо? Просто так простить?
Он ей поверил, как он ей поверил?
Она же вертит, пользуется им.
Зачем другие счастливы, быть могут,
В то время как несчастна в жизни я?
Ужели кто-то большего достоин,
Хотя бы в незначительном, чем я?
Зачем жениться могут остальные,
И в счастье жить,  а мой ребенок нет?
Зачем печаль не трогает их жизни
Так как меня, детей моих - их жизнь?
Где справедливость? Всё в мире ужасно!
Несправедливо, глупо, как назло
Одни должны довольствоваться жизнью,
Другие лишь смотреть, мечтая о большом.
Ну, ничего я знаю, что мне делать!
И как мне стоит дальше поступить.
Потом Люцина выйдет замуж очень скоро
Она будет счастливей, чем они. (Пауза)
(Входит Люцина)
Люцина
Несчастье - умирает! умирает!
Истерия
Кто умирает?
Люцина
Гурия – в бреду
Всё говорят о чем-то, вызывая
Такую жалось. Видеть не могу.
Истерия
Что с ней случилось?
Люцина
О, никто не знает!
То говорит, то плачет, чувствуя, что ждёт
Ее конец, никто не понимает,
Что с ней случилось, выживет, иль нет.
Но это видеть – сердце замирает!
Она так молода ещё! О нет!
Жизнь только лучших среди многих забирает,
А стариться в ней только тот, кто всем
Ни злого, ни добра не причиняет.
Истерия
Кончай болтать! Нас всех лишь это ждет!
Мы все, сколько б не жили – умираем!
Никто не вечен! Только этот срок
Мы тянем, удлинить его – желаем…
В итоге что? Судьба решает всё,
Ни от чего - никто не умирает!
(Уходят)

Сцена вторая
Другая комната.
Гурия лежит на кровати, вокруг много людей.
Гурия (в бреду)
Кто выдумал любить на этом свете?
Страдать, мечтать, не верить ни во что,
Ждать, ждать того, что не бывает,
И строить на помойках божество?
Мы любим первых только самых первых!
Наши сердца не могут полюбить,
Даже вторых. Лишь только самых первых
Способны мы по правде так любить!
Мы любим худших также как и лучших,
И всё что нам бросается в глаза…
Мы любим то, что не одни мы любим,
И чем печальней, тем сильней всегда.
Потом выходим замуж за другого,
Надеясь хоть потом уж полюбить,
Хотя забыть о нём и то не можем,
Не то, что уж другого так любить! (пауза).
О свет мерцает, кается лишь грешный,
Вот смысл жизни, раз и пустота!
Гонись за счастьем, в сломанных надеждах
Ломается ли чья-нибудь душа?
О, эта жизнь, дана и не дана,
Бежим за пустотой. Невидимые сети.
Бьемся за мир - всё это ничего...
Кто выдумал любить на этом свете?
(умолкает)
Велина
Она в бреду. Что может ей помочь?
Незимина
Наверно это жар спадет и всё излечит.
Велина
Если спадет! Такое ни кому не пожелаешь,
Коль увидишься в жизни!
Гурия
(вскакивая с постели, подбегает к окну)
Бессмыслица, бессмыслица и смысл
Сливаясь вместе – меркнет перед всем!
Кричи, страдай, никто нас не заметит,
Мы видны только в подлости своей!
С какими мы живем мечтами?
И от каких творим всё зло?
Какая ждёт нас всех награда?
Одно забвенье и любовь... (пауза)
Мы звери! Мы живем, пасемся…
Мы отдаемся без любви!
И чем не звери мы? Тем только,
Что врать умеем, говорить...
(замолкает, садясь на кровать)
Где справедливость? В двадцать своих лет
Должна я умирать, когда всё дышит!
В расцвете лет… Я жить могла б ещё,
Но не могу я слышу голос смерти!
И он зовет, зовет в ту пустоту
Немеркнущих и сникнувших владений.
Не видела я в жизни ничего!
Вся моя жизнь промчалась как мгновенье...
Я жить хочу! Я жить ещё хочу!
Я не хочу, как муха взять исчезнуть!
Завидую злой завистью глупцу,
Который может жить на этом свете...
Хотя бы день один, неделю, один час!
Как бесполезно! Смерть как жизнь – мученье!
Мы ни на что не можем повлиять…
Для бога мы игрушки, развлеченье!
(Умирает)
Незимина
Она уснула?
Эврис
(проверяя пульс)
Нет, она мертва!
Трипон (плача)
Мертва? Не может быть! Нет, я не верю!
Лишь час назад она могла дышать!
И говорить, а сейчас её уж нет!?
Мертва, какое слово – смерть,
Она всё рушит, всё в нас изменяет!
В слезах как крик, заглушенный во сне
Приснившийся в неведомом кошмаре!
Мертва! Мертва! Нет в жизни ничего!
Нас пожирает то, что нас рождает!
Зачем тогда рождаться в муках нам?
Привыкнув к жизни, мы её теряем!
Незимина
Она мертва! Закончились мученья,
Она так не хотела умирать!
Но что поделаешь? Не мы это решаем,
Представить всё труднее, чем понять.
Осилия
А не понять и не представить невозможно,
Мы представляем всё, и не поняв!
В то время как, всё это – понимая,
Не представляем всё, - лишь только говоря!
Свою печаль лишь высказать желаем,
Не видя ничью больше печаль.
Велина
Каждый пусть держит собственное мненье
Лишь при себе.
Трипон
Она мертва! Мертва!
Хотя бы в этот день не уж-то невозможно
Не спорить ни о чем, и сдерживать себя?


Сцена третья
Странная полутемная комната, в которой сидит гадалка.
Заходит Истерия
Истерия
О, я несчастна, есть ли в жизни средство,
Сделать счастливей, радостней меня?
Гадалка
Смотря в чем, кроется несчастье и страданье,
Возможно всё, но надо точно знать!
Истерия
Мой сын… о нет! Он так, он так наивен,
Моя невестка, вертит, пользуется им!
А он в ответ сказать ничто не может,
Не то, что сделать! С этим трудно жить!
Гадалка
Хотите умертвить, наделать порчу,
Вернуть любовь, кому-то отомстить?
Разбогатеть?
Истерия
А разве это всё возможно?
Гадалка
За деньги можно. Почему же нет?
Он никого не будет больше слушать,
И понимать - по-своему живя.
Истерия
Какая польза о того, что будет он не слушать?
Нет, пусть он слушается, но только лишь меня!
Гадалка
Ладно, неважно, нет больших различий,
На всех, кто падок, можно – повлиять,
И всех кто поддается чьим-то чарам,
Можно заставить слушаться себя!
(протягивает...)
Дашь ему выпить, через день не раньше,
Положишь ему это под кровать
(дает какой-то сверток)
И будет всё, как ты того захочешь,
Он будет слушаться, и только лишь тебя.
Истерия
О, неужели я даже не верю!
А можно ли ещё мне попросить?
Совсем не многое, пустяк один и только...
Гадалка
За деньги можно сделать в жизни всё!
Истерия
(протягивая деньги)
Вот хорошо, как хорошо, что деньги
Могут хоть что-то в наши дни решать!
А то ни в чём бы не было спасенья,
Нам никому.
Гадалка
В чем кроется печаль?
Истерия
Есть кое-кто, кто слишком, слишком счастлив,
И своим счастьем он мешает мне.
Гадалка
Он?
Истерия
Нет, они.
Гадалка
Так, что же их таких счастливых - двое?
Истерия
Да! Да их двое, муж с женой они.
И я хочу расстроить всё их счастье!
Как дура я сама их ведь свела,
Откуда знала я, что так всё обернется?
Всё невозможно в жизни рассчитать!
Гадалка
А для чего? Зачем лишать их счастья?
Истерия
Как для чего? Они мешают мне!
В жизни своей я большего достойна,
Они же, как печаль всех моих дней!
Они смеются счастьем надо мною…
Нет сил – смотреть, как счастливы они.
В то время, когда я одна несчастна,
Нет муки хуже – видеть счастье их!
(дает еще денег).
Гадалка
Ну, хорошо, дай только мне подумать,
Как будет лучше счастья их лишить....
Истерия
Зачем лишать их счастья? Долго думать?
Лиши их денег. И любовь пройдет!
Они само собой станут несчастны!
Нам деньги дают счастье и покой!
Легко любить, коль нет проблем всей жизни,
Когда за деньги можно решить всё!
Леша их денег, всех их средств, для жизни
Можно лишить всего, всего, всего.
Гадалка
Ну ладно попроси у них чего-то
Что с радостью они бы отдали,
И принеси то мне, и ты посмотришь,
Как на глазах они начнут беднеть.
Истерия
О, это лучшее, что я могла услышать!
Давно меня не радовал никто!
Коль это сбудется, тебе я обещаю
Я заплачу вдвойне!
Гадалка
Что ж ступай,
Не нужно лишних слов.
(Истерия уходит)
Коль не было бы в людях  подлости и зла
Я безработной просто бы была.
(уходит)

