Россия. Зарисовки

Женщинам, пережившим войну - посвящается.

Белёсая, курносая, с растрепанными косами, с кудрями-завитушками, с веселыми веснушками, с улыбкой вполлица! Хорошая, задорная, смешная и не вздорная, счастливая, искристая, как солнышко - лучистая, была ты вся в отца.

Прошла война-разлучница, вдов и сирот попутчица, и в мае сорок пятого прогнали немца клятого. Отца уж нет в живых. В живых нет брата, матери. А инвалид на паперти: калека - одноклассник твой, попутчик и свидетель той безоблачной поры. Ты похудела-высохла, живешь теперь на выселках. Земля пропахла порохом. Работаешь без отдыха, не бередишь тоску. В глазах пропали искорки. Ты помнишь бати присказки? Как он тебя - малюточку подкидывал, и юбочка взлетала к потолку?.. «Ты - моя пригожая, на меня похожая!!! Будешь ты счастливая, а еще - красивая!!!» Ты улыбнешься ласково, платок повяжешь наскоро. Поближе глянешь в зеркало: красу не исковеркала проклятая война.

Безрукий одноклассник твой культёй протянет, как рукой, букет - ромашка, зверобой, сходить поможет за водой… Ведь ловок, сатана! Он любит синеокую, простую, одинокую. До боли сердце мается, и, наконец, признается и замуж позовет. А правда - вещь жестокая: страна у нас широкая, нет мужиков-добытчиков, зато полно обидчиков, никто не сбережет. Сыграют свадьбу скромную. И все невзгоды темные, и слезы все горючие сотрут года кипучие! Советская страна!

…Уже ты не наивная девчоночка невинная. Ты - павушка неспешная, желанная, безгрешная и верная жена. Окошки - шторки белые. Заплаточки умелые. Лампадка пред иконами. Подсолнух под заборами, и запах пирогов. Детишки загорелые летят, как оголтелые. Хохочут, топчут, бегая. Шалят и гонят, смелые, соседских петухов. А доченька - пригожая, на деда так похожая: курноска белобровая! Веселая, бедовая! Потеха для семьи! В глазах искрятся лучики. Любовь находит ключики: заботой бесконечною, и нежностью сердечною краса твоя горит!

…Страна шагала гулкими шагами - переулками. Плечами женщин хрупкими, их тонкими фигурками мы строим коммунизм. Работница умелая, надежная и смелая, как плод осенний - спелая, летела в космос первая на благо соцтруду!

…Росли сады туманные. Пришли года нежданные: лихие девяностые. И дни настали постные - обида старикам. Ты помнишь дни - военные, тугие, незабвенные. Ты помнишь голод, выстрелы, и для тебя как истина: в войну жилось трудней. Возьмешь таблетки в вазочке, на фото глянешь в рамочке. Вздохнешь, наденешь валенки, худы, как в песне, стареньки. Тулупчик застегнешь. Твой муж - надежный, искренний, непьющий, независимый. Безрукий, но не сломленный, идей всегда исполненный, безделья не любил. Вдвоем возьмете саночки. Нальешь сметанку в баночки. Пешком на рынок медленно, хоть холодно, хоть ветрено… Удачно все продашь. Вот почтальонка вредная письмо несет заветное. Из города от доченьки спустя всего две ноченьки прибудет перевод!

…И вот сидят на лавочке. Детьми довольна парочка. Счастливые, надеются. Душа надеждой греется, хоть на исходе - век. Вдвоем вы дом построили, вы ладили, не спорили. Женились внуки, правнуки. От Сочи и до Арктики разъехалась семья.

Давно уже ты старая, усталая, корявая. Но вот в глазах - по-прежнему сверкают искры вешние! Красавица моя!



Оазис заполярный - Воркута.

Оазис заполярный – Воркута,
Трудами заключенных ты рождался.
Ночная расступилась темнота,
И вечный холод отступил, поддался.

Страна сражалась сотнями фронтов.
Ты фронт подземный развернул навстречу,
Чтоб Ленинград блокадный от оков
Свободен был и не был искалечен.

