Маленькая ноябрьская эклога

Авангардная  инерция  сломанной  челюсти,
дактиль  ящера  троллейбусной  остановки.
Линия  юго-запада  обнажает  прелести
стёртой  коленями  и  затылком  циновки.

Ничего,   ни  дискобола,  ни  граций,  ни  мрамора.
Сам  себе  падаль,  хор,  воздух,  ворон,
всё  преремешанно,   камера,  аура,  камфора,
вкус  поражения  и  позора.

Поворот  «всё  вдруг»,  «вижу  до  середины...»,
сердечника  полый  пульс  в  стророну  полюса.
Скороговоркою   клементины  и  мандарины,
рождественские орехи,  те,  что  колются

китайским  танцем  ребра  правой  ладони.
В  долине  стола  призывный  набат  посуды,
к  ночи  всё  больше  Вивальди  и  Дони-
цетти,  под  щадящие  три  процента  ссуды

старых  страхов,  из  тех,  что  на  вырост.
Страницы-ресницы  ожидают  полёта,
де  садовский  след  у  станции  Выра
щербинами  соли  декабрьского  гололёда.

Розовое  с  зелёным  -  военные  хризантемы,
родиться  в  том  же  году,  только  в  Японии,
а  не  снимать  кавычки  табу,  теоремы,  темы
вакциной  снобизма  и  полуиронии.

Зная,  облака  созерцать  лучше  сверху,
тысяч  пять  над  уровнем  моря,
где  «боинг»  подобен  готическому  доспеху,
с  дуэтом  турбин  в  ровном  миноре.


ноябрь 2009.