Сцена четвертая

Комната после похорон Гурии. Много людей, сидят за столом.
Каждый занят своим разговором, никого не замечая и не слушая.
Говорят, одновременно создавая шум.
Лара
Недавно я увидела подругу
Которую не знала столько лет.
Такая дура - это невозможно,
Она не знает просто то, что знают все,
Элементарно полная кретинка,
Меня учила жизни, (удивляясь) да меня!
Сама двух слов с собой связать не может
И хочет мне так что-то доказать!
А вид, такой как будто что-то знает,
Но дура-дурой, что тут говорить?
Как может тот, кто двух-трех слов не знает,
Вообще о чем-то большем говорить?
Одна из гостей
Да дураков полно на этом свете!
Куда не глянешь все кругом глупцы,
И даже среди умных и ученых
Порой встречаются обычные глупцы!
Что раз уж нет учености, что разве
Только поэтому мы выглядим глупы?
И без простого в школе десять классов,
Можно умнее выглядеть, что нет?
Левин
(говорит с гордостью)
Я больше всех люблю хинкали с пивом,
Когда вот собираются друзья,
Иду в знакомый бар тогда... и тама…
Асканио
(в другой стороне)
Не нужно врать я сам всё это знал!
Один профессор, будущий директор!
Перед всем миром прямо доказал:
Что женщины хоть могут быть прекрасны
Но в разуме гораздо ниже нас.
Стелла
И кто он был профессор или же директор?
Асканио
Пока профессор, но совсем чуть-чуть
И он уж станет где-нибудь директор!
Такие сразу всё приобретут!
Не то, что мы, что отличить не можем
Профессора от нищего.
Стелла
Как знать.
Лара
А я совсем ничуть не удивляюсь,
Профессор мог такую вещь сказать!
Асканио
Конечно, мог! Не зря же он профессор?
Эврис
Сейчас в наше время все профессора!
И все о чем-то говорят, вот только пользы,
От болтовни не больше их зарплат!
Незимина
(в другой стороне)
Подайте мне вот это, нет вот это.
Спасибо. А случайно я нигде
Вас раньше не могла где-то увидеть?
Первый гость.
Не думаю.
Незимина
Но вы знакомы мне!
Не помню только, где могла я видеть...
Но точно помню где-то… Вы нигде
Случайно не работаете... Жалко
Но ничего, сейчас каждый так живёт!
Кто-то
 ( в другой стороне)
Они же все меня не уважают!
Тамада
(стуча по стакану)
Минуточку, минуточку одну,
Мы собрались за тем, чтоб почтить память
Ушедшей слишком рано в мир иной,
Любимой нами всеми и ценимой,
Подруги близкой младшей нам сестры.
И мы не можем в день этот не вспомнить,
Про всё, что нас всех связывало с ней!
Ее душевных качеств не взойдёных,
Её желаний быть ко всем добрей,
Пока живем мы, будем в своем сердце,
Хотя бы в сердце память сохранять!
И в нашей памяти она, покамись мы живем все,
Будет жива, как в день, когда жила!
Нет смерти! Мир куда уходим,
Есть продолженье жизни нашей всей!
Она может, живя на нас, сейчас вот смотрит,
Так выпьем же за жизнь её, в том мире где он есть!
Асканио
Да за нее! Покоится пусть в мире.
Эврис
Что здесь не видела, пускай увидит там.
Винченцо
Как за живую выпьем, пусть в той жизни,
Ей светит только радость каждый раз.
Асканио
Если б тосты все эти исполнялись,
То было бы всем в жизни хорошо!
Цит
А что хорошего? И так все пьют безбожно,
А исполнялось бы всё, то спились б все, и всё!
Да все! От нищих начиная,
Кончая до святых, богатых, дураков.
Второй гость
Про дураков сказали вы уж точно,
Им дай ты только выпить, а зачем,
Исполнится, иль нет – им безразлично!
Им лишь бы только выпить.
Третий гость.
Как и всем!
Левин
Но я таких людей не уважаю!
Они любую истину найдут,
В причине той, что пьют. Не ради жизни,
А для того, чтоб выпить и живут.
Асканио
И это верно! За любой причиной,
Идет причина, повода лишь нет.
Второй гость
А повод и не нужен, если есть – причина.
Все люди разно видят этот мир.
Незимина
(в другой стороне, кривляясь)
Вы очень симпатичны для мужчины,
И знаете не каждый в злой наш век,
Может назвать себя порядочным мужчиной!
Да все испортилось, и мир не для таких.
Но вы не огорчайтесь в вашем взгляде,
Видна такая нежность, что ни в ком
Не зародится должного сомненья,
Что вы намного лучше, чем любой!
(начинают расходиться)
Асканио подходит к Незимине
Асканио
Я так жалею то, что так всё вышло,
Мне кажется, что я лишь виноват!
Незимина
Нет, свою жизнь мы сами сокращаем
Пытаясь, своё прошлое догнать.
Асканио
О чем ты говоришь?
Незимина
О Гурии, конечно!
Мне жаль её, она была не зла.
Асканио
А я о нас.
Незимина
(смеясь)
Как я не догадалась?
Конечно ты! А кто же виноват?
Не я же виновата, что ты врал мне,
Я до сих пор забыть то не могу,
Как поступил ты подло и жестоко
Я о другом уже не говорю.
Асканио
Я так хочу, что б ты меня простила.
Незимина
Простить тебя? Как это хорошо!
Если бы в жизни всё так всем прощалось б
То чтобы было? Нет уж ни за что!
Асканио
Последний раз! А если я обижу
Тебя хоть в чем-то, сам себя убью.
Ты что не веришь?
Незимина
Верю, верю!
Но сомневаюсь.
Асканио
В чем же не пойму.
Разве не правда, то, что ты красива?
Добра – на редкость, нежна – как дитя?
Разве не лучше всех на этом свете?
Кто может быть прекраснее тебя?
Незимина
Ты разрываешь просто моё сердце!
Всё это правда! Правда,  про меня!
Но я не знаю, что тебе ответить.
Асканио
Ответь, что хочешь. Просто скажи да!
(Незимина качает головой)
Один лишь раз, ну что тебе то стоит?
Всего лишь раз, что будет от того?
Никто ведь не узнает осторожно,
Мы просто где-то встретимся с тобой. 
Незимина
Ну ладно только раз один не больше!
А то я тебя так разоблачу…
Если случится что-то.
Что ты даже не знаешь, Что ждет тебя...
Асканио
Да только раз один. Один лишь раз и всё.             
Винченцо
( в другой стороне)
Этот мир простоит ещё тысячу лет,
Тысячу лет будет зло, добродетель и грех,
А потом ничего всё начнется опять
С первобытного строя.
Эрвис
Нет, это не так.
Если б мир мог погибнуть, погиб бы давно,
От бессмысленной крови, что льют как вино,
Только он не погиб ведь, когда был потоп?
Цит
Раньше людям намного жилось хорошо!
Второй гость
О раньше да! Но то ведь было раньше!
Конечно, раньше было всё не так!
Люди совсем иначе даже жили,
Никто не  думал, что может быть сейчас!
Третий гость
Была работа! Худо – бедно – жили, а что сейчас?
Сейчас ты посмотри, не разберешь ничто!
Все так перемешалось, что нет конца
Начала, мир давно стал злым.
Истерия
Осилия, Осилия (Осилия подходит) послушай
Ты помнишь, у тебя была тетрадь
Разных рецептов блюд различных кухонь?
Мне интересен в ней один рецепт
Ты не могла бы дать её? Мне нужно...
Осилия
Ну, как могу я в чем-то отказать?
Тем более что мне она не нужна.
Истерия
Вот хорошо, я завтра заберу!
А то ты знаешь то, что очень нужно
Никак не получается достать.
Осилия
Конечно, я отдам. Зачем она мне? В жизни
Я никогда не пользовалась ей!
Люцина (Ноэлю)
Как все непостоянно в нашем мире!
Столько смертей и радость на лице!
Как быстро всё мы в жизни забываем!
Быстрее, чем нам кажется то всем.

