Дело было под Кинбурном

 

                1.
…Гром залпа пушек  ударил по ушам,  с гиканьем и свистом мимо проскакали казаки и драгуны.  Он стоял в каре своей роты и ждал команды к атаке, но казаки и драгуны мгновенно перебив и разогнав авангард турок, помчались дальше. Прозвучала команда: - вперёд! Они пошли, положив ружья на руку, выставив штыки. Поручик Михаил Петрович перешёл на бег, и они толпой побежали за ним. Турки бежали, уже были взяты десять из пятнадцати окопов вырытых турками, сломаны рогатки…
      Турки высадились с кораблей на западной стороне Кинбурнской косы утром 1 октября 1787года, а весь день 30 сентября, они из корабельных орудий, на протяжении всего дня обстреливали Кинбурнскую крепость. В этой крепости служил в гренадёрском Шлисельбургском полку, гренадер Степан. Родом Степан был из под Серпухова, а попал в рекруты благодаря старосте Анисиму, который решил таким образом избавиться от обидчика, Стёпка поколотил его за приставание к сестрёнке Ольке. Вначале Степан очень горевал, но постепенно привык и уже девятый год служил в гренадёрском полку, это была не первая его война, но привыкнуть к вою ядер свисту пуль, к яростным крикам и дикому визгу янычар, черкесов и прочих басурманов, с кем ему пришлось воевать, он до сих пор не мог…
  …Теперь он опять бежал на противника и уже видел как на узком участке косы, за очередным ложементом*, турки плотной толпой расположились на бруствере и изготовились к залпу. Рядом, в лужу, упало ядро, запал потух.
- Пронесло! Эх, была не была, где наша не пропадала, чему быть того не миновать, - неслись мысли в голове Стёпки. Залп, звук выстрелов, горячий воздух волной в лицо, рядом свалился Митяй, где то за спиной, кто - то стонал, кто - то кричал. А впереди пригорок из песка, взгляд вверх, он успел выстрелить в набегавшего на него огромного турка, шаг в сторону и выпад с ударом штыком в грудь янычара который попытался ударить саблей, его истошный крик слился с рёвом русских и турок, они сейчас сошлись в рукопашной схватке. Выдернув штык из опрокинувшегося от удара тела, он успел прикладом отвести наконечник пики очередного нападавшего на него турка. - Ха, если бы он был один! На него навалились трое, один тыкал пикой, другой пытался проткнуть штыком, третий ударить саблей…
      ...По всей линии окопа столкнулись две стены, обе с энтузиазмом принялись колотить и резать друг друга, падали убитые и раненые и хорошо, если раненому удавалось отползти за бугорок, или в ямку, чтобы его не затоптали дерущиеся, турок было больше, и они оправились от первого удара. Лезли вперёд, как будто у каждого было по три жизни...
    …Степка отбив пику прикладом, им же ударил турка по гортани, сместившись влево, увернулся, от штыка второго, своим штыком сбил вниз саблю третьего и тут же трёхгранным ему же в горло, а прикладом в лицо второму, в этот момент толчок в спину бросил его лицом в песок. Приземлился удачно, тут же почувствовал, как на спину упал кто – то тяжёлый, болезненный удар в бок и по голове, чей - то сапог перемещался перед глазами туда – сюда. «Надо вставать, а то будет поздно», - пронеслось в голове. Поджал ноги к животу, руки к лицу, упавшее на него тело скатилось, он  увидел Ваньку Брыля с располосованным животом. Очередной удар, опрокинул его на бок, но Стёпка сжался и перекатился, сгруппировавшись, оказался на четвереньках, вскочил на ноги. К нему бежал здоровенный янычар, размахивая огромной саблей, турок яростно кричал, ружьё осталось на земле, выхватив тесак, он отбил удары сверху, сбоку, снизу, они сблизились. Степка левой рукой ткнул врагу в нос, а правой тесаком сверху ударил по голове, синяя чалма, стала темнеть. Турок упал на колени, Степан толкнул его ногой и он опрокинулся на спину, под ноги следующего атакующего. Бросил взгляд вправо-влево  понял, он окружён врагами.
