Сокровища Мокрого карьера

(сказание из маленького города Горловки Донецкого края, о котором мало кто знает, края рабочего и разбойничьего, с населением всего около трети миллиона)

 
Из хрустальной водной синевы
Что ключей наполнена дыханьем
Из неспешной озера волны
Вынесло на берег то преданье
Здесь, в карьере ртутном, что заброшен
Что покрыт теперь холодной толщей
Клад бандитский был на склон положен
И на дно ушел он чуть попозже
Не давно, но лет прошло пятнадцать
С той поры, как это дело было
Или не было, уже не докопаться
Ведь следы так быстро время смыло
Дело то смешало в себе страсти
Страсть к наживе там любовь убила
Но любовь всегда имела силу власти
И по-своему за это отомстила
Грех велик, и страшно наказанье
Хоть в жестоком вызовет улыбку
Но не в том, кто знает те страданья…
Ведь разрыв любви похож на пытку
И когда твоя отсутствует вина
Это горько, но намного горче
Когда это все грехов твоих цена
И нельзя уж ничего исправить больше…
Жил неподалеку ювелир
Иль в Никитовке, иль в Солнечном массиве
Знал его весь криминальный мир
За умение его весьма ценили
Он скупал украденные брошки
Цепочки, колечки и кулоны
Их он переделывал немножко
И сбывал тихонько за кордоны
Ну а все то золото и камни
Что еще он переделать не успел
Заворачивал в отрезок грубой ткани
Окунал её в сыпучий гипс и мел
(чтобы ткань была фактурой словно камень
что лежат во множестве на склонах)
И когда уж гасли окна зданий
Шел во тьме, скрываясь от законов
Был тайник его у самого обрыва
Над чернильно-темною водой
И когда луна порой светила
Отблеск вод был бледно-золотой
И в лучах луны изжелта-белой
Будто бы из вод являлись девы
Как вода, прозрачны и несмелы…
Нет, то дымки легенькой пределы
То игра мистического света
С холодом зеркальной черноты
Все это понятно, но ведь где-то
Страх и интерес живут внутри
Ночью на заброшенном карьере
Что бездонным кажется и днем
Жутковато сердцу в той же мере
Как бывает ночью страшный сон
Он оставив злато, возвращался
Шли обычные и грязные дела
Пару раз чуть было не попался
Ну а так – пустая кутерьма
Но однажды взгляд его остановился
Встретив взгляд прекрасных карих глаз
Он почувствовал, как будто бы напился
Хотя трезв кристально, как алмаз
А глаза послали нежный лучик
Что окутал сердце вдруг теплом
И на небе вдруг развеялись все тучи
Мрачный день вдруг стал прекрасным днем
А затем его втянул водоворот
Нежный, мягко-шелковый и сладкий
Спелый мангостан – роскошный плод
Но в сравнении с этим – корм собаке…
Вкус пьянящий губ солоноватых
Отблеск глаз – огонь, дыхание – родник
Все грешно, все истинно, все свято
И девичий стан к нему уже приник
И в подарок ей он дарит ожерелье
Самое прекрасное, что было
Золото, что сделано под перья
А на них бриллианты льдом застыли
Но наполнились вдруг карие глаза
Болью ненависти, горечью утраты
И с ресниц упала вниз слеза
И любовь внезапно оказалась тут распятой
То ожерелье редкостной красы
Бандиты сняли с матери любимой
И скатились вниз уж две слезы
Пропасть стала непреодолимой…
Девчонки мать, собравшись на работу
Решила прихвастнуть среди коллег
Но не вернулась вечером в субботу
И на нее, не тая, падал снег…
Все поняв, глядя ошалело
Он на ногах дрожащих вышел вон
В душе его хололо и горело
В губах застыл безмолвный стон
Все опустело, небо стало серым
В квартире гулкая стояла тишина
Свое на стул он опускает тело
И всюду ему чудится она
Но не простит она, возврата боле нет
Сухое и бесслезное рыданье
И льет сквозь окна желто-серый свет
И рвутся изнутри воспоминанья
Он, встав, идет тропой к карьеру
Поникший и сутулый ювелир
Точней, влачит сюда свое он тело
На зыбкий и предательский обрыв…
Достав из тайника массивный сверток
Не смог сдержать отчаянного крика
Заплакал, словно жалкий отрок
Увидев вновь бриллиантов блики
«Прокляты вы, прокляты, безделушки!»
Он крикнул, бросив сверток вниз
И всплеск, как гулкий выстрел пушки
В гнетущей тишине повис…
И встав с земли, побрел себе домой
Тот ювелир поникший и сутулый
Сокровище же скрылось под водой
Средь ила, и камней, и рыбы снулой.