Стефан Малларме. Наказанный паяц

Плывя в озёрах глаз безбрежного лица,
Перерожденьем пьян, со лба стирая мету,
Я занавес прорвал; я, шут, пробился к свету
Зловонных тусклых ламп, чадящих без конца.

Не чуять рук и ног – страшнее для пловца
Измены нет, когда пересекаешь Лету.
Из тысячи гробниц мне не восстать к ответу –
Лже-Гамлету, что так восславил тень отца.

Запел под кулаком бряцающий кимвал,
И наготу мою луч солнечный взорвал;
Я вспыхнул, воссиял жемчужной белизною;

Прогорклый запах кож, безвестный шаг в ночи;
Коварный слой румян водою ледяною
Неблагодарно смыт. Святое, замолчи!

LE PITRE CHATIE

Yeux, lacs avec ma simple ivresse de renaitre
Autre que l’histrion qui du geste evoquais
Comme plume la suie ignoble des quinquets ,
J’ai troue dans le mur de toile une fenetre.

De ma jambe et des bras limpide nageur traitre,
A bonds multiplies, reniant le mauvais
Hamlet! c’est comme si dans l’onde j’innovais
Mille sepulcres pour y vierge disparaitre.

Hilare or de cymbale a des poings irrite,
Tout a coup le soleil frappe la nudite
Qui pure s’exhala dans ma fraicheur de nacre,

Rance nuit de la peau quand sur moi vous passiez,
Ne sachant pas, ingrat! que c’etait tout mon sacre,
Ce fard noye dans l’eau perfide des glaciers.