Court of Love - Ovidius...
Art of Beauty, Court of Love, History of Love,
Amours various, Ed.
Once as I lay, by heavy sleep oppress'd,
With this strange whim my fancy was possess'd:
I dreamt that Cupid call'd me to his court
On Mount Cithera, where his slaves resort;
Where Venus, queen and goddess, fills the throne,
Her kingdom sharing with her darling son;
There was I straight commanded to appear,
By Mercury, the winged messenger.
Away I went, through strange and distant lands,
The coast enquiring where love's palace stands
At last a crowd of travellers I found,
And ask'd them whither they so fast were bound.
One, looking like a maid, cried, "Gentle friend,
To Cupid's court our willing steps we bend."
"Oh, where's his court?" said I. The nymph replied,
"High on Cithera stands, with tow'ring pride,
A stately castle, his imperial seat,
In which he lives magnificently great."
Her steps I follow'd, till my eager sight,
Reaching the hill, found her description right;
Amaz'd I saw the building large and strong,
Vast were the domes, the marble turrets long;
But gold and jewels hid the massy stone
And stretching to the skies, with lustre shone:
Sapphires and rubies mingled various lights,
More sparkling than the stars in winter nights:
And Phoebus darted on tnis happy place
His lustre, to regain the queen's good grace;
For chancing once unluckily to find
Mars in her arms, he had enrag'd her mind;
But now to please th' offended queen he strove,
Which shew'd his longing for the sweets of love:
For all the gods that on Olympus dwell,
E'en Jove and Pluto, kings of heaven and hell,
All things that live on earth, or breathe above,
The mighty joys of this best realm approve.
P. Ovidius Naso. Ovid's Art of Love (in three Books), the Remedy of Love, the Art of Beauty, the Court of Love, the History of Love, and Amours. Anne Mahoney. edited for Perseus. New York. Calvin Blanchard. 1855.
Fund for the Improvement of Postsecondary Education provided support for entering this text.
Arriv'd at court, I found the palace rooms
Adorn'd with hangings made in costly looms;
Fair maids I met, that mov'd with heavenly grace,
And young men, walking with a lusty pace;
Old men I saw, too, but I could not dream
What service Venus could receive from them.
Pensive I stood, and fearful to be seen,
Till one I spied belonging to the queen,
Call'd Philomel; I knew her once a maid,
But all her life she lov'd. "My friend (she said)
Welcome to Cupid's court; but you, I fear,
Receiv'd from Mercury a summons here."
I answered, "Yes." She said, " Your negligence
Will then be thought a wilful dire offence;
For all that live in luxury and ease,
By nature form'd the charming sex to please,
To this fam'd palace early should repair,
And hasten to the service of the fair;
But you that absent durst so long remain,
Without a boat had better cross the main,
Than hear the curse that disobedience draws
On bold contemners of love's sacred laws;
For no unhappy men such torments bear,
As wretches doom'd to feel affliction here.
Soon they perceive their appetite's decay'd,
Love makes their health decrease, their color fade.
Long since, I tempted you to Cupid's court;
Now he'll receive you with a sullen port.
Perhaps repentance may the god assuage;
But why should you so long provoke his rage?"
I answer'd thus: "With sorrow I repent,
Wretch that I am, a life so vainly spent."
And having spoke, by her I straight was led
To a vast hall, with various carpets spread,
And cloth of gold; on which I wondering found
A throne of state, erected from the ground,
Where Venus sat, with her imperial son;
Each had a sceptre and a radiant crown.
To see their pomp, I could till now have stood
Thoughtless of drink, and destitute of food;
The pleasures of the fam'd Elysian field
Can no such rapture to a stranger yield.
No wonder Venus, bless'd with such a mien,
And such a person, reigns of beauty queen;
Her golden hair dishevell'd, crisp and long,
In easy curls around her shoulders hung;
And ev'ry beam that's darted from her eyes,
Piercing and sharp, like pointed arrow flies.