        - Братцы, спасите за ради Христа! – крикнул Стёпка и с разворота снёс пол черепа турку слева, толкнув падающее тело, бросился вперёд. За спиной нарастал крик бегущего за ним янычара, растолкав двоих закрывших ему дорогу, в два прыжка оторвался от преследователя. Рядом дрался его взвод, Стёпка увидел, как на Михаила Петровича напали четверо турок, его шпага мелькала – сверкала, как молния и вот уже врагов осталось трое, он ударил тесаком по затылку одного из турок,  другого, пинком в спину сбил с ног, Михаил Петрович, заколол третьего. Теперь они вдвоём, развернулся и удар в голову: - Темно,- отпечаталась последняя мысль …
      … Он лежал не спине, мокрый от пота, во рту пересохло и жгло, сердце учащённо билось и его удары, как колокол звучали в голове, отдаваясь болью в висках.
                2.
 ... В голову ворвался истошный крик, - На, получай! Получай, скотина и ты, тоже получай, аааааа!
     - Кто так кричит? Голова как барабан, всё крутится и тошнит, - подумал Степан, - надо открыть глаза, надо встать.
     Приоткрыл глаза и сразу зажмурился от яркого света, тело не слушалось. С усилием заставил себя перевернуться и поджать ноги к животу, ладони прижал к лицу. Открыл глаза, рассматривая свои ладони привыкал к свету, по правой ладошке, от мизинца к большому пальцу бежал муравей!
     - Привет мурашь, как ты попал ко мне? Что я, где я? Повернул голову и она бессильно упала на руки, - как мне плохо, - пронеслось в голове Степана.
     - Зачем я здесь и кто так орёт?
     Повернул голову в другую сторону, увидел песчаный бугорок с высохшей травой и руку со шпагой. Прополз на карачках и прислонился спиной к бугорку, вырвал шпагу из руки, приподнял голову....
     К нему спиной стоял побратим Митька, держа фузею с обломанным штыком, как дубину,  перебрасывая её с руки на руку, он отгонял нескольких янычар. Головокружение постепенно проходило, Степан стал различать детали. Каски на его голове не было, он нащупал большую шишку, прикосновение к которой вызывало нестерпимую боль, но руки двигались и опираясь на вершину бугорка, Степан поднялся на ноги. Сделав шаг, он уже стоял за спиной Митьки, оглянулся за спину, поблизости никого, перед ними пятеро турок.
     - Митька, наддай, - закричал Степан и увернувшись от выпада пикой воткнул шпагу в грудь ближайшего янычара, Митька изловчился и прикладом снизу - вверх опрокинул противника в центре. Перед Степаном, стояли двое и он не теряя скорости обрушил на них град ударов своей шпагой, те стали пятится, один упал, перевернулся на живот и пополз. В это же время, Митька с криком, - Ура, - добивал лежащего на земле супостата, Степан сделал обманную петлю и кончиком шпаги, достал шею противника, затем в два прыжка догнал уползающего и пригвоздил его к земле.
      - Спасибо братуха,- сказал Степан Митьке, они обнялись, - ничего, выжили и слава Богу, - ответил Митька.
      Оглядевшись они увидели, что наши гнали турок по всей линии перешейка. С кораблей турки открыли быструю стрельбу из пушек, пытаясь остановить натиск русских и дать возможность своей пехоте перегруппироваться. Степан с Митяем осмотрелись вокруг, поискали кто живой из своих, подобрали целые ружья и тесаки, с убитых сняли пороховици с пыжами и пулями. Из пятидесяти человек их взвода осталось человек двадцать, поручика убило взрывом ядра, Степана контузило, Митька был ранен в руку и бок, но раны были не глубокие. Они спустились к морю и омыв раны, перевязали друг друга чистыми холстинами.
       Услышав дробь ротного барабана, они построились в каре и стали ждать команды к атаке. Мимо них проскакал Суворов с казаком и поприветствовав солдат, ускакал к драгунам и казакам, что строились за пригорком для атаки. Всё было ничего если бы не ядра которыми заваливала их корабельная артиллерия. Турки закончив перегруппировку, с криками, - Алла,- бросились на каре гренадёров. Наши встретили их залпами из ружей и картечью из пушек. Били в упор, янычары проявив недюженное и непривычное упорство, лезли вперёд, через своих убитых.
       - Да, трудный денёк, нам выдался, - произнёс Митяй, насыпая на полку ружья порох.
       - Эй Митяй, не зевай, цель в того нехристя, лохматого,- крикнул Стёпка,- а я в того с саблей, ишь как машет басурманин, так и сверкает, гляди и башку срубит.   
       Выстрелы слились в один залп, турки замешкались, наши сноровисто перезаряжали ружья. Готовились к атаке, зазвучала труба и солдаты бросились вперёд.
