Зимняя слива

Видели, как цветет слива зимой?
Красным на белом, как зерна граната.
Потом лепестки осыпаются 
И багровеют на земле еще пару дней.
Их никто не топчет и никто не видит.
Слива ведь растет на вершине холма.

Сами плоды похожи на сказку:
Горькие с виду, сладкие внутри.
Мякоть, как нуга, тянет язык.

Лишь птицы знают их вкус:
Тонкий и терпкий, пахнущий медом,
Раз в год дающий жизнь жизни.
Окрашивающий грудку соловья 
Ярким сияющим светом
И указующий место для игр.

Но потревожил покой седовласый мужчина.
С черными прядями возле висков.
С белыми пальцами императора мира.

Он спустился с гор поздно ночью,
Нес он с собой печень лани,
Два одеяла и волосы старшей жены,
Что послужили охраной от змей
И согревали усталое сердце.
Слива повеяла красным.

Рой лепестков захватил душу.
Пронесся, как хор:
Еле слышимым звоном, как в церкви.

Завороженный стоял человек,
Трогал руками багрянец плодов,
В горсть собирал упавшие лепестки.
И при свете луны каплями крови 
Казались они ему дорогими.
Рубинами шахов, алмазами тела.

Запах дурманил в морозном воздухе,
Плод раскрывался, как женщина ночью.
И так же тянул распробовать на вкус.

Ветви приветливо склонились,
Среди осыпавшихся цветов
Зрел плод сливы красной, похожей
На рот милой дамы, что так целовать приятно.
И звал он прильнуть, прокусить,
Миловать и вкус незабвенный понять.

Забыть о бренности мира,
Почувствовать вкус истинной власти,
Признаться во всем и забыть.

Мужчина протянул руку, с пальцами,
Похожими на белую лилию.
И совершенство свершилось:
Как оправа рубина стали пальцы.
Как драгоценность стал плод.
И даже луна постеснялась мешать.

Лишь осветила на миг красно-белым,
И снова ушла за тучи,
Стыдясь своего несовершенства.

Брошены были волосы старшей жены,
И печень лани, добытая утром, 
Тоже стала ненужной в такой красоте.
Пальцы сжимали красное,
Тек сок, оставляя следы, как река.
И сок должен был стать новой кровью.

Он проникал под кожу.
Как яд, действовал медленно,
Причиняя наслаждение, как долго рабство. 
Пальцы сжимали плод все слабее,
Дрожали в истоме, хотели свободы.
Но разве бывает свобода от красоты?

Нет, не бывает. Красота - это страсть.
Это вечное рабство, зависимость сильных,
Смерть слабых и легких.

Второй раз цвела слива летом,
Когда на холме резвились лисята.
И змеи с трудом огибали волосяную черную косу,
Что так и оставил здесь человек.
Около дерева в красном цвету
Белым снегом сверкали кости.

Пальцы так и остались тонкими,
Соперничающие белизной с брюхом змей.
Только теперь лежали они костью в земле,

Покрытые красным багрянцем и светом,
И снова на сливе плоды наливались.
Только теперь и впредь лишь снег
Будет соперничать своей белизной
С красным нарядом красотки,
Что затмевает любое живое на свете.