The king of love had danger by his side,
The queen, despair; and looking further wide,
Attendance, fear, and flattery I view'd,
And hope, with strength above the rest endu'd;
And wrinkled jealousy; with young delight,
Open and free, and cheerful to the sight;
And envy, lurking in a secret place;
Lean was her body, leering was her face;
Repining at the fortunate she sat,
And at that distance one night see her fret.
Below the throne, a humble sighing crowd
With pressing suits and warm petitions bow'd.
P. Ovidius Naso. Ovid's Art of Love (in three Books), the Remedy of Love, the Art of Beauty, the Court of Love, the History of Love, and Amours. Anne Mahoney. edited for Perseus. New York. Calvin Blanchard. 1855.
Fund for the Improvement of Postsecondary Education provided support for entering this text
Then Philomel I ask'd whence came the tide
Of all those thronging suppliants? she replied,
"From divers realms they come: those dress'd in blue
Shew by that colour they have still been true;
The men in black lament that those they love
Are sick, or dead, or that they cruel prove."
"What makes the priests (said I) in court appear?
Have they the privilege of serving here?"
The dame replied, "Full many maids can tell,
None are so welcome, and none serve so well."
While thus I view'd, with Philomel, the crowd,
A herald from the king cried out aloud,
"Come, all ye strangers, to the throne draw near
And instantly before the king appear."
In haste I ran, and kneel'd before the throne,
All pale and trembling, as a wretch undone;
The king look'd sternly, and demanded why
I came so late, and what I could reply?
Weeping, I answer'd, "Oh, my sov'reign lord,
One act of mercy to your slave afford;
If yet, a rebel both in word and thought,
I never lov'd so truly as I ought,
I will henceforth endeavour to fulfil
The just decrees of your almighty will."
"Well, all is pardon'd (he replied), if now
To me allegiance and true faith you'll vow."
Then straight he call'd an officer of state,
His name is Rigour; solemn was his gait,
And grim his look; unmov'd with gold or pray'r;
A statute book he brought, and said, "You swear
True to remain, in deed, in thought, and word,
To Venus and her son, your sovereign lord;
To love one fair unchangeably till death,
And own your passion with your latest breath;
To bear the various temper of her mind,
And let her will your just obedience find;
To give the honour to her virtue due,
And think all tales that blast her fame, untrue;
To swear her conduct was exactly right,
And in defence of that opinion fight;
To find what present or device she loves,
And oft to send her what she most approves;
To write, to dress, and practise ev'ry art
Yourself to recommend, and gain her heart;
To take no pleasure, absent from her sight,
But by reflecting on your past delight;
Nor absence long endure, but justly choose,
Rather than live from her, your life to lose."
All this I swore, and as I turn'd the book,
On other statutes of the realm to look,
Rigour cried out, "Hold, traitor to the queen,
Those sacred statutes are not to be seen;
Those are the laws for womankind ordain'd,
That with men's eyes were never yet profan'd;
Not e'en with mine, tho' I on Venus wait,
Long trusted with her deep affairs of state.
Believe me, friend, mankind must still despair
To know the rules and maxims of the fair;
And when you see 'em change with ev'ry wind,
Themselves indulging, to their slaves unkind,
Conclude their duty to these laws they pay,
Which, tho' unwillingly, they must obey.-
Now seek the temple of the queen of love,
And may her son yourjust desires approve;
All you whose choice is made, her grace implore,
To serve and please the ladies you adore;
And each that wants a mistress, pray to find
By her propitious aid, some beauty kind."
P. Ovidius Naso. Ovid's Art of Love (in three Books), the Remedy of Love, the Art of Beauty, the Court of Love, the History of Love, and Amours. Anne Mahoney. edited for Perseus. New York. Calvin Blanchard. 1855.
Fund for the Improvement of Postsecondary Education provided support for entering this text.
