Дрезден

Копии всегда грустнее оригиналов, –
они уже что-то знают о смерти.
Бомбежкой легко сметаются с пьедесталов
боги, и уж тем более, черти. 

Всегда есть причины не любить генералов, 
обожающих прежде всего порох.   
Они изучают свойства материалов, 
как плоть на зуб изучает Молох.   

Жалость в мундире – это, простите, химера. 
Дрезден вряд ли бы умер от голода, 
но у янки есть бомбы со смесью ФизЕра – 
куда там коктейлю Молотова.   

Из-под руин, крысиных нор, жутких завалов, 
где плавилась плоть, обращаясь в пепел,   
выползли тени сентиментальных вандалов, 
нынче узнавших смертельный трепет.   

Хорошо, если удастся собрать осколки, –
значит, время пришло собирать камни.
Мир потом разберётся: кто овцы, кто волки,
и как дошли до безумной грани…   

Всё в прошлом, кроме взгляда Сикстинской мадонны,
кроме камней, поющих симфонии,   
кроме Веттинов тысячелетней колонны,
кроме моей любви к Саксонии.