Сцена пятая

Незимина опять по веревке спускается с балкона
Незимина
Это комедия! Всю жизнь живешь в мучениях,
Не знаешь, что придумать - полный кайф!
И постоянно, что-нибудь мешает...
Какая глупость, жить, и жить всю жизнь вот так!
Была бы польза. Нет! Какой-то смысл!
И так нельзя и так не хорошо.
Так что же можно, что же вообще можно?
Если посмотришь, в общем – ничего!
Так что мне запереться? Жить как дура?
Нет к чёрту! Я же не глупа!?
Чтоб свою жизнь, все лучшие мгновенья,
Только каким-то будням посвящать!
И так, - и так я мало чего вижу,
Лишая себя, в общем, то всего!
Здрасте! Ещё лишу себя и это!
Можно подумать, это грех, какой?
Я ведь ещё ничто не позволяю!
Подумаешь, что нравлюсь я ему!
Мне тоже нравится, что нравлюсь я кому-то!
И что из этого? Не грех же просто нравиться и всё.
(наконец спускается)
(уходит)

Сцена шестая

Комната в доме Истерии.
Входят Истерия и Марианна
Марианна
Ваш сын дурак! Он сам понять не может,
Что нужно ему в жизни от меня!
То говорит одно, а то другое,
Черт знает, что он хочет от меня.
Истерия
Не может быть, ты видно не умеешь
Его понять, и в чем-то поддержать.
Марианна
В чем-то понять? Но в чем? Из его речи
Трудно вообще хоть что-нибудь понять!
Истерия
Надо пытаться. В каждом человеке
Есть что-то, что понятно как никак.
Марианна
Всё может быть, но я в чем виновата?
Теперь же я уж точно не врала!
Истерия
О, это временно, всё временно, случайно…
Проходит всё. Терпеть нужно всегда!
Марианна
Вы что серьёзно это говорите?
Истерия
Конечно, а чего же мне скрывать?
Марианна
Нет, это невозможно, невозможно,
Даже представить трудно, глупость – как сорняк
Куда падёт так тут же и плодится
И липнет к всем.
Истерия
А что же ты ждала?
Марианна
Что я ждала? Всего только не это!
Истерия
Что удивляться раз всего ждала!
Марианна
И даже зная всё, всего не знала
Все сумасшедшие! Куда же я попала?
(уходит)

Сцена седьмая

Комната. Входит Анион и Осилия
Осилия
Картина жизни жалка и смешна,
Все что даст бог, все он и отбирает!
Нет вечных благ, есть вечная мечта,
Мы сами боремся и строим свое счастье.
Нет денег, что же - всё мы продаем!
Порой грустим, но разве это важно?
Что в своём сердце любим и таим -
Мы любим больше всякого богатства.
Анион
Да все мгновенно, только лишь глупец
Может сказать, что он на свете вечен!
Нет вечных благ! Жизнь – это лишь каприз,
Страдающий от полного достатка…
Бог от того даёт нам всем тоску,
Чтобы увидеть кто на что способен!
Кто при нужде завистлив и жесток,
В богатстве вдвое с завистью жесток он!
Осилия
Грустить ли нам о чем-то? Нет! зачем?
Что есть, то есть, раз так уж всё случилось!
И видно  так должно было случиться. Эта жизнь
Нас проверяет, мы же не сдадимся.
Мало ли тех, кому ещё трудней?
Кто жизнь терял? Но мы ещё ведь живы!
Что может сделать с нами нищета?
Если друг другу просто мы любимы?
Ведь ничего! Лишь только сами мы
Способны повлиять на эти чувства,
Умрет в одном из нас то чувство и конец
Наступит каждому, в жестокости грядущей.

Сцена восьмая
Улица. Ночь. Незимина и Асканио целуются
Заходит Велина и наблюдает за ними
Незимина
Как это странно. Слышала я много
Про верность и неверность, но слова
Меня как-то не трогали, теперь же
Не знаю я. Запуталась в них я!
К чему ведёт нас это наслажденье,
Известно всем, но что затормозит
Холодной жизни быстрое теченье?
Ведь ничего нельзя нам изменить!
Судьба наверно, нет в нас силы воли
Чтоб оставаться верными себе,
Одно мгновенье в жизни нам дороже
Всей жизни, что в мгновенье пролетит.
Тебе то, что? Теперь лишь понимаю
Всех тех, кто сам себя не понимал.
А в чем различье? За одно мгновенье
Мы днями в муках ждём мгновенных встреч в слезах.
Легче курить и пить наверно бросить,
Чем бросить думать бросить нам любить!
Зачем всё то, что в жизни постоянно,
И верно нам – не можем мы любить?
Асканио
О чем ты говоришь?
Незимина
Сама не знаю!
Но говорю. Я просто говорю,
Всё это вздор, бессмыслица! Слова лишь!
Они идут из сердца, не пройдя сквозь ум.
Асканио
(прерывая ее поцелуем)
Тогда молчи!
(Велина из-за своего любопытства падает, пытаясь подслушать)
Незимина
Что это?
Здесь кто-то есть, скорее уходи.
(Асканио исчезает, Незимина собирается уходить)
Велина
Ты что здесь делала?
Незимина
Я...Я...а ты как-то считаешь,
Что я могла здесь делать? Ничего!
Велина
Молчи! Коль это ничего не значит
То, что можно назвать чем-то ещё?
Незимина
Чем-то ещё? Но я не понимаю,
О чем таком со мной ты говоришь.
Велина
Не строй из себя дурочку, не надо!
Ведь я всё видела, всё видела, всё, всё!
Незимина
А что ты видела?
Велина
Всё видела, своими вот глазами!
Ты целовалась нагло, там вот, там вот, вот в кустах.
Ты не докажешь мне, что это всё неправда,
Я пока верю собственным глазам!
Незимина
Я целовалась?
Велина
Да. А кто посмел бы,
Так нагло целоваться и при всех?
Да ещё с кем? С придурком, идиотом,
На, что похож он в жизни – ни на что!
И с ни на что похожим идиотом
Ты целовалась нагло! Стыд, какой!
Незимина
Но ты же никому ведь не расскажешь?
Велина
Нет, почему же всем я расскажу!
Кому неинтересно узнать правду?
Всем интересно, всем. Да всем кругом!
Незимина
Но я ведь ничего не совершила,
Пока что ровным счетом ничего.
Велина
Это достаточно чтоб было интересно,
А остальное будет – совершишь! (пауза)
Не зря же говорится всё большое,
Рождается из малого, а зло всё от большого счастья,
Ну а счастье, от постоянства в малом, вот и всё.
Незимина
И это всё? Как это интересно,
Я ничего почти не поняла,
Но я могу по взгляду догадаться
Ты злишься не по делу на меня!
Мне жаль его, я знаю, всё я знаю,
Я не должна из жалости жалеть,
Но, что поделать раз уж я такая?
Мне нравится его даже жалеть.
Простила я, ну что ж с того? Простила.
Сердце моё не может не прощать,
Разве в священной книге не писалось,
Что всех на свете нужно нам прощать?
О, не смотри так – знаю, всё я знаю!
Ты думаешь, что злая я, но нет,
Я просто странная, я просто не такая,
Но ты ведь не расскажешь никому?
Сама себя и то не понимаю,
Но что плохого в этом – ничего!
Я много думала - и я себя держала,
Ведь не было ещё ведь ничего!
Велина
Стыдись искать бесчестью оправданья!
Что не скажи я это не пойму!
Как можно злу найти хоть каплю оправданья?
Незимина
(топая ногой)
Но ты ведь не расскажешь никому...
(Велина уходит)
О, ты ведь не расскажешь никому?