We all obey'd the words that Rigour spoke;
Devoutly, slow and easy steps we took;
Entring the temple, which fam'd artists built,
Soft was the front, the lovely roof was gilt;
The cheerful quire with well carv'd work was lin'd,
And am'rous painting on the pillars shin'd.
There Dido, that unhappy dying queen,
With false Aeneas, in one piece was seen;
And other pictures round the walls were spread,
Of men and minds, for love untimely dead.
Rais'd in the middle aisle, fond souls to awe,
A golden image of the queen we saw;
This all adorn'd; some looking fresh and fair,
Some worn with grief, or blasted by despair;
Some in new mantles dress'd, and some in old,
Like half starv'd beggars, ugly to behold.
Some pale as death appear'd, some glow'd like fire,
Confessing to their inward fierce desire:
These with their loud complaints the queen besought
To cure those ills that cruel love had wrought;
And punish all such authors of their woes,
As mock'd their sufferings, or had broke their vows.
But all the happy there, whose envied lives
Were bless'd with joys which bounteous Venus gives,
Cried, "Goddess, hail! propitious to redress
The cares of mortals, and their hearts to bless,
May no divisions in your realms be found,
Since the whole world in love's soft chains is bound;
This is the life of joy our vot'ries know,
Who feel their bliss of paradise below;
Love cures our vices and refines our hearts;
The source of manners, industry, and parts;
Honour to you, celestial queen, we pay,
Whose minds are lighted with your beauty's ray."
Taught by the pray'r these happy lovers made,
I tried my wit, and thus devoutly said.
"Fairest of all that e'er in nature shin'd,
Light of the world, and comfort of mankind,
To you, 0 goddess, I my heart bequeath,
Freely bestow a thing that's yours till death;
Yours be the choice; I only wish to find
A faithful mistress, beautiful and kind;
No woman yet my settled passion moves,
One I have seen whom most my soul approves;
Of stature low, cast in a lovely mould,
Healthful and young, with hair more bright than gold;
Her looks are fresh, her countenance demure,
Her eyes, tho' killing, look like crystal pure:
Her could I serve; but if your high decree
That fair denies, some other find for me,
With whom in pleasure I may spend my life,
My mistress, empress, anything but wife.
So will I always sacrifice to you,
And with Diana constant war pursue.
A fig for her, and all her chastity;
Let monks and friars her disciples be."
P. Ovidius Naso. Ovid's Art of Love (in three Books), the Remedy of Love, the Art of Beauty, the Court of Love, the History of Love, and Amours. Anne Mahoney. edited for Perseus. New York. Calvin Blanchard. 1855.
Fund for the Improvement of Postsecondary Education provided support for entering this text.
Thus in the temple having said my pray'r,
Another image I discover'd there;
"A tender maid (said Philomel) does claim
That sacred shrine, and Pity is her name;
In all the court none knows so well the art
To help a lover, or to save a heart:
Her all-commanding int'rest cannot fail;
Gain but her friendship, and you must prevail
Now you shall see the fairest thing alive;
Come on with me, and by your carriage strive
To please a lady of the nicest taste,
Whose air is prudent as her life is chaste,
Call'd Rosalinda; could you gain her grace,
Well might you bless the goddess of this piace;
Take care your sense and modesty to show,
She hates a pert, insipid, prating beau."
Then straight she led me to a spacious room,
Where Rosalinda sat in beauty's gloom;
At the first sight a shiv'ring pain I found
In all my veins; my heart receiv'd a wound.
I dreaded much to speak, my voice was broke,
Yet when my sighs permitted, thus I spoke;
"Accept my service, thou celestial fair,
And oh! relieve a dying lover's care;
To your commands my painful heart I bind,
And have for ever liberty resign'd."
She made no answer, and I soon retired,
To press not daring, tho' by love inspir'd;
But still herimage dwelt within my breast,
Too excellent to be in verse expressed.
