И ржут они жлобством и кровью из десен...

И РЖУТ ОНИ ЖЛОБСТВОМ И КРОВЬЮ ИЗ ДЕСЕН...

Я дик и нечесан, подобен я волку,
Я всех понимаю, да толку-то? Толку?
Меня не считают, увы, человеком, -
Отходом, скорее, от нашего века.

Я внешне похож и рожден был от женщины,
Поступки мои и сравнения взвешены.
Один среди многих, я злобой воспитан,
Чтоб шел по телам я, но как бы по плитам.

Чтоб черствым я стал, как в замшелости камень,
С другими общался с налету чтоб - лбами.
Чтоб был беспощаден я даже к помету,
Который для нас был родной околоток.

Воспринял я все, что пихали мне в душу,
Не помогало ничто, даже беруши.
И стал я как все, стал подобием прочих,
И день показался темнее мне ночи.

Я жадно хватал и давился любовью,
И только одним насыщался я - кровью.
Мой лик сросся с маской лжеца и вампира,
А сутью сарказм стал, цинизм, - не сатира.

И так продолжалось полвека и более,
Хоть что-то внутри возражало до боли.
Не мог я смириться по сути с исчадием,
Не мог я ужиться с такими же в здании.

Побег я устроил, а, впрочем, нет, - выбег,
Я кожу надрезал, - вампир весь и вытек.
А то, что осталось - мое до рожденья...
Дымит от фантазии стихотворенье.

Прошел по словам и душе к очищенью,
И дьявола суть я подвел к укрощенью.
Поскольку ушел от вампиров и прочих,
Меня грязной ложью не опорочить.

Я изгнан из стаи всегда ненасытных,
Себя называющих содомом элитных.
Отвержен... По ихнему - дик и нечесан.
И ржут они жлобством и кровью из десен...

А я, я свободен от лжи и метаний,
Я с совестью дружен без братства шатаний,
В неистовой вере я вышел из леса,
Хоть дик еще, но без бесо’вства и беса.

13.11.2000