Откровение

               

Жаль, что с именем странным я – не еврей.
Был бы чтим на листе и в святилища вхож.
Но коснулся Поэзии полных девичьих грудей
Мой язык, как отточенный мастером нож.

И я пью ее кровь с молоком и грехом пополам,
Я – страдающий голодом адом рожденный вампир.
Забывая Христа, отвергая буддизм и ислам,
Сам себе господин и невольник, палач и кумир.

И повесив икону среди паутины в углу,
Я крещусь окровавленной вязью дрожащих перстов.
И приняв за перо от терновой короны иглу,
На груди у себя нацарапаю – я не готов!

Не готов принимать за спасение злато церквей.
Не готов свою мать отпустить на предписанный суд.
Не готов отказаться от пряного вкуса кровей.
Не готов уходить и остаться немыслимо тут.

Исковеркав тайком черным умыслом пару судеб,
От доверчивых душ без усилия все отберу –
И неровный покой, и последние воду и хлеб,
И росу из-под ног, и зари наволок поутру.