Сцена девятая
Комната гадалки. Сидит гадалка. Заходит Истерия
Гадалка
Ну что случилось?
Истерия
Всё почти свершилось!
Мой сын послушен, как желала я.
Они бедны - всё, так как я желала,
Но они счастливы - назло будто опять,
Любой бы стал несчастлив, усомнился!
Они же нет, они будто назло
Счастливы кажутся, для них как будто счастье
Не в том богатстве, а совсем в другом.
Гадалка
Я знаю, в чем причина... (Истерия дает денег) В их здоровье,
В том, что они надеяться ещё,
Но это будет длиться всё, не так уж долго,
Я их лишу здоровья и всего!
Всего того, что дорого и близко
Начну с друзей, хотя они и так
В несчастии, как крысы тонущий корабль,
Когда нам плохо покидают нас.
Истерия
Как это верно, я не догадалась б,
Так никогда уж с ними поступить!
Лиши здоровья, кто, когда он болен
Может быть, счастлив или же любить?
А без друзей, знакомых или близких
И даже бог не может, счастлив быть!
Кто позавидует тому, кто в этой жизни
Без счастья в жизни может просто жить?
Гадалка
Верни им то, что ты брала – обратно,
И каждый раз старайся убедить,
Что их несчастье от любви и счастья,
Чтоб всё вернуть, им надо – разлюбить!
Пусть отрекутся, станут сомневаться,
Пусть лицемерят, лгут, тогда как все,
Они лишаться радости и счастья,
Без всяких тайн, и станут жить как все!
Истерия
О если так, то как же это просто!
Лишась всего, кто станет лишь любить?
Взамен всему, ну кто не отречется,
Чтобы вернуть все, чтобы просто жить?
Нет слов, сказать, как я вам благодарна.
(Уходит)
Гадалка
Вся благодарность мне мила в деньгах!
И к счастью люди все готовы вы отдать,
Лишь бы не видеть счастья, в чьих либо глазах.

Сцена десятая
Комната в доме Истерии. Входят Истерия, Цит, Люцина и Стелла.
Истерия
Люди как звери: злы -  друг к другу стали,
Нельзя даже родному доверять,
Во всем лишь ищут пользы все и только,
Ни от кого не стоит ждать добра!
Цит
Да это точно! Все на свете злые.
Истерия
Ты выпьешь чаю? Люцина принеси.
Мы все живем в такое злое время,
И непонятное, ничто не разберешь,
Ни кто добра уже не понимает,
А зло только из зависти творит!
И что сказать? В такое злое время
Только лишь злость нам может разъяснить
Всю цель добра, которую желаем
Мы все в душе другим всегда дарить.
Наши мечты так далеки от жизни,
Приходится нам жить также как всем,
И разве мы виновны, что желанья
Наши иначе воплощаем в жизнь?
(Заходит Люцина с печёным)
Цит
(медленно, неуверенно)
Конечно!
Истерия
Угощайся.
Бери же, угощайся, всё сейчас иначе,
И в людях ничего теперь и не поймешь!
Все говорят одно, а что в их сердце,
Никто не знает! Кто их разберёт?
Иной раз говорят все так красиво,
А, в самом деле – это всё ведь ложь!
Лишь попроси взаймы немного денег
И самый добрый плакать начнет так,
Что сам его ты так уж пожалеешь,
Что всё своё последнее отдашь.
(Заходит Люцина с чаем)
Цит
(непрестанно кушая)
Да это так. Просить не стоит денег.
Истерия
Я слышала: ты бросил, как-то пить
Цит
(удивленно продолжая – есть)
А вы откуда знаете про это?
Истерия
А как мне не узнать ведь все то говорят!
Цит
(с полным ртом кивает головой)
Ну, все – конечно, будут знать про это,
Меня все знают, все да все подряд.
Люцина
Тебе наверно трудно было бросить?
Цит
Напротив я бросал не один раз,
И каждый раз толстел и поправлялся.
Люцина
Нет, лучше тебе пить!
Цит
Я знаю то и сам!
Но в тот последний раз, когда я потерялся,
И в место... не хочу упоминать…
Короче, что пошел я помочиться
Куда б вы думали - в гостиной на кровать
А там лежала теща моя видно,
Откуда знал я? Я ведь то не знал!
Уж если бы я знал, я так не поступил б ведь,
Столько могу ещё я соображать!
Я ничего не помню, что там было!
Как я попал туда и как потом ушел!
Как очутился дома, что случилось,
О всем узнал я только лишь потом.
Как мне сказали: я туда явился,
Когда все спали. Что я там хотел?
Убей – не помню, ничего не помню,
Я видно перепутал цвет дверей!
И в тот момент (мне больно вспоминать аж)
Она как вскочит и начнет кричать,
Но я не помню, ничего не помню,
Мне рассказали всё на второй день,
Как будто виноват я, что не помню?
Возможно, ли винить меня за то,
Что я не помню? Ничего не помню,
Если б я помнил, было б хорошо!
По крайней мере, уж не так обидно,
Хочу сказать обидно, но не так.
Не так обидно, как, по крайней мере,
Мне было уж обидно как тогда.
Люцина
Что? Извини.
Цит
Это совсем не важно!
Вот если б я всё помнил, я бы знал,
Что всё, что было после – того стоит...
Вернее стоил я того, что после пережил.
Стелла
Это одно и то же. Вот уж счастье!
Не каждый может это пережить.
А что же дальше, что же было дальше?
Цит
Она стала, назло, будто кричать,
Назвала меня глупым идиотом
Рожденным в неудачный день и час.
Стелла
Да правда она много упустила,
Но её можно всё-таки понять!
Цит
А разве я, её не понимаю?
Я лучше всех могу её понять!
Ну, кто ещё как я, мог бы ей – выразить, всё то что ощущает?
Дай бог, что б все могли её так сильно понимать!
В итоге что? С женою я развелся,
А, между прочим, я её любил!
Какая жертва – это ради тещи.
Люцина
Да это повод, чтобы бросить пить!
Цит
Курить и пить и жить одновременно,
Всем нужно в жизни это пережить...
(Берет печенье) (Люцина удивляется)
Чтобы понять то!
Люцина
А это уже точно!
Такое может в жизни только быть!
Такое не увидишь ты на сцене, ни в фильмах,
Даже в книжках не прочтешь,
Такое может, встретишь в анекдотах, но....
Цит
Вся наша жизнь и есть тот анекдот!
А вы про это знали?
Истерия
Да, конечно.
Цит
Я это знал, я это так и знал!
Как мал весь мир, ведь всё что не случится,
Везде и всюду сразу узнают!
(доедая печеное) Ну, вот и всё теперь могу пойти я.
Люцина
Иди, иди и заходи почаще.
Цит
А можно? Если да, то я приду.
Стелла
Если придешь то - нет, а если нет - то можно!
Но ты не думай просто сейчас иди.
(Цит уходит)
Люцина
Какой он толстый, всё почти, что съел он.
Истерия
А разве тебе жалко?
Люцина
Нет! Зачем?
Но он всё слопал, всё почти что слопал,
Он может лопнуть просто в один день.
Стелла
Но он же бросил пить! Ты слышала как странно
Люди иные могут бросить пить?
Люцина
Пить бросил, есть, никак не бросит,
Ему полезней было б бросить, есть не пить.
Истерия (Люцине)
С тобой поговорить бы я хотела, наедине.
Стелла
Ну ладно я пойду (уходит)
Истерия
Ну, наконец – ушла,
А то уж нет покоя ни днем, ни ночью просто от неё.
Люцина
Так в чем же дело?
Истерия
Ты уже большая!
Конечно, и всё знаешь, видишь всё сама,
Стоит подумать и о том, что будет дальше
Детство закончилось, хоть грустно – это так!
Дальше идет другое – жизнь обманов,
Коварный целей, низменных людей,
Всё продается в жизни даже счастье,
Которое нельзя нигде купить!
Разве не счастье всё иметь на свете?
Жить – не нуждаясь, когда всё и так
Тебе неверно лживо лицемерно,
Когда на всё и так всем наплевать?
Люцина
Сегодня вижу день я наставлений.
Истерия
Нет, и ты знаешь, я тебя учу,
Для твоей пользы в каждом наставленьи
Есть польза, пусть её не видно никому.
Люцина
Польза без смысла. По себе мы судим
О чём-то счастье - только по себе!
Хотя другой возможно видит счастье
В том, что для нас несчастье или грех.
Истерия
Это все глупости! Такого не бывает
Всё это сказки, просто чудеса!
В жизни их нет, в ней есть только реальность,
Реальность же везде почти одна!
Нет, лучше ты послушай, в самом деле
Разве я зла желаю для тебя?
Мы свою жизнь устраиваем сами…
Люцина
Но вряд ли жизнь устраивает нас.
Истерия
В руках судьбы поверь не основное!
Ты можешь выйти замуж, всё понять,
Не думай, что хочу я тебе злого,
Я не хочу тебя лишь потерять.
Сама подумай, что мы выбираем
Стремясь лишь к счастью? – Только пустоту!
Мы кормимся деньгами, а не счастьем.
Люцина
И потому живем так хорошо!
Истерия
Это кошмар! С тобою невозможно,
Ты в жизни ничего не обретешь,
И даже очень много потеряешь
Не поумнея - вот обида в чем.
Люцина
Не всем же находить чего-то в жизни,
Не всем умнеть, не всем же обретать,
Чтобы хоть кто-то чем-то был доволен,
Хотя бы кто-то должен ведь терять!
(Уходит)
Истерия
Чем раньше она замуж выйдет лучше,
Чем дальше, тем сложнее и сложней.
Иная жизнь быть может – всё изменит,
Ждать просто что-то для нее трудней.
(Уходит)