Her head is round, and flaxen is her hair,
Her eye-brows darker, but her forehead fair;
Straight is her nose; her eyes like emeralds bright;
Her well-made cheeks are lovely red and white;
Short is her mouth, her lips are made to kiss,
Rosy and full, and prodigal of bliss;
Her teeth like ivory are, well-sized and even,
And to her breath ethereal sweets are given;
Her hands are snowy white, and small her waist,
And what is yet untold is sure the best.
Had Jove himself beheld this heavenly fair,
Calisto never had been made a star;
He ne'er had borne Europa on his back,
Nor turn'd a mortal for Alcmena's sake;
Nor tried the virtue of a golden shower,
To enter Danae's well defended tower:
For all their beauties had too mean appear'd,
With Rosalinda's matchless charms compar'd.
Soon I return'd her heavenly form to view,
For still my wound's impression deeper grew;
And thus I spoke. "0 nature's boasted pride,
For torments caus'd by you some cure provide;
Prais'd be thy fate, and ever bless'd the hour,
That made me subject to your lawful pow'r;
Not Anthony could greater passion boast,
Tho' for one woman the whole world was lost."
P. Ovidius Naso. Ovid's Art of Love (in three Books), the Remedy of Love, the Art of Beauty, the Court of Love, the History of Love, and Amours. Anne Mahoney. edited for Perseus. New York. Calvin Blanchard. 1855.
Fund for the Improvement of Postsecondary Education provided support for entering this text.
She answer'd, " Friend, your service I disclaim;
Who are you, pray? whence come you? what's your name?"
"Men call me Celadon, in verse I write,
And songs at home with some applause indite;
Oh, why is every flower and pleasing root
That in the Muses' happy garden shoot,
Denied me now? and why must I despair,
With sweets of verse to charm the brightest fair?
Thou gentle muse, my humble breast inspire
With sacred numbers and celestial fire;
And, Pallas, thy propitious light convey,
To chase the mist of ignorance away!"
"Peace, rhyming fool, and learn henceforth to make
A fitter choice; your woman you mistake."
"0 mercy, Venus! mercy from above!
Why would you curse me with such hopeless love?
Behold the most abandon'd soul on earth;
Ill was I got, and woful was my birth.
Unless some pity on my pains you shed,
The frosty grave will quickly be my bed."
Thus having spoke, my breath began to fail,
My colour sunk, and turned like ashes pale;
I swoon'd, and down I fell. " Thou slave arise
(Cried Rosalinda), now thy love I prize;
I only tried thy heart, and since I find
'Tis soft and tender, know that mine is kind.
Swear but to keep the oath you lately took,
And I'll not be so cruel as I look."
Her eyes then languish'd, and her face grew red,
And squeezing fast my hand, she laughing said,
"I know a way thy passion to appease,
And soon will set thy simple heart at ease."
But ere she brought me to her promis'd bed,
The rapture wak'd me, and the vision fled.
P. Ovidius Naso. Ovid's Art of Love (in three Books), the Remedy of Love, the Art of Beauty, the Court of Love, the History of Love, and Amours. Anne Mahoney. edited for Perseus. New York. Calvin Blanchard. 1855.
Fund for the Improvement of Postsecondary Education provided support for entering this text.
Свидетельство о публикации №109112902131
Эта странная прихоть овладела моим воображением:
Мне приснилось, что Купидон позвал меня к своему двору
На гору Кифера, где отдыхают его рабы;
Где Венера, королева и богиня, занимает трон,
Ее королевство, разделенное с ее дорогим сыном;
Мне было прямо приказано явиться,
Меркурием, крылатым вестником.
Я отправился прочь, через странные и далекие земли,
на побережье, спрашивая, где стоит дворец любви
Наконец я нашел толпу путешественников
и спросил их, куда они так быстро направляются.
Одна, похожая на служанку, воскликнула: "Нежный друг,
Ко двору Купидона мы направляем наши добровольные шаги".
