Мой Карабулак - малая Родина...

Любимый  край  Карабулак,
что  в  Семиреченской  долине,
где  по ночам сгущался  мрак,
а  дни  лазурны,  ярки,  дивны…
Где  стройность  тополей  пленит,
где  горы  в  горизонт  вонзились:
руда  в  них,  мрамор и  гранит
и  обжигают  камень  в известь…
Гор  Алатау  дивный  вид
пленяет  взор,  умы  волнует,
там  воздух  чистотой  «звенит»,
от  трав,  лесов  душа  ликует…
Всё  лето  ледники  на  них
слепят  и  тая  рвутся  в  реки,
водой  поили  жажды  дни:
поля  и  рисовые  чеки…
Плывут  по небу  облака
меняя свой  узор всечасно,
а  по  земле  идут  века
и  каждый  прожит не напрасно.
Здесь  по  приданьям  стариков
утаен  Чингисхана  кладезь,
но  тайны  глубины  веков
не  многим  приносили  радость…
Один из  шёлковых  путей
здесь  проходил - связуя  души.
Менялась  жизнь  села,  людей,
то  хуже  становясь,  то  лучше…
Я  восхищаюсь  и люблю
свой  край  холмов,  лощин,  расщелин…
Дух  смены  жизни  я  ловлю,
как  мать  улыбку  в  колыбели.
Здесь  детство  пронеслось  моё
и  юность  молнией  сверкнула,
душа  соловушкой  поёт
с  любовью  встретиться  смекнула –
двух  сыновей  мне  народив,
холмистый  край  жить  обнадёжит
талантом  их  своим  налив,
чем  мне  надежды преумножит…
Здесь  ветры  частые  свистят
меняя  направление,  силу…
И  журавли  в  свой  срок  летят
курлыча  с  высоты  нам  мило.
Фазаньи   вновь  идут  бои
за  свой  «гарем»  и  за  границы,
а  то  вдруг  встретится  «лихой»
вперёд  авто  стрелой  помчится
пленяя  красотой  своей
ног  разудалых  и  напором –
царевич  он  кустов,  полей,
восторг   природного  узора!
Я  с  ранних  лет  любил  весну,
помочь спеша,  копая  стоки
в  холмах,  чтоб  снега  белизну
сменили  бурные  потоки
у  южных  склонов,  для  проталин,
где  мы  резвились  с  ребятнёй,
где  к  горизонтам  звали  дали…
Кострами  пахло  и   весной…
Край  зеленью  весенней  молод,
подснежник  зацветал,  как  знак –
теплу  царить,  сменяя  холод,
мы,  детвора,  в  Ащи-Булак –
в  лощину,  где  в  родник  большой
из  скал  ключи  весной  стекались,
там  пОдчивались  мы  ухой
и  ловлей  рыбок  наслаждались,
что  в  ямочках кристальных  вод
кишели  пескарём,  гольяном…
Форель  с  османом в  раж  введёт,
подснежником  белы  поляны…
Размером  мелковат  улов,
но  на  «присоску»  рыбы  вволю,
рассказам  не  хватало слов
о  тех  походах  позже  в  школе.
О  кекликах,  что  меж  камней,
(непросто  стайку  заприметить)
в  взаимной  схватке – кто  умней,
мы  забывали  всё  на  свете…
Но  кекликов  токует  «страж»,
ущелье  эха  звук  усилит,
охотничий  вскипит  кураж,
и зря  мы  в  скалах  склон  месили…
Перекликаясь  и  глумясь
от  стаи  «стражи»  уводили.
мы  «матом»,  (как  отцы  «делясь»)
домой  без  сил  с  тем  уходили.
Путь  в девять километров  нам,
голодным,  трудно поддавался,
но  «свет»  заботливейших  мам
надеждой  в  сердце  отзывался…
Мы  знали,  чем  быстрей  дойдём,
тем  раньше  суп  ждал  ароматный.
откликнется  уютом  дом,
довольствуясь  судьбой  превратной.
Счастливым  детство  я  считал
в  родном  краю...  Порой  голодным,
но  взрослым  взглядом  всё питал
для  всех  открытым  и  свободным:
весною  жаворонка  песни,
и  соловья  душевность  трели
вновь  убеждали – мир  чудесен!
И  необъятен,  в  самом деле…
Река  Кок-Су  к  себе  звала,
в  лощине  той  же,  но  в  низине,
Всевышнему  за  то хвала,
мы  закалялись  в  водах  синих.
Катились,  велики  с  напрягом,
неся  нас  к  берегам  тогайным,
дорогой  по  холмам,  оврагам
в  разливы,  к  островочкам  тайным.
Там  ежевика,  облепиха,
рыбалка  и охота  вновь…
В  ночёвках  там  хлебали  лиха
взамен  адреналина  в  кровь.
От  комаров  спасения  нет
с  заката  солнца  до  рассвета,
на  теле  мизерный  просвет
кровавым  пиршеством  ответит…
В  день  знойный  лета,  ветер – благо
с  листвой,  травой  ведёт  беседы,
их  аромат  пьянит,  как  брага –
забудешь  про  печали,  беды…
Ах,   край  родной,  изгибом  плавным
зажат  ты  с двух  сторон  «клещами» -
Кок-Су  и  Каратал – рек  главных,
Джайляускими  подпёрт  плечами…
Народ  случайным  броским  словом
давал  названия  там  и  тут,
названий  ёмких  и  толковых,
глубинный  смысл  они  несут
Кок-Су – по  сини  вод  холодных,
тальник  с черна,  врос  в Каратал…
И  сколько  их,  примет  народных,
столь  точных  люд «живцом»  глотал…
Немало  бед  принёс  в свой  срок
стоянкам  на  «ключи» богатым,
в  ночи  таясь,  кровавый  рок –
край  стал  кому-то  «чёрной  датой»…
С  тем  чёрный  ключ - Карабулак ,
Ешке-Ульмес – козе не  сдохнуть
(богатству  трав  в  том  верный  знак)
с  тем  краю  расцветать  и  сохнуть
в  осенней  красоте  своей
играя  пестрыми  цветами.
Уходит  летний  лоск  с  полей,
потом  заморосит  дождями…
С  гор Алатауских  холодком
потянет  изморозь  в  долину,
вершины  обрастут  ледком
(со  склонов  вниз  путь  редко  длинный…)
Потом  и  снегом  занесёт,
в  краю  морозы  обживутся.
Зиме  надёжный  вверен  «дзот» -    
гоня  «позёмку  революций»…
Как  редко  созерцаем  мы
Природы  красоту  и  рост:
озёра,  облака,  холмы…
Хотя  открыт  к  ней  путь  и  прост –
ты  к  звёздам  вознеси  лишь  взгляд,
в  сияние  чтобы   окунуться
и  без  обузы  и  затрат
к душе  покой  и  сон  вернутся.
Возможно  и  ошибок  ряд
мы  сделаем  намного меньше:
вкусив  взращённый  виноград,
жизнь,  посвятив  одной  из  женщин,
любовью  окружив,  заботой,
потомство  с  нею  народив…
И  край  ответит  звонкой  нотой
вселяя  в  сердце  свой  мотив.
Не  пробежит  и  жизнь  тогда,
как  будто  мимо,  по  соседству –
тогда  и  в  радость  все  года
и  есть  оставить,  что в  наследство…