Сцена одиннадцатая
Комната Осилии. Входят Осилия и Истерия
Истерия
Я принесла тетрадь твою.
Осилия
Так быстро?
Истерия
Да. Я нашла в ней то, что нужно было мне,
Всё остальное просто пропускала. А как твои дела?
Осилия (улыбаясь)
Нормально. Так же как у всех.
Истерия
Но ты я вижу, стала затрудняться,
Испытывать несчастья и нужду.
Осилия
Немного да, но кажется мне скоро
Всё утрясется, станет хорошо.
Истерия (удивляясь)
Ты так уверена?!
Осилия
Конечно! Так бывает
У многих. Мне ли сожалеть?
Ведь есть вокруг меня такие люди
Которым вдвое хуже и трудней.
Истерия
Возможно это так, но разве это может
Тебя заставить не жалеть о том,
Что кто-то живет лучше и свободней?
Осилия
Жалеть? Зачем? Мы разно все живем!
Лучше? Для всех что есть, то есть и лучше,
У каждого своя видно судьба…
Мы большее мечтаем, чем имеем
И чем имеем больше, большего хотим.
Я счастлива! Зачем желать мне больше?
Разве возможно счастье без него?
Все деньги, мир весь, всё на свете,
Мне не заменят это ни за что!
Истерия
Смирись со всем, все люди ошибались,
Разве возможно счастье в нищете?
Жизнь иногда играет просто с нами,
Но к счастью в ней, возможно, нам хитрить!
Люби себя, зачем такие жертвы?
Никто не ценит их, и вряд ли их поймет.
Живи как все, и всё опять вернется,
Любовь в страданьи - это не любовь!
Осилия
Это судьба, ничто не совершенно!
Одним дано любить, другим – страдать,
Власть и богатство третьим. Только счастье
Совсем в другом, теперь я поняла.
Истерия
Но дальше будет хуже, только хуже...
Осилия (как бы не слушая)
Я счастлива, что в жизни я нашла
То, что желала, даже и не знаю,
Как раньше я без этого жила!
И вы мне помогли найти то счастье,
Я благодарна вам за это! Правда! Да!
Вы думаете, что я виню вас в чем-то?
Но нет, поверьте, счастье я нашла!
Не всем везёт так в жизни, и я знаю
Вы просто не хотите мне ведь зла,
Но то не зло, а счастье! Я мечтала
Всю жизнь может найти просто его.
И я нашла. Так мне ль жалеть об этом?
Только затем что есть богаче нас…
Нет! Ни за что на свете, я не променяла б
Ни день, ни час, минуту – Ничего!
Благодаря лишь вам я стала так счастлива,
Если б не вы не знала б я его.
Жить для кого-то, в этом есть всё счастье!
Истерия (усмехаясь)
Я рада, что ты счастлива назло.
(Уходит)

Сцена двенадцатая
Улица
Истерия (одна)
Ну, ничего, скорей всего и счастье
Совсем внезапно может перестать,
Что нищета она лишь капля в море,
В сравненье с тем, что нужно ожидать.
Как бы назло, ведь больше всего бесит,
Что она рада горю своему,
Любой другой бы всё возненавидел,
А ей как будто это всё равно.

Сцена тринадцатая

Улица. Входят Люцина и Стелла
Люцина
Не уж то жизнь всегда одна и та же,
Как в детстве, так и в зрелости своей,
И нет различья, нет совсем различья
Между началом и концом своим?
Что мы хотим, мы то не получаем,
А получаем всё, что не хотим!
Ведь если с детства жизнь в нас умирает,
То к старости, что ждать нам? Что нам ждать?
Мы ничего себе не представляем,
И даже не желаем представлять.
Стелла
Ты слишком быстро стала слишком взрослой,
Взгляни на жизнь иначе. Разве в ней
Нельзя найти смешного. Всё смешно в ней
Когда не думаешь, ни ждешь чего-то – верь!
От всех проблем есть в чём-то избавленье…
Люцина
Но я не понимаю никого!
Стелла
Не понимаешь? Это же понятно. Никто не понимает никого!
А если понимает, то специально
Ведет себя как будто ничего
Не понял. Это же понятно.
Никто не понимает никого!
Люцина
Не понимает? Как же это странно!
Стелла
Странно? Естественно скорей!
Было б иначе, было б тогда странно
И неестественно, и это уж быстрей.
Пойдем. На глупости мы тратим своё время.
В итоге понимаем: в жизни смысла – нет.
(уходят)