"О, где же его двор?" сказал я. Нимфа ответила:
"Высоко на Кифере стоит, гордо возвышаясь,
величественный замок, его императорская резиденция,
В которой он живет великолепно великим".
Я следовал за ней по пятам, пока мой зоркий взгляд,
достигнув холма, не нашел ее описание правильным;
Пораженный, я увидел здание большим и прочным,
купола были огромными, мраморные башни длинными;
Но золото и драгоценности скрывали это
Бабка Ежка 22.01.2024 14:31 Заявить о нарушении
И, простираясь до небес, сияли блеском:
Сапфиры и рубины смешивали различные огни,
более сверкающие, чем звезды зимними ночами:
И Феб метался по этому счастливому месту
Его блеск, чтобы вернуть благосклонность королевы;
За то, что однажды, к несчастью, он случайно нашел
Марса в ее объятиях, он разозлил ее разум;
Но теперь он стремился угодить оскорбленной королеве,
Что показывало его тоску по сладостям любви:
Для всех богов, что обитают на Олимпе,
Юпитер и Плутон, цари рая и ада,
Все, что живет на земле или дышит над ней,
Могущественные радости этого лучшего царства одобряют.
Бабка Ежка 22.01.2024 14:33 Заявить о нарушении
Украшенные драпировками, изготовленными на дорогих ткацких станках;
Я встретил прекрасных девушек, которые двигались с небесной грацией,
И молодых людей, идущих энергичной походкой;
Стариков я тоже видел, но я и мечтать не мог
Какую услугу Венера могла бы получить от них.
Я стояла задумчивая и боялась быть замеченной,
пока не заметила одну, принадлежащую королеве,
по имени Филомела; я знала ее когда-то служанкой,
Но всю ее жизнь она любила. "Мой друг (сказала она)
Добро пожаловать ко двору Купидона; но, боюсь, ты,
Получил от Меркурия повестку сюда".
Я ответил: "Да". Она сказала: "Твоя небрежность
Тогда будет расценена как умышленное тяжкое преступление;
Для всех, кто живет в роскоши и непринужденности,
Природа создала прекрасный пол, чтобы нравиться,
В этом фамильном дворце рано делать ремонт,
И спешить на службу ярмарке;
Но вы, кто так долго отсутствовал, осмелились остаться,
Без лодки, вам лучше пересечь главную,
Чем услышать проклятие, которое навлекает
на себя непослушание
Бабка Ежка 22.01.2024 14:39 Заявить о нарушении
Таковы законы, предписанные женщинам,
Которые в глазах мужчин еще никогда не были осквернены;
Даже в моих, хотя я на Венере жду,
Давно доверяю ей важные государственные дела.
Поверь мне, друг, человечество все еще должно отчаиваться
Знать правила и максимы справедливости;
И когда ты видишь, как они меняются с каждым порывом ветра,
Сами потворствуя своим рабам, недобрым,
Заключи свой долг перед этими законами, которые они платят,
Которым, пусть и неохотно, они должны подчиняться.-
Теперь ищите храм королевы любви,
И пусть ее сын одобрит ваши справедливые желания;
Всех вас, чей выбор сделан, ее светлость умоляет,
Служить и угождать дамам, которых вы обожаете;
И каждый, кто хочет любовницу, молитесь, чтобы найти
С ее благосклонной помощью какую-нибудь красавицу."
Бабка Ежка 22.01.2024 14:40 Заявить о нарушении
Мы шли набожно, медленными и легкими шагами;
Входя в храм, который построили знаменитые художники,
Фасад был мягким, прекрасная крыша была позолочена;
Жизнерадостный декор с хорошей резьбой был выложен,
И на колоннах сияла чудесная роспись.
Там была Дидона, эта несчастная умирающая царица,
С фальшивым Энеем, одним целым;
И другие картины по стенам были развешаны,
О мужчинах и умах, о безвременно умершей любви.