       - Урррааа! - кричал Степан, с Митькой и другими бойцами своего полка, с казаками и драгунами ударившим по флангам янычар. Турки не справились с замешательством и бросились наутёк. Опять, были захвачены ложементы и опять огонь корабельной артиллерии остановил нашу атаку.
       - Когда же это кончится, - подумал Степан, голова почти не болела, но усталость чувствовалась. Ноги дрожали, всё тело ломило...
       - Отче наш, еже еси на небеси...- пронеслись слова молитвы, Степан прочитал ещё молитву от огневого боя и истово перекрестился, - спаси Христос, нас грешных, дай силы не помереть.
       Митька и другие солдаты, стояли без касок и каждый про себя, шевеля только губами обращался к Богу.
       - Глядишь и выживем братцы, - крикнул Митяй, - если, что не поминайте лихом!
       - И ты Митяй, прости, если чем обидел, - произнёс Степан,- и вы товарищи, не поминайте лихом.
       Так они стояли прощались друг с другом и готовились к встрече с врагом.
       Турки в очередной раз собравшись под своими знамёнами, бой барабанов и вой труб и ещё Бог его знает чего, пошли на русских. Бой длился несколько часов, но несмотря ни на что русские держались, отступали, но снова и снова опрокидывали турк и гнали их к морю. Никто не уступал. Турок было больше и они надеялись, всё же сломить этих проклятых гяуров и взять Кинбурнскую крепость...
      ... Этот янычар оказался удивительно ловок, он стремительно атаковал, отскакивал, когда напор ослабевал и собравшись с силами опять бросался на Степана. Степан от усталости задыхался, он слышал лишь биение крови в висках, тело стало ватным, руки опускались и требовалось неимоверное усилие, чтобы отбить очередной удар, или выпад.
       - Всё хана мне, - пронеслось в голове Степана, - откуковался паря.
       Он оступился и невольно провалил турка на себя, собрав все силы ринулся вперёд и ружьём, толкнул турка в грудь, тот не успел отскочить опрокинулся на спину, Степан воткнул штык в упавшего и стремительно выдернув ружьё, прикладом сбил саблю очередного напавшего. Разворачивать ружьё не успевал, но продолжая перехватывать его, для укола одновременно, ударил ногой в живот врага. Удар каблуком по горизонтали сложил янычара пополам, не мешкая прикладом сверху по затылку и выбросив штык вперёд, вогнал его в бок турка, который замахнулся саблей, на не видящего врага Митяя.
       - Живи брат, - подумал Степан,- получай басурмане!
       Степан работал споро и неотразимо. Скоро перед ним, не оказалось ни кого из врагов, он пробил проход в рядах противника и оказался в тылу целого отряда. Кураж, азарт боя захватил Степана, он перестал чувствовать свою усталость, боль и недомогания, только бой. Вот он вражина - кукла, штыком его, а этого прикладом, других кулаком и каблуком, он ощущал вкус крови, и хотел только крови, враги двигались медленно, не успевая за его движениями. Перед  ним опять пустота, - где враги,- закричал он.
       Тёмная пелена закрыла его глаза. Опять он проваливался и летел куда - то, не понимая, что с ним происходит...
                3.
...В начале была боль. Она возникла в голове, перетекла в сердце, скрутила суставы, каждая клеточка истерзанного, избитого тела отзывалась болью... Степан ощутил своё присутствие в мире, до этого момента была темнота, теперь же к горлу подкатила тошнота, его вырвало. Головокружение прижало щёку к песку, не хотелось открывать глаза, мир опять наполнялся звуками, запахами и болью.
- Боже, за что мне это, так было хорошо, а теперь вновь страдать и мучиться! Боже, забери меня к себе, раба своего недостойного и пусть окончатся мои муки земные, готов предстать перед тобой и получить по заслугам,- думал Степан.
  Но, что - то этот крик израненной души не долетел до Бога и Степан получил новый пинок от топтавших его сапог, кто - то кричал, звенела сталь, песок засыпал глаза и снова удар по рёбрам. Степан, лежал на боку поджав колени к подбородку, - пора вставать,- подумал Стёпа, - голова только раскалывается и кружиться, - что же делать, так ведь затопчут!
  Руками, ладонями ощупал лицо, голову на затылке нащупал рану, почувствовал, как сочится кровь из разорванной кожи,- эх, не повезло башку разбили.