Сцена четырнадцатая

Комната, где находятся Винченцо и Марианна.
Марианна
Ах ты ничтожество!
(бросает в него вазу, обращаясь к залу)
Вообще то на ее месте должна быть дорогая ваза, но у нас не хватило денег на декорации
Винченцо
О, крыса! Проститутка! (Обращаясь к залу)
На его месте тоже должен быть дорогой ночник,
но если он попадет ей прямо в голову, то нет никакой разницы (бросает ночник)
Марианна
Раз так, ты хуже крысы, ты червяк (бросает в него ещё вазу).
Винченцо
Ты просто крыса, крыса, убирайся! (бросает в нее подсвечник)
Марианна
Мне убираться? Это всё моё!
Ты убирайся сам, беспомощный развратник.
Винченцо
Ну, это слишком. Ты мне ведь никто!
Марианна
Ха! Напугал. Никем быть даже лучше,
Чем кем-то, и, не зная даже кем.
Винченцо (бросая всё равно что)
Дерьмо!
Тупая шлюха, ведьма, злая дура.
Марианна
(не расслышав хорошо слова)
Не трогай мать мою, она здесь ни причем!
Ты лучше посмотри, как ты – ничтожен!
Дура и то не свяжется с тобой.
Винченцо
Ах, так? Тогда держись! (хватает ее за волосы) Кто ненормальный?
Что убедилась? Я тебя умней.
А ну теперь: Скажи хоть что-нибудь, боишься?
Марианна
Дурак, кретин, ты всё равно глупей.
Шут закрывает занавес и говорит
Шут
Что будет дальше лучше не смотреть
Хотя зачем, ведь это в жизни есть
(открывает занавес)
Марианна
Пусти меня, на нас же люди смотрят!
Винченцо
Пусть смотрят, а зачем они пришли? Чтоб не смотреть?
Марианна
Не эти люди,
(позади Винченцо появляются люди) а вот эти...
Винченцо
Пусть не смотрят все, и знают то, какая же ты есть!
(люди оттаскивают Винченцо)
Марианна
(обретая смелость)
Вот полюбуйтесь все, что сделал он! Смотрите!
Как будто он хоть что-то покупал?
Какое право он имел меня касаться?
Меня даже отец не трогал никогда.
Винченцо
Лучше убил, так не было б обидно.
Марианна
Вот видите, он может и убить,
И сделает, раз это обещает.
Винченцо
Пустите, я убью её.
Марианна
Ну вот! Не слушайте его. Держите крепче!
Винченцо, почему ты так кричишь?
Тебя никто не держит, ты боишься?
Не можешь даже что-то совершить!
(Винченцо уводят, остаются только Марианна, Лара и Незимина)
Смотри, во что он дом весь превратил уж.
Лара
Не беспокойся, я всё уберу!
(начинает убирать).
Незимина (не помогая)
Вот эти вот мужчины все как звери!
И надо было всё так провернуть?
Лара
Не провернуть-перевернуть. Перевернуть всё! (пауза)
Марианна (не помогая)
Конечно! Ведь не он всё убирает,
Ему то, что напьется, ляжет спать.
И хорошо, что Лара помогает... мне убирать
А то представь, что делала бы я?
Незимина
Как это всё смешно! Несправедливо!
У женщин нет совсем никаких прав!
А ну бы нам позволить себе это?
Все сразу скажут гадость - это факт.
Марианна
Я слышала, что ты будто с Асканио
Была близка... Как с мужем (пауза)
Незимина (яростно)
Это ложь!
А кто тебе сказал?
Марианна
Ну, мне сказали.
Незимина
Люди всё врут! Все врут! Про нас с тобой.
И надо было выдумать такое?
Могла я согрешить с любым, только не с ним.
На что похож он? Ты сама, что веришь,
Что я могла такое совершить?
Марианна
Конечно, нет. Я ни во что не верю!
Я не могу забыть, как он меня за волосы схватил!
Я это от него не ожидала.
А то бы запустила бы в него, я, что-нибудь такое…
Что на веки он позабыл бы, как зовут его.
И надо же все лишь права качают,
Ты понимаешь, руки распустил!
Как распустил, так и запустит, знаешь
Чтобы там не было мы всё равно правы.
Закрывается занавес, выходит критик
Критик
Все полчаса закончились. Идите все домой.
Выходит шут
Шут
Тот, кто хотел давно уже ушел!
Зачем мешать тем, кто остался – спать?
Или смеяться, плакать, злиться, унывать?
Ведь всё равно нигде ещё они
Так не увидят собственной души.
Критик (со злостью)
Какой души, всё это просто бред!
Ни в жизни и нигде такого нет!
Пока вам весело, послушайтесь меня
А то в слезах покинете вы зал.
(Со злостью уходит)
Шут
Вы знаете, за чем он так сказал?
Он знает, чем окончится финал,
И если все что, было, было лишь смешно
Конец будет печален, всем назло.
(Открывается занавес)

Сцена пятнадцатая

Комната Истерии. Входят Истерия и Люцина
Истерия
Ливин просил руки твоей, ты знаешь?
Люцина
Не знала я, что может он просить
Он так ведь глуп, до просьбы, что скорее
Он смог бы всё, но только не просить.
Истерия
Ценю твой острый ум, но – в самом деле,
Что если бы ты вышла замуж за него?
Да что такого, думала я много
Чем хуже он другого?
Люцина
Хуже? Нет – это лишь сон.
И это несерьезно ведь я знаю,
Всё это шутки, просто лишь слова,
Не может же быть так, чтоб было правдой
То, что и в мыслях трудно осознать.
Истерия
Зачем же шутки, что плохого в этом?
Люцина
Но он же глуп, глупей его уж – нет!
Цит перед ним философ бесподобный,
А Эврис мальчик в глупости своей!
Всё это ведь не правда, я не верю,
Что мир может быть хуже, чем он есть.
Истерия
Ты дочь моя, но я не понимаю,
Тебя иной раз больше чем других!
Неужто важен ум в семейной жизни?
Умных нельзя ни в чем разубедить.
Муж это только друг, лишь спутник нашей жизни,
Что кормит, одевает, любит нас…
И это так любовь не длится вечно,
Один лишь год, от силы может два!
Затем  жизнь, правда, превращается в реальность,
Где каждый ищет власть в своих правах,
Разве смирение может сжиться с счастьем?
Кто дорог нам – не верен часто нам!
Люцина
Нужна ли верность тех, кто нам не дорог?
И стоит ли судить всех по себе?
Жизнь каждого – особенная повесть,
Так непохожая на то, что в книгах есть.
Истерия
Что слышу я, ужели моя дочка
Может так думать, в сказках глупых жить?
И что я говорю, когда я точно знаю,
Что будет, так как я хочу, не ты!
(Уходит)
Люцина (одна)
Вот оно, что! Мы лживы, веря в мир свой
И только в ярости своей не можем лгать,
Кто в своей жизни мы, что ещё в чем-то
На жизнь чужую жаждем повлиять?
Вот оно что! Так выдать меня замуж?
Без моего согласия, что я игрушка, что ли, вещь?
Разве мне также как другим хоть в чём-то
Не суждено на что-нибудь влиять?
Разве я в жизни меньше понимаю,
Всё ощущаю, вижу, сознаю?
Разве я меньше в жизни представляю
Всю нереальность жизни – нищету?
Разве, о разве только разве
И ничего поделать не могу!
Ну – ничего, раз кто-то всё решает,
Я тоже знаю, как я поступлю.
(уходит)


Сцена шестнадцатая

Комната. Входят Анион, Осилия и Стелла
Анион
Как странна жизнь! Мне кажется, чем дальше
Тем она злее. Что еще нас ждет?
Возможно, ли что хуже жизнь бывает?
Или же так у всех? Нет, быть не может то!
Все это снится! Только почему же
Мы не проснемся, видимо никак?
Ужели так должно быть? Раз бывает,
Что не случается нам кажется судьба.
Но что жалеть? Жизнь видно испытанье
Всех наших чувств желаний и любви!
Быть может бог желает убедиться
В том, что мы стоим всей его любви!?
Много ль найдется тех, кто правда любит?
Кто не продаст для пользы своих снов,
Не отречется от всего, не станет
Из страха забывать свою любовь?
Их слишком мало....
Стелла
Всё ли в жизни счастье?
Не знаю, что со мной, меня бросает в жар,
Знобит, мне кажется, так в жизни умирают.
Осилия
Нет, что ты! Разве ты так не была больна
Еще аж в детстве?
Стелла (садясь на пол)
Это по-другому!
Не стоит плакать долго обо мне.
Кто всех смешит, тот больше всех печален,
Пыталась смехом спрятать я печаль,
Но не на вечно, видно смех – печален!
О нет, не плачь! Зачем ты так грустна?
Мне трудно видеть это перед смертью…
(улыбается)
Мне кажется, я выживу – не плачь!
В конце концов, возможно, жить и в смерти...
Мне лучше, лучше. Это ведь не всё?
Какая разница, когда ты видишь – всё прошло уж!
Ты помнишь, как ругала ты меня?
За то, что я не слушалась. Я знала
Что ты рассердишься за это на меня,
Только назло зачем-то совершала…
Как видно глупости, да глупости, а что
Ещё мы совершаем в своей жизни?
В последний миг нам мало это всё
Как никогда, и черезщур – любимо.
(умирает)
Осилия
Нет! Говори! Ты слышишь! Где твой смех?
Не может жизнь настолько быть обидна,
Неужто всё ей мало, что ещё
Может забрать она? Ведь всё она забрала!
Как может сердце это пережить
И через миг не стать жестоким камнем?
Такой потери не было ещё
Ждать ли другой, я этого не знаю.

