Я горю на бумаге как слово...

Я горю на бумаге, как слово,
как свеча в необъятности снов,
мне давно уж удел уготован,
лишь принять я его не готов.

Не отдам свою жизнь на поруки
ни судьбе, чьи плоды так горьки,
ни душе, чьи безмолвные муки
разрывают меня на куски.

Лоскут неба возьму я лиловый
и укроюсь им весь с головой...
Я горю на бумаге, как слово,
как преданье свечи восковой.

В суете, в душной праздности света,
где сквозь тьму проступает мечта,
слышу я беспокойность поэтов
и природы целую уста.

Слышу звёзд я призывные звуки,
песнь тугой, неизбывной тоски...
Я отдам свою жизнь на поруки
направленью извечной реки...

Я горю безнадежно, небыстро,
разгораясь дыханьем ветров,
собирая нетленные искры
умирающих подле костров.

Мой огонь кто-то так же подхватит,
соберёт мои искры в горсти
и с улыбкою благодати
тихо скажет -- не плачь... не грусти...

Ненапрасно души откровенья
в свете ночи и в сумраке дня
вдохновляют тебя на горенье,
отпускают в объятья огня.

Тот огонь, всех познаний магистр,
жжёт костры у пределов дорог...
Я горю безнадежно небыстро,
преступив искупленья порог.

Я горю, может быть, и некстати,
точно слово, горю, изнутри...
Мой огонь кто-то так же подхватит,
так же вспыхнет и так же сгорит...