Наш город разрастался, хорошел.
И справедливость восторжествовала:
Тех, кто по пятьдесят седьмой сидел,
Страна из заключенья выпускала,

Чьи взгляды политические вдруг
Когда-то несоветскими казались,
Теперь не вызывали уж испуг,
И люди на свободе оказались.

Среди таких вот вольных «каторжан»
Был прадед  – крепкий, белорусский парень.
Уехать, возвращаться ли – туман…
Прижился в Воркуте. На сердце – камень.

Не камень – лёд на сердце у него.
Душа замерзла льдинкою, не тая.
Судьба знакомит с девушкой его.
Она – пригожая, задорная, смешная,

Искристыми лучами серых глаз,
Хорошими и добрыми словами
Душевный лед растоплен весь за час.
Осталось горе за семью холмами.

Союз Советский твердо шел вперед!
И угольная отрасль развивалась.
И старый год сменяет Новый год!
И смена пятилеток продолжалась…

В семье шахтеров  доченька росла,
Родителям на радость расцветая.
А за зимою вновь зима мела.
Снег круглый год лежит, совсем не тая.

Шахтерский труд, нелегкая судьба.
Зима и тундра, ветер-непогода.
Все так же продолжается борьба
Людей с суровой северной природой.

Заснеженный, замерзший и седой,
Ты, город, нас любовью согреваешь.
Корнями мы переплелись с тобой.
Собой от всех невзгод ты заслоняешь.



Как выбрать подходящего жениха? (переписка на форуме)

Хоть в ЛондОне, хоть в Париже,
Хоть в Замкадье женихи…
Приглядишься к ним поближе:
Ни плохи, ни хороши…

Миша Прохоров – с Урала.
Абрамович – из Ухты.
Васей Пупкиных навалом
От Москвы до Воркуты:

Толстых, стройных, волосатых,
Лысых, крепких и хромых,
И безусых, и усатых,
И здоровых и больных.

И альфонсов, и богатых,
Разведенных, холостых,
Тех, кто круче – в Эмиратах,
В забегаловках – простых.

Миллионы претендентов!
Выбирать и выбирать.
Можно даже президентов
Вместе в очередь собрать.

Тот - с пивных не вылезает.
Тот – овсянку ест с утра.
Тот – уриной натирает
Всевозможные места.

Тот – моржует, Тот – летает,
Тот – сосиски продает.
О халяве - тот мечает.
Тот – о бабах круглый год.

Тунеядцы без работы,
Бизнесмены все в делах…
Не помогут тут расчеты,
Прилетит Амур и… Ах!!!



Новогоднее...

Жизнь мужчины – четыре этапа.
В Дед Мороза он верит сперва.
И в дубленку наряженный папа
Зимний кастинг проходит едва.

Дальше – новый этап наступает.
В Дед Мороза не верит пацан.
И теперь он презрительно знает:
Дед Мороз – это детский обман.

Третий – юноша станет взрослее.
И в один распрекрасный момент
Новый год чтобы был веселее
Он решится на эксперимент.

Борода синтепоном подшита.
На резинке – седые усы.
Плечи красным халатом накрыты:
Дед Мороз бесподобной красы.

А четвертый этап – под завязку.
Сам он выглядит, как Дед Мороз.
И уже не нужна ему маска.
И его принимают всерьез.


Русская пчелка

У пчелки-хлопотуньи дел по горло.
Нектар, пыльцу она скорей несет.
Порядок в улье наведет проворно.
Вперед на зиму мёду припасет.

А трутень лето пролетал свободно.
Работать видно не было нужды.
И объяснить он мог кому угодно:
«Кому и как, куда…», «Пошли бы Вы!»

Под осень пчелка выгнать захотела
Скандального ленивого дружка.
И за советом к пчелам полетела.
Они: «Депрессия, диагноз на века!»

«Гони взашей! Зачем тебе такого
Бездельника ленивого кормить!»
«А может быть конкретного мужчину
Тебе еще удастся преломить?»

Ах, пчелка-пчелка... Трутни – тоже люди.
Они хотят учиться, есть и пить.
Но с голубой каемочкой на блюде
В природе невозможно трутням жить.