Сцена семнадцатая

Перед гробом Стелы сидят Осилия и Истерия
Истерия
Что наша жизнь? Коль всё покрыто тайной,
Нежданно к нам приходит наш конец?
Кто мог подумать то, что тот, кто весел
Может покинуть раньше этот свет?
Осилия
Скорбь молчалива в миг больших страданий
Крик заглушает истинная боль,
Одни лишь слезы как ручьи струятся
Бессильно омывая свою кровь.
Истерия
Зачем так жить? Зачем терпеть всё это?
Не легче ли избрать другую жизнь...
Осилия
Зачем так жить? Но что же остается?
Не жить вообще? Скорбь губит нашу жизнь.
Одно лишь счастье - много ли осталось?
Мы постепенно гаснем. Вздох наш будто крик...
Он издается и в молчаньи канет.
Истерия
Я не об этом. Столько зла мученья
Тебе пришлось за время пережить,
А вся причина в том, что ты не хочешь
Поверить мне - отречься от любви.
Осилия
Отречься, жить? А разве это может
Вернуть хоть что-то, что-то изменить?
И если б был бы шанс какой-то всё же
Мне было б трудно что-нибудь решить.
Как можно жить иначе? Претворяться?
И отрекаться в жизни от всего,
В страданьях - зло, но даже от страданий
Я не могу отречься. Как назло
В них есть часть жизни всех моих мечтаний
Не созданных и созданных в одном,
Я не могу отречься от печали!
Как от любви отречься мне? Смотри
На эти слезы полные страданья,
Если живу - живу ради любви,
Что ещё может сдерживать на свете
В тот час, когда все рушатся мечты?
Истерия (себе)
Такого не бывает, все на свете
Лишь любят самолюбие своё!
В нужде никто так ближнему не предан
Это слова лишь, больше ничего.
(Громко)
Люби себя, ты видишь, нету смысла
В твоей любви. И разве кто-нибудь
Это оценит? Нет! В своих тревогах
Нужно всегда лишь думать о своём.
Осилия
А разве это сделает счастливым?
Сея добро, мы выгоды всё ждем
Не поливая, и потом все злимся,
Что нет добра, а всходит одно зло.
Люди, порой живя - не понимают
Как можно жить, нуждаясь и любить.
А я людей порой не понимаю
Как можно жить при всем и не любить.
Что остается если же не верить?
Что остается если не любить?
Жизнь сеть борьба за день существования
Уступишь в ней, она тебя сразит.
Истерия (себе)
Откуда же берется столько силы,
Что б не жалеть  у ней, о всём, что б не забыть?
Разве она, живя в нужде счастливей
Любого кто несчастен не в нужде?
(громко)
И всё равно все беды от любви лишь,
Любя мы причиняем себе боль.
Осилия
А не любя другим, так что же лучше
Любить себя и жить только собой?
Я знаю, вы помочь бы мне хотели,
Ко мне жизнь зла, но это все судьба!
Я не могу отречься и желая
Как многие не могут полюбить.
Истерия (себе)
Пусть это так, но жизнь не победить,
Сильней ее никто не может быть.

Сцена восемнадцатая
Комната гадалки. Сидит гадалка. Входит Истерия.
Истерия
Все бесполезно! Столько зла на свете
Ещё никто не видел никогда.
А если видел, тут же отрекался,
Она же нет, ей нравится страдать...
Гадалка
Не все подвластны  чарам и гаданьям
Лишить можно всего, но не души!
В ком нет хотя бы части воздыханья
Того нельзя и силой подчинить.
Хотя б один из них таил бы злобу,
Скрытую зависть, ненависть к другим,
Я бы могла лишить их всё на свете,
А так лишить не сможет их никто!
Всё что могла всего я их лишила,
Нет ничего, осталось только жизнь!
Её лишить не сложно, только этим
Их невозможно так же победить.

Истерия
Как невозможно? Как это мне раньше
Не приходило в голову, коль смерть
Приходит рано все наши деянья
Жизнь побеждает. Дай им умереть...
Пускай тогда смеются, если смогут,
Пусть спорят с жизнью, любят, что-то ждут…
Я посмотрю кому на этом свете
Еще везёт.
Гадалка
Убить я не могу!
Их легче отравить уж, коль так вышло.
Убить легко их легче, чем других,
Умрет одно из этих двух сердец
Второму вмиг наступит уж конец.
Истерия
Да я убью, зачем в том сомневаться, только кого из них?
Как трудно выбрать мне, но я подумаю, есть время постараться
Придумать неожиданную смерть.
(уходит)
Гадалка (одна)
Пусть будет так, не вечны же мученья,
Как счастье, что испытывает нас.
Что кроме зла, жестокости, несчастий,
Может напомнить людям цель добра?

Сцена девятнадцатая

Сарай. Входят Ноэль и Люцина
Люцина
Как сыро здесь и жутко. Паутина,
И страшно почему-то не пойму,
Иначе представляла этот день я…
Хотя зачем? Всё, так как я хочу!
Скажи  мне: я тебе хотя бы нравлюсь?
Ты скажешь: да, я знаю и соврешь.
Но есть ли разница, наверно – никакая.
Уж лучше ты, чем кто-нибудь другой!
Слова лишь ветер. С наших уст слетает
Лишь то, что хотят слышать все кругом.
Мы тайны никому не открываем.
И так и надо. Вряд ли кто поймёт!
Не слишком быстро. Я уж и не знаю
Права перед собой я или нет,
Но если не одна я всё решаю…
Какая разница? Зачем это терпеть?
Я буду рада, если я достанусь
Кому-то, что не буду я такой
Уже невинной глупою девчонкой...
Уж лучше ты, чем кто-нибудь другой!

Сцена двадцатая

Кухня. Истерия готовит пирожки.
Истерия
(одна)
Кому не доставляют счастье - муки?
В душе своей ведь каждый рад тому,
Что для другого горе, пусть при всех он
Показывает всю свою тоску!
Мы лживы все! Разве одна я злая?
Нет, злость есть даже хуже чем моя.
Она живет в сердцах людей, я знаю!
Их подлость зависть хуже, чем моя!
Кто не живет так? Кто не лицемерит
Чтобы достичь какой-либо мечты?
Все так живут, и все всем лицемерят
Ради какой-то выгоды: Глупцы!
Я отравлю их. Нет. Лишь одного из них. Нежданно.
Пусть бог решает, кому же дольше жить,
(кладет яд в пирожок)
Неужто и потом их не сломит страданье,
Не угаснёт, ни вселит в них обид?
Мне их не жаль - пускай живут как люди,
Не думают, что лучше всех они,
Нельзя быть в жизни без всего всех лучше,
Пусть справедливость в жизни победит!
Они не боги, чтобы насмехаться
Над этой жизнью. Я во всем права!
Никто не скажет мне, что кто-то может
Жить против правил всех. А что разве не так?
Пусть тогда все воруют, грабят, если
Кто-то живет, как хочет ни как все.
Что тогда будет? Будет что угодно,
Кроме порядка общего для всех.
Так быть должно. Было всегда и будет!
Сильнейший только вправе в мире жить
И покоряться общему порядку
Если конечно хочет он прожить.
(уходит)