  Прикрыв ладонью рану, Степан перевернулся и встал на четвереньки, упёрся в чьё - то колено, кто - то настойчиво пихал его, схватив рукой пятку, он плечом надавил на колено, человек упал. Степан увидел просвет и кинул тело вперёд оказался на животе у упавшего. Тот старался приподняться, но Степан лёжа, резким рывком руки, не поднимая своей головы, а лишь скользя по упавшему, схватил его за горло. Раздался хрип, чей - то кулак старательно бил по лицу Степана, он почувствовал, что его руку, противник пытается оторвать от горла. Убрав свою руку с затылка, он кулаком сверху стал бить лежащего под ним, по лицу, тот истошно закричал и завертел головой стараясь увернуться от ударов Степана. Степан нутром почувствовал, как ужас от упавшего передаётся ему, но ему, Степану, уже всё равно. Боль, усталость, ярость и ненависть ко всему происходящему, опустошили его душу.
- Бейся, не бейся, сволочь, всё равно задавлю,- единственная мысль билась в сознании,- буду давить вас гадов, пока не кончюсь.
  Скрежет своих зубов, отдавался болью в голове, Степан открыл глаза и увидел, что он давил Лёшку Лепёхина, артельщика, тот уже закатил глаза, зрачок дёргался под веками и Лёшке пришёл бы конец, если бы Степан не разжал руки.
 - Лёшка,- шептал Степан,- прости дурака, не видел, кто надо мною, прости ради Христа!
  Лёшка повернулся на бок и утираю кровавые сопли, которые текли из разбитого Степаном носа, тихо скулил, - сволочь, ты Стёпка, совсем озверел, нет, чтоб турка давить, так ты зараза меня чуть не угробил.
- Прости братуха, только сейчас очухался,- шептал Степан, - давай выбираться, а то стопчут нас окоянные.
   Вокруг них, да и на них продолжалась резня, русские и янычары, с отчаяньем и лютостью убивали друг друга и ни кто не хотел уступать. Откуда брались силы? Бой продолжался шесть часов, многие в рукопашных схватках лишились почти всей одежды, руки и лица покрылись коркой от засохшей своей и чужой крови, но глаза горели фанатичным огнём и жаждой крови. Бог, отвернулся от этих людей и не смотрел на создание своё, потому что дикий ужас и звериная сущность выплеснулась и разлилась по всему полю сражения. Слабые погибали первыми, кто сдавался и прекращал бороться умирал в муках, повезло тем кто погиб сразу и не лежал раненый, обездвиженный, под ногами дерущихся. Кто же терпел эти смертные муки, вначале стонал и плакал, затем затихал и наверное благодарил Бога, что тот наконец - то забирал его грешную душу.
  Лёшка и Степан оказались в толкучке и постоянно получая тычки и пинки со всех сторон, старались проползти под ногами, выбраться из свалки, наконец они подталкивая друг друга, скатились в какую - то яму, дно которой было устлано телами убитых ещё вначале побоища, Лёшка задрал куртку и оторвав полотно нательной рубахи стал аккуратно бинтовать голову Степана. Стёпка смотрел перед собой и картины боя стали проноситься перед его взором, дикая усталость разлилась по всему телу, опустошённая душа молчала...
  Если бы в этот момент, враг оказался рядом, то Степан, даже не пошевелился бы, чтобы защитить себя. Силы покинули его.
  Лёшка закончил бинтовать голову Стёпки и принялся ворошить тела убитых в поисках оружия, а заодно шарил по сумкам и карманам, в поисках ценных вещей, украшений, монет. Найдя вполне пригодную, для стрельбы фузею он отдал её Стёпке, чтобы тот прикрыл его в дальнейших поисках. Вскоре рядом со Степаном выросла небольшая горка из оружия и подсумков. Вооружившись на славу, фузеями, пистолями, саблями и тесаками, зарядив всё стреляющее, друзья с разных сторон ямы, решили осмотреться. Степан увидел, что пока они приходили в себя, турок отогнали к краю косы. В отдалении раздавались стоны раненых, Степан увидел, как навстречу брели несколько солдат из соседней роты, поддерживая друг друга, кое где он видел, как кто – то поднимался и в зависимости от состояния, либо пытался идти в тыл, либо сидел и вертел головою, в поисках помощи… 

Послесловие.
