Профессия репортер

Голые дома, бледнеющие в ожиданье одежды, бледнеющие до бескровного
В ожиданьи шевеленья хоть какого- нибудь, следов мимолетных
Сжатое и скошенное небо знанием о воздухоплаваньи
Щурится над низкими надкрышиями
Хватается блеклыми веками за коленки проходящих женщин
Не удерживает их выеденного яйца
Слоновьи ноги воздуха дрожат от  тяжести неопределенной
Тонкогубые стены, мечтающие о встрече с любым отсутствием губ
С радиогладкостью, с выбритым временем
Ломти асфальта, идущие в туфлях, сандалиях
В остроносых ботинках, стирающие стоп рельеф - человечье
Идеальный город, играющий джаз пуговиц расстегнутых у самого горла
Ты не знаешь, сколько их будет расстегнуто -
Две или три, одна или больше, или снова две, или снова одна
Небрежное оголенье насильственно, горло занято им
В идеальном городе ровно все
Лишь деревья - деревянные складки судьбы -  бывшего разнообразия
Их шевеленье съедает перемещенье, любое движение
Их стволы старух вагинами - надгробиями близко
Сыпят землю ночами на веки закрытые намертво
Чтобы утром ноги спичечных дев могли серу выискивать
Чтоб гореть потом в подземелье, окрашенным в день или в светлое