Сцена двадцать первая
Комната. Входят Анион и Осилия
Анион
Кто не лишен всего, тот вряд ли понимает
Что, значит, быть лишенным - пустяка.
Любой пустяк нам кажется огромным
Огромная потеря для тех, кто не терял – пустяк.
Редко, но есть, кто это понимает,
Но ощущать не может всё равно,
Раз голода как мы не ощущает
Смотря на нас с небесною тоской
Любые чувства  кажутся обманом,
Для тех сердец, чьи чувства лишь обман.
С холодным сердцем к жизни привыкает
Лишь тот, кто в ней не видел ещё зла!
А злость всей жизни повод ли для злости?
Как может злость всех в жизни победить,
И сделать злыми? Кто-то ведь специально
Назло другим начнет сильней любить!
И как сравнить всех в чувствах, в мненьях, в целях
Все слишком разны. Может быть не так
Любили б мы, коль не было бы злости
Желающей обидеть в чем-то нас?
(Заходит Истерия)
Истерия
Я принесла поесть вам. В наше время
Вряд ли кто может сжалиться над кем
И сделать что-то без какой-то пользы
Но что с ним.
Осилия
Странная болезнь.
Истерия
Он весть горит!
Осилия
Да он серьезно болен,
Все время кашляет. Судьба как будто к нам
Специально зла. Вы лишь одна кто как-то
Интересуется и ходит ещё к нам.
(В глазах Истерии появляются слезы)
Истерия
Несчастное дитя. Неужто ты наивна
Настолько чтобы верить в правоту?
Не знаешь ты людей на этом свете,
Не разбираешь в людях доброту,
Не всякий злой кто зла тебе желает,
Не всякий добрый кто творит добро…
О, если б я могла идти против себя же
Я бы была не зла, но не могу.
Прощай! Желаю тебе счастья
Я не могу смотреть как каждый день
Ты угасаешь. В первый раз на свете
Я ощутила жалость не к себе.
(уходит)
Осилия
Поешь, возьми ради меня немного
Ты голоден, я знаю, как и я,
Ведь ничего не ел. Я знаю, как страдаешь,
Всё это ощущаю я сама (пауза).
И все равно нам кто-то помогает!
И не даёт отчаяться во всем!
Не может быть, чтоб в целом мире этом
Все только зло питали бы ко всем,
Такого не бывает, не бывает!
Хотя бы в ком-то есть еще душа,
Не все же ищут пользы и богатства!
В пустых надеждах скорбь у всех одна.
Мы рождены не по своим желаньям
И терпим боль не по своей вине,
Все это нужно. - Для чего? Не знаю!
Наверно чтоб понять лучше весь свет.
Анион
Я умираю!
Осилия
Нет, о нет. Не может быть.
Жизнь зла, но не настолько, не настолько!
Чтобы отнять последнее. Нет, мы
Жить будем долго, очень даже долго!
Мы сможем всё! Да всё преодолеть,
Спустя три дня всё это будет в прошлом,
Мы, улыбаясь, будем вспоминать
Это мгновенье. Это ведь не долго?
Анион
Мне очень жаль! Теперь больше всего
Хочу я жить. Да больше чем...
(умирает)
Осилия
О боже!
Нет – это невозможно, невозможно!
Не можешь ты так просто умереть.
А как же я? Что же со мною будет?
Зачем мне жить? Если в нее вселилась смерть?
Как мир жесток, как счастье нам неверно,
Ужели зависть кроется в сердцах?
Совсем смириться можно, все стерпеть на свете,
Только не это. Только не сейчас.
Зачем мне жить? Ничто мне не осталось
Последняя надежда – умерла!
И с глаз слезинки радуют усталость…
(крича)
Жить этой жизнью вот в чем нищета!
(Понижая голос)
За что же так? Неужто нет счастливей?
И нет несчастней в жизни, нежели я?
Конечно, есть и если не несчастней,
То в сотни раз счастливей – нежели я!
О скорбь моя садись со мною рядом,
Ты всё равно ни рада никому,
В своей тоске о боль постоянной
Только себе рассказываешь грусть! (пауза)
(крича)
Возьмите сердце! Пусть оно не бьётся!
Пусть замолчит! Пусть лопнет от тоски!
Только оставьте мне, что с этой болью
Мне лишь одной теперь принадлежит.
В потоках слёз ты топим своё горе,
Которое от слёз этих сильней…
Бессилье! Нет ничего на свете
Что бы могло меня остановить.
Я умереть хочу, предел есть и страданьям
Всё можно знать, но всё не пережить!
Есть миг, когда все кажется случайным...
И нету слез, чтоб плакать, как нет и слов, чтоб это говорить.
(умирает)

Сцена двадцать вторая

Входят Истерия и Люцина
Истерия
Зачем ты поступила так, ты знала
Что скоро выйдешь замуж, почему?
Ужели ты сама не понимала
Что вред себе наносишь этим, больше никому.
Зачем я так несчастна, я не знаю!
Как будто все вокруг против меня
Зачем нужна мне дочь, если напрасно
Она живет? Всё делая не так.
Какая же причина? Я не слышу
Что ещё лучшее не могло бы быть?
Тебя ждала бы жизнь совсем иная,
А так только бесчестье.
Люцина
Ну и что!
Кто любит нас за девственность, тот любит
Лишь только нашу девственность, не нас!
Родилась бы я красивой ну и что же,
Меня любили б больше чем сейчас?
И если нас родной не понимает
Чего же ждать от тех, кто вовсе нам далек?
Что он поймет, полюбит, только как же!
Мир безразличен кто мы в нем – никто!
Гордыня грех, а этот грех есть в каждом
Другие все грехи и лишь от неё!
Истерия
Глупость грешна не гордость! Так хоть в жизни
Могла ты быть счастливой. Что ж живи
Ничтожной жизнью раз не стоишь счастья.
Люцина
Я всё равно была бы уж несчастна.
(входит Велина)
Велина
Осилия бедняжка умерла!
И Анион с ней вместе лежит мертвый.
Как жаль обоих. Жизнь дает тем смерть
Кого иначе победить не может.
(Гром молния)
Люцина
Смейтесь, кричите, лгите, претворяйтесь!
Век безразличья новый наступил!
Мы все хотели этого! Что разве
Теперь мы не завидуем уж им?
Теперь нам жаль. Бессильны мы пред смертью!
Ужели смерть в нас жалость создает,
Раз только к смерти мы питаем жалость
И не надолго слезы свои льем?
Жалейте! Ничего на этом свете
Вам не осталось! Всё пускай кричит!
Кто сердцем чист, тот в мире жить не должен
В век безразличья тот, что наступил.
(Сразу все смолкает и начинает играть музыка под всеобщее негодование)
(Выходит шут)
Шут
Сказка закончена. Вам всем пора домой
Где ждут вас семьи истинный покой
Горячий чай, и холодная постель
А может радость. Вам теперь видней.
Истерия
Мы благодарны пусть даже провал
Ждет эту пьесу и большой скандал
Никто не может ничего сказать
Трагедия в комедии ведь вся.
Асканио
В ней нету пользы, цель была одна,
Вызвать улыбку слезы на глазах,
Хотя б на миг заставить позабыть
О, всем другом. Но как всё объяснить?
Люцина
Всех ждёт реальность нас. И в ней нас кто-то ждёт,
Нас кто-то любит, ценит. Кто-то в нас живёт,
И мы живем, что бы жить ради кого-то.
Критик
Всё это сказка ведь!
Люцина
Но так ли это плохо?
(все расходятся, кроме шута и Люцины)
Шут
Спасибо за терпенье всем, спускайте занавес, окончена игра
В жизни как в пьесе слишком много зла.
Люцина
Жизнь сама повесть из печальнейщих на свете
Она печальнее Ромео и Джульетты.

Тбилиси
Июнь - Август   2000г.