Когда русские войска загнали турок на узкий участок косы, корабельная артиллерия, вынудила наших отойти к стенам крепости. В этот заключительный момент подошли; лёгкий батальон Муромского полка, легкоконная бригада в составе Мариупольского и Орловского полка, к ним Александр Васильевич присоединил 2-е роты Шлиссельбургского полка (находившиеся в резерве в крепости), роту Орловского полка (резерв в вагенбурге, в котором осталась рота Козловского полка), а так же казачьи полки, все эти войска двинулись вперёд "с отличным мужеством", противник не выдержал натиска свежих сил и стал отступать. Были взяты все 15 рядов ложементов, турки скопились на участке косы в 200 - ти метров, не смотря на сильнейший артиллерийский огонь турки были сброшены в воду.   
  Это сражение закончилось в полночь, победой суворовских богатырей, по разным оценкам из десанта в 5-6 тысяч янычар, в живых, утром следующего дня из воды, на корабли турецкой эскадры, подняли около 500 человек, так как на берегу не осталось живых турок, они были вынуждены спасаться в воде и простояли до утра по горло в воде. Русские войска потеряли 138 человек убитыми и от 300 до 400 человек ранеными, в последствии от ран умерло 89 человек. Сам Суворов А. В. был ранен дважды в бок картечью и пулей в руку, но он лично руководил боем до его окончания. Бой начался в 15-00, закончился около полуночи. Во время боя Александр Васильевич Суворов находился в гуще схватки, в один из моментов боя он оказался один против нескольких янычар и остался жив, благодаря героизму и самоотверженности гренадера Шлиссельбургского полка Степана Новикова, который одного заколол штыком, другого застрелил, третий бросился на утёк, затем подоспели другие солдаты, турки были отброшены. По накалу и ожесточению битва поразила современников, А. В. Суворов писал:..."Неприятельское корабельное войско, которого я лутче у них не видел, преследовало наших с полным духом... Нас, особливо жестоко и почти на полувыстреле, бомбами, ядрами, а паче картечинами били; мне лицо всё засыпало песком и под сердцем рана картечная ж. Хорошо, что их две шебеки скоро пропали, а как уж турки убрались на узкий язык мыса, то их заехавшие суда стреляли вдоль на нас по косе ещё больнее... Какие ж молодцы, светлейший князь, с такими я ещё не дрался: летят больше на холодное ружье... Но, милостивый государь! ежели бы не ударили на ад, клянусь богом! ад бы нас здесь поглотил"...**
Победа и слава по праву досталась нашим предкам.

Состав войск руководимых Суворовым А.В.

1. 4-е роты Шлиссельбургского полк, отличилась полковая артиллерия полка под командой капрала Михаила Борисова;
2. Орловский пехотный полк и 2-е роты Шлиссельбургского полка составляли первую линию атакующих русских войск, ею командовал генерал-майор Рек (получил тяжёлое ранение в ногу);
3. Козловский пехотный полк, составлял вторую линию боевого порядка (командир подполковник И.И. Марков(Морков));
4. Батальон (лёгкий) Муромского пехотного полка, (находился в 14-ти верстах от Кинбурна, командир капитан Степан Калантаев);
5. Батальон капитана Фишера? (возможно драгуны, или вооружённый отряд из местных жителей, сформированный городничим Егором Булгаковым);
6. Донские казачьи полки, под командованием: полковника В.П.Орлова, подполковника И.И.Исаева, премьер-майора З.Е.Сычова. Казаки не выходили из боя до конца сражения, постоянно поддерживали атаки пехоты на флангах; 
7. Павлоградский и Мариуполький легкоконные полки (находились в 10-ти верстах от Кинбурна), вместе с казаками действовали на флангах, особенно отличилась часть под командой ротмистра Д.В. Шуханова;
8. Галера "Десна" под командование уроженца о. Мальты лейтенанта российского флота Джулио де Ломбард. Благодаря активным действиям галеры 8-ем кораблей турецкой эскадры прекратили обстрел наших войск и обратились в бегство;
К окончанию сражения прибыл на помощь, (преодолев 36 вёрст)Санкт-Петербургский драгунский полк (командир генерал-майор П.А. Исленьев);
9. Гарнизон крепости Кинбурн, комендант Егор Тунцельман, командир артиллерии крепости капитан Дмитрий Крупеников, своим огнём они потопили две канонерские лодки.

*ложемент - полевое укрепление;
**И.И. Ростунов "Генералисимус А.В. Суворов" стр. 270-275. Москва Военное издательство 1989г.
Вечная память и слава героям!