Возвышающиеся в среднем проходе, любящие души, вызывающие благоговейный трепет,
Золотое изображение королевы, которое мы видели;
Все это украшено; некоторые выглядят свежими и прекрасными,
Некоторые изнурены горем или охвачены отчаянием;
Некоторые одеты в новые мантии, а некоторые в старые,
Как полуголодные нищие, уродливые на вид.
Некоторые казались бледными, как смерть, некоторые пылали, как огонь,
признаваясь в своем внутреннем неистовом желании:
Их громкими жалобами умоляла королева
Вылечить те болезни, которые причинила жестокая любовь;
И наказать всех таких виновников их бед,
которые насмехались над их страданиями или нарушили свои клятвы.
Бабка Ежка 22.01.2024 14:56 Заявить о нарушении
Были благословлены радостями, которые дарует щедрая Венера,
воскликнули: "Богиня, радуйся! благосклонная к тому, чтобы исправить
Заботы смертных и благословить их сердца,
Пусть в ваших царствах не будет разделений,
поскольку весь мир связан мягкими цепями любви;
Это жизнь радости, которую знают наши дети,
Которые ощущают блаженство рая внизу;
Любовь излечивает наши пороки и очищает наши сердца;
Источник манер, трудолюбия и частей тела;
Мы воздаем почести тебе, небесная царица,,
Чьи умы озарены лучом твоей красоты".
Наученные молитвой, которую совершили эти счастливые влюбленные,
Я попробовал свое остроумие и так благочестиво сказал.
"Прекраснейшая из всех, что есть в природе, сияющая,
Свет мира и утешение человечества,
Тебе, о богиня, я завещаю свое сердце,
безвозмездно дарю то, что принадлежит тебе до самой смерти;
Выбор за тобой; я только хочу найти
Верная любовница, красивая и добрая;
Еще ни одна женщина, к которой я испытывал бы острую страсть, Не двигалась,
Я видел ту, которую больше всего одобряет моя душа;
Невысокого роста, отлитая в
Бабка Ежка 22.01.2024 14:59 Заявить о нарушении
здоровая и молодая, с волосами ярче золота;
Ее внешность свежа, ее лицо скромно,
Ее глаза, хотя и убивают, выглядят кристально чистыми:
Ей я мог бы служить; но если ваше высочайшее повеление
Что прекрасная отвергает, найди для меня другую,
С кем в удовольствии я мог бы провести свою жизнь,
Мою любовницу, императрицу, кого угодно, только не жену.
Так и я всегда буду приносить жертвы тебе,
И с Дианой вести постоянную войну.
Фиг ей, и всему ее целомудрию;
Пусть монахи и монашествующие будут ее учениками".
Бабка Ежка 22.01.2024 15:11 Заявить о нарушении
Еще одно изображение, которое я обнаружил там;
"Нежная девушка (сказала Филомела) действительно претендует
На это священное святилище, и Жалость - ее имя;
Во всем дворе никто так хорошо не владеет искусством
Помочь влюбленному или спасти сердце:
Ее всепобеждающий интерес не может не проявиться;
Завоюй только ее дружбу, и ты должен одержать верх
Сейчас ты увидишь самое прекрасное существо на свете;
Пойдем со мной, и своей осанкой постарайся
Понравиться даме с самым изысканным вкусом,
Чей вид столь же благоразумен, сколь и жизнь целомудренна,
зовется Розалинда; не могла бы ты снискать ее благосклонность,
Что ж, благослови богиню этого места;
Береги свой здравый смысл и скромность, чтобы показать это,
Она ненавидит дерзкого, безвкусного, болтливого кавалера."
Затем она прямиком повела меня в просторную комнату,
Где Розалинда сидела во мраке красоты;
С первого взгляда я почувствовал пронзительную боль
Во всех моих венах; мое сердце получило рану.
Я боялся много говорить, мой голос прерывался,
И все же, когда мои вздохи позволили, я заговорил так;
"Прими мою службу, ты, небесная красавица,
И, о! облегчи умирающую душу
Бабка Ежка 22.01.2024 15:13 Заявить о нарушении
Твоим приказам я подчиняю свое страдающее сердце,
И навсегда отказываюсь от свободы".
Она ничего не ответила, и я вскоре удалился,
Настаивать не смея, хотя и вдохновленный любовью;
Но все же ее образ жил в моей груди,
Слишком прекрасен, чтобы выразить его стихами.
Голова у нее круглая, а волосы льняные,
Брови темнее, но лоб светлый;
Нос прямой; глаза яркие, как изумруды;
Ее хорошо очерченные щеки прелестны, красно-белые;
У нее маленький рот, ее губы созданы для поцелуев,
розовые и полные, они источают блаженство;
Ее зубы, как слоновая кость, хорошего размера и ровные,
а ее дыханию придана неземная сладость;
У нее белоснежные руки и тонкая талия,
И то, что еще не рассказано, несомненно, самое лучшее.
Если бы сам Юпитер увидел эту небесную красоту,
Калисто никогда бы не стал звездой;
Он никогда не носил Европу на спине,
И не обратили смертного ради Алкмены;
И не испробовали силу золотого дождя,
Чтобы проникнуть в хорошо защищенную башню Данаи:
При всей их красоте
Бабка Ежка 22.01.2024 15:17 Заявить о нарушении
По сравнению с несравненным очарованием Розалинды.
Вскоре я вновь увидел ее небесный облик.,
Ибо впечатление от моей раны становилось все глубже.;
И так я заговорил. "0 хваленая гордость природы,
От мук, причиненных тобой, найдется какое-нибудь лекарство;
Хвала твоей судьбе и вечное благословение тому часу,
, который подчинил меня твоей законной власти;
Энтони не мог похвастаться большей страстью,
Хотя ради одной женщины был потерян весь мир."
Бабка Ежка 22.01.2024 15:23 Заявить о нарушении
Кто ты, скажи на милость? откуда ты взялся? как тебя зовут?”
"Мужчины называют меня Селадон, я пишу стихи,
И песни дома, сопровождаемые аплодисментами.;
О, почему каждый цветок и приятный корень
, что растут в счастливом саду Муз,
теперь отвергнуты мной? и почему я должен отчаиваться,
Сладостями стихов очаровывать ярчайшую красавицу?
Ты, нежная муза, моя скромная грудь вдохновляет
Священными числами и небесным огнем;
И, Паллада, передай свой благосклонный свет,,
Чтобы рассеять туман невежества!"
"Мир, глупец-рифмоплет, и впредь учись делать
Более правильный выбор; в своей женщине ты ошибаешься".
"0 милосердие, Венера! милосердие свыше!
Почему ты проклинаешь меня такой безнадежной любовью?
Узри самую покинутую душу на земле;
Я был болен, и горестным было мое рождение.
Если ты не проявишь хоть немного жалости к моим страданиям,,
Морозная могила быстро станет моей постелью".
Сказав это, у меня перехватило дыхание,
Мой цвет померк и стал бледным, как пепел;
Я потерял сознание и упал ничком. "Ты, раб, восстань
(Закричал
Бабка Ежка 22.01.2024 15:26 Заявить о нарушении
Я всего лишь испытала твое сердце, и поскольку я нахожу
Оно мягкое и нежное, знай, что мое доброе.
Поклянись, но сдержи клятву, которую ты недавно дала,
И я не буду такой жестокой, какой кажусь."
Затем ее глаза затуманились, а лицо покраснело,
И, крепко сжав мою руку, она, смеясь, сказала:
"Я знаю способ утолить твою страсть,
И скоро успокою твое простое сердце".
Но прежде она привела меня в свою обещанную постель,
Восторг охватил меня, и видение исчезло.
Бабка Ежка 22.01.2024 15:30 Заявить о нарушении